Уникальные миниатюрные резные евлогии из кипариса изготавливали в нескольких местах на территории царской России, я уже рассказал Читателю об иконах из Киева (Часть 2), замечательных произведениях Сергиева Посада (Часть 3), был и вводный, так сказать, обзорный экскурс в природу самого явления (Часть 1) – прочтите, если пропустили, это познавательно, уверен, что многие об этом никогда и не слышали, а ведь это интересный пласт в истории отечественного религиозного искусства!
Соловецкий монастырь в канве резьбы по кипарису стоит особняком. Возможно, причиной тому – его природная, географическая отдаленность от Центра России, его уединенность и отрешенность ото всего, что происходило в самой стране. И все же Спасо-Преображенский монастырь не был таким уж захолустьем, наоборот, во многом именно он стал центром притяжения для людей творческих и талантливых, ищущих себя в искусстве, посвященном Богу, ведь надо признать, что наверное, до XIX века и не было в России другого самого главного вектора развития творчества во всех его ипостасях.
Я не буду углубляться в экскурс об истории монастыря и паломничества в него, но скажу, что на протяжении нескольких веков в стенах обители работали талантливые иконописцы, резчики, умельцы по обработке дерева – плотники, позолотчики, при монастыре действовала своя художественная мастерская.
Прибывающим на поклон местным Святыням паломникам в церковной лавке предлагалось купить памятные сувениры религиозного свойства, изготовленные здесь же, в монастыре. Вообще, именно это свойство приобретаемых предметов личного благочестия особо ценилось тогда верующими, ценится оно и сегодня людьми, изучающими и собирающими по крупицам редкие памятники старины: предмет, сделанный руками монахов, приобретенный в этом же монастыре имел в глазах владельца важную особость, обладал целительной и помогающей энергетикой самого Святого Места, являлся памятным предметом, обеспечивающим в будущем незримую связь с объектом паломничества и его Реликвиями.
Что же уносил с собой простой люд, побывавший на Соловках? Увы, но проследить историю таких покупок в сохранившихся, до нашего времени, вещах, можно, наверное, лишь с XVIII столетия, более ранних евлогий мне лично, ни живьем ни в музейных витринах и даже в книгах видеть не приходилось, хотя вероятно, они все же где то есть.
Самыми многочисленными предметами, покупаемыми на память богомольцами, были небольшого формата иконы с образами самых известных местночтимых святых – Зосимы и Савватия Соловецких, основателей монастыря. Эти иконки, писаные зачастую на кипарисовых дощечках, и сегодня можно встретить в антикварных магазинах самых разных городов России, ведь паломники шли на поклон в далекий Соловецкий монастырь со всех концов большой страны.
Не менее популярными оказались и другие религиозные святыньки, которые и являются основными героями этой статьи – это нательные кресты, или, попросту говоря, кресты-тельники.
В производстве таких крестиков от мастера не требовалось особых художественных навыков, да и дорогостоящего привозного кипариса уходило мало, тратился он почти безотходно и стоил тельник совсем мало, но популярность таких крестиков была просто огромной. Возникает закономерный вопрос – для чего их покупали, если, вроде бы, верующие, прибывающие в монастырь, уже все имели на груди крест?
Ответов тут может быть несколько. Первый из них – на смерть, у этих крестов есть даже свое название – гробовой. В среде верующих процесс подготовки к смерти имел важное значение, к этому моменту осмысленно готовились, вспомните, хотя бы, русских паломников, специально приносящих с собой в далекую Палестину и погружающих в воды Святого Иордана одежду, в которой потом завещали себя похоронить.
Второй ответ – наоборот, «на жизнь». Могли покупать и для себя, ведь не секрет, что за свою жизнь человек «изнашивал», а чаще всего – терял или ломал несколько крестов, как заядлому, в далеком прошлом, любителю поиска с металлоискателем, мне это обстоятельство хорошо знакомо, множество таких крестов-потеряшек я обнаруживал и передавал в церковный музей.
Третий повод купить крестик был и вовсе, почти бытовой – на память о паломничестве, как дополнительный объект, соединяющий душу верующего со Святым Местом, как предмет для отдельной просительной или благодарственной молитвы.
Так что же это были за крестики? Вот один из них. Маленький, всего то четыре с половиной сантиметра в высоту.
Изобразительная часть такого креста минималистична, но есть свои, чисто Соловецкие особенности. Во-первых, крест имеет расширяющиеся, к концам, лучи, что отсылает зрителя к более ранним, еще старообрядческим, образчикам северных крестов.
Наличие в верхней части Всевидящего Ока – еще одна черта крестов, изготовленных в Спасо-Преображенском монастыре.
И, наконец, третья важная особенность крестиков-тельников, вышедших из северной обители – это вставка из фольги, помещенная в вырезанный восьмиконечный крест.
Надписание на крестике выполнено по канонам патриарха Никона, будь крест старообрядческим, оно выглядело бы иначе.
Кратко, в виде копия и губки исполнены объекты Страстного цикла, внизу, также схематично – череп, Глава Адамова.
Оборотная сторона тоже характерная – на нее нанесен тисненый рисунок в виде семи звездочек.
