14 октября исполняется 70 лет со дня рождения легенды мировой и спортивной гимнастики, лучшему гимнасту ХХ века Николаю Андрианову.
– Николай Александрович, какие эмоции у вас возникают, когда вы слышите имя "Николай Андрианов"?
– Самые светлые. В начале 70-х годов мы часто пересекались на внутрисоюзных соревнованиях, а близко познакомились в Минске во время сборов перед играми в Мюнхене 1972 года. Вся сборная СССР по гимнастике жила в гостинице "Юбилейная". Мы вместе тренировались в минском Дворце спорта, а после тренировок все время проводили практически вместе.
– Чем в то время Андрианов отличался от всех остальных гимнастов?
– В то время практически ничем. Лидерами сборной в то время были Михаил Воронин и Виктор Клименко. Воронин был двукратным олимпийским чемпионом Мехико в отдельных видах и абсолютным чемпионом мира. Мы были новым поколением, у которого все было впереди.
В гимнастическом плане отличие Андрианова от всех остальных было в том, что он практически не был растянут. В нашем виде, что тогда, да и сегодня, тренеры растягивают своих гимнастов на тренировках. А Коля поднимет руки вверх, чуток потянется и все. Если он садился на шпагат, то зазор между ним и помостом был виден всем. Эта нерастянутость резко диссонировала с той мужской гимнастикой, которая в то время считалась классической.
Его тренер Николай Толкачев считал главным не растяжку гимнаста, а его координацию. У Андрианова была потрясающая взрывная сила при исполнении элементов. Это был новый, в чем-то хулиганистый стиль, который завораживал всех.
В чисто человеческом плане к нему относиться плохо было невозможно – у него было абсолютное обаяние. В любом коллективе через пять минут он становился своим. Может быть только Гера Богданов недолюбливал его, но на это были личные причины.
– Что это были за причины?
– Георгий Богданов и Николай Андрианов оба ухаживали за Любовью Бурдой –двукратной олимпийской чемпионкой в команде. В этом личном соперничестве первенство было за Андриановым.
Любовь Бурда была очень красивой девушкой. Когда я был судьей на различных соревнованиях, то мы иногда виделись. Она и сегодня выглядит бесподобно, у нее с возрастом появилось что-то невообразимо притягательное.
– Какие совместные увлечения были у гимнастов в то время?
– Заводилой всегда был Андрианов. В гостинице мы любили сыграть в картишки. На деньги не играли никогда, только на интерес. Всегда это был преферанс. Мы играли не ахти как, а Коля был профессионалом в этом деле и учил нас. Преферанс остался у него от бурного уличного детства. Андрианов был фанатом рыбалки. В Минске мы ходили рыбачить на Свислочь или Минское море – рыба тогда там была.
В то время сборы у нас были пять раз в год. Любимым местом было Сухуми. Там мы с Андриановым любили рыбачить. На рассвете брали лодку и метров на пятьсот уходили в море. У наших тренеров, когда они узнали про это, был шок. А местные жители, узнав, кто тайком берет лодку, но исправно возвращает ее на место, дали разрешение брать ее и дальше.
– Как разрешались конфликты в мужской сборной по гимнастике?
– Их не было. Помимо соревнований были и другие вопросы, которые обязывали соблюдать неписанные правила в коллективе. Когда мы выезжали на международные соревнования, то надо было найти магазин с самыми низкими ценами. В те времена это было серьезным подспорьем для всех – прилично выглядеть и что-то заработать от перепродажи импортного ширпотреба хотели все спортсмены. Надо было дома у валютчиков купить 20-30 долларов – в то время мы платили за один доллар три рубля. Это было серьезным правонарушением и для тех, кто продает, и для тех кто покупает. Продавец должен был вам поверить, что вы надежный человек. Без хорошей рекомендации со стороны выйти на контакт с валютчиком было невозможно. После этого нужно было надежно спрятать все это в обуви, белье или одежде – особого досмотра на границе у нас не было. Для таможенников и пограничников мы выглядели веселыми детьми.
Андрианов к привычной практически для всех фарцовке того времени относился с юмором. Он говорил: "Что вы все себе да себе, а людям?". Для него был праздник, когда у него деньги водились. Он любил всех угощать и получал от этого удовольствие. Стяжательство, жадность – это не про него.
– В Мюнхене вы были запасным в команде. Этот статус давил вас или нет?
– Никакого внутреннего дискомфорта у меня не было. Это сегодня съездить за границу примерно то же самое, что в соседний областной центр. А тогда это было событие в жизни любого. Олимпийские соревнования начинались с турнира запасных. Судьи выставляли оценки и делали выводы о силе той или иной сборной. Я вытянул по жребию три своих снаряда и выступил достаточно уверенно. Все остальное время на играх я был в качестве активного болельщика.
– На Олимпиаду в Монреаль вы не попали. В прессе в свое время было сообщение, что вы были отчислены из сборной за нарушение спортивного режима вместе с Андриановым. Вас отчислили, а его строго предупредили. Что было на самом деле?
– В той ситуации правильно звучит только формулировка. Все остальное придумано. К той неприятной для меня истории Андрианов не имеет никакого отношения. Нас обоих Ольга Корбут пригласила на свой день рождения. Как не пойти? Во-первых, Корбут – мега-звезда Мюнхена. Во-вторых, "Песняры" – богемная кампания. И, в-третьих, день рождения отмечали в ресторане "Каменный цветок" – культовом месте Минска того времени: живая музыка, варьете. Попасть туда было в то время мечтой многих.
После празднования дня рождения возле гостиницы остановилась машина, из которой вышел Юрий Титов, курировавший в то время гимнастику в Спорткомитете СССР. Пять минут до отбоя – не аргумент, назавтра собрание сборной, на котором меня отчислили, а Андрианову вынесли предупреждение. Что касается спиртного, то в то время никто в сборной этим не злоупотреблял – максимум сухое вино на сборах. У Андрианова были проблемы с этим достаточно серьезные после того, как он закончил выступать. Из-за этого он с Любой Бурдой и расстался, а она вышла замуж за Вячеслава Фогеля. Не нам судить его за это, этот "грех" водился и водится за многими выдающимися людьми.
– Взаимоотношения Николая Андрианова с его тренером Николаем Толкачевым были загадкой для всех. В чем, на ваш взгляд феномен его тренера?
– В спортивной гимнастике тренер всегда ведущий. Вы можете завоевать любое количество медалей, но если вы продолжаете выступать, то без тренера вам не обойтись. Наш вид спорта травмоопасный, технически сложный и экстремальный. У каждого был свой тренер и свои взаимоотношения с ним.
Толкачев был первым и единственным тренером Андрианова. Он взял его двенадцатилетним трудным подростком и через восемь лет довел до первого золота Мюнхена. Они понимали друг друга с полувзгляда. У них квартиры во Владимире были на одной лестничной клетке. Сумма этих факторов снимала все возможные трения между тренером и его звездным учеником. Это сегодня мы знаем, что Николай Толкачев был боевой летчик, прошедший штрафбат и вернувшийся с войны с орденами. В то время эта тема никем и никогда не обсуждалась.
Весь тренерский состав играл с нами вместе в футбол. Между собой они общались крайне уважительно и с большим достоинством. Единственный, кто выделялся из той когорты тренеров – это легендарный семикратный олимпийский чемпион Виктор Чукарин. Это абсолютная не только спортивная, но прежде всего человеческая легенда. Когда меня отчислили из сборной, то в качестве запасного в Монреаль поехал его ученик Владимир Сафронов.
– Николай Андрианов признан лучшим гимнастом ХХ века. В чем состоит спортивное величие этого человека?
– Если смотреть в разрезе мировой гимнастики, то вся современная гимнастика пошла именно с него. Он первым исполнил двойное сальто прогнувшись при соскоке с перекладины на международных соревнованиях. Затем повторил это в вольных упражнениях. Эти элементы в то время делали и другие гимнасты, но на тренировках. У Андрианова была абсолютная стрессоустойчивость. Ни рев трибун, ни взгляды именитых соперников для него не имели никакого значения. Это был спортсмен, который не знал, что такое мандраж.
Если говорить об отечественной гимнастике того времени, то Николай Андрианов был тем локомотивом, который вытянул всю советскую мужскую спортивную гимнастику. На нас в то время все смотрели и спрашивали: "Когда вы победите непобедимых японцев". Многим казалось, что никогда. В Мюнхене в командном турнире мы проиграли японцам семь баллов. Лучшим результатом у нас был результат Андрианова, но он уступал результату четырех японцев. А в Монреале сборная проиграла всего четыре десятых балла, а Николай Андрианов не дал стать Савао Като трехкратным олимпийским чемпионом в абсолютном первенстве.
Андрианов был и достаточно успешно тренировал молодежную сборную СССР. Но настоящий тренерский успех пришел к нему, когда в начале 90-х он тренировал японскую юниорскую сборную.
В Японию он приехал по приглашению Мицуо Цукахары. Все японские юниоры того времени оказались в основном составе мужской гимнастической сборной. Японцы боготворят Андрианова, считают, что он реанимировал мужскую спортивную гимнастику в Японии. Когда Николай Андрианов серьезно заболел, японцы предложили ему лечение у них в стране. Но, увы, даже уровень японской медицины оказался бессильным перед той болезнью мышц, которой он страдал.
Вспоминая его, я думаю не только о нем, но о всем нашем поколении, и эти чувства всегда самые светлые.
Самые интересные и важные новости ищите в нашем Telegram-канале. Также следите за нами в Дзен.Новости и читайте наш канал в Дзен!
Также на Sputnik:
- Республики-победители. Как и кем ковалась победа на ОИ-80
- Память автора "мертвой петли" – тренера Ольги Корбут почтили в Беларуси
