Анатолий Ефимович не умел улыбаться. Весь образ жизни его тоже был каким-то нерасполагающим к улыбкам.
Жил он в старой хрущёвке в двушке с престарелой больной матерью, озабоченной бытом женой, псом по кличке Обормот и с таким же сыном. Сын в своём юном возрасте уже виртуозно владел нелитературной речью, но как и отец, не владел способностью шутить.
Шутить было и не о чем. Жизнь членов семьи не располагала к шуткам, телепрограммы вызывали необъяснимое желание кастить всё и всех, особенно тех, кто всё это придумал и сейчас живёт себе припеваючи за счёт таких вот простых и грустных, живёт и улыбается. Гад!
Мать после инсульта требовала постоянной заботы, испытывала боли и массу неудобств. В доме пахло лекарствами и переживаниями за отбивающегося от рук сына-подростка, пёс постоянно просился гулять, а гулять с ним не хотелось, поэтому случались неприятности. Так бы и выкинул!
Приветливая словоохотливая соседка Зинаида Петровна, которая поначалу собиралась с соседями подружиться, теперь тоже просто здоровалась на лестничной клетке. Поняла – соседи замкнуты. Когда тебе на приветливую беседу сквозь зубы просто цедят "здрасьте", будешь ли желать общаться?
Жена Анатолия Ефимыча была женщиной заботливой и хлопотливой, но всё равно он на неё бурчал. Он не умел иначе.
– Что опять из мусорного ведра очистки картофельные торчат? Неужели нельзя точно в ведро попасть. Вот вечно ты так! Ох, горе-горе...
– Ну что ты, Толик, устала просто, спина не гнётся, вот и промахнулась, – она уже присела в деми-плие, держась за поясницу, забрасывая очистку в ведро.
– И что? Мать я купать буду, раз спина твоя опять болит? Ох, горе-горе! Что за жизнь!
– Ольга Михайловна звонила, наш опять дерётся... Да, да, Толь, горе, горе! И что с ним делать-то?
– Не знаю я! Откуда мне знать! Вы ж воспитывали, баловали...а теперь у меня спрашиваете...сплошное горе от вас!
Анатолий Ефимович не то, чтобы ругался с дворовыми соседями, но часто огрызался и считал, что все его тут недолюбливают.
В ближайшем магазине его тоже знали. Это именно он неоднократно возвращался с товаром, не отвечающим, по его мнению, требованиям, это он заставлял менять несоответствующие ценники и ругал кассиршу за то, что она уж слишком много денег насчитывает, наживается, обдирая людей, как липку...
Мысли - взять и улыбнуться вообще не возникало в этой семье ни у кого. То ли они такими родились, то ли разучились улыбаться из-за каких-то бед и напастей. Какая улыбка, если жизнь столь трудна!
Вы думаете, таких семей не существует? Оглядитесь. Их немало.
Ну так вот...
Работал Анатолий Ефимыч в одном литературном издательстве корректором - исправительным чужих ошибок. И вот его коллега весёлая Светочка приметила, что Анатолий уж очень серьёзно корректирует смешной до коликов в животе рассказ.
– Анатолий, смешной рассказ, правда ведь?
– Да, смешной, – серьезно ответил он.
– А почему Вы не улыбаетесь? Я вот смеялась до слёз!
– Почему не улыбаюсь? Улыбаюсь. Но я же на работе.
– А разве можно сдержать смех, если смешно? Даже если на работе...
Анатолий Ефимыч пожал плечами. Светочка задумалась. А ведь она и вправду не видела Анатолия Ефимыча смеющимся или хотя бы улыбающимся.
Обсудила это с другими работниками отдела и выяснила – никто не видел.
От рутинной работы или просто для того, чтобы хоть немного развлечься, решили они совместно найти способ его развеселить – заставить улыбнуться.
Несколько последующих дней они предпринимали попытки.
Поздравили его с Днём сурка, подарив смешную игрушку – сурка с высунутым язычком. Анатолий Ефимыч посмотрел на них подозрительно, заподозрил розыгрыш, сдержанно поблагодарил, игрушку поставил на подоконник. Улыбку это не вызвало.
На следующий день читали анекдоты из весёлой книги, вспоминали смешные истории. Анатолий Ефимович либо не слушал, либо слушал, сдвинув брови. А потом и вовсе надел наушники.
Словно какой-то блок не давал ему улыбаться.
Попытки коллег сделать ему подарки, Ефимыч отвергал. Для него это было крайне подозрительно.
– Вещь дорогая, не возьму.
Говорилось это спокойно, но так неприветливо, что больше подарков делать не хотелось.
– Анатолий Ефимович, а почему всегда грустный такой? – спрашивала Светочка.
– Я не грустный, просто работы много, – отвечал он.
– А давайте я помогу.
– Я справлюсь, спасибо, – он зажимал губу.
– А дома у Вас все в порядке?
– Дома не может быть прямо все-все в порядке. На то это и дом, чтоб решать бытовые проблемы.
