Из трёх поколений художников Маковских Константин Егорович Маковский, безусловно, является самым известным. Он был очень востребованным и популярным портретистом, поэтому редко нуждался в деньгах. У Маковского довольно много исторических картин, на большинстве из которых изображены бытовые сцены. Но есть и полотна, посвящённые конкретным историческим событиям. Например, "Агенты Дмитрия Самозванца убивают сына Бориса Годунова" (Государственная Третьяковская галерея, Москва).
Фёдору Годунову исполнилось шестнадцать, когда его отец, царь Борис Фёдорович Годунов, скоропостижно скончался. И хотя ему досталась страна, фактически раздираемая Гражданской войной, ситуация была в целом терпимая. Князья Мстиславский и Шуйский неожиданно для самих себя разгромили непобедимого "чудом спасшегося царевича Дмитрия" при Добрыничах. Причём разгромили так, что "Дмитрий" даже перепугался - казалось, отпущенный ему лимит чудес закончился. Ан нет, Борис для него умер очень вовремя.
Был ли у Фёдора шанс удержаться на троне? Увы, отец готовил из него прогрессивного правителя, но видимо совершенно забыл объяснить, как выжить и не потерять власть в окружении людей, готовых в любой момент тебя сожрать. В итоге своё царствование Годунов-младший начал с роковых ошибок. Например, в присяге потребовал от подданных "не хотеть на царство... злодея, именующего себя Дмитрием". Ничего не замечаете? А народ сразу заметил, что царь не назвал своего главного врага Гришкой Отрепьевым. И сделал выводы: Дмитрий-то настоящий!
Ещё больше Фёдор Борисович накуролесил в самом важном вопросе - кадровом. Зачем-то позвал в Москву отправленных отцом на войну главных интриганов - Шуйского и Мстиславского, как будто без них некому было вставлять ему палки в колёса. По просьбе маменьки вернул с сибирского курорта её двоюродного брата, Богдана Бельского. И, наконец, повёлся на уговоры начальника тайной полиции своего отца, Семёна Никитича Годунова, поставить во главе войска его зятя, князя Телятевского. Чем плюнул в душу единственному своему верному полководцу, Петру Басманову. В общем, полтора месяца своего правления Фёдор вполне мог в пику Дейлу Карнеги описать в книге "Как растерять всех друзей и окружить себя врагами". Мог, но не успел...
Не прошло и месяца, как всё царское войско во главе с оплёванным Басмановым дружно сдалось даже не Лжедмитрию, а офанаревшему от свалившегося на него счастья атаману Кореле, для которого эта победа стала первой и последней в его биографии. Князь Телятевский правда, остался верен царю, вот только толку с его верности. А вот князь Василий Голицын перестраховался - приказал слугам связать себя, на случай, если дело Годуновых ещё не кончено, и потом придётся оправдываться перед Фёдором. Но дело Годуновых было конченным...
Вскоре в Москву заявились Гаврила Пушкин (которого его потомок в своей трагедии "Борис Годунов" из банального изменника превратил чуть ли не в героя) и Наум Плещеев - агитировать москвичей признать законного царя Дмитрия Ивановича. Москвичей долго агитировать не пришлось, они арестовали царя Фёдора, его мать и его сестру, царевну Ксению, и посадили под домашний арест в доме, который принадлежал Годуновым ещё до воцарения. А сами занялись важным делом - пошли громить царские винные погреба. От зрелища как его двоюродную сестру волокут из дворца, на Бельского вдруг снизошло озарение. Он вспомнил, что это лично он спас царевича Дмитрия от убийц Годунова. Так что на какое-то время хозяином Москвы стал чудесным образом вылечившийся от амнезии Бельский.
А "законный царь Дмитрий Иоаннович" в столицу не торопился. В отличие от своего "отца" он хотел войти в историю государем милостивым и ручки свои в крови марать не собирался. Причём он даже не счёл нужным скрывать это. Вот только Бельскому доверить убийство хлопотавшей за него на свою голову двоюродной сестры "Дмитрий" не решился. Для этого требовался особо прожжённый подонок. Пришлось срочно развязать связавшего себя князя Голицына.
Убийцы Годуновых известны поимённо. Василий Голицын умер в польском плену, перед смертью узнав, что престол, на который он метил, занял Миша Романов. Князь Василий Михайлович Рубец-Мосальский скончался в 1611 году в Москве, где прислуживал польским оккупантам. Дьяк Михаил Андреевич Молчанов успел сам какое-то время побыть "чудом спасшимся Дмитрием". Следы его затерялись, но историки очень надеются, что Молчанова пришибли москвичи во время одного из бунтов против поляков. Дьяк Андрей Васильевич Шерефединов позднее покушался на Лжедмитрия I, но отделался ссылкой. Скорее всего, он умер своей смертью. Биографии всех четырёх убийц свидетельствуют, что больших сволочей на такое дело подыскать было сложно.
Меньше всего повезло царевне Ксении. Её убийцы оставили живой. Видимо самозванцу хотелось хоть как-то отомстить уже мёртвому Борису Годунову, сделав его любимую дочку, для которой он искал заграничных женихов, своей шлюхой. Понимая, что грозит его семье, Фёдор дрался так, что четверо здоровых бугаёв еле завалили его. Тела матери и сына лежали на всеобщем обозрении и все видели следы насилия на них. Но свято верили, что Годуновы приняли яд. Ведь так сказали их убийцы. Народ, как верно подметил Александр Сергеевич Пушкин, безмолвствовал...
Читайте в этом цикле:
