Большевиков остро критикуют за разрушение старинных православных храмов. К этому мы уже как-то привыкли. Обвинения эти справедливые. НО разрушали не всегда, а чаще перепрофилировали здание под нужды народного хозяйства - мастерские, склады. Были и совсем одиозные практики обустройства в бывших церковных помещениях клубов с танцами и кинотеатром. Все это нехорошо. Очень нехорошо. Многие, прочитав о таком, сделают однозначный вывод:
- Большевики плохие.
О том, что они сделали хорошего для всей страны и народа в целом, на фоне разрушений храмов сколько не говори - не прозвучит. Потому критики большевизма особо не переживают - если надо обгадить советскую власть, начинают с разрушения храмов. Исход таких дебатов предсказуем - делали хорошее, НО, храмы то разрушали!
И вот, к своему великому (величайшему) удивлению нахожу среди источников по истории русского зодчества письмо писателя графа Алексея Константиновича Толстого царю Александру II. Письмо датировано авг.-сент.1860 годом. В граф Толстой выражает крайнюю озабоченность тем, что представители духовенства ведут себя как вандалы, разрушая старинные и древние храмы и никакой управы на этих господ нет.
Толстой напоминает о том, что в России памятников истории не так много, как в Европе, и отношение к ним должно быть соответствующее. Увы. По отношению к древним храмам духовенство проявляет "беспримерный вандализм, принявший уже характер хронического неистовства, заставляющего вспомнить о византийских иконоборцах".
И Толстой просит царя "...сжалится над нашими памятниками старины и строгим указом предотвратит опасность их систематического и окончательного разрушения..."
Не знаю, как вас, уважаемый читатель, а меня эта новость проняла до глубины души. Прежде всего тем, как ловко и долго стрелки переводились по одному адресу - на советскую "богоборческую" власть. Традиционно больше всех усердствуют те, кто имел непосредственное отношение к фактам, о которых пишет в своем письме Толстой.
Толстой рассказал о посещении Новгорода и Пскова профессором Костомаровым с целью проинспектировать там состояние памятников древнейшего зодчества. Ученый пришел в ужас от того, насколько варварскими и глупыми методами собираются проводить реставрацию участка древней крепостной стены.
- Это не реставрация! - жаловался Костомаров Толстому, - Это.. дикость какая-то, "противоречащая данным археологии". Они ее (стену) погубят. Определенно погубят.
В Новгороде снесли две церкви XIV века - святого Михаила и церковь св. Лазаря. Первый снесли для того, чтобы угодить великому князю Михаилу, который посетовал, что неплохо было построить в честь святого Михаила в Новгороде новый храм. Нет, чтобы просто построить еще один - было принято решение снести старый, дабы не портил вид города своими обшарпанными стенами.
Во Пскове та же картина. Подверженный естественному разрушению участок старинной крепостной кладки начали ремонтировать, но вместо этого ее просто разбирают, чтобы "заменить новой в псевдостаринном вкусе".
Такая же ситуация и в Изборской крепости. К ней пристраивают невесть что, будто это не памятник зодчества, а просто ограда, которая без пристроенных сараев и навесов никому не нужна. А так - вроде и польза.
Другой вопиющий факт Толстой описывает с возмущением и горечью, поскольку потеря необратимая, а ущерб - невосполнимый. Настоятель древнейшей в стране Староладожской церкви XI века (!!!) (это у Толстого три восклицательных знака) не так давно также озаботился переменами в своем хозяйстве. Дошло до того, что по его распоряжению фрески времен Ярослава Мудрого отбили молотком и заменили их росписью, "соответствующей его вкусу".
Рисунок И. К. Айвазовского. Староладожская крепость с церковью св. Георгия. 1840 г
По поводу этой истории. Усомнилась, что такое могло быть. Поискала в интернете и нашла на одном сайте фрагмент, имеющий непосредственное отношение к теме. Цитирую
"В документах 1846 года указывается, что «вся внутренность церкви исписана изображениями святых на фреске прекрасной работы, но большая часть драгоценных рисунков по живописи и древности, заштукатурена и замазана». При очередном ремонте в 1849 году была уничтожена значительная часть росписей. Фрески не соответствовали вкусам духовенства того времени. Рабочим страшно было сбивать со стен старинную живопись, лики святых, но они не смели ослушаться приказаний. Часть росписи погибла при реставрациях 20 века"
Так, что все правда...
Вернемся к письму Толстого.
От Новгорода и Пскова, Толстой переходит к Москве.
"На моих глазах, Ваше величество, лет шесть тому назад в Москве снесли древнюю колокольню Страстного монастыря, и она рухнула на мостовую, как поваленное дерево, так что не отломился ни один кирпич, настолько прочна была кладка, а на ее месте соорудили новую псевдорусскую колокольню. Той же участи подверглась церковь Николы Явленого на Арбате, относившаяся ко времени царствования Ивана Васильевича Грозного... Наконец, на этих днях я просто не узнал в Москве прелестную маленькую церковь Трифона Напрудного, с которой связано одно из преданий об охоте Ивана Васильевича Грозного. Ее облепили отвратительными пристройками, заново отделали внутри и поручили какому-то богомазу переписать наружную фреску...".
Ответственными за это "непоправимое варварство", которое творится по всей России, Толстой возложил на высшее духовенство и губернаторов. И дальше разгневанный граф "кроет" виновных, не стесняясь в выражениях в рамках дозволенного, разумеется.
Слава Богу, уцелела! Храм Мученика Трифона.
"Именно духовенство - отъявленный враг старины, и оно присвоило себе право разрушать то, что ему надлежит охранять, и насколько оно упорно в своем консерватизме и косно по части идей, настолько оно усердствует по части истребления памятников. Что пощадили татары и огонь, оно берется уничтожить".
Смело. Видимо, допекло...
Прошло не так много времени и те, кто не смог воспрепятствовать вышеперечисленным фактам, сам выступил в роли обвинителя, но уже новой власти. О том, что было уничтожено ДО, никто не вспоминал. Да и кто будет разбираться, вали все на одну голову. Обвиняемый назначен и сей факт пересмотру не подлежит, хоть кол на голове теши.
В письме Толстой высказывает еще большее возмущение тем, что настоятели, ответственные за эти разрушения, ничуть не смущаются, а напротив - гордятся, благодарят и молятся за "доброхотных дателей", которые эти безумные идеи настоятелей финансируют в нужном объеме.
Главный аргумент, который настоятели-разрушители приводят, если кто осмелится высказаться в защиту старой неказистой церквушки XI века: «О прежней нечего жалеть, она была старая!»
И говорится это с презрением, добавляет Толстой.