– Но ведь дом – это и радость и счастье!
– Ну, для кого-то может и радость, а для нас – простых людей, сплошные заботы.
Озабоченность закрепилась на лице Анатолия Ефимыча, как нормативная ежедневная мимика. Улыбка, по его мнению, могла отражать исключительно благосостояние и достаток, коих у него не было. А те, у кого была улыбка, у него вызывали раздражение, потому что это означало, что у них это благосостояние есть. И они в этом уже виноваты.
– Шутки ваши до добра не доведут, – грозил он сослуживцам, если они, как ему казалось, переходили через край.
А они переходили и, наконец, Анатолий Ефимович понял, что центральной фигурой этих разговоров о неумении шутить, улыбаться, наслаждаться жизнью, был именно он.
Это возмутило. Да что они о себе возомнили! Молодые ещё, чтоб учить. Хотя одна из коллег по возрасту была очень старше Анатолия, но и её он считал легкомысленной.
"И чего это я не понимаю шуток? Очень даже понимаю! И шутить умею, и улыбаться! Просто время сейчас не подходящее, вот разрулится ... «Хорошо смеется тот, кто смеётся последним»
Человек Анатолий Ефимович был неглупый, анализировать умел. Начал размышления и вскоре понял, что действительно уж и не помнит, когда последний раз улыбался или шутил. Может и правда, не так что-то с ним?
Он помнил себя мальчишкой и хоть и был всегда нудноватым и страшащимся многого, но смеяться с друзьями любил, а теперь ...
И если на поводу у коллег, заметивший это, идти он не собирался, то в семье решил немного поработать над собой.
Жена приходила с работы позже.
Просто улыбаться жене было как минимум странно, поэтому Анатолий в кои-то веки взял у неё из рук сумки и натянул губы, изображая улыбку. Получилось это крайне странно, похоже на оскал. Он это, не видя, почувствовал. Хорошо, что жена в тёмном коридоре его " улыбку" не разглядела.
Но непонятное поведение мужа насторожило:
– Случилось что-то? – спросила она, зайдя следом за ним на кухню прямо в верхней одежде.
– Нет. Все хорошо, – ответил он, но улыбаться побоялся.
Вскоре жена уже готовила ужин и рассказывала, что им немного добавили зарплату. Анатолий улыбнулся. Жена присела на табурет.
– Я так и знала, что тебя это расстроит. До смешного мало и правда. Вот горе-то, – причитала она, глядя на его улыбку.
– Да нет же, улыбнулся я от радости. Хорошо, что добавили!
– Это как это – от радости? Какая у нас с тобой радость? Одно горе...
Анатолий понял. Улыбаться одному недостаточно, надо ещё, чтоб и в семье все заулыбались. А для этого улыбка должна быть искренней, а не просто - натянутые губы.
Вскоре явился сын.
– Паап, тебя Ольга Михайловна просила позвонить.
Анатолий улыбнулся.
– Не надо, пап, не злись так. Я не виноват, Петька первый начал....
– Да я и не злюсь. Я просто улыбаюсь, вспомнил наш предыдущий разговор с твоим учителем.
– И что там было смешного?
– Теперь мне кажется, что я сам себе там смешон. Ох, как смешон.
Сын пожал плечами. Он тоже не понимал отца. Что-то не то с ним происходит.
Разговор с учителем не был таким уж печальным, Анатолий, оказалось, умеет шутить.
Вечер в семье, хоть и не был ещё предельно тёплым, но прошел спокойно. А когда перед сном Анатолий сам вызвался прогуляться с Обормотом, то просто улыбнулся соседке, а она возьми и предложи выгулять их пса вместе со своим.
С тех пор Анатолий Ефимович постоянно над собой работает. Постепенно и членов семьи учит получать маленькие радости от такой вот трудной жизни. А чтоб они заулыбались, помогать по дому начал больше.
Учиться этому оказалось нелегко. Иногда хочется махнуть на всё рукой, запрятать голову в воротник и идти по жизни дальше, насупившись. Хочется держать за пазухой камень на весь белый свет и ни на что не надеяться.
Вот только он понимал, что белый свет от этого не изменится, не станет лучше, а его жизнь опять затянет бытовая рутина, скептицизм и неверие в свои силы.
Хорошие люди уйдут, а будут окружать его одни негодяи, воры, циники и гады.
И всё это идёт изнутри и зависит от какой-то мелочи – от умения улыбаться другим и смеяться над собой, от умения радоваться мелочам и самой жизни ...
Анатолий Ефимович это понял, осталось – научиться....
***
Друзья, улыбайтесь близким и посторонним, больным и здоровым, нищим и богатым. Будьте приветливы со всеми и тогда это вернётся и к вам...
Да знаю я, что это – истины прописные. Но думаю, дай напомню....
Вдруг да есть у вас подобные знакомые, вдруг сам кто-то, как Анатолий Ефимыч....
Подписывайтесь, читайте, жмите лайки...
Ценю вас, дорогие читатели!