"Oб­нa­жён­ныe Бир­кин и Бар­до ле­жат в од­ной по­сте­ли, и Б.Б. на­пе­ва­ет... «Je t’aime moi non plus». А Серж Гензбур продолжает чудить

Источник фото: k-markarian.livejournal.com

Его звали Люсьен Гинзбург. А потом он стал королем шансона Сержем Гензбуром. Его обаяние магнетически действовало на самых красивых женщин, а он считал себя Квазимодо. Он беззаветно любил и был бaбником, красиво страдал и омерзительно мучал, шокировал и вызывал восторг.

Продолжение. Начало ЗДЕСЬ

Ни­че­го свя­то­го

Ген­збур -- ко­роль эпа­та­жа. Да­же в оде­ж­де. Вот как опи­са­л его Vogue:

«На паль­цах -- об­ру­чаль­ное коль­цо Джейн, об­ру­чаль­ное коль­цо Бар­до и еще с пол-дю­жи­ны пла­ти­но­вых ко­лец... Бра­с­лет с сап­фи­ра­ми и брил­ли­ан­та­ми. Кур­т­ка с се­ре­б­ряы­ми пу­го­ви­ца­ми от Ла­гер­фель­да».

В од­ном из мод­ных жур­на­лов он пуб­ли­ку­ет фо­то­гра­фию трех сво­их кра­са­виц -- Джейн, Кейт и Шар­лот­ты -- в чем мать ро­ди­ла. В му­зее Пра­до в при­сут­ст­вии груп­пы ту­ри­стов па­да­ет на ко­ле­ни пе­ред ра­ди­а­то­ром и во­пит: «О, сюр­ре­а­лизм! Бес­по­доб­но!» И пуб­ли­ка на­чи­на­ет схо­дить­ся по­гла­зеть на ше­девр мо­дер­низ­ма. В вос­тор­ге от Уит­ни Хью­стон, он бро­са­ет в пря­мой эфир: «I want to f*ck her». На те­ле­пе­ре­да­че "7 sur 7", де­мон­ст­ри­руя, что ос­та­ет­ся у сре­д­не­го фран­цу­за по­с­ле вы­пла­ты всех на­ло­гов, он сжи­га­ет на гла­зах у мил­ли­он­ной ау­ди­то­рии 500-фран­ко­вую ку­пю­ру. А в дру­гой раз ши­ро­ким же­с­том от­сте­ги­ва­ет 100 000 фран­ков в поль­зу «Вра­чей без гра­ниц». Он дер­з­ко пла­ги­ат­ни­ча­ет: в 80-е ему да­же при­дет­ся су­дит­ся с по­том­ка­ми Ха­ча­ту­ря­на.

А 1 ию­ня 1979 го­да раз­ра­жа­ет­ся не­бы­ва­лый скан­дал: Ген­збур от­вел ду­шу на «Мар­сель­е­зе», на­ве­сив на нее рит­мы рэг­ги. Мо­дер­ни­зи­ро­ван­ный гимн «К ору­жию и так да­лее» вы­звал пра­вед­ный гнев па­т­ри­о­тов и во­ен­ных ве­те­ра­нов. Кон­цер­ты пре­вра­ща­ют­ся в по­ли­ти­че­с­кие ма­ни­фе­ста­ции; пер­вые ря­ды на­вод­ня­ют взбе­шен­ные де­сант­ни­ки; му­зы­кан­ты и под­тан­цов­ка бар­ри­ка­ди­ру­ют­ся в ав­то­бу­се.

По­из­де­вав­шись над «Мар­сель­е­зой», Ген­збур про­бу­ет се­бя на ли­те­ра­тур­ном по­при­ще: он пи­шет по­лу­био­гра­фи­че­с­кую фи­ло­сов­скую прит­чу «Ев­ге­ний Со­ко­лов» о по­хо­ж­де­ни­ях ху­до­ж­ни­ка, ко­то­рый, смо­ло­ду му­ча­ясь взду­ти­ем жи­во­та, ис­поль­зу­ет этот «дар» для со­з­да­ния кар­тин-«га­зо­грамм»; в кон­це кон­цов, же­лая ог­ра­дить се­бя от соб­ст­вен­но­го зло­во­ния, он на­де­ва­ет про­ти­во­газ и уми­ра­ет в по­л­ном оди­но­че­ст­ве...

