(рассказ в 3-х частях)
В этом рассказе все вымышлено: имена, даты, сам сюжет. Все это не что иное, как плод моего воспаленного воображения, так что не верьте ничему.
И ничего никогда не бойтесь...) Все будет так, как должно быть)
Ваш Асфальт.
АД И РАЙ ВАСИЛИЯ БАТАРЕЙКИНА
Часть 1. Васька и Егорка.
"Ничего, ничего, - сказал я сам себе, - закройся от ветра и потихоньку иди. И дыши так редко, редко. Так дыши, чтобы ноги за коленки не задевали. И куда-нибудь да иди. Все равно куда. Если даже ты пойдешь налево попадешь на Курский вокзал; если прямо - все равно на Курский вокзал; если направо - все равно на Курский вокзал. Поэтому иди направо, чтобы уж наверняка туда попасть. - О тщета!...
... А ты бы согласился, если бы тебе предложили такое: мы тебе, мол, принесем сейчас 800 граммов хереса, а за это мы у тебя над головой отцепим люстру и ..."
(В. Ерофеев, "Москва-Петушки")
Стояла вторая неделя жары, и проселочная дорога была покрыта толстым слоем пыли. Смеркалось. Василий шёл, не зная куда. Да и куда было здесь идти? До ближайшего хутора километров с десять, вокруг бескрайние поля юга России с тополями у обочины. Уж точно не к Курскому вокзалу. Он, вокзал этот, впрочем, как и сама Москва, был в противоположном направлении, и никак не близко - пару тысяч км без малого...
И сейчас Вася шёл. В никуда. Просто вперёд. Нужно было просто идти, несмотря на то, что ноги предательски дрожали, глаза застилали слезы, а сердце ухало так, что вот-вот вырвется из груди и улетит к беспечно щебетавшим в тени тополей птицам.
Похмелиться не хотелось. Совсем. Одна мысль о спиртном была ужасна и противна. Желудок от этой мысли начинал беспокойно давать о себе знать приступами изжоги и рвотными позывами.
Что они вчера с Егоркой пили? А позавчера? А третьего дня? Начали то хоть когда? Столько неразгаданных тайн вокруг. Да, правильно говорят, что мир вокруг полон тайн, непостижимых для нашего разума. Да и он, разум, для чего он нам дан? Лучше бы его не было. Горе от ума. Васька горько усмехнулся.
Вася Батарейкин по жизни был далеко не дурак, рос в полной семье, в школе хорошо учился и подавал надежды. Родители были из рабочих и крестьян, и, как у всех, папа пил и вступал в рукопашные схватки с мамой, и тогда они убегали жить к соседям. Потом, когда все утихало, они возвращались. Папа просил прощения у мамы и притихал на пару недель. И наступала тихая семейная жизнь, пока все не повторялось. В общем, жили, как все. Вернее, как большинство. Но других семей Вася и не видел. Вон, у Аньки с 7Б, папа вобще с балкона вышел, когда курил. А 5 этаж все же. Лежит теперь дома инвалидом... Говорят, что был бы трезвым, разбился бы. А так повезло. Позвоночник только повредил в трех местах. Ну и бедро. Повезло...
Вася школу и маму любил. Папу поначалу побаивался, потом, когда подрос, стал тихо ненавидеть. А потом, когда ещё больше подрос, в очередной скандал Вася заступился за маму. По-взрослому, не как раньше, стукая маленькими кулачками ненавистного папку куда попало, а толкнул его со всей силы 15-летнего подростка. И пьяный, до боли противный папка, пролетев через весь коридор, врезался головой во входную дверь и пролежал там, притихнув, до утра. Подойти и посмотреть, что с ним, они с мамой боялись. Слава Богу, жив остался. Стонал потом и жаловался, что шея болит.
После этого случая Вася решил не получать полного среднего в родной школе, а пойти учиться в ПТУ в райцентр. От такой жизни подальше. Мало ли что в другой раз случится. Не хотел брать грех на душу, да и видеть все это уже сил не оставалось. Маму было не очень жалко оставлять. Разводиться она никак не хотела, хотя давно бы это уже сделала. Ведь сколько раз просил:
- Давай, мам, бросим его. Пусть он сам, без нас...
