Середина осени. Скоро конец года и подведение возможных итогов. Часть литературных премий уже нашла своих победителей. Так, "Ясная поляна" подвела итоги еше в начале октября. Победил роман Дмитрия Данилова "Саша, привет". Честно говоря, не могу сказать, что выбор меня удивил (о книге мы писали на нашем канале).
У каждого человека есть своя "зеленая миля". Герои Данилова проходят эту зеленую милю каждый день, ожидая пулеметной очереди, а я ее все нет и нет. Писатель словно вывернул наизнанку нашу действительность, обозначив болевые точки общества.
Голосование за лучшее произведение в номинации "Большая книга" ещё продолжается, ещё есть время сделать свой выбор. Тем более, что, кроме всё того же романа Данилова, там есть очень даже достойные претенденты.
Необычный и смелый роман Р. Козлова "Stabat Mater", очередная семейная сага А. Матвеевой "Каждые сто лет", весьма спорное повествование Г. Яхиной "Эшелон на Самарканд" (пожалуй, именно эта вещь мне понравилась меньше других), очень подробное, захватывающее исследование главного романа Толстого - книга П. Басинского "Подлинная история Анны Карениной". Мои безусловные симпатии на стороне Сергея Белякова и его "Парижских мальчиков в сталинской Москве". О впечатлениях по всем этим произведениям мы писали на нашем канале.
Сегодня представляем вашему вниманию ещё три книги.
София Синицкая - один из тех современных авторов, что умело используют ФОРМУ, новую, не всегда понятную простому читателю, чтобы получить возможность в содержании передать самое важное - правду. Выбирая жанр исторической прозы, писательница показывает цикличность мирового устройства: мало что меняется в окружающем, разве что цивилизационные блага, но не сам ЧЕЛОВЕК, не власть. И от осознания этого в конце книги становится горько.
"Хроника Горбатого" - это летопись одной семьи с наследствнной болезнью - они горбаты. Летопись семьи на деле оказывается историей одного города. Города, который на деле и есть главный герой. Выборг, Виипури.
"— В Выборге, в моем Виипури, ... любят все рыцарское. Недалеко от нашего дома возвышается Часовая башня. Мы как-то поднялись туда с отцом и дедушкой. Я полз, сжав зубы, но не пожалел — такая красота: лес, море, старые крыши. Я представлял себе, как рыцари скачут к замку — у нас ведь и замок есть. Скучаю по Виипури. Это главный город Финляндии.
— А как же Хельсинки?
— Хельсинки — не то, просто красивая столица. Виипури наше сердце, бьющееся с древних времен".
Одна семья, один город, не потому ли и слово "хроника" употреблено в единственном числе?
Начало - это 12 век. Фома Горбатый. А потом 20 век и потомки Фомы. Изменился антураж, но не суть мира и людей. Все та же жестокость и алчность, насилие и оправдание всего этого борьбой за свободу.
Синицкая вовсе не претендует на историзм и объективность (иначе бы и город не был живым персонажем, и стиль бы был более документальным. В "Хронике" же достаточно много того, что можно назвать фантасмагорией.
Существовало ли славянское руническое письмо - один из главных вопросов, вызывающих множество фальсификаций. Называя главы Рунами, Синицкая как бы намекает читателю, что в ее романе есть доля мистификации, что это не документально- историческое повествование.
Проведя своих героев через важные исторические события, столкнув (неоднократно) с тяжёлым нравственным выбором, в финале повествования писатель как бы отказывает им в продолжении жизни. Как только город становится "красным", "советским", потомок Фомы не видит и смысла своего существования. И проклятие Арви звучит как-то очень обречённо.
"Вы отняли моё самое дорогое. Эйно больше нет. А Виипури в ваших руках. Я не хотел, чтобы вам достался город моего детства, но не успел его взорвать. Так вы сами его раскурочите, ха-ха! Сначала загадите парадные лестницы, сломаете печи, собьёте лепку. А потом будете поджигать и сносить дома кварталами. Вы своими руками уничтожите то, чем могли бы наслаждаться. (...)
Да, вы загадите Финский залив и лес вокруг Виипури".
Афанасий Мамедов "Пароход Бабелон"
Роман в романе о гражданской войне, о войне в Польше, о тридцатых годах, о советском Баку и о репрессиях.
Главный герой Ефим Милькин -комиссар, чекист, как говорили в те годы, - был троцкистом, поэтому скрывается в Баку в надежде, что там никому не будет дела до его прошлого. Воспоминая об этом прошлом и приводят его к идее написания книги. Так появляется роман в романе.
"Нет, не герой!.. Убийца – еще может быть, но никак не герой. О чем он будет рассказывать своим внукам во времена победившего пролетариата?"
Так о чем пишет Ефим?
О войне. О людях. О том, как война вскрывает в человеке все недостойное - не новая, в общем-то истина. Я ловила себя на мысли, что сравниваю "Пароход Бабелон" с "Конармией" Бабеля. Правда, не в пользу первого, увы.
Безусловное достоинство - стилизация "книги Ефима": автору удалось показать два разных временных пласта. Время-то разное, да вот происходящее вокруг мало чем отличется. Невольно вспомнилась мысль Б. Васильева, утверждавшего, что гражданская война положила начало - всего лишь начало, а конца до сих пор не видно - войне с собственным народом.
Мамедов своему герою доверяет несколько похожую мысль:
"Грядет нечто апокалиптическое, что-то такое, чему можно лишь немо смотреть в лицо. Кончились тонкие рассуждения о власти общечеловеческих ценностей, потому что общечеловеческие ценности потеряли власть над людьми. В какой-то момент я надеялся, что положение выправится, но становится только хуже. Хуже день ото дня. Порядочным людям остается лишь одно – бежать, чтобы не стать соучастником кровопролития."
И еще одно:
"Граница между одним историческим периодом и другим заметна лишь историкам, да и то спустя десятилетия. Всем кажется, что они могут делать все то же самое, что делали раньше, и вот вдруг оказывается, что делать этого уже категорически нельзя – опасно для жизни. И не только твоей, но и близких тебе людей. А хорошо знакомый тебе исторический период почил в бозе. И вступая в новый, не имеющий пока что ни официального названия, ни лично придуманного тобою, хорошо было бы обзавестись маской, чтобы, не теряя себя, жить, более или менее соблюдая условия нового времени".
Город - Баку, Стамбул - тоже живет на страницах произведения. Города и их люди - Мамедову удалось несколькими штрихами передать атмосферность. Рассуждения о жизни, о поселениях интересны:
"Всякий раз, оказываясь то в Берлине, то в Праге, то в Риме, спрашивал себя: хотел бы бросить тут якорь? Но все эти города казались ему кладбищами якорей. Что им было до еще одного…"
Понравилась и мысль о дружбе, ее сути:
"Не можете припомнить человека из старой записной книжки? Попросите подсказки у того времени, в котором вы ею пользовались. Получите еще и ответ на вопрос, почему этот человек не перешел в вашу новую записную книжку, почему остался в старом времени".
Финал "книги Ефима" - символический: герой принимает решение войти в мирную жизнь. Финал же всего романа - еще более символичен. Он вовсе не открыт, ничего "додумывать" не надо. 1937 год не щадил никого. А то, что повествование оказывается как бы оборванным, эту мысль и доказывает.
В целом неоднозначное впечатление. Совсем неоднозначное. Не могу сказать, что сопереживала герою или что увлеклась самим повествованием. Понравился, пожалуй, язык.
Например, описание чаек:
"Если еда их более не интересовала, они требовали мзду прожитыми веками и невысказанными словами. Недосмотренными снами. Было в их полете что-то под стать ветру, воде и парусу".
Иван Шипнигов "Стрим"
Самый необычный роман из прочитанного даже не за последние пару лет, а за многие десятилетия. Что такое "стрим"? Прямой эфир на интернет-сервисе, например Twitch или YouTube. Вот и книга Шипнигова написана как "прямой эфир": герои будто участвуют в каком-то ток-шоу, раскрывая душу, делясь историями своих жизней. Только перед нами - их письменная речь: что-то типа он-лайн дневника. Каждого из героев (а их немало) легко отличить по стилю, по оформлению, даже по ошибкам. Алексей, прижимистый парень, пытающийся экономить на всем, ради выгоды в несколько рублей отправляющийся на рынок в противоположный конец города, рассуждающий о преимуществах "Перекрестка" перед "Пятерочкой", не употребляет заглавных букв даже в именах собственных, ему незнакомо понятие о знаках препинания. Но после "умных" бесед и уроков несостоявшейся тещи его письмо становится грамотнее.
Катя, дочь состоятельных родителей, вернувшаяся после учебы в Лондоне, пишет легко и красиво. А еще есть филолог Наташа. У пенсионера Владимира Георгиевича сдержанно-советский стиль, с минимальным количеством оговорок/описок.
Да, каждого героя узнаешь сразу, по первым же строчкам. Кажется, они все разные - по образу мысли, воспитанию, образованию. Но это совсем не так. Каждый из них - самый простой ЧЕЛОВЕК, в хорошем смысле этого слова. Каждый ищет своего счастья, может быть, покоя, а на самом деле, как у Толстого, каждый "несчастлив по-своему". И судьба каждого (рассказанная им самим) - это часть нашего общества. И становится немного грустно.
Я как-то не очень люблю все современные эксперименты со словом, но идея Шипнигова неожиданно понравилась, во многом благодаря тому, что писатель сделал практически невозможное: без авторских комментарий или ремарок, только через речевую характеристику он сумел изобразить ЖИЗНЬ, сложную, не совсем приятную и сытую, наполненную кэшбеками и акциями. Какое замечательное определение (даже не определение, нет! Термин!) дает автор современному состоянию, что испытывают сегодня люди: "Это - сей-часть-е".
Какая же книга 2022 года станет "Большой"?