Бра­ч­ные иг­ри­ща при­но­сят бо­гат­ст­во

Ген­збур под­би­ва­ет Джейн, у ко­то­рой тро­га­тель­ный го­ло­сок цер­ков­но­го пев­че­го, за­пи­сать Je t’aime moi non plus... Пла­стин­ка вы­зы­ва­ет са­мую ре­з­кую ре­ак­цию Ва­ти­ка­на, и в Ита­лии ее про­да­ют из-под по­лы в кон­вер­тах Ма­рии Кал­лас. Gior­nale di Italia пи­шет:

“В те­че­ние че­ты­рех ми­нут Бир­кин и Ген­збур так со­пят и оха­ют, что со­з­да­ет­ся впе­чат­ле­ние, что мы при­сут­ст­ву­ем при бра­ч­ных иг­ри­щах це­ло­го ста­да сло­нов».

Диск при­чи­с­лен к раз­ря­ду пopно и за­пре­щен в Шве­ции, Ис­па­нии, Пор­ту­га­лии, Гол­лан­дии. Ген­збур за­щи­ща­ет­ся:

«Эта пе­с­ня вы­ра­жа­ет пре­во­с­ход­ст­во эpoти­ки над сен­ти­мен­таль­ным ми­ром. Фи­зи­че­с­кая лю­бовь -- яв­ле­ние бо­лее рас­про­стра­нен­ное в на­ши дни, не­же­ли лю­бовь пла­то­ни­че­с­кая».

Ко­г­да пе­с­ню в вер­сии Бир­кин ус­лы­ша­ла Б.Б., то по­ня­ла: Ген­збур при­зна­ет­ся в люб­ви дру­гой. Она не пе­ре­ста­ва­ла все это вре­мя ви­нить се­бя за ма­ло­ду­шие... Впро­чем, че­рез не­сколь­ко лет в од­ной из сцен филь­ма «Если бы Дон Жу­ан был женщиной» (1973) oб­нaжeн­ные Бир­кин и Бар­до ле­жат в од­ной по­сте­ли, и Б.Б. лу­ка­во на­пе­ва­ет... «Je t’aime moi non plus».

Скан­даль­ная за­пись при­но­сит Ген­збу­ру це­лое со­сто­я­ние. Они с Джейн пе­ре­ез­жа­ют в не­боль­шой особ­няк на ули­це Вер­ней. Ген­збур сам за­ни­ма­ет­ся от­дел­кой: чер­но-бе­лый ка­фель на по­лу, чер­ная ме­бель, чу­до­вищ­ный та­ран­тул в сте­к­лян­ном ша­ре, экор­ше (об­ра­зец че­ло­ве­ка без ко­жи) в на­ту­раль­ную ве­ли­чи­ну -- он за­го­ра­жи­ва­ет до­ро­гу в ту­а­лет, и де­ти так его бо­ят­ся, что пи­caют в ок­но пер­во­го эта­жа.

15 мая 1973 го­да с Гин­збу­ром слу­чил­ся пер­вый сер­де­ч­ный при­ступ, и его от­вез­ли в боль­ни­цу. При­чем он на­от­рез от­ка­зал­ся за­крыть­ся пле­дом «ско­рой по­мо­щи» -- он ви­ди­те ли, не под­хо­дит под цвет его глаз! Вра­чи за­пре­ти­ли ему ку­рить, но он про­та­щил в боль­ни­цу ди­п­ло­мат с лю­би­мым креп­чай­шим «жи­та­но­м». До­ма Джейн не спу­с­ка­ла с не­го глаз и од­на­ж­ды все-та­ки вы­сле­ди­ла, как тот ку­рит, вы­гу­ли­вая со­ба­ку. Она ус­т­ро­и­ла сце­ну. И Серж на­чал ку­рить при ней...

Окончание ЗДЕСЬ, подпишись на наш канал и читай:

"Женщина, у которой горят глаза от энтузиазма, никогда не будет одинока". Русская итальянка Владлена

Ири­на Смир­но­ва (с) "Лилит"