Постоянные читатели нашего канала знают, что мы часто затрагиваем тему отсутствия идеологии или национальной идеи у сегодняшней России. Такая ситуация приводит к разным негативным последствиям, от потери целых поколений молодых людей до апатии на линии фронта. Если в спокойное время проблема отсутствия идеологии и национальной идеи не была столь заметна, то теперь эта она и её негативные последствия обнажились со всей серьёзностью.
Представляем вашему вниманию размышления по данной проблеме специалиста по политической философии – Михаила Ремизова. Одна из сфер его научной деятельности - теория государства (исследования категории суверенитета), нации и национализм в исторической науке и социологии. Автор монографии «Русские и государство. Национальная идея до и после крымской весны» (2016 г.).
На сайте «Лента.ру» опубликован разговор с кандидатом философских наук, президентом Института национальной стратегии Михаилом Ремизовым о том, почему в Европе и США набирают популярность национал-консервативные идеи и во что они могут трансформироваться (этот блок мы пропустим), что стоит за украинским национализмом и зачем России нужна национальная идея.
Для начала журналисты поинтересовались: Идеология национализма, идеи нации и национального государства переживают сегодня кризис или ренессанс? На что Ремизов резонно заметил, что термин «национализм» имеет в России негативный оттенок, он часто ассоциируется с нацизмом, хотя под собой термин национализм имеет совсем другую подоплёку. Он замечает, что неплохо было бы найти нейтральный термин, который не имел бы такого негативного отклика в русских.
В других странах нет такой негативной окраски, там в понятие национализм закладывают две главных вещи: «определенная концепция легитимности (ОКЛ)» и «определенная технология мобилизации(ОТМ)». ОКЛ – обосновывает государство и госвласть через нацию, сама нация – определённая линия наследования (например, культурного, исторического, генетического и т.п., это кому как нравится). Здесь важен именно фокус на преемственности и связи (как сразу по другому смотрится выражение: мы –русские, с нами Бог), в этом большая отличительная черта от либеральной концепции общественного договора. Что касается ОТМ, то национализм может быть использован для решения каких-то больших и важных задач (отстаивание нацинтересов государства ради благополучия граждан).
«В соседней стране», как вчера выразился Путин, национализм приобрел негативную форму, больше похожую на нацизм с его насилием над другими группами, в данном случае произошло отрицание русской идентичности. Собственно, по сути, в этом вся его суть. Кроме того, была же ещё и избавление от наследия СССР, а также идея «безвиза», чтобы быть гастарбайтером и трудиться на пана, вместо того, чтобы развивать свою страну.
Журналисты задают вопрос, а почему пошло отрицание «русского мира»? Основная причина – ослабление этого русского мира даже в самой России. Отсюда вытекает и то, что быть русским в какой-либо стране бывшего СССР и вовсе не престижно. Из этого вытекло и то, что те, кто искал «эффекта сильной стаи» не чувствовали этого в русском мире, постепенно отходя от своих русских корней, что мы сейчас во всей красе наблюдаем в соседней стране. Наше примечание: В 2005 году Арестович и Корчинский приезжали в Москву, сидел за одним столом с Дугиным и выступали за русский мир, а сегодня они уже по разные стороны. Западная чума поглотила одних, мы пока ещё сопротивляемся, но без национальной идеи новым поколениям будет это делать всё сложнее.
Дальнейшая жизнеспособности России — это гравитация русской идентичности. Для неё должно быть характерно - позитив, привлекательность для сограждан и для соотечественников за рубежом. Это не создает рисков для целостности страны, наоборот — отсутствие этой гравитации создает очень серьезные риски. Революция 1917 года и выросший из неё интернационализм оторвали от России миллионы русских, они вдруг стали украинцами, белорусами и т.п. А революция 1991 года только закрепила и ускорила эти процессы реидентификации. Ещё какие-то пертурбации и можем потерять и других, которые сейчас спят, но при дальнейшем ослаблении их разбудят, например, сибиряки или поморы.
