Январь 1919 года. Столица северо-восточного штата Массачусетс и крупнейший в США город Бостон вовсю готовится к неизбежному
принятию восемнадцатой поправки к Конституции - к тому, что впоследствии будет принято называть Сухим законом - законом на запрет
производства, транспортировку и продажу алкоголя. Закон этот будет принят ровно через один год, вызвав тем самым в стране невиданный подъем организованной преступности, бутлегерства и подпольных питейных заведений (speakeasy).
Ну, а пока еще легальные американские винокурни, производящие алкогольную продукцию и их любящие опрокинуть рюмку-другую клиенты, стремятся всеми своими силами насладиться последними месяцами и градусами уходящей легальной свободы...
Бостонская трагедия
15 января 1919 года, в обеденное время, на улице Коммершл-стрит (Commercial Street), неподалеку от завода алкогольной компании Purity Distilling, прохожие услышали какой-то странный звук. Как позже рассказывали очевидцы этого события, сначала раздался громогласный хлюпающий рев, затем шум, напоминающий звук проходящего мимо паровоза, за которым последовали сильные хлопки, похожие на пулеметные очереди.
К сожалению, не все находившиеся поблизости люди, были озадачены подобной канонадой и успели среагировать на то, что случилось дальше.
А случилось вот что. В бостонском районе Норт-энд (The North End) на территории завода компании Purity Distilling, дочерней компании американской компании Industrial Alcohol, взорвался гигантский резервуар с мелассой и волна сахаросодержащей жидкости, которой уже не суждено было превратиться в этиловый спирт, состоящей более чем из двух
миллионов галлонов патоки хлынула со скоростью около 60 км/ч могучим потоком по улицам города, превращая в липкую массу множество небольших зданий, людей и лошадей.
А вот как красочно описывает эту трагедию газета «The Boston Post»:
«Грохот, шипение - некоторые говорят, гул и свист - и волна патоки выплеснулась наружу. Он ударил по огромным стальным балкам конструкции «L» и согнул, скрутил и сломал их, словно от удара гигантского кулака. Через улицу, вниз по улице, он катился, как двусторонний бурун на берегу моря. Тридцать футов высотой, он врезался в многоквартирные дома на краю холма Коппс (Copp's Hill). Вернувшись назад, он высосал скромное каркасное жилище из того места, где он приютился рядом с трехэтажными кирпичными многоквартирными домами, и бросил его, массу обломков, под L-образную конструкцию. Затем, сдерживаемая прочными кирпичными стенами домов у подножия холма, смертоносная масса понеслась обратно к воде.
Словно яичная скорлупа, он раздавил здания двора Норт-Энд городского подразделения по укладке тротуарной плитки… На севере он закружился и уничтожил практически весь единственный в Бостоне электрический грузовой терминал. Большие грузовые вагоны со стальными тележками были раздавлены, как яичная скорлупа, а груды ящиков и товаров превратились в мясо для бутербродов»
Кроме разрушенных зданий и испорченных мостовых, разлившаяся меласса деформировала металлические конструкции Boston Elevated Railway, местной надземной железной дороги, на Атлантик-авеню, сбросив на землю даже один из ее вагонов.
Спасательные работы
Самой первой спасательной группой, прибывшей к месту трагедии, был отряд молодых людей, под руководством капитан-лейтенанта Х. Дж. Коупленда, сформированный с корабля государственной морской школы «Nantucket». Так же десятки машин скорой помощи, военнослужащих, полиции, госпиталя и Красного Креста быстро прибыли на место происшествия. Все извлеченные из патоки тела были доставлены в Северный морг города, а раненые доставлены в больницу помощи, ну а пожарные и городские службы приступили к устранению последствий этой страшной катастрофы.
Пока перепуганные и пока еще ничего не понимающие зрители смотрят на происходящее, спасатели отчаянно пытаются спасти жильцов одного из домов, который сорвало с фундамента и ударило волной патоки об эстакаду проходящей рядом железной дороги.
