Хюррем встала, быстро подошла к Марии и обняла её:
- Ну, ну, Мария, успокойся, расскажи мне, что случилось?
От участливого голоса Хюррем Мария заплакала ещё сильнее.
Тут женщину осенила догадка.
- Мария, - с тревогой спросила она, - скажи, Ахмед-паша не сделал тебе ничего дурного?
Мария немного успокоилась и отрицательно покачала головой.
- Слава Аллаху, - с облегчением вздохнула Хюррем, - что же такого могло произойти, что так огорчило тебя? Набравшись храбрости, Хюррем продолжила: – Хайреддин- паша не ответил на твои чувства?
- Нет, Хюррем, он тоже любит меня, - сквозь слёзы проговорила Мария и вдруг замолчала. Она отняла ладони от лица, вытерла слёзы и спросила с удивлением:
- Хюррем, откуда ты знаешь про мои чувства к Хайреддину-паше?
- Ой, подруга, да они на лице у тебя написаны. Но, знаешь, я удивлена, что Хызыр-реис огорчил тебя. Я заметила однажды, как он смотрел на тебя. Таким взглядом на меня часто смотрит мой Сулейман, - улыбнулась Хюррем.
- Нет, Хюррем, он не огорчил меня. Он признался в своих чувствах ко мне, но сказал, что не сможет обеспечить мне тихую семейную жизнь. Я его понимаю.
Хюррем помолчала, а затем вкрадчиво обратилась к подруге:
- Скажи, Мария, прости, Гюльнихаль, а ты смогла бы ради этого человека оставить сушу и полюбить море?
Мария задумалась и ответила:
- Да, Хюррем, ради этого человека я готова полюбить что угодно, лишь бы быть с ним.
- Вот всё и решилось, моя горестная Гюльнихаль, положись на меня. Хайреддин-паша отказал тебе, но он не посмеет отказать повелителю. Последняя фраза Хюррем прозвучала так задорно, что девушки громко рассмеялись.
На следующий день решено было расставить все точки над “i” в любовном деле Гюльнихаль.
Хюррем надела одно из любимых платьев повелителя, одёрнула его несколько раз, поправила диадему и вышла из комнаты по направлению к султанским покоям. Гюльнихаль осталась её ждать. Сильно нервничая, она принялась чистить гранат.
Хюррем не вошла, а вплыла в покои повелителя.
- Приветствую Вас, мой повелитель! Да дарует Аллах Вам долгие счастливые годы! Да осветит он Ваш праведный путь на этой земле! Позвольте поцеловать Ваши благословенные руки! – начала она с торжественной тирады.
Сулейман настороженно посмотрел на неё и сказал:
- Проходи, моя Хюррем, я очень рад видеть тебя. Что-то мне подсказывает, что твой визит носит деловой характер. Ты хотела поговорить со мной о чём-то важном?
- Вы, как всегда, прозорливы, мой повелитель. Я действительно пришла по очень важному делу, не терпящему отлагательства. Позвольте обратиться к Вам, - очень вежливо промолвила она и склонила голову.
- Говори, моя беспокойная госпожа, - улыбнулся Сулейман.
- Повелитель, как Вы знаете, совсем недавно на мою верную служанку Гюльнихаль было совершено нападение. Я считаю, что пришло время отдать её замуж за достойного человека, который бы стал ей надёжной защитой и опорой, - сказала Хюррем и важно посмотрела на Сулеймана.
- Хорошо, Хюррем, я согласен. Я думаю, что такого надёжного человека ты ей уже нашла? – игриво спросил султан.
- Да, мой повелитель, у меня есть на примете один достойный человек, возможно, мой выбор покажется Вам несколько странным, но, прошу Вас, не отказывайте сразу, надеюсь, подумав, Вы примите верное решение, - подтвердила Хюррем слова султана.
