Глава 10
Начало ЗДЕСЬ
Саша на цыпочках отошёл назад. Сначала надо отнести ночник Пашке, а потом уже он вернётся. Надо поговорить с мамой. Наедине поговорить. Она что-то знает, это точно.
Прыжками Сашка взлетел по лестнице, вошёл в комнату и поставил ночник на тумбочку рядом с Пашкиным диваном.
- Что это? – спросил друг удивлённо.
- Сейчас.
Саша воткнул вилку в розетку и нажал на кнопку. Мягкий загадочный свет полился из ночника, создавая сказочную ауру в комнате.
- Зачем? – непонимающе спросил Павел.
- Так не темно, - ответил Саша.
Пашка спустил ноги и уставился на ночник, размышляя о чём-то. Вздрогнув, он повернулся к Саше и неожиданно улыбнулся:
- Да, так не темно, Саныч.
- Обращайся, - коротко ответил Сашка. – Спи, мне тут кое-что надо…
Он вышел из комнаты, прикрыл дверь и прислонился к ней. Похоже, он на верном пути относительно Павла. Тот вроде бы немного ожил. «Надеюсь, что всё-таки эта поездка растормошит его», - подумал Саша, спускаясь вниз.
Валентина по-прежнему была в мастерской, вяло перекладывая какие-то лоскутки на столе, она даже не услышала, как сын подошёл к ней.
- Мам…
Вздрогнув от неожиданности, Валентина выронила коробочку, которую держала в руках. Разноцветные бусины, как тараканы, с дикой скоростью покатились по полу в разные стороны. Женщина ахнула, присела на корточки и принялась собирать свои сокровища. Саша ринулся ей помогать. Работали они молча, тщательно осматривая каждый сантиметр пола. Когда, наконец, разбежавшиеся детали были собраны, и коробка тщательно закрыта, Валентина убрала её в стол и повернулась к сыну.
- Поговорим? – предложил Саша.
- Выйдем в сад, - ответила мать.
Она вышла из дома и уселась на скамейку неподалёку от калитки. Валентина выглядела усталой и почему-то расстроенной, словно случилось что-то если не с ней, то с близким ей человеком. Подняв на Сашу, она вымученно улыбнулась и похлопала по скамье рядом с собой, приглашая присесть.
- Теперь поговорим, - сказала мать, когда сын сел рядом. – Я так подозреваю, что ты слышал мой разговор по телефону?
- Не специально, - смутился Саша. – Я за ночником спустился. Случайно получилось.
- Я даже не сомневалась, - улыбнулась Валентина. – Только не знаю, что ты успел услышать. Что ты сейчас хочешь узнать?
- Та девочка… Ты знала её, получается? И тётя Лена тоже? Откуда?
- Ну, во-первых, что значит «та девочка»? Ты подумал о ребёнке, которого вы встретили? Нет, это не может быть она. Просто вы все рассказывали про клетчатую одежду и светлые волосы, вот мне и вспомнилась девочка, о которой мы с Леной говорили. Мне казалось, и ты её должен был помнить, ты же не раз ходил за молоком в Ольховку. Помнишь же свою тёзку, молочницу тётку Саню?
- Ну как же её не запомнить, - рассмеялся Сашка. – Она так и говорила мне: привет, тёзка!
- Эту девочку звали Дашей, она внучка Сани. Разве ты её никогда не видел? – удивилась Валентина.
- Помнится, однажды видел, сидела там на скамейке в саду какая-то мелкая. Но так, чтобы прямо запомнить… Нет, не запомнил. Погоди! Ты сказала «была»?!
- Да, - горько вздохнула мать. – Была.
***
Лишняя девочка (Даша).
На самом деле Даша было долгожданным ребенком. Мама Тоня и папа Гриша целых два года бегали по врачам, знахарям, ездили к бабушкам и батюшкам, уже задумывались об ЭКО, как вдруг такое счастье! Радости будущих родителей не было предела. Когда УЗИ показало, что скоро на свет появится доченька, они, как сумасшедшие, мотались по магазинам, скупая всё самое лучшее и красивое для своей принцессы. Григорий оборудовал в квартире детскую с белоснежной мебелью и текстилем, расписанным нежно-розовыми цветами. Над кроваткой водрузили невесомый полупрозрачный полог, на полу красовался мягкий ковёр светло-песочного цвета. А уж об игрушках можно было написать отдельную главу.
- Ребята, остановитесь, - внушала им Александра, мама Тони. – Не нужно малышу так много. Растут они быстро.
Но Тоня с Гришей лишь улыбались, а через день появлялись с новой игрушкой или костюмчиком для Дашеньки, как они намеревались её назвать. Жили они в соседнем посёлке, всего-то минут сорок добираться до Ольховки, где обитала Александра. Будущая бабушка спала и видела, как к ней привозят внучку на всё лето, а она отпаивает её парным молочком и по утрам готовит ей блинчики с домашней сметанкой или сырники из домашнего же творога.
Однако, в положенный срок всё пошло совсем не так, как ожидалось.
Механическая родовая травма, вызванная действием акушерки, использующей щипцы во время родов, перечеркнула радужные надежды Тони и Гриши. Перспективы для маленькой Даши сложились отнюдь не радужные, никаких гарантий того, что девочка когда-нибудь сможет ходить, врачи дать не могли, более того, грозило ещё и отставание в развитии. Услыхав предварительный вердикт, Тоня сидела, не видя и не слыша ничего вокруг. В висках тысячей молоточков бились мысли одна другой страшнее. Картины, возникающие в мозгу, были столь же безрадостными. Она очень ярко видела себя измотанной, неухоженной, невыспавшейся тёткой, толкающей перед собой инвалидную коляску с сидящей в ней девочкой в бессмысленным взглядом. Дочь никогда не назовёт её мамой. Она просто не поймёт значение этого слова, как, собственно, и любого другого слова. Никогда в её глазах не появятся отблески мысли, никогда не побежит она играть с другими детками. Что толку во всех этих красивых одёжках, если упакованный в них человек и не человек вовсе, а так… лишь тень человека, образ без содержания…
Размышляя так, Тоня не слышала слова врача:
- Надежда есть. Придётся приложить немало усилий, но, возможно, через несколько лет Ваша дочка сможет сделать первые неуверенные шаги. Нет, конечно, она никогда не сможет полноценно бегать, прыгать, но научиться хотя бы ходить у её есть шанс и немалый. Я Вас направлю к специалисту, будете заниматься с дочкой лечебной физкультурой, возить на массажи, есть ещё физиотерапевтические процедуры, обязательно водные. Что касается развития, тоже нужно приложить усилия. Можно, можно довести Вашу девочку до нормального состояния. Конечно, она ещё долго будет отставать, но…
- Спасибо, - перебила Тоня, вставая.
Она действительно не слушала и не услышала ни слова. Просто поднялась и ушла.
Её выписали, а Дашу оставили в больнице ещё на какое-то время, девочку требовалось подержать в стационаре. Дома Тоня и Гриша долго о чём-то шептались в своей комнате, встревоженная Александра, приехавшая к выписке, то и дело подходила к дверям, пытаясь уловить хоть что-то, но уходила несолоно хлебавши. В кухне давно ждал накрытый к приезду Тони стол, мясо наверняка остыло, придётся подогреть. Вздохнув, Александра удалилась хлопотать с обедом. Она уже распланировала, по каким дням сможет приезжать к дочке для помощи с внучкой. «А может предложить пока ко мне переехать? – вдруг мелькнула у ней мысль. – Гриша ведь всё равно на фуре работает, какая ему разница, куда из поездки возвращаться? А у меня воздух чистый, молочка своя, овощи, фрукты, лес вон рядом».
Появление дочери и зятя вывело Александру из размышлений.
- Ой, задумалась я чего-то. Давайте-ка, садитесь, пообедаем. Я только что подогрела. А отметим потом, когда Дашенька дома будет.
Тоня с Григорием как-то странно переглянулись и сели за стол.
- А когда хоть малышку разрешать забрать? – спросила Александра.
- Мам, ты сядь, ладно? – предложила тихо Тоня.
- Да сижу уж я, - настороженно ответила мать. – Чего такое?
- Александра Николаевна, мы решили не забирать Дашу, - выпалил Гриша.
- Как это? – ахнула тёща.
- Мам, только без драм пожалуйста, - резко осадила её дочь. – Мы оставляем Дашу там, я пишу отказ.
- Да вы что, с ума посходили оба, что ли?! – воскликнула Александра.
- Я же попросила: без драм! – прошипела Тоня.
- Александра Николаевна, мы в своём уме. Вы же сами понимаете, что у Даши будущее «овоща», а гробить свои силы на бесполезное мы не хотим, - пояснил Гриша.
- Почему мы должны расплачиваться всю жизнь за ошибки медперсонала? – резко спросила Тоня. – Мы ещё молоды, у нас будут нормальные здоровые дети.
- Тоня, дочка, это же твой ребёнок, твоя кровинка. Её же можно поставить на ноги, врач так сказал. А ты бросить её решила. Неужто сердце не заболит? – охнула мать.
- Не заболит! – отрезала дочь. – Я его скорее сберегу, если не буду тратить его на дебильного инвалида. И хватит! Давайте уже спокойно пообедаем.
Александра, открыв рот, переводила взгляд с дочери на зятя и обратно, словно пыталась высмотреть, где же она упустила в них то чудовищное, что увидала сейчас. Она поднялась и горько усмехнулась:
- Кушайте, не обляпайтесь! А у меня что-то аппетит пропал!
С этими словами мать вышла из кухни, оставив Тоню с Гришей за столом. Пожав плечами, дочь сама положила себе и мужу в тарелки еду, и они молча приступили к обеду.
Александра снова появилась, кода дочь с зятем покончили с едой, и Тоня мыла посуду.
- Значит так, детки дорогие! Сиротить дитя я вам не позволю, так и знайте! Хочешь отказ писать? Пиши! Но Дашу я забираю себе! Сама её на ноги поставлю, коли родным матери и отцу она оказалась ненужной.
- Ты с ума сошла? – нахмурилась Тоня.
- Я-то в своём уме, а вот вы… Да ладно, всё. Я всё сказала!
- Ты хоть представляешь, какой груз на свои плечи взвалить собираешься?
- Своя ноше не тянет! – резко ответила Александра.
Писать отказ Тоня не стала. Забрав дочку из больницы, она прямым ходом, не заезжая домой, привезла Дашу к матери. Решили, что так проще, чем потом Александре мотаться с оформлением опекунства. Да и оформят ли?
- Вот, делай, что хочешь, - сказала Тоня, передавая матери младенца. – И вот ещё что: мы с Гришей материально, конечно, будем поддерживать. Но на этом всё!
- Не больно-то и хотелось, - буркнула Александра, принимая внучку.
Для женщины потянулась вереница дней, месяцев и лет, похожих один на другой, как две капли воды. К скольким специалистам перетаскала она Дашу, к скольким знахарям и целителям возила, не перечесть. С девочкой занимались лучшие, денег на них Александра не жалела. Доход от продажи молочной продукции был неплохим, плюс дети финансировали, сдержали слово.
Бабушка сама научилась делать внучке массаж, ежедневно занималась с ней лечебной физкультурой, возила к дефектологу, ответственно выполняя все задания и рекомендации, дважды в неделю посещала бассейн, где с Дашей проводили специальную тренировку, и дважды на иглоукалывание.
Результат был, но достигался такими мелкими шажочками, что иногда Александра готова была впасть в отчаяние, не ощущая никакого прогресса в состоянии внучки. Однако, стиснув зубы и взяв себя в руки, она упорно продолжала делать всё, что должно. К четырём годам девочка, наконец, заговорила. Да, поначалу речь давалась ей с трудом, но постепенно становилась всё более понятной и членораздельной. Примерно в это же время неподвижные ножки Даши вдруг стали подавать признаки жизни. Александра тогда, впервые за последние годы, разрыдалась, утирая глаза кухонным полотенцем.
- Мы всё с тобой делаем правильно, Дашенька, - улыбалась она внучке. – Пусть хоть весь мир будет против нас, но на ноги я тебя поставлю. Вот увидишь, ты у меня ещё танцевать будешь.
Пятилетняя Даша, сидя в инвалидной коляске, смотрела на бабушку непонимающе. Она не была умственно отсталой, как твердили Тоня с мужем, и уже что-то соображала своей головёнкой. Не раз задавалась она вопросом, почему же мама и папа – фигуры приходящие. Куда же они деваются, когда уезжают из дома бабушки прочь?
Тоня и Гриша бывали у Александры нечасто. Когда Даше исполнилось четыре, у них родилась двойня, и теперь Тоня была полностью поглощена двумя удивительными созданиями, двумя маленькими принцессами. И думать о девочке-уроде ей и в голову не приходило. Заезжая в гости к матери, родители просто-напросто не обращали на Дашу внимания, она оставалась для них лишь неприятным воспоминанием. Тоня проходила мимо инвалидного кресла с сидящей в нём девочкой, даже ни разу не взглянув на неё. Она не видела, каким долгим взглядом провожает её этот ребёнок, отвергнутый самыми близкими людьми.
Тоня и Гриша наслаждались новой для них ролью – ролью родителей, они перестали бывать в гостях у Александры, погружённые в своё семейное счастье, а у Александры не было возможности приехать самой даже на встречу из роддома: не с кем было оставить Дашу. Александра не укоряла дочь, не предъявляла к ней претензий, не осуждала. Хлебнув в полной мере трудностей с таким больным ребёнком, она никогда и никому не пожелала бы такой эмоциональной, моральной и физической нагрузки. У неё самой иногда просто опускались руки, но она снова собирала себя по частям и продолжала мучить Дашу процедурами. Когда ножки стали шевелиться, упражнения поменялись, теперь все они были направлены на то, чтобы девочка начала применять их по назначению. Иногда Александра замечала, как глаза Даши наполнялись слезами, понимала, как девочка устала от всего, но не позволяла себе проявление жалости. Ей нужно было заставить её ходить.
Теперь прогресс шёл семимильными шагами, Даша довольно быстро начала вставать, потом сделала первые робкие шажочки. Получив очередной денежный перевод от дочери, Александра тут же заказала для внучки специальную ортопедическую обувь. Помимо этого, бабушка начала учить Дашу читать и считать. Нельзя сказать, что девочка схватывала на лету, но всё же делала явные успехи.
Общение Александры с дочерью по телефону всегда сводилось к восторгам Тони по поводу того, как быстро развиваются малышки, как они растут, что уже научились делать. Тоня постоянно присылала матери их фотографии, но ни разу не спросила о старшей дочери, словно её и не существовало.
- Тоня, ты никогда не спрашиваешь о Дашеньке, - однажды сказала Александра.
- Мама, ты опять? – вздохнула Тоня.
- Нет, дочка, нет. Просто через три дня первое сентября, Даша идёт в школу.
- Я же перевела деньги, чтобы собрать её, - перебила Тоня. – Надо что-то ещё? Скажи.
- Может быть, вы с Гришей всё же приедете? Негоже это, чтобы бабушка одна отводила ребенка в первый класс.
- Хм… Наверное, ты права, - задумчиво согласилась Тоня. – Ладно, может быть, приедем. А там у вас что, такая современная инклюзивная школа? Там пандусы есть и подъёмники? Ты её в класс коррекции оформила?
- А вы приезжайте, вот всё сами и увидите, - ответила довольная Александра. – Да и я хоть с внучками воочию повидаюсь.
После разговора с матерью Тоня сидела хмурая и задумчивая. С одной стороны, мать права: надо бы проводить эту девочку в первый класс. Зачем лишние разговоры? А с другой, Тоня вдруг поняла, что дальше, возможно, её начнут напрягать ходить на всякие дурацкие родительские собрания и тому подобные мероприятия. А это уж ей совсем не улыбалось. Три года назад Антонина с Григорием предложили Александре устроить Дашу в хороший интернат, где за ней будет достойный присмотр, они всё оплатят. Как же тогда мать взвилась!
- Ей не присмотр нужен! С ней нужно заниматься! Она нормальный хороший ребёнок, нуждающийся в заботе и помощи!
Тоня тогда жутко поругалась с матерью. Помощь? Забота? А они с Гришей разве не это предлагали, когда озвучили идею интерната. Вот с тех пор они ни разу и не приезжали.
Первого сентября в школьном дворе было шумно и весело. Громко играла музыка, крыльцо украшено цветами и шарами, двор расчерчен на квадраты, для каждого класса свой. Александра поискала глазами их учительницу и, увидев её, заулыбалась.
- Вон, Дашенька, твой класс. Вон там Светлана Сергеевна. Видишь?
- Да, - тоже заулыбалась девочка. – Пойдём туда скорее! Может, мама с папой уже там?
Александра прикусила язык. Зачем она ляпнула внучке, что линейку приедут родители? А вдруг не приедут? А она ждёт их с того самого момента, как проговорилась бабушка. Внезапно лицо Александры просияло: у входа в школьный двор она увидала дочь с зятем и двумя внучками. Она наклонилась к Даше.
В это же самое время Тоня и Григорий вертели головами, пытаясь разглядеть в толпе одинаково одетых первоклашек с букетами в руках инвалидную коляску Даши.
