Начало читайте здесь: Глава 1.
Путеводитель по каналу здесь
Гузель около двух месяцев просидела в декрете. Несмотря на то, что представитель Районного отдела культуры убедительно просил помочь с организацией Новогоднего бала-маскарада, Гузель отказалась, чтобы не навлекать на себя гнев мужа.
Она давно уже не пела, как-то вся потускнела, лицо стало блеклое, уголки губ опустились. Она часто сидела перед окошком, смотрела на заметенную снегом лужайку, на лес, сереющий вдали. Сидела без всяких дум и мечтаний.
Ничего хорошего дальше в этой жизни ее не ожидает. Родит она ребенка, потом второго, может и третьего. Будет сидеть дома с детьми, корову заведет, овечек побольше. Будет навоз выгребать.
Ясно, что любить она Сашу больше не сможет, вытравил он из нее все. Теперь, когда она ходит в халате, не наряжается, не смеется, не поет, ему опять неладно. Сидит перед телевизором, молчит, да и ляпнет
- Мать, ты видишь, как твоя дочь сохнет? По кому это интересно? Не улыбнется лишний раз, слова мужу любимому не скажет.
Фарида вставала и молча уходила. Все сердце у нее выболело, видя, как тяжело дочери. Неужели Саше не жалко Гузель, ей же вот-вот рожать. Будь ее воля выгнала бы взашей, но как ребенка без отца оставить? Укорит ее потом дочь.
Поговорила с фельдшерицей, молодой приветливой девушкой
- Любушка! Может дашь направление Гузель в районную больницу? Не то чтобы у нее сильные боли, но она неважно себя чувствует, плохо спит. Мы придем к тебе, посмотришь, ладно? Беспокоюсь я за нее, лучше раньше лечь в больницу, а то заметет Выселки, а ей приспичит рожать, что делать станем.
- Приходите завтра же. Я ее посмотрю. И правда, лучше загодя отправить. У меня еще Галина Васина должна скоро родить. Увезу обеих сразу.
На следующий день Гузель собралась уходить вместе с матерью.
- Саша, завтрак на столе, ешь сам, я пошла
- Куда это в такую рань?
- На прием надо, к Любе.
- Медпункт же так рано не открывается, куда торопишься?
- С мамой на почте побуду, помогу газеты разложить.
- Ну, ну! Привычку мотаться никуда не денешь, хоть на почте посидеть, только бы не дома, медвежьим жиром тут намазано.
Любаша осмотрела Гузель, смерила давление, пульс, прослушала.
- Гузель, что с тобой? У тебя давление девяносто на шестьдесят. Ты совсем ничего не ешь что ли? Месяц назад все было нормально. Плод у тебя маленький, хотя сердцебиение хорошее. Придется лечь в больницу.
Гузель равнодушно пожала плечами
- Хорошо, когда ехать?
- Завтра утром вас с Галей и увезу. Возьми с собой кружку, ложку, мыло, щетку. Остальное там дадут. Сахару, варенье, конфет каких-нибудь возьми, наверно, некому навещать тебя в городе.
- Некому. У мамы родственников вообще нет, а у тетушки только мы.
- Ничего, с голоду не умрешь. В Роддоме хорошо кормят.
Гузель и Галину положили в двухместную палату. Врач осмотрела их. Гузель она сразу назначила капельницы, уколы, таблетки. Галине сказала, чтобы лежала, отдыхала, дожидалась родов.
Без Гузель дом опустел. Фарида старалась больше бывать у тетушки, чем у себя. С зятем они почти не разговаривали. Она готовила, молча ставила еду на стол и уходила к себе в спальню. Саша молча ел, шел на работу, или ложился на диван перед телевизором.
Маялся он. Вспоминал, какая ласковая и веселая была раньше Гузель. Как любил он слушать ее звонкий голос, смех, звенящий серебряным колокольчиком. Тогда весь дом был заполнен радостью, теплом и светом. Куда все делось? Кто в этом виноват? Почему его птичка-певунья превратилась в бездушное чучело воробья?
Не он ли, Александр виноват в этом? Не он ли смог потушить радость в глазах Гузель? Ну, да! Доля его вины есть. Но она все равно виновата больше. Почему не стала оправдываться, не пыталась доказать, что он не прав. Значит, чувствовала, знала, что готова изменить ему при первой возможности. И она сделает это, потому что она от роду такая.
Гузель отдыхала. Отдыхала от необходимости разговаривать с человеком, которого не хотела видеть, презирала за несправедливость, за слабость. Да, человек, за которого она вышла замуж, который казался ей настоящим мужчиной, оказался полным ничтожеством.
