К обеду солнце высушило все вокруг, комбайны снова вышли на поля, а на току прибавилось работы: нужно было просушить зерно в буртах, которое оставалось открытым. Поэтому как только женщины пришли на ток, заведующий разделил их. Одних оставил на разгрузке, а другим приказал пересыпать бурт зерна на другое место. Поставили транспортёр, на ленту которого бросали зерно, и оно, пройдя вверх по ленте, сыпалось из старого бурта, верхний слой которого был намочен ночью, на новое место, одновременно просыхая на солнце.
Ольга осталась на разгрузке. Татьяна трещала без умолку о своем кавалере, который уже почти сделал ей предложение.
- Ой, Танька, не скоро ли? Гляди, а то подженится жених, пока тут, а время придет – и уедет! – смеялись женщины.
- Не уедет! – утверждала «невеста», он уже познакомился с мамой и папой и сказал, что увезет меня.
- И что Тонька сказала?
- А мама не против.
- А батька?
- А папу мы с мамой уговорим.
- А когда ж свадьба? Урожай скоро уберут.
- А мне Владик по секрету сказал, что они, может, останутся еще на уборку подсолнуха и буряков, - продолжала хвастать Танька.
- Так он у тебя в начальстве ходит? – подзуживали бабы.
- Не в начальстве, но рядом с ним, - с гордостью говорила она. – Не то, что остальные, в поле не ездит и в моторах не ковыряется, вот! И руки у него всегда чистые.
- Танька, а что ж ты тут работаешь, ты ж ему не ровня, - иронизировала Катька. – Ему нужна жена образованная, вон, как Ольга, например. Тоже будет медиком. Вот она ему пара!
Татьяна задохнулась от возмущения:
- Он меня любит, а не кого-то там еще! – она косо посмотрела на Ольгу, лежащую на ворохе зерна. - А учиться я тоже буду.
Все с улыбкой слушали эти разговоры, беззлобно подшучивая над девушкой, которую, наконец, заметили мужчины. Ни для кого не секрет, что она не пользовалась успехом у местных кавалеров – ее полнота, почти бесформенность, склонность к болтовне не привлекали никого. К тому же если кто-то проводил ее домой хоть один раз, она уже считала его женихом и всем об этом рассказывала. Поэтому и эти ее рассказы все считали очередной попыткой выдать желаемое за действительное.
После обеда машины пошли дружно – в поле вышли все комбайны, и на току еле успевали принимать зерно. Евдокия не пускала Ольгу на работу, ведь пришла домой почти под утро, но она сказал, что чувствует себя нормально и пришла. Она тоже улыбалась, слушая перепалку Таньки с женщинами. А Катька перекинулась на нее:
- Вот, Олька, бери пример с подруги! Сразу раз – и замуж! А ты все тянешь, отбрыкиваешься от женихов. Смотри, в девках останешься!
Ольга не отвечала ничего. Ее мысли опять вернулись к Илье. Сегодня должно быть письмо – она по почтовым штемпелям высчитала, сколько дней идет письмо от него, и теперь, отправив ему свое, считала, сколько дней должно пройти, чтобы пришло от него. Но, к сожалению, после того письма, в котором она «обрадовала» его вестью о ребенке, эти расчеты не действовали. Писем не было. Все чаще она читала его слова в последнем письме: «Я не знаю, с кем ты завела этого ребенка, но меня оставь в покое». Теперь они приобретали вполне реальный смысл: он не верит, что она ему верна, что она даже не смотрит по сторонам, никого не видит и видеть не хочет, кроме него. А как она сможет доказать это?! Ольга терялась в своих мыслях. Что делать? Время идет, скоро скрыть это будет невозможно. А мать? Сказать ей или ждать, пока сама догадается?
Подошла машина для разгрузки. Ольга быстро встала, повязала косынку, и вдруг в глазах потемнело, закружилась голова и она опустилась на зерно. Евдокия заметила это, увидела, как побледнела дочка, бросилась к ней:
- Говорила тебе, чтоб дома сидела! Они ж под утро пришли домой, - это она говорила уже всем, кто был вокруг. – Собирайся и иди домой!
- Да куда ж она такая пойдет? – проговорила баба Лида. – Вот машину разгрузят, пусть он ее довезет.
Ольга слабо сопротивлялась, говоря, что все в порядке, что просто закружилась голова, но Евдокия была непреклонна:
- Иди домой, а то не дай бог разболеешься! Может, простыла ночью под дождем? Ты ж любишь выскакивать на дождь! Сколько говорю – не бегай под дождем, а она с детства: как только дождь, так ее не удержишь. По лужам с малого шлепает. И до сих пор!
Машину разгрузили, и Ольга отправилась домой. Подъехав ко двору, она первым делом заглянула в почтовый ящик. Он был пустой. Ольга еле успела войти в дом, как слезы хлынули из ее глаз. Она упала на кровать и дала волю слезам. Она рыдала долго, выплескивая боль тех дней, недель и месяцев, которые она провела в ожидании и страданиях. Наплакавшись, она уснула.
Евдокия, придя домой, увидела дочку спящей. Опухшие глаза и красный нос ее говорили о том, что она плакала. Сердце матери почуяло неладное. Что с ней? Какая беда заставила ее плакать? Что или кто причина ее слез? Все эти вопросы жгли душу Евдокии, но разбудить Ольгу она не решилась.
Подписывайтесь на мой канал и читайте больше увлекательных статей, посвященных судьбам разных людей в разные времена.!
Не забывайте про Лайки: они помогают развитию канала!
Перепосты в социальные сети приветствуются!