Но любит, говорит. Значит пусть живут, как хотят. Без него.
От этих воспоминаний так стало грустно и жалко себя, маму (как там она с ним?) и, вдруг, внезапно, очень захотелось выпить. Чего бы нибудь такого, холодненького, кисленького и некрепкого. Например хересу... Немного, грамм 800... Как у Венечки из "Москва-Петушки". А там и люстру на голову пережить можно. Все равно жить уже давно не хотелось.
В детстве, смотря на пьяного отца и дыша его перегаром, Вася твёрдо знал, что пить не будет НИКОГДА. Чтобы не быть таким как он. Чтобы не обижать женщин. Чтобы не совершать постыдных поступков, как, например, лежать у подъезда в мокрых штанах, не в силах подняться домой, на радость соседям. Вася тогда спускался и тащил пьяного отца домой, бросал его пьяного на полу в коридоре, прямо в обосс@ных штанах и шёл к себе, читать "Таинственный остров" или про Тома Сойера или ещё что, лишь бы быть подальше от этой постыдной реальности. Книг в детстве перечел великое множество. От того и с русским в школе проблем никогда не было. Даже в районной олимпиаде как-то занял первое место. В 5 классе. Грамоту ту мама бережно хранит.
В ПТУ Вася стал выпивать. Понемногу, как все. По выходным. А все тогда пили вполне себе "культурно". Через год собираться стали и посреди недели. Нормально сидели так, без криминала, под гитару или Высоцкого, а когда и под "Ласковый май", тоже случалось... Расходились часам к трем. Утром, правда, было не совсем гуд, но терпимо. Это был ещё не алкоголизм, это было обычное подростковое пьянство, от избытка гормонов, недостатка возможностей их реализовать и, своего рода, протест против окружающего несправедливого мира. В данный момент в лице злых преподов и девченок-динамщиц из педучилища рядом. С девочками Васе вообще не везло. Он их уважал, как маму. И немного побаивался. Не представлял, как это - подойти, познакомиться, тем более ещё там что-то с ними делать. Пока не встретилась одна, которая потом его женой и стала, нарожав ему троих маленьких, вечно орущих васят. Сама же превратилась в толстую усталую бабу, с натруженными руками и вечным упреком в глазах.
А дело было так. Васька уже закончил ПТУ, получив корочки сварщика 3-го разряда. Что было вроде вполне престижно и востребовано тогда в их посёлке. Многие из его корешей-однокашников и собутыльников по-совместительству уехали по выпуску на Север, за "длинным рублём". Васька не поехал, устроился на местную автобазу по специальности. Можно было и поехать, но в 19 лет казалось, что вся жизнь ещё впереди. А тут дом почти рядом, да и море совсем близко: на выходные можно выезжать, с палатками, кострами и ночными купаниями. Зачем этот Север? Пить на вахте нельзя - сразу выгонят. А денег Ваське на одного и так хватало.
На море все и произошло. Собрались коллективом на очередной "сабантуй" с выездом на выходные. Взяли палатки и по 3 бутылки водки на брата. Немного? Так на пару дней же всего. Потому и по 3... Ваське тогда и одной бы хватило. Поскольку с утра не похмелялся, терпел. Пил воду, купался, пока не отпускало к обеду. Потом вечером появлялся аппетит. Ужинал и ложился спать. Ночью мог присниться кошмар, но Васька это уже знал и не боялся. А утром, как ни в чем не бывало, шёл на работу, которая большей частью заключалась в травле баек в курилке с Петровичем. Петрович, старожил на автобазе, отец четверых детей, что никак не мешало быть ему системным пьяницей и бабником, работал механиком. Ему, как и Ваське, обычно тоже делать было нечего. Запчастей то все равно нет...
- Ну что там нового за вчера произошло в мире? - закуривая, произносил Васька дежурную фразу.
