Историки отмечают удивительное свойство русского народа - перед лицом смертельной опасности сплачиваться вокруг центральной власти, забывая о прежних распрях и обидах. А если таковая власть была свергнута или вероломно захвачена предателями - всенародно учреждать собственные органы державного правления.
Ярким примером могут служить события Смутного времени. Тогда под угрозу было поставлено само существование Государства Российского.
В сентябре 1610 г., польские оккупанты захватили Москву, по-хозяйски обосновались в Кремле. И казалось бы, нет преград для их зловещих устремлений. Гоноровая шляхта уже поднимала кубки за «Великую Польшу от моря до моря» (Polska od morza do morza). Карательные отряды интервентов подавляли последние очаги русского возмущения.
Безвольный царь Василий Шуйский был свергнут с престола и безвестно сгинул в польском плену. Сменившая его Семибоярщина стала пешкой в руках иноземных захватчиков. На российских просторах царил голод, не пахались и не сеялись поля, стеной стоял бурьян.
Но уже зрели в глубине Земли Русской могучие силы сопротивления.
В Ярославле сохранились памятные вехи истории того далёкого времени. И думается, иногда полезно пройтись по стопам людей, сумевших привести народ к победе.
По свидетельствам, в марте 1612 года в Ярославль из Нижнего Новгорода прибыло чуть более трех тысяч воинов 2-го Земского ополчения Минина и Пожарского. Этих сил для броска на Москву было недостаточно. И потому в городе решено было создать опорную базу для формирования, оснащения и боевого слаживания новых ратей.
Ярославль для этого подходил наилучшим образом - был напрямую связан как с Северными землями, уже изгнавшими оккупантов, так и с Поволжьем с его хлебными и людскими ресурсами.
Ставка Минина и Пожарского разместилась в хорошо укрепленном Спасо -Преображенском монастыре. Здесь же по приговору Земства был учрежден «Совет всея земли», наделенный полномочиями высшего государственного органа. По некоторым данным, его заседания проходили в монастырской трапезной постройки XVI в.
Усилиями «Совета всея земли» удалось воссоздать структуру исполнительного аппарата. В Ярославле стали действовать приказы, ведавшие текущими делами на всей территории России: Разрядный, Поместный, Дворцовый, Сибирский, Посольский, приказ Казанского дворца, Монастырский, Новгородская четверть и другие.
Работали они эффективно, на конечный результат. К примеру, при содействии Приказа Казанского дворца в ополчение влилось крупное войско касимовского царевича Араслана Алеевича, пришли из Казани ратники под началом Ивана Биркина, а из Романова (ныне г. Тутаев в 30-ти км от Ярославля) – многочисленные служилые татары.
Также, правительству Минина и Пожарского удалось начисто обыграть вражеских агитаторов в плане информации и пропаганды. Из Ярославля во все города регулярно рассылались грамоты с призывами «Постоять за Землю Русскую»! Воззвания в них содержались простые и доходчивые: «Никаких врагов не убоимся! Лучше смерть, нежели иноземное иго»!
Ответно в Ярославль, ставший временной столицей Руси, прибывали всё новые рати - из Костромы, Каргополя, Владимира, Белоозера, Суздаля – всего более чем из 25-ти городов, а также отряды чувашей и черемисов (марийцев), башкир, вотяков (удмуртов) и мордвы.
В целом можно заключить, что хаосу Смуты была противопоставлена цепь шагов решительных, взвешенных и хорошо продуманных.
Важнейшую роль в деятельности «Совета» играла грамотно построенная финансовая политика. Казна ополчения находилась в ведении самого Кузьмы Минина. В бытность нижегородским купцом, оптовым торговцем мясным товаром, он в совершенстве владел премудростями денежного оборота.
Не полагаясь на одни лишь патриотические побуждения, Минин требовал от богатых купцов и мещан «заёмных без резоимсва» (займов без хищнических процентов – «резы»), иногда прибегая при сборе средств к помощи военного караула. Так, заартачившийся было ярославский олигарх Никитников при появлении стрельцов сразу пересмотрел свое мнение.
Бюджет 2-го Земского ополчения составлял более 45 000 рублей, что являлось немалой суммой. Лошадь с телегой в то время стоила 5 рублей, корова - 2 рубля, шуба из овчины - 40 копеек, сама овца - 20 копеек, курица - 1 коп.
И наконец, существенным вкладом в победу стало учреждение в Ярославле Денежного двора, чеканившего полновесную серебряную монету. Для её выпуска использовались подлинные «маточники» (чеканы) с именем последнего государя из династии Рюриковичей. На аверсе был рельефно изображен всадник с копьем, а на реверсе нанесена надпись: «Царь и Великий князь Федор Иоаннович всея Руси». О ней писали: «Копейка, которая спасла Россию».
И верно, трудно переоценить тот факт, что жалованье ратным людям выплачивалось без задержек. Сотники и десятники получали по 50 рублей, всадники - 40 рублей. На сторону Минина и Пожарского массово начали переходить казаки 1-го ополчения Заруцкого. Ополченцы не испытывали нужды в продовольствии, были хорошо экипированы и вооружены.
И к концу апреля 1612 г. численность «праведного воинства» превысила 13 тысяч человек. Лагерь, разбитый в «Подзеленье» - пойме реки Которосли близ стен монастыря, уже не мог вместить такую массу людей с припасами и амуницией. Дым отрядных костров застилал окрестности, у колодцев скапливались очереди
И новые пополнения решено было размещать уже на северной окраине города - на берегу Волги за чертой Петровской ловецкой слободы. Вплоть до начала 20 века эта местность (в районе современного Октябрьского моста) носила название Таборы (Таборская улица).
Были также установлены строгие меры по поддержанию в полевом лагере чистоты и порядка. Специальные «дозорные мужи» (коменданты) распределяли территории между отрядами, требовали опрятно содержать отхожие места, заботились о подвозе топлива и провианта.
Серьёзную обеспокоенность вызвали отмеченные в лагере случаи опасного инфекционного заболевания – «моровой язвы». Помимо жестких карантинных мер и особых требований к соблюдению гигиены, в помощь были призваны божественные силы.
Во избавление православного воинства от пагубной напасти в городе был устроен крестный ход с иконой Нерукотворного Спаса. И как сообщает летописец, вновь обретенный образ Господень вдруг явил чудеса многие: исцелял болящих и страждущих, вернул зрение слепцу-калике.
И буквально на следующий день на месте обретения чудотворной иконы была построена обыденная Спасо-Пробоинская церковь, ставшая, по сути, «полковым храмом» ополчения. «Обыденной» она называлась потому, что строилась в один день.
По преданию, храм посещали Кузьма Минин и Дмитрий Пожарский. Вместе с воинами они молились перед образом Нерукотворного Спаса о даровании победы. Позже на месте церкви был основан Кирилло-Афанасьевский монастырь (о нём см. на канале)
Нужно сказать, что основу ополчения составляли отнюдь не бородатые мужики с дрекольем. Его ряды активно пополняли представители поместного дворянства. Из них было сформировано «конное войско», являвшееся серьёзной силой в составе ополчения.
Именно дворянская конница вместе с верховыми татарами и казаками 22 августа 1612 г. отразила таранный удар «крылатых всадников» гетмана Ходкевича. При ином раскладе сил 12-ти тысячная кавалерия поляков, возможно, стоптала бы ряды пеших ополченцев. Но в жестокой сече на улицах московского Земляного города конную лаву удалось раздробить на сотни мелких стычек. И победа была за нами! – к вечеру измотанные, понесшие страшные потери всадники Ходкевича отступили из города, так и не достигнув Кремля.
Но вернемся в Ярославль. В победный поход на Москву 20-ти тысячное войско Минина и Пожарского выступило 27 июля (6 августа) 1612 г.
На первый привал полки встали через 6 вёрст на южной окраине города – Крестовой горе. Требовалось внести коррективы в построение походных колонн, поправить после пробного марша упряжь и снаряжение.
С ликованием, благодарственными молебнами и колокольным звоном встречал народное воинство Ростов Великий
Летописцы особо отмечают, что, будучи в Ростове, князь Пожарский посетил Борисоглебский монастырь, где принял благословение Преподобного Иринарха (о нём см. на канале)
Святой затворник прославился невиданной стойкостью духа - во время польской интервенции не устрашился усовестить шляхетского воеводу пана Сапегу. И теперь он, подобно Сергию Радонежскому, благословил русское воинство на победу над врагом. Духовная сила умножала силу воинскую.
Далее путь ополчения лежал к Троице-Сергиевой лавре, незадолго пред тем выдержавшей 15-ти месячную осаду интервентов.
По преданию, всеобщий молебен ополчения состоялся на холме у здешней чтимой святыни - поклонного креста на месте «заочной встречи» Святого Сергия со Стефаном Пермским (о нём см. на канале)
А дальше была Москва … Таким был путь «праведного воинства» к победе, пройденный по вехам русской истории. Одни из них по-прежнему знамениты, другие сделались почти неприметными.
Так, оказалось, что мои московские знакомые, люди по части истории начитанные, ничего не ведали о «Кресте заочной встречи», находящемся в 3-х км от их дачи. Но, узнав, решили к нему непременно съездить.
Ведь еще Пушкин писал в «Борисе Годунове»:
Да ведают потомки православных
Земли родной минувшую судьбу
Наверно, и в Ярославле кто-то еще не знает о памятнике Минину и Пожарскому. Он недавно установлен в помянутой Спасо-Афанасьевской обители, и находится в глубине монастырского двора
Замысел монумента «читается» с первого взгляда - рука Минина патетически воздета вверх: «Постоим за Землю Русскую»! А меч, изъятый князем Пожарским из ножен, разяще остёр и отточен.
Идущих в бой патриотов осеняет Святой Крест Господень с ликом Нерукотворного Спаса