Обратите внимание на любопытную деталь – крестик в идеальном состоянии, его не носили, а только бережно хранили более ста лет. Это именно то, о чем я говорил, лишь неизвестно, с какой целью его приобрели…
Любопытно и то, что из всего ассортимента соловецких изделий подобные миниатюрные крестики - наиболее редкие предметы. Вроде бы, их делали массово, тысячами, а вот поди ж ты - сегодня они практически не встречаются ни в музейных экспозициях, ни в частных собраниях, нет их и на полках антикварок... Парадокс!
Второй экземпляр соловецких тельников еще более интересен, особенно в том аспекте, что в отличие от предыдущего его как раз активно носили, о чем свидетельствует протертое ушко и общая потертость, сглаженность рисунка, но он, будучи используемым по прямому назначению, не сгинул и не пропал, а тоже был сохранен до нашего времени и являет собой замечательный пример более раннего, начала XIX века, периода в деле изготовления резных евлогий в Соловках:
Если на первом кресте изобразительные элементы и надписания выполнены не собственно резьбой, а порезками, создаваемыми острым ножом, то здесь все гораздо сложнее. Обращает на себя более архаичная и стилизованная манера работы мастера, ведь в принципе, смысловая и выразительная часть полностью повторяет то, что есть на первом кресте – Всевидящее Око, восьмиконечный крест, надписание IИС ХС, губка и копие, Глава Адамова. Крест, пробытовавший много лет в народной среде, на что указывает упомянутая характерная потертость на ушке, несколько подрастерял точечный декор, который изначально украшал не только нижний луч, но и всю рамку ковчега, обрамлявшую резное поле.
И венчает наш с вами обзор третий выдающийся, без преувеличений, экспонат, датируемый, по самым скромным оценкам, XVIII веком. Это предмет совершенно иного свойства и предназначения, а именно – параманный крест.
Кресты-параманы это монашеские кресты, крепящиеся на теле при помощи специальных шнуров – параманов, пропускаемых не только через верхнее ушко, но и через нижнее, имеющееся на таких крестах и являющееся отличительной особенностью подобных предметов.
Крупный нательный крест параман в Соловецкой обители покупали, естественно, не только монахи, но и простые люди. Для них такой крест становился ценным религиозным объектом, часто помещаемым в домашний киот, в божницу, он становился киотным крестом, но зачастую такие кресты (а были они разных размеров, побольше и поменьше) носились, как нательные, при этом владелец, дабы придать предмету «бытовой», а не монашеский, статус, попросту удалял, спиливал (стачивал) нижнее ушко, мне неоднократно приходилось видеть кресты со следами подобной домашней «модернизации».
Уникальность этого и аналогичных ему, изделий, в самой технологии изготовления, которая, как я понял, на сегодняшний день утрачена и пока я сам не могу себе объяснить, как это делалось. Использование для декора крестов прозрачной слюды и олова для оправки совсем не случайно, ведь издавна монастырь владел местной добычей и того и другого материала.
Понятно, что сначала мастер резчик вырезал сам кипарисовый крест. Вполне очевиден и следующий этап, на котором из тонкой пластины прозрачной слюды вырезались два «окошка», очерченных по контуру креста. Но вот как затем он «обливался» оловом, как все хозяйство убиралось в оловянную оправу – мне лично не совсем понятно, поскольку самое внимательное разглядывание предмета не дает ответа на этот вопрос. Оправка заливалась целиком, или она состояла из двух и более, деталей, соединяемых затем при помощи расплавленного олова? По крайней мере, никаких следов стыка на оправке нет, но есть следы облоя внутри, так что, значит, фраза «облитые оловом» и есть разгадка тайны технологии, ее надо понимать буквально, крест и правда, окатывали расплавленным металлом, формируя рамку с ушками?..
Этот крест уникален в своем изобразительном начале, какие-то элементы встречаются на более поздних произведениях из Соловков, например, уже знакомое нам, Всевидящее Око, но есть нюанс – здесь оно обозначено буквами, «БГЪ» под титлами, а не в виде привычного глаза, заключенного в треугольник.
Доставила мне приятных хлопот с определением и монограмма в виде витиеватого переплетения букв с заглавной «М» - это слово «Мария», имя Пресвятой Богородицы:
Сам крест наполнен и другими символами, в первую очередь – Страстного цикла. Здесь можно увидеть клещи, Святой Грааль, гвозди, копие и губку, петуха, но есть и до сих пор не разгаданные, мной, элементы, например, «облачка» в виде кружочков – не те ли самые тридцать серебренников, полученные Иудой за предательство или это просто декор?.. И центральное изображение на оборотной стороне креста в виде сердца, пронзенного то ли мечами, то ли гвоздями – что это? Сердце Марии, страдающей от смерти Сына?..
На лицевой стороне есть еще один характерный, для параманных крестов из Соловецкого монастыря, элемент: восьмиконечный крест, обрамленный, кстати, старообрядческой аббревиатурой iС ХС, покоится на Голгофе, символически обозначенной двумя полукруглыми бугорками, но вместо привычной Адамовой Главы мы видим гроб. Это - символ монашества, отречения монаха от всего житейского и мирского, он эксплуатировался в соловецких параманах и позже, всегда.
Вот на этой оптимистической ноте позвольте мне в очередной раз откланяться, очень надеюсь, что разговор о паломнической миниатюре мы продолжим с вами в других материалах канала.