- Да как всегда. Война... - лениво и многозначительно отвечал Петрович, тоже закуривая, потом продолжил:
- Я вот вчера к Люське на хутор ходил. Самогонку пробовать. Первач... Ух, забористый. Да под сальцо с чесночком.. А потом она мне всю ночь такую Эммануэль устраивала...
Петрович замолк, ожидая наводящих вопросов, чтобы продолжить в подробностях.
Но Васька смущённо молчал... Ему не было что спросить, ибо он не знал, что спрашивать. Да и стеснялся, что Петрович раскусит, что Васька в свои 19 ещё девственно чист...
Приехали на море в пятницу вечером. Расставили палатки, искупавшись с дороги, развели костёр и пожарили на решётке окорочка. Сели.
- Ну что, наливай, а то уйду - Петрович.
- Да куда ты с подводной лодки денешься? - пошутил кто-то.
Через пару часов было выпито по две 0,5 на каждого. Остальное оставили на завтра, на опохмел. Васька выпил всего одну. Хватило, чтобы захмелеть и почувствовать покой и умиротворение.
Девушки (а их было на этот раз две - Люська и её подруга Нюра), пили портвейн "777".
- Вася, пойдём купаться, а то я одна боюсь? - произнесла Нюра, допив очередной стакан и утерев влажные губы подолом платья, под которым показались весьма аппетитные ляжки.
- А что, тогда и мы с Люськой с вами - тут же сподхватился придремавший у костра Петрович. И продолжил мысль, скарбезно ухмыляясь:
- Устроим групповичек, я недавно у свояка был, видел у него такое на компе. Мне понравилось)
- Иди ты, Петрович, знаешь куда? Пошли, Вась, а?
- Эх, бабы вы тёмные. Отстали от жизни. Уж вся Европа давно так живёт - никак не мог угомониться Петрович.
- Да успокойся ты уже, пойдём в палатку, я там тебе сейчас ещё не такую Европу покажу - Люська Петровичу, стыдливо смеясь.
- Не ждите нас скоро, европейцы! - уже с тропинки к морю, поддерживая пьяно шатающегося Васю, - Нюрка компании за костром.
У берега Нюра приостановилась на секунду, как бы призадумавшись, затем, не глядя на спутника, одним движением скинула с себя лёгкое платьице, и, оставшись совсем без ничего, со смехом кинулась в воду. Васька оторопел. "Ишь ты, да она без белья за костром сидела, а я и не знал..." - подумал он.
Стоял, глупо улыбаясь и смотря на отплывающую по лунной дорожке обнаженную девушку, трезвел и не знал, что ему делать.
- Ну что же ты, дурачек, снимай все и плыви ко мне - развернувшись к нему в воде, почти шёпотом произнесла девушка... Было сказано очень тихо, но он все расслышал. Или просто догадался по губам. Впрочем, и так все было предельно ясно. Можно было уже ничего не говороить. Вася разделся, как просили, стыдливо сняв трусы, и вошёл в воду...
- Ну что, Европа? Не спите ещё? - через час со смехом довольная Нюра,
- Наливай! И Васе тоже. Он заслужил)
Утро было тяжёлым, похмельным. Купаться не хотелось. Хотелось просто лежать и не вставать. На душе почему то было тоскливо, муторно. Словно что то умерло внутри. Вася знал это чувство. Оно так было всегда после возлияний. Но сегодня что-то было особенно нехорошо. "Водка паленая была, что ли" - подумалось. У вчерашнего костра уже сидели и, доедая остатки вчерашнего стола, похмелялись, предусмотрительно оставленной вчера для этих целей водкой.
- Васенька, иди к нам, выпей, легче станет - звала Нюра.
- Неее, что ты, я не похмеляюсь. Я на неё, проклятую, смотреть не хочу. ("И на тебя тоже" - подумал, но не сказал конечно).
- Иди к нам, Вася - звала уже вся честная компания хором.
Уже был приготовлен полный стакан опоздавшему. Рядом на тарелке лежал кем-то предусмотрительно приготовленный огурчик. Вася вздохнул, и, стараясь не нюхать, выпил залпом обжигающую нутро жидкость. Захрустел малосольным. Толпа одобрительно загудела:
- Молодец! Наш человек!
