Едва Алиса успела покормить мужа и сынишку, в дверь позвонили. Пришла фельдшер Мария Петровна. Хозяйка первым делом после того как поздоровалась с гостьей, извинилась за то, что уговорила санитарку продать ей лекарства и дать на время шприц.
— Прошу Вас, Мария Петровна, не ругайте тётю Валю! Она сделала это под моим жёстким давлением!
— Алиса Егоровна, не волнуйтесь! Она мне всё объяснила. Ничего страшного не произошло. Где тут у вас больной? – сказала с улыбкой «фельдшерица».
— Проходите. Он в этой комнате, — пригласила Алиса женщину в спальную.
Надо сказать, что Мария Петровна была женщиной с характером и не любила, когда кто-то вторгался в её «круг обязанностей». Но сейчас девушка не почувствовала никакой неприязни со стороны гостьи.
Женщина родилась и выросла в Дубовке, но получив медицинское образование, в одном из городов области, уехала с мужем в Москву. Работала в медицинском институте, на приёме с известным на всю страну гинекологом. Поэтому славилась по всей округе, как опытный и грамотный специалист. Понимала в медицине порой больше некоторых врачей районной больницы. Оставить хорошую работу в столице ей пришлось из-за невыносимого характера мужа, которого выслали из города за его неадекватные поступки.
Женщине было ещё далеко до сорока лет, но её густые и некогда имевшие красивый тёмно-русый цвет волосы совершенно поседели, приходилось их постоянно красить хной, придавая волосам нужный оттенок. Её трудно было назвать красавицей, но выражение лица, было столь притягательным и обаятельным, что её улыбка без всяких снадобий приносила больным облегчение. Мария Петровна пользовалась огромным уважением среди односельчан, получая квалифицированную медицинскую помощь в любое время дня и ночи. В любую погоду: дождь, метель, жару, в любой мороз. Её невысокую, но крепко сложенную фигуру можно было заметить и на полях родного колхоза, когда требовалась ему помощь всех жителей села.
— Антон Сергеевич, здравствуйте! О, как вас разрисовали! Что тяжело? — с сожалением в голосе говорила женщина. — Вот надо было во время болеть! – сказала Мария Петровна, присаживаясь на пододвинутый Алисой стул. – Как Вы себя чувствуете?
— Сейчас гораздо лучше. После того как Алиса «сбила» температуру. А до этого думал, что конец мне пришёл.
Он с благодарностью и нежностью посмотрел на жену. Фельдшер заметила полный любви взгляд и заулыбалась.
— Почему же мне не сообщили? Какая была температура? – спросила она хозяйку, стоявшую рядом, подняла на неё свой взор и поняла, что у той совсем другое отношение к мужу.
— Сорок и три, — ответила девушка.
— Да! Нелегко Вам пришлось! Алиса Егоровна, я принесла Вам другие шприцы! На случай, если вдруг снова так же поднимется. Не беспокойтесь, сразу же приносить. Антон Сергеевич выздоровеет и вернёт. Ну, что же? Пожалуй, вам моя помощь не нужна. Сами справляетесь совсем. Хотя, я должна Вас послушать. Антон Сергеевич, Вы можете сесть?
Молодой мужчина с трудом приподнялся и сел на постели.
Медсестра долго и внимательно прослушивала его грудь и спину, осторожно прикладывая фоноскоп.
— Ну вот! У вас с организмом всё в порядке. Значит скоро поправитесь.
— Мария Петровна, идёмте к столу! Чаю попьём! – сказала Алиса, приглашая фельдшера в кухню. — У нас есть очень вкусные конфеты. Московские!
— Московские… — с ностальгией в голосе произнесла женщина, намыливая руки. – Как она родимая?
— Стоит… Живёт, суетится… Сейчас везде трудно! Будем надеяться на лучшее! Идёмте, идёмте в кухню! – настойчиво приглашала Алиса.
— Спасибо! Но у меня ещё много вызовов. Долго на совещании в районе продержали, теперь до самой ночи бегать по всему селу буду, — произнесла женщина, но Алиса поняла, по её голосу и по выражению лица, что работа, для неё, совершенно, не в тягость.
Тогда хозяйка из кухни принесла большую коробку конфет и преодолевая протест фельдшера,положила её в сумку фельдшера.
— Не надо, Алиса Егоровна! Ну, что Вы!
— Спасибо, Мария Петровна, за заботу и понимание!