- Позволь догадаться, моя Хюррем, - произнёс Сулейман, хитро улыбнувшись, довольный собой за то, что сумел разгадать планы своей деловой женщины, - это художник Лука из Крыма? Гюльнихаль, насколько мне известно, тоже из этих мест? Что ж, я даю своё согласие, если он примет ислам, - торжественно ответил султан, глядя на Хюррем и ожидая бурного эффекта от произведённого впечатления. Но эффект был совершенно другим.
- С чего ты взял, Сулейман? – обескураженно спросила Хюрем, - Художник Лука, наверное, хороший человек, но, прости, как бы тебе это сказать, он не совсем тот, кто достоин стать супругом моей лучшей девушки (Хюррем намеренно не произнесла слово “служанка”).
- Кто же он? – разочарованно спросил Сулейман?
- Это лучший паша твоего государства, великий Хызыр-реис Хайреддин-паша! – высоко подняв голову, отчеканила Хюррем.
У Сулеймана медленно поползли вверх брови, он приоткрыл рот, но не мог несколько секунд ничего сказать. Наконец, заговорил:
- Ну, Хюррем, я думал, что ты уже ничем не можешь меня удивить, но я ошибся. Откуда, как, почему ты решила выбрать именно Барбароссу? О нём я вообще никогда не думал, как о семейном человеке. Он морской волк, он всегда один…
- Мой Сулейман, но и волку нужна своя любящая, верная и заботливая волчица. Почему ты решил, что Хайреддин-паша не желает семейного счастья? Может, просто, на его пути не встретилась, та, которую он будет любить всей душой, которая сподвигнет его на новые свершения ради нашего государства?
Сулейман сел и задумался. Потом опять встал и продолжил разговор:
- Моя Хюррем, моя госпожа, в который раз убеждаюсь в твоей бесконечной мудрости. Аллах наделил тебя не только ангельской красотой, но и глубоким умом! Завтра же я приглашу пашу к себе и поговорю с ним, думаю, он будет не против взять в жёны лучшую девушку из моего гарема. Да, Хюррем, а не окажется ли, что твоя Гюльнихаль вновь воспротивиться браку? – поинтересовался султан.
- Нет, Сулейман, не окажется. Скажу тебе по секрету, что девушка давно вздыхает по паше, с тех пор, как спасла ему жизнь, - доверительно произнесла Хюррем. Они с султаном посмотрели друг на друга с понимающей улыбкой и, довольные, рассмеялись.
Лучезарная Хюррем возвратилась к себе в покои.
Мария быстро вскочила с дивана и нетерпеливо посмотрела на Хюррем.
- Гюльнихаль, думаю, пора шить тебе платье для никаха, - сказала Хюррем и весело рассмеялась. Мария заметно заволновалась, она то садилась на диван, то вставала с него. Наконец, произнесла:
- А вдруг Хайреддин-паша откажет повелителю?
- В уме ли ты, Гюльнихаль, кто посмеет отказать султану Сулейману? Да и потом султан умеет подобрать такие слова, что не останется никаких сомнений даже у сАмого сомневающегося. Уж поверь мне! Главное, что Хайреддин-паша любит тебя, ты любишь его, не вижу никаких препятствий для того, чтобы вы были счастливы.
После этих слов Мария обняла подругу и закружила её по комнате. Обе они весело рассмеялись.
На следующий день Хайреддин-паша, взволнованный срочным вызовом повелителя, мчался в Топкапы. Его обуревали тревожные мысли. Что могло произойти? Не случилась ли беда у каких-либо границ государства?
Въехав в дворцовые ворота, паша спрыгнул с лошади, оставил её стражникам и быстрым шагом направился к покоям повелителя.
Войдя и поприветствовав султана, он с беспокойством в голосе спросил:
- Повелитель, что случилось? Уж не принесли ли Ваши разведчики дурную весть? На днях я задержал одно судно, которое стояло в наших водах, они утверждают, что…
- Ответь мне, великий Барбаросса, почему ты до сих пор не женат? – перебил Хайреддина-пашу султан.
Вопрос повелителя поверг пашу в ступор. Придя в себя, Хызыр-реис начала говорить:
- Повелитель, как Вы знаете, я моряк. Море для меня, как объятия матери, я не в силах от него отказаться. К тому же я считаю своим призванием служить Вам и сделать нашу империю самой могущественной в мире.
Султан вежливо прервал его:
- Это всё понятно, Хайреддин-паша. Я тоже верно служу своей империи. Но я женат. Почему ты не женат? Как ты знаешь, я часто хожу в походы. И ни разу я не потерпел в них поражения. А знаешь, почему? Потому что меня вдохновляет моя любимая женщина, я готов весь Мир положить к её ногам. Если б ты знал, паша, какой сладкой бывает встреча после разлуки, этого чувства не может до конца воспеть ни один поэт, если не испытал его, - слова султана елеем лились из его уст.
- Извините, повелитель, я не понимаю, к чему Вы клоните, - сказал вконец запутанный Хызыр-реис.
- Я нашёл тебе хорошую жену, Хайреддин-паша, красивую, умную, образованную,- Сулейман чуть не причмокнул при этих словах.
- Прошу великодушно простить меня, повелитель, но моё сердце не свободно, и вряд ли я смогу осчастливить избранную Вами для меня девушку, - уверенно произнёс мужчина.
- Ну что ж, Хайреддин-паша, раз так, я не буду тебя неволить. Подыщу Гюльнихаль другого мужа, - быстро согласился с пашой султан.
- Какой Гюльнихаль? – торопливо и с беспокойством спросил Хайреддин-паша.
- У моей Хюррем девушка есть в помощницах, такая славная, зря отказался, паша, - терпеливо продолжал игру султан Сулейман.
- Я не отказался, повелитель, я беру свои слова обратно. Прошу Вас забыть мои слова, сказанные ранее, и считать, что я с удовольствием принимаю Ваше милостивое решение отдать мне в жёны Гюльнихаль-хатун, - быстро произнёс Хызыр-реис.
- Ну что ж, Хайреддин-паша, я рад твоему решению и поздравляю тебя, – с удовлетворением ответил султан Сулейман и приказал страже позвать к нему в покои Хюррем-султан и Гюльнихаль-хатун.
Пока женщины не пришли, султан с пашой обсудили военные дела.
Наконец, в дверь покоев постучали, и с разрешения падишаха в его комнату вошли Хюррем-султан и Гюльнихаль-хатун.
- Приветствую Вас, мой повелитель, и Вас, уважаемый Хайреддин-паша, - сказала Хюррем. Также с почтением приветствовала мужчин и Мария.
- Я позвал вас, чтобы объявить своё решение. Данной мне Аллахом и людьми властью повелеваю отдать в жёны Хызыр-реису Хайреддину-паше Гюльнихаль-хатун. Хюррем-султан, ты можешь заняться организацией никяха, - распорядился султан Сулейман.
Все присутствующие принялись благодарить повелителя и призывать Аллаха даровать ему многие блага.
Когда присутствующие готовы были разойтись, султан попросил Хюррем остаться. Ему не терпелось поделиться с ней рассказом, как удачно он склонил пашу к женитьбе.
Хюррем и Сулейман, оставшись в его покоях одни, позволили себе немного посплетничать. Сулейман млел от удовольствия, наблюдая, как Хюррем хохотала своим звонким заливистым смехом, когда он передавал ей разговор с пашой во всех подробностях. Особенно она смеялась, когда султан мимикой показал выражение лица Хайреддина-паши, услышавшего имя Гюльнихаль. Сулейману хотелось продолжать доверительный разговор со своей любимой женщиной, лишь бы слышать её задорный смех и видеть восхищение в её глазах своим султаном.
А вышедшие в коридор Гюльнихаль и Хайреддин-паша, взявшись за руки, с любовью смотрели друг на друга.
- Я буду с нетерпением ждать дня, когда смогу заключить Вас в свои объятия и оказаться в садах Вашего рая, моя нежная роза Гюльнихаль, - ласково сказал паша, и Мария зарделась от удовольствия.