- Ой, вон мама нам машет! – вдруг заметила Тоня и обратила внимание Гриши.
Она помахала матери и тут же замерла в недоумении. Рядом с Александрой стояла и улыбалась им девочка в школьной форме с букетом разноцветных астр из собственного сада. Даша… Да, Даша стояла на своих ногах! Да, в специальной обуви, но на своих ногах! Мало того, она сделала несколько робких шагов навстречу матери. Шла она неловко, чуть переваливаясь из стороны в сторону, но всё же шла! Сама! Без коляски! Тоня краем глаза увидела, как вытянулось от удивления лицо мужа…
***
- И они забрали Дашу к себе? – с надеждой спросил Саша.
- Да конечно! – саркастически усмехнулась Валентина. – Никто её не забрал.
- Но почему? – изумился Саша.
- Как объяснила Тоня, у них налаженная семейная жизнь с двумя детьми. Трёхкомнатная квартира, где одна комната для девочек, одна – родительская спальня и ещё одна – кухня-гостиная. Для Даши места нет. Александра пыталась тогда предложить дочери, что, мол, можно же всех троих девочек вместе поселить, чтобы росли настоящими сёстрами. Тем более, квартира у них современная, комнаты большие…
- А они?
- А что они? Антонина прямым текстом сказала матери, что для этой девочки (она так и сказала: «этой девочки») у них в доме места нет. Она не намерена притеснять своих дочерей. Даша там будет лишней.
- Лишней? – нахмурился Саша.
- Да, так и сказала, - кивнула Валентина.
«Второй раз слышу это слово по отношению к ребёнку. И снова это как-то связано с произошедшим», - подумал Саша, а вслух спросил:
- Что случилось с Дашей?
- А не знает никто, - вздохнула Валентина. – В мае это было. Она просто не пришла из школы. Знаешь, Александра тогда рыдала и уверяла всех, что Даша что-то с собой сделала. Накануне она услышала разговор бабушки с матерью, Тоня как раз приехала зачем-то. Даша услышала, как Тоня говорила матери о том, что Даша лишняя в их доме. Александра говорит, что девочка потом рыдала так, что её еле удалось успокоить. А утром, как всегда, бабушка отвела её в школу. Обратно она возвращалась сама с ещё несколькими девочками. Школа-то на соседней улице. Ну и вот, девочки все дома, а Даша не вернулась. Никто ничего не смог рассказать, кроме того, что Даша заявила, что за ней приедет сегодня мама, она её будет ждать, и подружки ушли без неё.
- И её не нашли?
- Нет. Ни полиция, ни волонтёры, никто.
- Жуткая история, - покачал головой Саша.
- Да, - вздохнула Валентина. – Ладно, ты ступай спать, а то вам выдвигаться ни свет, ни заря. Рыбки обязательно принесите, - улыбнулась мать. – А я, пожалуй, посижу немного, хочу кое-что новенькое для куклы Анфисы сделать, порадовать её маленькую хозяйку.
- Когда за ней придут? – спросил Саша, принимая безразличный вид.
- В воскресенье.
- Ладно, мам, спокойной ночи!
- И тебе приятных снов, - пожелала Валентина.
Саша поднимался в мансарду, мысли о девочке Даше, оказавшейся лишней для своих родителей, не покидали его. Да, история, конечно, грустная и страшная, но Сашку тревожило не это.
Он готов был поклясться, что куклу Анфису обронила та самая девочки из леса… Да и сама девочка… Неужели, это и правда Даша? Она сбежала? Но что она делает в лесу? Мысли теснились, одна другой невероятнее. Особенно одна из них…
Что сказала Валентина? За куклой придут в воскресенье?
«Пожалуй, в субботу я проведу один эксперимент», - решил Сашка, засыпая.
Для желающих поддержать канал:
Номер карты Сбербанка: 5469 5200 1312 5216
Номер кошелька ЮMoney: 410011488331930
Авторское право данного текста подтверждено на text.ru и охраняется Гражданским Кодексом РФ (глава 70)
Продолжение СЛЕДУЕТ
Предыдущая глава ЗДЕСЬ
Телеграмм-канал с анонсами выходов ЗДЕСЬ
Вам понравилось?
Буду несказанно благодарна за лайки и комментарии)))
Заходите и подписывайтесь на мой КАНАЛ
Мой второй КАНАЛ (кулинарный) "Щепотка колдовства и капелька любви"