Далее вопрос от журналистов: А что есть в качестве национального проекта у России? Ремизов начал с того, что в СССР была идеология мирового уровня (коммунизм-социализм), но вот в период ВОВ интернациональная идеология ушла на второй план, а на первый вышел русский патриотизм. Тогда была схватка не на жизнь, а на смерть. Сейчас же тоже схватка и сейчас у многих проснулась связь с судьбой страны, в основе этой связи – национальный патриотизм.
Когда ушло глобальное противостояние «мы и они», то в людях пропала эта связь с государством, осталась лишь одна голая идеология, в которую уже люди перестали верить, всё чаще начало приходить двоемыслие. В итоге одной идеологией ограничиваться нельзя, нужно национальное государство, построенное на исторической легитимности, общности культуры, исторической памяти.
Сегодняшняя Россия постепенно перенимает черты национального государства. Присоединение новых регионов по национальному признаку – яркий показатель. Сейчас Россия перерождается, раньше у нас краеугольным камнем легитимности была международная система. Мы были лишь обломком империи, который существовал только благодаря взаимным признаниям. Отсюда неспособность к легитимации «непризнанных государств» и полное игнорирование проблемы русских как разделенного народа. Теперь же свою легитимность мы черпаем из собственной истории. Примечание, да-да, чей Крым? Чьи предки за него воевали, да кровь проливали? Кто города на окраине построил? Чья это земля, кто за неё кровь проливал? Действительно на основе истории и происходит легимитизация текущих процессов.
Историческая Россия при этом, это не новые границы, а нация производящая новые границы.
Но в тоже время построить из России национальное государство разве возможно? Сколько у нас в стране народностей-то, огромное количество! Здесь у Ремизова особо интересно. Россия не может быть классическим национальным государством, но в тоже время, не может им не быть!
Всё для построения национального государства у нас есть: язык, культура, история и др., но в тоже время, например, нет мощной наднациональной идеологии (как в СССР), поэтому строить государство на других принципах мы не можем. Поэтому надо культивировать свою национальную идентичность, делать её более сильной, открытой, привлекательной. Тогда можно «держать» большую страну.
Противники национального государства скажут – у нас сложный этно-территориальный состав. Есть регионы с разным статусом и т.п. Это, кстати, один из признаков империи в классическом понимании, где часть территорий контролируется напрямую, часть косвенно. У нас есть некоторые признаки, но это не определяет нашу базовую конструкцию (Примечание: тут скорее привет федерации и принципам федерализма, а также спасибо Ельцину за «берите суверенитета сколько хотите»).
В общем исходя из всего сказанного: точно так же наличие в составе России национальных республик совершенно не закрывает возможности закрепления политико-правовой связи между российским государством и русским народом. Стоит присмотреться в этом плане к удачному опыту некоторых национальных республик. Русских в России — более 80 процентов, татар в Татарстане — более 50 процентов. Но это не мешает Татарстану официально определять себя в категориях самоопределения татарского народа и брать на себя ответственность за интересы татар во всем мире. Для разделённого русского народа это особенно актуально. Россия должна стать для русских, как Израиль для евреев.
В заключение был задан вопрос: Какой должна быть национальная идея в России и что нужно делать для укрепления национального самосознания?
Приводим ответ без ремарок: Национальная идея, на мой взгляд, очень проста в формулировке и очень сложна в реализации. Она состоит в том, чтобы быть нацией. То есть суверенным, солидарным, культурно однородным, экономически связанным, а также демократически устроенным обществом. Все перечисленные критерии — абсолютно классические для понятия нации. Но каждый из них — это отдельная сложная задача, отдельный вызов. Особенно в условиях глобалистского мирового порядка.
Что касается второго вопроса, то Иоганн Готлиб Фихте, который был очень озабочен тем, как укрепить национальное самосознание немцев, ввел понятие национального воспитания. Есть очень много наработок относительно того, как оно должно быть устроено. Но главный принцип в процессе национального воспитания общества — как, скажем, и воспитания детей — состоит в том, чтобы слова не расходились с делами.
