Ольга Барсукова
Когда мы жили у Красных ворот в коммунальной квартире, в комнате у нас мебели было немного, только самое необходимое. Главное место занимал Шкаф.
Шкаф был дубовый, с резными украшениями и стеклянной вставочкой. Он служил и буфетом, и гардеробом, там хранились документы и письма и не врученные еще подарки. Там, если покопаться, нашлись бы и флаконы с духами, и мыло душистое, и полотенце пушистое. Были там и коробочки с пуговицами, и нитки всех цветов и оттенков, и простенькие украшения, и серебряные карманные часы – дедушкины, старинные. Там лежали шляпки и картонки с обувью. Водились там и конфеты. Словом, в шкафу было всё – и старое и новое, и хорошо забытое, и тайное и явное, и белое и цветное. Хозяйкой шкафа была мама.
Он был центром маленького домашнего мирка, где, наверное, обитали Пенаты – наши домашние боги.
В комнате стоял и второй шкаф, поменьше, там помещались книги – только книги и больше ничего. Никакой тайны в нем не было, и заглядывать туда было неинтересно. А тот шкаф всегда был заперт на ключ. Никто не помнил в точности всего, что в нем хранилось, – даже сама мама.
На шкафу важно восседал бурый тряпичный медведь, набитый, как выяснилось потом, мелкими опилками. Медведь смотрел на всех пуговичными глазами и не вступал ни в какие контакты. Он не был игрушкой, он исполнял другую, не очень понятную роль в нашей семье и, видимо, был связан со шкафом какими-то тайными узами.
Вообще-то шкаф был не такой уж и большой. Но казалось, что там несметные сокровища.
