Так припечатала поэтов-эмигрантов Ирина Одоевцева. Самокритично - ведь к этой плеяде, считавшей себя "не в изгнании, но в послании" принадлежала и она тоже.
А ведь и в самом деле, даже те, кто дома мог претендовать на статус гения, очень быстро превратились в обыкновенных неудачников. Как заработаешь литературой там, где тебя могут оценить лишь несколько десятков коллег? Что ни пиши, а массового читателя в "парижах" не получишь...
Может быть, один только Куприн писал за границей не хуже, чем на родине. Меньше. Но - не хуже. Да ведь и он в конце концов вернулся.
Кто же ещё осознал опасность погибнуть как писатель? Алексей Толстой был не единственным, но - первым. А ведь тогда его ещё никто и не считал крупным писателем: автор нескольких пьес, военный корреспондент - и только.
В 1923 году, когда эмигранты ещё отряхивали пыль родных дорог и воображали, что их миссия - спасти Россию от России, Алексей Николаевич публично заявил: "Возвращаюсь!"
"«В эпоху великой борьбы белых и красных я был на стороне белых. Я ненавидел большевиков физически. Я считал их разорителями русского государства, причиной всех бед»...
Но жизнь без Родины показалась бессмысленной, а государство, как ни странно, воссоздано. Большевиками. Так не пора ли присмотреться к ним повнимательнее?
- ПРЕДАТЕЛЬ! - таков был общий глас, - да полно, граф ли он?! Если едет к большевикам, он - точно самозванец! (Авторитетное мнение Бунина и Берберовой).
Оправдываться?! Не тот случай. Но всё же надо объяснить, почему он решил вернуться на родину. Как будто его объяснения кого-то интересовали! Похоже, объяснял не эмиграции - себе самому...
И появилось открытое письмо "НЕСКОЛЬКО СЛОВ ПЕРЕД ОТЪЕЗДОМ".
... есть три сферы жизни: 1) Америка, где люди ходят по шею в долларах, 2) Европа, где о долларах мечтают в горячечных сновидениях, и 3) Россия, дикая, сумасшедшая страна, где противно здравому смыслу утверждают: «Хорошо то, что истинно».
То, что происходит в "цивилизованном мире", неизбежно выльется в схватку с миром "нецивилизованным". И писателю ясен не только ход событий, но и своё собственное место в этих событиях он определил сразу и навсегда. "Историческая закономерность ужасна, как ползущая гора. Отсюда – обреченность поколений".
Доллар - вот синоним и символ свободы, ставший единственным. ..."если хорошенько вглядеться в длинную зелененькую бумажку... можно увидеть толпы людей, пораженных горячкой голода и отчаяния. Пожарища... Грузовики, ощетиненные штыками. Красные знамена. Черные знамена... Черный, черный цвет покрывает Европу.
А там (в Москве) на трехгранном обелиске написано: «Кто не работает, тот не ест». Там утверждают, что истина – в справедливости; справедливость в том, чтобы каждый осуществил право на жизнь; право на жизнь – труд.
Чем не магический кристалл - эта зелёная бумажка, через которую прозорливый автор увидел будущее, не столь уж далёкое?
А что, собственно, эмиграция НЕНАВИДИТ в России 1923 года? Отсутствие СВОБОДЫ! Самое страшное обвинение в адрес власти - КОЛЛЕКТИВИЗМ!
Да, отвечает писатель своим оппонентам, - свобода РАЗРУШАТЬ запрещена. Но свобода созидать - не только не отнята, но всячески поощряется. А главное - не будем забывать, что война была только вчера. И продолжается "холодными" средствами. "... разве во время битвы солдат ищет свободы? Он ищет победы! Россия живет сейчас под знаком воли к победе".
А кто сомневается в победе - тот просто отстал от жизни, События происходят стремительно - можно и не уследить... Но это же факт, что " "ещё недавно о России говорили не иначе, как о стране голода и ужаса, а нынче государством готовится к вывозу излишек урожая в двести миллионов пудов. Ведь распавшееся на части государство собрано вновь."
Никакой это не "конец цивилизации" - это рождение новой цивилизации.
Именно так и движется история: старое умирает, ещё долго сопротивляясь. Сопротивление культуры, в которой "вместо лица - валюта" будет страшным.
"Я возвращаюсь домой на трудную жизнь," - этого Алексей Николаевич от себя не скрывает. Почему же возвращается? Надо ли объяснить кратко - специально для тех, кто не может одолеть слишком много строк? Пожалуйста!
"... в то время когда силы европейского рабочего направлены на минимум, – на удержание за собой права не умереть с голоду, – силы русского рабочего направлены на максимум – на возрождение и укрепление своего государства".
Это и его государство, и ничего, что оно сменило название. И писатель вернулся не с пустыми руками: "Сёстры" - первая часть романа "Хождение по мукам" была закончена ещё в Берлине.
Алексей Толстой вернулся, чтобы написать свои лучшие книги. Чтобы стать классиком при жизни. Или, если угодно, "Красным Графом". Прозвище, в своём роде, единственное: ироничное и уважительное одновременно.
Ещё про Алексея Толстого и его "Петра Первого" здесь:
Не все, однако, шипели вслед. Елизавета Юрьевна Кузьмина-Караваева очень хорошо понимала Толстого и завидовала его решимости вернуться. Отправила к нему в Союз свою дочь...
Но были и непримиримые. И не то, чтобы совсем бездарные...