Отпустило почти сразу, минут через 10. Через пол часа мир стал прекрасен и неудержимо захотелось, что бы так было всегда. И пилось дальше легко и радостно. И сегодня было лучше и веселее, чем вчера. Намного лучше. Намного веселее. Даже Нюрка стала вдруг красивой. Очень красивой. Да и почему вдруг, с какой статьи - "Нюрка"? Нюша, Нюра, Анечка....
- Нюра, я люблю тебя. Выходи за меня замуж - заплетающимся языком, еле слышно, прошептал он ей. Еле слышно. Но она расслышала:
- Да, милый. Приедем - все обсудим...
Откуда взялся в райцентре Егорка, уже, наверное, не помнил никто. Казалось, что он был всегда. Каждое утро ошивался у райпо, стреляя мелочь на опохмел. В кармане для закуски всегда лежал огурец либо луковица. Казалось, что это был весь его дневной рацион. Пища Егорке была, видимо не нужна. Да и какая пища, зачем, если она градус крадёт! А в водке и так полно полезных и нужных для нормального функционирования веществ - был твёрдо убеждён Егорка. Жители посёлка были к нему благосклонны. Всегда давали по чуть, ибо мухи никогда не обидит, а если не дашь, то помрёт, не дай Бог, с похмелья. Это правило знали почти все, ибо почти все в посёлке бывали с похмелья, и твёрдо усвоили правило: "не вовремя похмелиться - чревато летальным исходом". Бывали случаи... Но не будем о грустном. Сегодня был обычный летний день, райпо открыто пару часов и в кармане у Егорки уже звенела кое-какая мелочь. Не хватало на чекушку почти столько же, но это дело времени. Огурец тоже был, и ждал своего часа.
- Привет... - подошёл Вася - как оно?
- Вашими молитвами. Чего хмурый такой?
- Да задолбала она... Вечно ей что-то не так. То денег не хватает, то пьяный вчера пришёл.
- Кто, Нюрка, что ли?
- А кто ж ещё?
- А куда ты раньше смотрел? Я, когда ты женился, просто офигел. Я её с детства знаю. С 14 лет уже гуляла во всю. Пока тебя не нашла. Замуж ей срочно надо было. Никто, ни из наших, ни с соседских, брать не хотел.
- А что ты мне не сказал?
- А ты меня спрашивал? Кстати, сейчас уже могу сказать, куда у тебя тогда ящик водки со свадьбы делся.
- Твоих, что ли рук дело?
- А то. Мне тогда надолго хватило. Неделю почти пил))
- Да на здоровье, проехали...
- Спасибо. А ты что такой хмурый? Перебрал вчера?
- Было дело. У Карпихи вчера огород копать ходил. Она мне самогонки за работу налила и с собой дала. Ух, лютый первач оказался... Башка трещит.
- Да знаю. Она гонит из всякого дерьма, чуть ли не из куриного помета. А может лепешек коровьих... Но, скорее, всего из комбикорма, а это сильная штука...
- Я знаю, у неё ещё есть. Я в погреб к ней ходил, видел, банки 3-4 стоят. Пойдём, полечимся?
- Так она огород заставит копать... - задумался Егорка.
- Ну и ладно, покопаем чуток.
- Ну пошли. А то время к обеду, а у меня только на пол чекушки накапало...
Карпиха жила одна, на окраине села. Жители её побаивались. Дом её старались обходить стороной и со старухой не общаться. Поговаривали, что у неё то ли "не все дома", то ли за убийство мужа сидела. А может и то и другое сразу, но где её муж и был ли он вообще, никто не знал. Так что жители старались держаться от греха подальше. Но что остановит наших героев, если впереди маячит заветная цель!
Пришли. Калитка закрыта. Жарко. Хочется пить. Ещё больше - выпить.
- Открывай, Сова! Медведь пришёл! - проорал через забор Васька.
- Что за хрень?