Ближе к набережной, недалеко от места бывших городских конюшен, испуганные и ошарашенные люди наблюдали, как полицейские
расстреливали десятки лошадей, застрявших в патоке. Большинство из них были сбиты с ног и тщетно пытались поднять свои большие головы и вырваться из вязкой жидкости, фыркая, чтобы очистить ноздри от густой патоки. Другие лошади были сбиты с ног и ранены падающими на них бревнами и сталью. Звуки этих выстрелов эхом разносились по всему Бостону и наблюдающие за этим люди каждый раз вздрагивали, когда каждое животное избавилось от страданий.
Фрагменты огромной емкости, где находилась патока, были подброшены в воздух, а здания, расположенные по соседству рухнули, как-будто от них оторвались фундаменты и десятки людей, находящихся в различных зданиях, были погребены под руинами.
Наибольшая смертность, по-видимому, произошла в офисном здании, в обеденное время, во дворе общественных служб Бостона, где обедали десятки муниципальных рабочих и служащих, которые оказались зажатыми в здании, в момент, когда оно рухнуло и практически каждый мужчина, находящийся в этом здании был либо убит, либо ранен.
Всю ночь спасатели продолжали поиски тел среди обломков зданий и патоки, которая распространилась по улице на глубину двух-трех дюймов.
Многие из погибших или раненых были покрыты густым слоем разлившейся патоки и их было трудно опознать.
Работе всех спасателей очень сильно мешал сочащийся поток патоки, который покрыл улицу и окружающий район на несколько дюймов в глубину и очень медленно стекал в гавань. Чтобы ускорить этот процесс, пожарные включили несколько струй воды. Во время борьбы с разлившейся патокой, одного из пожарных потоком патоки унесло в гавань, два других были зажаты в руинах здания, а четвертый пропал без вести. К ночи всем раненым была оказана помощь, а тела были доставлены в городской морг. А вот подсчитать количество людей, надышавшихся сладкими испарениями мелассы и заработавших обострения заболеваний органов дыхания не представлялось возможным.
Операция по спасению и поиску останков людей продолжалась четыре дня, а в самой зоне катастрофы муниципальными службами был развернут передвижной госпиталь Красного креста. Полицейские, врачи и медсестры Красного Креста, военные и матросы работали по колено в застывающем сиропе, пытаясь отыскать тела утонувших и помочь раненым.
Через одиннадцать дней после того, как цистерна взорвалась, пожарные выловили тело тридцатисемилетнего водителя грузовика Фламинио Галлерани из воды под одним из складов железной дороги. 15 января он доставлял товар в гавань и волна патоки унесла его и его четырехтонный грузовик «Паккард» 1915 года в воду. Автомобиль был разбит на куски, а сам Фламинио утонул в смеси воды и густой патоки. К счастью, за то время, пока тело Фламинио находилось в воде, морские звери съели только его руки, что и облегчило племяннику Фламинио опознание тела его дяди.
Спустя почти четыре месяца после трагедии с патокой тело некоего Чезаре Николо вытащили из воды из-под причала возле товарной станции Boston & Worcester Commercial Street. Его жена Джози опознала его тело. Это был последний, кто был извлечен из патоки...
Собственно же, полная уборка разлившейся по улицам Бостона мелассы растянулась на целые месяцы. Сначала спасатели, а потом и рабочие, которые собирали патоку, разнесли ее на своей одежде и обуви по всему городу - темно-коричневый липкий сироп с его специфическим запахом оказался внутри жилых домов, на рабочих местах, в магазинах, театрах и в железнодорожных вагонах.
По сообщениям очевидцев, Бостон продолжал пахнуть патокой в течение многих лет после этой страшной трагедии, а по словам некоторых бостонцев, даже сейчас в знойные дни от некоторых старых домов исходит запах карамели...
Так что же случилось?
Как всегда бывает в таких случаях, к бостонской трагедии привело множественное сочетание различных факторов, но вот полный набор этих факторов исследователям удалось установить совсем недавно, спустя почти что столетие после произошедшего, применяя современные методы инженерного анализа.
Оказалось, что лопнувший резервуар с мелассой сооружался очень быстро, в сложных условиях Первой мировой войны), и не был рассчитан на поддерживавшееся в нем высокое давление. Его стенки были примерно в два раза тоньше необходимого, а использованная в конструкции сталь
была слишком хрупкой из-за отсутствовавших в ней специальных присадок. Под действием высокого давления конструкция начала расширяться и болты, скрепляющие днище бака, лопнули, вылетев, как пули, а находящаяся в ней горячая патока хлынула на улицы города...
Лопнувший резервуар был построен в 1915 году вдоль набережной Бостона на Коммершл-стрит, напротив холма Коппс, а управляла компания Purity Distilling Company, дочерняя компания United States Industrial Alcohol (USIA). Как и сейчас, в то время технический спирт, который тогда производился из перебродившей патоки, был очень прибыльным и
использовался для изготовления боеприпасов и другого вооружения в годы Первой мировой войны.
Колоссальный размер резервуара отражал спрос - он имел более 15 метров в высоту и 27 метров в диаметре и мог вмещать до 2,5 миллионов галлонов (9,5 миллионов литров) патоки. Построенный быстро,
резервуар с самого начала стал для компании проблематичным, он протекал и часто издавал грохочущие звуки. Тем не менее, его
продолжали использовать и уже после окончания войны компания USIA сосредоточилась на производстве питьевого спирта, который пользовался большим спросом по мере приближения запрета на производство алкоголя в США.
А накануне введения полного запрета на алкоголь («Сухого закона») владельцы компании стремились изготовить и реализовать как можно большее количество своей продукции.
Строительством резервуара руководил менеджер компании Purity Distilling Артур Джелл (Arthur Jell), не имевший инженерного образования, а
поскольку резервуар считался складским сооружением, а не зданием, никаких разрешений от городских властей Бостона не требовалось, да и
городские власти, по-видимому, не проводили никаких проверок.
Все это сооружалось в большой спешке и Джелл решил сэкономить на безопасности, не выполнив контрольной заливки бака на 2,5 миллиона галлонов, чтобы проверить его прочность. После заливки в резервуар всего шести дюймов воды, Джелл посчитал, что резервуар готов к использованию. Но по мере накопления патоки бак начал протекать из заклепок и точек доступа. Компания Purity Distilling, вместо того, чтобы устранить брак, покрасила сталь в коричневый цвет, чтобы замаскировать капающую патоку и скрыть тем самым утечки.
Именно стремление компании USIA к прибыли привело к тому, что Джелл, сотрудник компании, стал экономить на безопасности, что и явилось конечной причиной трагедии на Коммершл-стрит.
Протекающий резервуар со сладкой патокой не был особой тайной компании - местные жители знали, что бесплатную патоку может получить любой, у кого есть бутылка или банка и есть достаточно смелости, чтобы стоять возле полного резервуара, пока из его отверстий капает патока.
А у детей Норт-Энда было очень принято ходить и собирать патоку ведрами.
Джелл опасался, что из-за того, что завод USIA, перерабатывающий патоку в спирт для производства боеприпасов, на Коммершл-стрит может стать заманчивой мишенью для анархистов или других лиц, выступающих против ведущийся тогда войны в Европе.
С первого же дня завершения строительства резервуара USIA заплатило полицейскому управлению Бостона за то, чтобы полицейский всегда находился на «стационарном посту» у резервуара. Джелл и компания USIA не хотели рисковать, ибо местные анархисты, главным образом
итальянского происхождения, из соседнего итальянского квартала, которые были воинствующими радикалами, выступали против войны, ненавидели правительство и ненавидели капитализм - особенно те крупные американские корпорации, которые подкармливали войну в Европе.
К тому же, бостонская полиция предупреждала, что бостонский район Норт-Энд, где находились резервуары компании, быстро становится штаб-квартирой некоторых ведущих итальянских анархистов в Америке, которые проповедовали насильственное свержение правительства США и капиталистической экономической системы.
По понятным причинам, представители компании решительно заявили, что трагические события на предприятии - это вовсе не результат
производственной халатности. Пытаясь отвести от себя обвинения, компания U.S. Industrial Alcohol попыталась обвинить в разрушении резервуара анархистов из преимущественно итальянского Северного квартала Бостона.
Уже через несколько часов после взрыва, адвокаты компании воспользовались уже накалявшимися в Бостоне антиитальянскими настроениями, обвинили во взрыве итальянских анархистов.
Комиссия по расследованию этой трагедии потратила шесть лет на изучение доказательств и твердо решила, что в катастрофе виновата не бомба анархиста, а только неспособность компании US Industrial Alcohol
позаботиться о безопасности. Забегая вперед, в 1925 году компания была оштрафована на 1 000 000 долларов, а родственники погибших, получили около 7000 долларов за каждую жертву.
