Я говорил и буду говорить, что Толкин - прекрасный поэт, на самом деле. Он настоящий мастер поэтики и виртуоз аллитераций, что превращает перевод почти любых его стихов на любой язык в дело практически немыслимое. Конечно, кто-то (Гейне, вроде бы, не буду проверять в гугле, поправьте, если вру) сказал, что "переводить стихи - делать чучело из лунного света", но в случае с Толкином с его ритмичной, полной рифм и созвучий поэзией, это особенно заметно.
Честно сказать, мне не кажется, что русский перевод стихотворений украшает тексты Толкина: но английский оригинал их - это несомненные драгоценные камни в венце его произведений.
Но вопрос остаётся открытым - зачем в "Хоббите" и "Властелине колец" стихотворения? Подойти к этому вопросу можно с двух сторон. Во-первых, если мы начнём объяснять, как так вышло, то дело в том, что поэзия с самого начала была основой мира Средиземья. Первые произведения, в которых возникают знакомые нам фигуры, были произведениями поэтическими, - и задолго до создания "Хоббита" и в хоть сколько-то завершённом виде "Сильмариллиона". Печальная и трагическая (тогда ещё) история странствия Эарендила была вообще первым известным сочинением Толкина, в котором появляются персонажи из последующего "легендариума". Стихотворные произведения обрамляют неготовые ещё произаические наброски почти на каждом этапе миростроительства Средиземья.
Но, конечно, нет сомнений, что Профессор был достаточно талантливым автором, чтобы отбросить стихи в "Хоббите" и "Властелине Колец", если бы они не играли там никакой роли, кроме как знакомить читателя с миром. И вот очень интересная теория на этот счёт (прочёл её где-то, но не помню, где). Дело в том, что фэнтези Толкина - это сплав откровенного эпоса (Беорн в "Хоббите", например, в очень большой своей части приходит прямо из "Беовульфа") с историей "маленьких незаметных человечков". Из-за этого ему частенько приходится менять регистр. Стиль повествования. И вот стихи служат Толкину именно для этого.
Например, вспомним начало "Хоббита". Появление гномов происходит в режиме абсурда, почти гротеска. Веселье, кутерьма, непонятно откуда взявшиеся музыкальные инструменты, разорение запасов Бильбо... А потом надо перейти к серьёзной части - к падению Подгорного Королевства. И автор делает гениальную вещь - он даёт гномам спеть.
И после этого настроение сразу меняется с шутливого на серьёзное.
То же самое во "Властелине Колец" отчасти делает песня про Гил-Гэлада.
Наоборот, когда надо снять напряжённость, показать, что путники в безопасности, появляется какая-нибудь легкомысленная белиберда. Отчати это уже в случае с игрой в загадки с Голлумом. Но более яркий пример - это песня эльфов при прибытии гномов в Ривенделл. Своей нелепой шутливостью эта песня несколько выбивает из колеи, потому что она противоречит всему последующему образу эльфов как в "Властелине Колец", так даже и в "Хоббите". (Лично у меня есть версия, недоказуемая, кажется, что эти эльфы Ривенделла изначально замышлялись как авари, но потом концепция на их счёт поменялась). Но зато обстановку они разряжают (и дают обоснование тому, почему гномы считают эльфов глупыми):
O! What are you seeking,
And where are you making?
The faggots are reeking,
The bannocks are baking!
O! tril-lil-lil-lolly
The valley is jolly,
ha! ha!
Сразу ясно, что в такой обстановке с героями ничего плохого не случится.
Напротив того, песнь Бильбо в Ривенделле во "Властелине колец" определённо указывает на серьёзность происходящего. Это глубокое, даже философское произведение, подчёркивающее, конечно, эволюцию Бильбо - но так же и важность предстоящего хода событий.
Напоследок - ещё одно замечание. Толкин решительно и яростно выступал против попыток описать "обобщённых" детей. Но признавал с ними сходство в одном отношении - он не любил поэзии по меньшей мере до подросткового возраста. Со мной происходило то же самое - возможно, тут есть закономерность. Но парадокс в том, что в условно-"детском" сочинении Профессора, "Хоббите", стихи мне нравились даже в детстве. Даже в переводе. Из всего, что я читал "в рифму", они казались мне единственными достаточно захватывающими и эпическими, но в то же время прекрасно понятными. Это, я думаю, показывает, насколько чутко относился Толкин к представлению о своей аудитории, и как тщательно отбирал те стихотворные произведения, которые по форме, содержанию и настроению были бы уместны в "Хоббите" или "Властелине Колец".