Она чувствовала облегчение от того, что не надо каждый день ждать прихода Саши с работы и гадать, в каком он придет настроении и какой от него ждать гадости. Она с удовольствием ела больничную еду, спала в тихий час, читала книгу, иногда просто смотрела в окно. Гузель отдыхала душой.
Родила она на третий день нового года, сразу после Галины. У обеих женщин были первые роды, обе родили девочек. Особой радости у Гузель не было. Родила и родила, все рожают. Девочку принесли на второй день.
Покормила, молока было много. Подумала, слава Богу, с кашами возиться не придется. Девочка была хорошенькая, похожая на своего отца. Вернее, на Ларису, только глаза карие, как у отца. Порадовалась за дочь, хорошенькая будет. И все. Никакого душевного трепета, никакого огромного счастья материнства, о которых Гузель читала в книгах, в ее сердце не пробудилось.
Никто с цветами за женщинами в больницу с букетами цветов не пришел. Люба приехала на Уазике, привезла детские приданные, необходимые при выписке. Отвезла Галину в село, а Гузель в Выселки.
Фарида, услышав, как подъехала машина, выскочила за ворота. Благоговейно приняв девочку из рук фельдшерицы, пригласила Любу в дом
- Спасибо тебе большое, Любаша! Пойдем в дом и водителя зови, голодные небось! У меня суп готов, пироги в печи.
- Спасибо, тетя Фарида! Мы поедем, дома ждут.
- Ну, ладно, тогда. Доченька, пойдем скорее, как бы ребенка не застудить.
В доме пахло жареным мясом, булочками, топленым молоком. Мамой пахло, уютом. Гузель едва не расплакалась. Ее ждала не только мама, но и обе тетушки. Захлопотали около нее, уложили на диван
- Полежи пока тут, сейчас накормим тебя, в бане попарим и в чистую постель уложим.
Фарида положила внучку на свою кровать, раскрыла одеяло и ахнула
- Какая куколка! Тьфу, тьфу, тьфу! Кызым (доченька)! Ты родила фэрэштэ (ангела). Апа! Посмотри! Я никогда в жизни не видала такого красивого ребенка.
Наиля-апа распеленала девочку, повернула на один бок, на другой, выпрямила ножки
- Нормальная девка, только больно уж некрасивая, ой, некрасивая!
Фарида смотрела на тетушку с возмущением, как можно так говорить! Тетушка поцокала языком и покачала головой. Вспомнила Фарида! У них в деревне про маленьких детей говорили, что они не красивые, худые, чтобы не сглазить.
Тетушка запеленала девочку, положила рядом с Гузель
- Корми свою доченьку. Счастливая, наградил Аллах тебя дитем.
- Да уж, наградил! Лучше бы мальчик родился, парням легче жить на свете.
- Кого уж Аллах послал, не гневи его! Давай корми, ешь сама и пойдем в баню. Сама буду мыть свою внучку. И ты ступай с нами, тебе тоже помогу помыться, мужа-то твоего нет, чтобы жену после родов напарить.
- Где он? Я и забыла спросить.
- У отца в последние дни ночует. Ничего не сказал, не пришел ночевать, да и все. Володя на другой день зашел на почту, сообщил, что Сашка у него поживет.
- Вот и хорошо, пусть там и живет.
- Гузель, не надо так. Все в первое время ссорятся, ревнуют. Все наладится. Дите у вас.
Уже стемнело, когда, намывшись в бане, уложив малышку, все вместе сели пить чай с пирогами. Стукнули ворота, послышались быстрые шаги, и в комнату ворвался Александр, не совсем трезвый и не сильно пьяный
- Приехала уже! Ага! Я звонил, но тебя не подзывали к телефону. Дочка где?
- Спит на маминой кровати. Ты обещал принести из села детскую кроватку.
- Обещал, принесу, чего ты сходу начинаешь! Хочу дочь увидеть.
- Завтра увидишь. Есть будешь? Садись.
Тетушки живо допили свой чай и удалились. Саша поел, чаю попил. Гузель смотрела на выпившего мужчину с трехдневной щетиной, заплывшими глазами, в грязной рубашке и не понимала, что он тут делает.
- Ложись спать, я тебе на диване постелю. Мне с тобой неудобно будет, я еще не совсем здорова.
Так и легли спать. Саша на диване, Гузель на своей кровати, а счастливая Фарида легла в своей спальне, положив внучку рядом с собой на пуховую подушку.
Продолжение читайте здесь: Глава 47.
Друзья! Приглашаю вас на канал "Бронзовая осень". Там публикуется добрый рассказ про любовь. Вот ссылка: https://dzen.ru/profile/editor/id/6369eee24df7a176f52e0432
