Его история – пример того, что никогда не поздно изменить свою жизнь. Он решил стать актёром в 35 лет. И сегодня на его счету десятки ролей в фильмах и сериалах. У нас в гостях актёр Дмитрий Родонов.
– Благодаря проекту «Скорая помощь», Вы получили премию как лучший актёр года. А как проходил кастинг на этот сериал?
– Обычные пробы, где нужно было сыграть сцену, где оперируют бандита на бильярдном столе. Мне сказали: «Хорошо, спасибо. Может быть, увидимся». Два месяца никто не звонил, я уже и забыл, а потом звонок. Сказали, что меня утвердили, выслали съёмочный график и ждали меня уже на съёмках.
– Чем, по-Вашему, сериал «Скорая помощь» так понравился зрителю?
– Во-первых, это истории, они взяты из жизни, а во-вторых, актёрский состав очень приличный, режиссёр замечательный, сценарий интересный. Да и вообще весь сериал очень динамично построен. Мне кажется, что многим интересно посмотреть, как устроена медицина именно через кино.
– Сколько снимается одна серия?
– Около месяца, а то и полтора.
– Самая сложная съёмка, которая у Вас была?
– Мы снимали фильм «Любовь Советского Союза», и у меня была небольшая роль санитарного инструктора. Где по сценарию я собирал бойцов и на машине увозил их в медсанбат. А солдаты, которые должны были ехать со мной в машине, были настоящими инвалидами, около пятнадцати человек. И, конечно, когда ты видишь столько много людей с ограниченными возможностями, тебе становится не по себе. Потом их загримировали под раненых, крови налили, выглядело всё очень реалистично до такой степени, что в какой-то момент забываешь, что это грим. Когда начали снимать и я увидел всю эту картину, то онемел. Я понимаю, что должен относиться к этому более хладнокровно. А я не могу, меня трясёт в этой машине, я заикаюсь, глаза слезятся. Начинаю говорить свой текст, вижу, как ребята стонут, и не могу собраться с мыслями. В итоге у меня всё получилось только с третьего раза.
– Были ли актёры, которые произвели на Вас особое впечатление?
– Когда я поступал в Театр на Покровке к Сергею Николаевичу Арцибашеву, он на меня произвёл впечатление и как человек, и как режиссёр, и как актёр. Как-то раз мы с ним репетировали простую фразу: «Вот я и приехал». По его мнению, я недостаточно вкладывал в неё смысл, и он мне начал задавать вопросы: «Кто ты? Откуда ты приехал? Куда ты приехал? Где атмосфера?!» Вот так он меня гонял.
– Я знаю, что у Вас есть ретроавтомобили, сколько у Вас их? И почему именно советский автопром?
– У меня есть две «Волги» – ГАЗ-21 и ГАЗ-24, «Москвич» и «Жигули» – шестёрка, девятка, восьмёрка, а также «Победа». Я ещё в детстве мечтал о машине и собирал тогда коллекцию машинок, а они дорогие были – от трёх рублей. А в школе за рубль двадцать можно было купить завтрак на целый месяц, а тут машинка. Но я накопил и собрал всю коллекцию. А потом все детские мечты переросли во взрослые.
– Наверняка же у Вас есть и иномарки?
– Ну, они уже не для коллекции, а для души и работы.
– А какая была первая машина из ретро?
– Девятка, она у меня до сих пор в гараже стоит. Я пригнал её из Белоруссии в 1993 году.
– Вы ездите на них?
– Конечно. Единственное, когда еду на «мерседесе», меня никто не подрезает, но стоит пересесть на шестёрку, как сразу же начинают притирать.
– Откуда у Вас появилась любовь к итальянской музыке в детском возрасте?
– Случайно, где-то в 1985 году. У нас был старенький радиоприёмник, который крутил пластинки, и на день рождения мне сестра подарила пластинку Адриано Челентано. Чтобы вы понимали, я даже записывал слова на русском языке. Но при этом языка я не знал, то, что слышал, то и писал. А потом пел эти песни во дворе для ребят. У меня даже кличка появилась – «итальянец».
– Как добывали пластинки на селе?
– Мне сестра привозила, так как она училась в Калуге и там покупала. Пластинки с итальянской музыкой были практически везде.
– А что слушали родители?
– В основном это были русские народные мелодии, но меня они не вдохновляли. Единственная песня, которая мне запомнилась, это «Когда цвели сады» Анны Герман. Когда я услышал её по радио, у меня потекли слёзы, прямо за душу взяла. Настолько сильная певица, уму непостижимо.
– Вы родились в Калужской области, расскажите о самых ярких воспоминаниях детства.
– В сентябре всей школой грузились в автобусы и ехали на поля копать картошку и свёклу. Нам нравилось с собой брать покушать, термосы с чаем, всё это так романтично и дружно было.
– Семья где жила?
– В частном доме. Мама работала на заводе, и от завода ей дали квартиру. А чтобы переехать в эту квартиру, дом, в котором мы жили, нужно было сломать. Мне было около четырёх годиков. Но в память врезалось, когда я в первый раз пришёл в квартиру и увидел раковину, туалет, ванну и свою комнату. В квартире мне нравилось больше, чем в доме.
– Выпивали ребята в селе?
– Ну, мы тоже порой баловались портвейном-777. Но мы же не могли его покупать, хорошо, что были друзья постарше. Но, откровенно говоря, к выпивке меня никогда не тянуло, как и к сигаретам. В этом плане я слушался маму и был хорошим сыном.
– Вообще не хулиганили?
– Ну, было, бочку с квасом перевернуть, к примеру, а квас выпить. На старый Новый год обязательно нужно было где-то нашкодничать. Дверь палкой кому-то подпирали или снегом заваливали. У конюха телегу как-то раз угнали и оставили в центре посёлка.
Продолжение следует...
Из второй части интервью с Дмитрием Родоновым вы узнаете о том, как он рос без отца, почему мечтал стать трактористом и много ли зарабатывал "крышей" для бизнесменов.
Автор: Юлия Ягафарова