— Не надо меня благодарить! У меня работа такая! – сказала женщина и направилась в выходу. – Я завтра забегу, где-то к обеду. До свидания!
— До свидания.
Алиса вернулась в комнату, где лежал больной, села на стул, на котором только, что сидела «медичка», спросила, не глядя мужу в глаза:
— Как ты? Тебе что-то ещё нужно?
Она не видела, как изменилось выражение лица Антона, как он весь напрягся и потянулся всем телом к ней.
Обхватив её колени, положил на них свою голову.
— Милая! Любимая! Самая желанная! Мне нужно! Мне нужна ты! Хочу, безумно хочу, любить тебя! Пожалуйста, не отторгай меня! Позволь, хотя бы как раньше любить, ласкать тебя! Я много доставил тебе неприятностей! Но я люблю тебя больше всего на свете! Любимая, любимая! – шептал он, целуя её бёдра и колени.
Алиса была в замешательстве. Не зная, что предпринять, положила руки ему на плечи и тихо сказала:
— Антон, пожалуйста, сначала выздоровей, а потом мы будем решать, как нам дальше жить.
Он приподнялся, посмотрел в её глаза и лёг на подушку.
— Ты никогда не простишь меня! Даже, если я умру… Ты всё ещё его любишь? Я чувствую, что это так! Иначе бы ты с таким упорством не отталкивала бы меня от себя.
— Пожалуйста, не терзай себя и меня!
Она прикоснулась к его лбу своей прохладной ладонью, ей показалось, что он снова горячий и чтобы удостовериться в этом, машинально как к сынишке нагнулась, чтобы коснуться его лба губами.
В следующий миг оказалась лежащей под ним на кровати. Антон накрыл своими губами её рот и с жадностью наслаждался поцелуем.
Алиса несколько секунд была в растерянности, но затем начала протестовать его наглости и бесцеремонности.
— Антон! Антон, не надо! Не надо! Прошу тебя! Тебе противопоказаны волнение и эмоциональное перенапряжение! Антон, отпусти! Войдёт Егорка, что он увидит? Пожалуйста, не надо! – почти кричала она.
Мужчина заметил, что на её прекрасных глазах собираются слёзы, на лице застыл испуг. Отстранился и опрокинулся на подушку. Он тяжело дышал. Закрыл глаза, на лице ходили желваки.
Девушка быстро поднялась и снова села на стул. Она молчала. Вытерла ладонями, всё же сорвавшиеся с глаз слёзы.
Не открывая глаз, Антон произнёс.
— Прошу, только не покидай меня сейчас! Побудь со мной хотя бы пару дней…
— Я останусь у тебя, пока не спадёт температура.
Он в ту же секунду открылглаза и с нежностью посмотрел на неё.
— Спасибо. Я постараюсь впредь держать себя в руках, хотя это очень трудно! А где наш сын? – сказал он и заулыбался.
Улыбнулась и Алиса.
— Ты же знаешь где он, может быть. У конуры возле Мухи! Просит снять с него ошейник, чтобы можно было с ним гулять.
Антон рывком поднялся, сел на постели, опустив ноги на пол.
— Я сейчас!
И попытался встать, но Алиса остановила его и потребовала, чтобы тот снова лёг.
— Я сама это сделаю! Не вставай! Ты ещё слишком слаб!
Он снова с нежностью посмотрел на неё.
— Боже, как же я люблю тебя, милая!
Девушка ничего не ответила даже взглядом, просто молча вышла из комнаты.
Через неделю Антон совсем поправился. Алиса засобиралась домой. Нужно было возвращаться на работу.
— Завтра ты уедешь? Егорку заберёшь с собой? – спросил муж, неожиданно появившись у неё за спиной.
Девушка укладывала вещи в сумку, пока муж читал сынишке книгу на ночь.
— Да, мне пора. Я и так слишком злоупотребила добротой Фёдора Прохоровича. И Егорка поедет со мной. Тебе сейчас не до него. Окрепни сначала, а там, через пару недель заберёшь, — говорила Алиса, по-прежнему не оборачиваясь к мужу лицом. – Я даже игрушки не буду забирать.
Она почувствовала его руки у себя на талии, а на шее сначала его прерывистое дыхание, а затем прикосновение горячих губ. Вздрогнув, рывком обернулась всем телом.
— Антон, не надо! – сказала она и посмотрела в его глаза, поняла, что сейчас его ничто не остановит.