Между тем, причина катастрофы продолжала оставаться предметом дискуссий в американской прессе. Советники правительства - химик Уолтер Ведгер и инспектор по взрывчатым веществам США Дэниел Т. О'Коннелл твердо верили в «теорию обрушения» - в то, что резервуар разрушился именно из-за сочетания структурной слабости металлоконструкции и брожения внутри резервуара. Представитель же компании USIA Генри Ф. Р. Долан, наоборот, продолжал утверждать, что внешние влияния и «злобно настроенные люди» несут ответственность за разрушение резервуара, настаивая на том, что пятидесятифутовая емкость была конструктивно прочной.
Эта страшная катастрофа также привела к эпической судебной тяжбе, поскольку против United States Industrial Alcohol Company было подано более 100 исков. После шестилетнего расследования, в котором приняли участие 3000 свидетелей и 45 000 страниц свидетельских показаний, специальный аудитор, наконец, определил, что вина компании заключается в том, что использованный резервуар был недостаточно прочным, чтобы вместить патоку.
Последствия
Разрушение гигантского резервуара для патоки в Бостоне и многочисленные жертвы сразу после Первой мировой войны, привело к самому длительному судебному разбирательству в истории Бостона.
Кроме того, в результате этого стихийного бедствия по всей стране приняли более строгие строительные нормы и правила, которых до этого времени не существовало. Последующее расследование после этой трагедии, проведенное полковником Хью Огденом от имени Верховного суда штата Массачусетс, выявило степень халатности компании United States Industrial Alcohol Company.
Кроме того, Артур Джелл, руководивший строительством, был совершенно не квалифицирован для ввода резервуара в эксплуатацию, он не смог привлечь инженеров и архитекторов для обеспечения его безопасной постройки. Опасения по поводу протекающего резервуара представителями компании игнорировались в течение всех тех лет, когда он находился в эксплуатации. Никто из городских чиновников даже и не подвергал сомнению решение разместить резервуар в оживленном промышленном и жилом квартале.
Вердикт Верховного суда застал американский деловой мир врасплох и возвестил новую эру, когда к регулированию будут относиться серьезно, а
грубая небрежность повлечет за собой суровые финансовые санкции. Городские власти Бостона начали требовать, чтобы все инженерные планы и чертежи были зарегистрированы, согласованы и проверены специалистами, прежде чем будут выданы разрешения. Городские инспекторы по надзору тщательно проверяли каждый аспект строительства, прежде чем разрешить использование построек.
А недавно принятые Законы о зонировании отделят опасную промышленною зону от плотных жилых и деловых районов.
То, что началось сначала в Бостоне, распространилось по всем Соединенным Штатам, приняв уже федеральное законодательство, включая новое отношение, согласно которому отдельные лица и корпорации должны нести ответственность, когда халатность привела к смерти.
А что сегодня?
Бостонское страшное наводнение сегодня остается частью городского фольклора, о чем свидетельствует небольшая мемориальная доска в районе Норт-Энд, отмечающая место наводнения (размещена там Бостонским обществом в середине 1990-х годов), а туристические автобусы замедляют скорость при приближении к этому району, чтобы водитель мог указать на место трагедии.
Даже один из специально переоборудованных транспортных средств-амфибий времен Второй мировой войны, которые перевозят туристов
по центральным улицам города и к реке Чарльз, в рамках знаменитых «Утиных туров» Бостона, называется «Молли Патока».
Справка
*The Purity Distilling Company была компанией, базирующейся в Бостоне, штат Массачусетс, специализирующейся на производстве этилового спирта. Это была дочерняя компания United States Industrial Alcohol Company, которая приобрела эту компанию в 1917 году.
*Меласса - вязкое вещество, получаемое в результате переработки сахарного тростника или сахарной свеклы в сахар. Патока, получаемая из сахарного тростника, в основном используется для подслащивания и ароматизации пищевых продуктов. Это также один из основных ингредиентов, который служит источником относительно дешевого этилового спирта, используемого для перегонки рома. Во время Первой мировой войны меласса так же использовалась для изготовления некоторых боеприпасов
