В граните плещется, огнями бесится,
мираж мерещится – кутит Москва!
Колёсным взвизгом, метельным свистом
и пляской дикою – жива едва!
Вздыхает паром, подшубным жаром,
позёмкой вьючею и голубой -
И вихрем кружится по мелким лужицам,
по снегу талому по всей Тверской!
Меж камней чернится и к ночи скользится
слюдой блестящею бугристый лёд -
Кого повалит с ног, кого помилует…
ай, крик стоит! Акстись, убьёт!
Под небом собольным парчой заморскою,
жемчужной ниткою расшита площадь,
И в елях траурных от горстей золота,
на ветви брошенных, светло, как в рощах!
Народ торопится, в воротах топчется…
в глазах закружатся, что карусель:
Шарфы и варежки, палатки, шанежки,
огни пожарищем, румянцев прель!
В зрачках слезящихся кривятся чёртики,
фонарь – как молния, рука нема -
Угар разгулистый гудит под рёбрами,
наружу просится своё «Эхма-а-а-а!»