— Я люблю тебя, милая моя! Почему же не надо! Я возьму то, что по праву принадлежит мне! И ты не сможешь мне отказать! – говорил он, прерываясь на время от поцелуев.
— Прошу, отпусти меня! Отпусти!
Алиса пыталась вырваться.
— Тебе есть, кого любить… Ты нашёл мне замену!
— Да разве же я в этом виноват? Ты отлучила меня от себя! Я же не столетний старец! Что мне делать, если ты годами меня к себе не подпускаешь! Что мне остаётся делать?
— Вот и продолжай… У меня нет к тебе никаких претензий! – совершенно серьёзно произнесла она, со всей силой упираясь руками в его обнажённую грудь.
Он ослабил объятия, а затем совсем отпустил, лёг на кровать.
Алиса вздохнув, вышла из комнаты. Через несколько минут снова появилась и тихо сказала:
— Нужно ещё хотя бы раз смазать тебя «зелёнкой».
Антон, лежавший до этого отвернувшись к стене, послушно пододвинулся к краю кровати и отбросил одеяло.
Когда Алиса закончила, он поймал её руку, поцеловал.
Они молча долго смотрели друг другу в глаза.
Она видела, что он смотрит на неё с любовью и замечала, как в них загорается страсть с каждым мгновением всё сильнее.
Он же видел в её глазах полное безразличие, и в них со временем ничего не менялось, даже жалость, которая читалась в них раньше, исчезла.
Мужчина не отпускал её руку, хотя она пыталась её отнять. Он сел на кровати, опустив босые ноги на пол. С усилием пересадил её со стула к себе на колени, преодолевая её сопротивление.
— Алиса, неужели я никогда, никогда и ничем не смогу заслужить у тебя прощения? Я не прошу у тебя любви… Просто прости меня! У нас замечательный сын! Мы вполне можем быть счастливы. Если ты, хотя бы будешь терпеть меня рядом.
— Антон, ты прекрасно помнишь, что я пыталась терпеть… Я пыталась быть тебе женой, как и должно, было быть… Но ты… Ты не смог, перетерпеть и понять меня…
— Любимая, ты так редко бываешь в нашем доме. Может быть, мы все вместе будем жить здесь? Или там у тебя в квартире? Ты позволишь мне поселиться там, рядом с вами? Я хочу каждый день видеть тебя и сына! Каждый день просыпаться рядом с тобой и день начинать с поцелуев и объятий. Чтобы ты провожала меня на работу, а вечером я возвращался снова к вам. Алиса, милая моя, давай начнём всё сначала! У нас были трудности… У кого их не бывает? Начнём с чистого листа! Умоляю, не отвергай меня!
Она молча слушала его слова, по-прежнему сидя на его коленях, прижатая им к его груди. Чувствовала, как взволнованно билось его сердце.
— Я бы хотела жить счастливо. Хотела бы любить… и быть любимой… Если бы… Если бы могла… Я не смогу… Антон, я не смогу!
Из её глаз закапали слёзы, обжигая его руки, обнимавшие её.
Муж нежно провёл рукой по её груди, спустился по животу, заскользил по бедру, и рука замерла на колене.
— Моей любви с лихвой хватит на двоих!
Она отрицательно закачала головой, глядя заплаканными глазами в его глаза.
— Ты не сможешь мне прощать, того, что я не люблю тебя. Ты не сможешь терпеть постоянное унижение своего самолюбия…
— Я смогу! Смогу! – перебил он её. — Любимая, позволь мне быть рядом! Не гони меня! Хочу любить тебя! Всегда хочу…
Рука его ожила и скользнула под подол платья.
— Антон! – вскрикнула она. – Антон, пожалуйста!..
Он не увидел ужаса в её глазах, потому что был слишком занят.
Алиса пыталась вырваться, ей хотелось укрыться в комнате сынишки, но он так сильно прижимал её к себе, что ей было трудно дышать, а не то чтобы двигаться в его объятьях.
— Нет, любимая! Нет! – страстно шептал он. - Ты моя! Моя! Если бы ты знала! Если бы ты знала…, — говорил он, торопливо снимая с неё платье.
Позже когда она лежала на кровати рядом с Егоркой, долго плакала, уткнувшись в мокрую от слёз подушку. Сон одолел её лишь на рассвете.
Однако, вскоре почувствовала, что муж вошёл в комнату и, постояв над ней несколько секунд, осторожно подхватив на руки, унёс на свою постель…
В полдень они с Егоркой были уже дома в её квартире.
Начало: