«и сказал: истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное» (Мат. 18:3).
Мне очень понравился комментарий этого текста прот. Александра (Шмемана):
- Что это может означать? Ведь все в нашей цивилизации направлено как раз на то, чтобы поскорее сделать детей взрослыми, т.е. такими же рассудочными и прозаическими существами, как мы сами. Не рассчитаны ли все наши доказательства, рассуждения и споры именно на этого взрослого, для кого детство всего лишь время роста, подготовки — время, иными словами, медленного изживания в себе детства?
Но вот «будьте как дети» — говорит Христос, и еще: «Пустите детей и не препятствуйте им приходить ко Мне» (Мф. 19:14).
Если так сказано в Евангелии, то нам, верующим, незачем стыдиться несомненной детскости, присущей и нашей религии, и нашему религиозному опыту. Не случайно первое, что мы видим, входя в храм, — это образ юной Матери и Ребенком на руках, точно это самое главное в Христе, точно Церковь боится, что мы забудем об этом самом важном явлении Божественного в мире. Ибо та же Церковь утверждает, что Христос есть Бог, Истина, Мудрость, Сила. Но вот все это явлено сперва в образе Ребенка, как будто именно это явление — ключ ко всему остальному в христианстве.
Итак, спросим себя: что же значат эти слова: «будьте как дети»? Вряд ли это призыв к какому-то искусственному опрощению, к отказу от развития, образования, накопления опыта, т.е. от всего того, что мы называем подготовкой к жизни, умственным и физическим созреванием.
И про самого Христа сказано в Евангелии, что Он преуспевал в премудрости (Лк. 2:52). Следовательно, «будьте как дети» — это никак не поощрение инфантилизма, не противопоставление физического детства физической взрослости; призыв Христа вовсе не означает, что для приобщения к религиозному опыту нужно стать каким-то простачком-дурачком.
Но что же тогда означают слова Христа? Для ответа на этот вопрос нужно сперва задать другой — не о том, что приобретает человек, становясь взрослым (ибо это ясно без слов), а о том, что теряет он, выходя из детства.
Ибо нет сомнения: человек теряет то единственное и драгоценное, из-за чего вспоминает детство как утраченный рай, как золотой сон, с окончанием которого жизнь стала печальнее и страшнее.
Я думаю, что если бы нужно было определить это одним словом, то это было бы слово «цельность». Ребенок не знает еще разделения жизни на прошлое, настоящее и будущее, этого печального опыта безвозвратно утекающего времени. Он весь в настоящем, весь в полноте того, что сейчас, будь то радость, будь то горе. Он весь в радости, и потому говорят о «детском смехе», «детской улыбке», он весь в горе и отчаянии, и потому говорят о «слезах ребенка», ибо дети с равной неудержимостью и плачут, и смеются.
Ребенок целостен в своем отношении не только к времени, но и ко всей жизни, он отдается весь всему; он воспринимает мир не рассудочно, не аналитически, не одним из чувств, а всем своим существом без остатка, но потому и мир раскрывается ему во всех своих измерениях. Если для него звери говорят, деревья страдают или радуются, солнце улыбается, а пустая спичечная коробочка чудесно преображается в дом, автомобиль или аэроплан, то это не потому, что он глуп и неразвит, а потому, что ему в высшей степени дано, открыто это ощущение чудесной глубины и связи всего со всем, потому, что он имеет дар полного слияния с миром и жизнью.
И вот, вырастая, мы безнадежно теряем все это. Теряем прежде всего эту самую целостность. Мир постепенно распадается в нашем сознании на составные элементы, но вне глубинной их взаимосвязи все они остаются лишь сами собой и потому — плоскими и одномерными.
Мы все больше понимаем и все меньше воспринимаем, мы узнаем обо всем и не имеем настоящего общения ни с чем. Но ведь ощущение всеобщей взаимосвязи, дар во всем единичном видеть целое, способность к полной самоотдаче и слиянию, внутренняя открытость и доверие к миру — это и есть слагаемые религиозного опыта, это и есть различение во всем Божественной глубины и красоты, это и есть непосредственное переживание Бога, наполняющего Собою все во всем!
Само слово «религия» означает по-латыни «связь». Религия не есть лишь часть опыта, лишь один из способов постижения, но она есть связь всего со всем, а потому — последняя правда обо всем. Религия — это глубина вещей и их высота; религия есть свет, льющийся из всего, но потому и все освещающий; религия есть опыт присутствия во всем, за всем и над всем той последней реальности, без которой ничто не имеет никакого смысла. Эта целостная Божественная реальность постигается только целостным восприятием, к которому и относятся слова: «будьте как дети».
К этому восприятию и призывает нас Христос, когда говорит:
Кто не примет Царствия Божия, как дитя, тот не войдет в него (Лк. 18:17).
Ибо увидеть, почувствовать, пожелать Царство Божие — значит постичь глубину вещей, постичь то, о чем они в лучшие минуты жизни нам возвещают, постичь тот свет, который начинает литься их них, когда возвращаемся мы к детской целостности.
Итак, о. Александр говорит о целостности как способности быть собой, быть здесь и сейчас всем своим существом. То особое и естественное чувство, на которое способен ребенок, – воспринимать мир как живое существо, где все связано со всем, где все дышит жизнью и теплом, – это и есть основа религиозного опыта.
МОЛИТВА О ПРОЩЕНИИ ГРЕХОВ И ВОЗРОЖДЕНИИ ДУХА