- Сам ты хрень, Егорка, классику знать надо!
Минут через пять Карпиха все же открыла.
- Ааа, это ты опять, да не один... - недовольно прошамкала беззубым ртом. - Заплывайте, голубки, работа есть. Лопаты в сарае, ты, Васька, объёмы знаешь. Оплата будет, как проверю. Но много не получите, алкашня. Знаю я вас. А я спать. Жарко. Вечером приду. Не халтурить! Глубже копать, голуби мои сизокрылые...
- Чего это она - "голубки"? Что она имела в виду?
- Егор, я тебе потом объясню. Европа... Копать пошли. Выпить охота.
- А может ну её, работу эту? Ты ж знаешь, где погреб. Замок нафиг и делов то...
- Ну давай хоть пару грядок копнем, дождёмся, как заснёт,... Самому выпить охота, мочи нет.
Через час, дождавшись, что старуха захрапела, замок был успешно сбит.
- Смотри, тут банок пять, а ты говорил три, ура!
- Нам бы хоть три унести.
Унесли три. Да и ноги тоже еле-еле. Карпиха каким-то чудом, учуяв неладное, проснулась и спалила с поличным. Пришлось бежать. Благо старуха еле ходила, не то, что бегала. Вдогонку друзьям ещё долго раздавались проклятия с нецензурной бранью.
- Вась, а откуда она такие выражения знает?
- Откуда-откуда... Оттуда! Посидишь, ещё не то узнаешь)
- Не дай Бог.
- Ну от тюрьмы и от сумы, сам знаешь, что...
- Не знаю, что?
- Драчок ты, Егорка. Ещё и не образованный. Давай лучше остановимся, передохнем. А то сердце скоро остановится.
Остановились, отпили по чуть. Егорка пил жадно, большими глотками, словно воду.
- Друг, ты поосторожнее, коварная она, - забеспокоился Васька.
- Уффф, жесть! Забористая зараза.
Пошли неспеша. Закурили.
И тут Егорку стало накрывать. Он прямо на ходу стал падать вперед, чтобы не упасть совсем, стал быстрее передвигать ноги, бросил недокуренную сигарету, и уже, когда почти бежал, рухнул прямо лицом в дорогу, не выпуская банку из рук, прижимая её к животу. Банка от такого издевательства над собой решила дальше не жить. Драгоценная жидкость быстро впиталась под Егоркой в пыльную землю. Обмочившись в штаны, он лежал, повернув голову вбок. Из носа его тела кровь. Егорка спал, блаженно улыбаясь... Очень может быть, что ему снилось детство. Когда папа с мамой купили ему велосипед и они всей семьёй пошли в парк его проверить и купить мороженое. Мама была в лёгком ситцевом платье и весело смеялась, смотря как сын учится кататься... А может, что-то другое снилось, но тоже хорошее, судя по выражению его лица. Васька мешать не стал. Прилёг рядом, бережно поставив оставшиеся банки с самогонкой рядом, и стал смотреть на облака...
6 литров закончились через три дня. Пили в "коттедже" у Егорки. "Коттедж" представлял собой домик, сколоченный из кусков фанеры, старых досок, обрывков рубероида и жести. Что делали и о чем говорили с Егоркой, Васька помнит обрывками. Вроде ничего особенного. Все как всегда: политика, женщины, планы на будущее, например:
- Вот брошу я пить, Вася, и открою фирму свою. Знаешь, как назову? "ЕгорКо". Егор -это понятно, а Ко - это ты, потому, что будешь ты моим компаньоном.
- Я согласен. А что делать будем?
- А не все ли равно. Главное - фирму открыть. Знаешь, как это сложно?
- Не знаю. Слышал только, что закрыть - труднее, чем открыть.
- Да не понимаешь ты ничего.
- Я не спорю. Но и ты в этом ничего не понимаешь)
- Я? Я больше твоего понимаю. Я над этим уже пол-жизни думаю. Все не соберусь никак. Времени не хватает... Главное в фирме - правильное название...
Не закончив толком свою мысль, Егорка уже спал, похрапывая и блаженно улыбаясь...
Проснулся Васька под вечер. Егорки в коттедже, да и рядом, не было нигде. На полу валялись две пустые трехлитровые банки. Ещё какие то огрызки, то ли яблок, то ли огурцов, вперемешку с окурками "Примы". Хотя окурков было мало. Сигареты кончились в первый же вечер и приходилось курить опилки. А вот Егорки нигде не было вообще. Да и был ли он? Может вообще приснилось все. Васька и себя то не очень ощущал. Он просто встал с пола и пошёл. Просто пошёл... Куда? Да прямо вдоль дороги он пошёл. И уж точно не к Курскому вокзалу...
Теперь он уже вспомнил все, почти в подробностях. Где пил, сколько, с кем. Куда только Егорка подевался, пока Васька спал? Сзади раздался нарастающий гул, будто машина. Нет, вроде не машина. Что же? Уж больно сильно гудит, даже вроде два, сливаясь в один, не гул - рокот. Чувствовалась мощь, наводящая ужас и одновременно восторг от того, что это мог воплотить человек. Вася обернулся и удивлённо сопроводил взглядом пару военных самолётов, промчавшихся на низкой высоте, показалось, что прямо над головой. Пара пролетела в сторону, куда шел Вася, на юго-запад. Хереса от этого зрелища почему-то расхотелось. Зато захотелось водки.
Юсуф (русские звали его Юра) мчал на ржавой семёрке (ВАЗ- 2107) с прогоревшим глушителем, которую он одолжил у своего троюродного брата, к своей русской женщине Наташе. Юсуф был хорошим семьянином. Дома, в Таджикистане, у него была жена и трое детей и он регулярно присылал им кровно заработанные на стройке деньги. А сегодня он ехал к Наташе. Протому, что он был настоящий мужчина и любил женщин. И долго без них не мог жить. Наташу тоже все устраивало, поскольку в селе нормальные мужики либо были женаты, либо разъехались по заработкам, и почти все они пили. Юсуф не пил и даже подлатал Наташе забор и помог привезти новый холодильник из райцентра. Взамен Наташа дарила Юре свою любовь и нежность. Обоих все устраивало, даже несмотря на наличие Наташиного мужа, отбывавшего срок где-то в Мордовии. Впрочем, Юсуф о нем не знал. Не сказала Наташа, так, на всякий случай. "Пусть пока будет, как есть. А там посмотрим..." - думала она.
Из старенькой кассетной магнитолы SONY раздавалось:
Маро мешиноси? ҳамонам, ҳамонам,
Фақат ошиқам ман, фақат беқарорам,
Маро мешиноси? ҳамонам, ҳамонам,
Фақат ошиқам ман, фақат беқарорам,
Маро мешиноси?
Юсуф любил песни Манижи Давлатовой. Немного осталось в таджикской эстраде таких певиц. Жаль, что сколько лет уже не поёт, только тексты пишет... Очень жарко сегодня. Как дома. Ещё минут 10 езды по тряской пыльной грунтовка и будет Юсуф в объятиях ласковой Наташи... "Братьям про неё все же расскажу. Пусть обзавидуются" - решил он. Юсуф потянулся поднять упавшую на пол полторашку воды и не заметил бредущего по полосе грустного одинокого путника.
Вася опять услышал далёкий приближающийся шум. Он был совсем не похож на прежний. Не гул, а скорее треск. "Вертолёты летят что ли?" Обернулся посмотреть ещё на одно чудо человеческой мысли, как все для него разом померкло.
Юсуф, услышав удар в бампер, а затем в лобовое, инстинктивно вдавил до отказа обе педали. Но было уже поздно. Когда машина остановилась, сквозь паутину лобового стекла на него в упор смотрел человек. Вернее не так. Человек лежал на капоте, а на Юсуфа смотрели его два глаза, вылетевшие из глазниц и прилипшие к стеклу. Один глаз почему-то показался Юсуфу чёрным, а другой - зелёным. Юсуф пронзительно закричал и потерял сознание...
Полная версия здесь:
