Начало здесь.
Мореход наклонился и лёгким, стремительным движением выхватил Гламдринг из рук Гэндальфа.
В то же мгновение невесомая серая пыль потоками хлынула с очертаний незнакомца, как будто лежащая на нём тень несколько рассеялась.
Струи серой мглы стекали с его мозолистых рук на крестовину меча, и сияние клинка меркло, меркло, меркло... пока не остался только бледный огонёк.
Теперь стала отчётливее усталость гостя, проступавшая в его движениях и походке. Одежда сошедшего с корабля казалась пропитанной морской солью и ветхой, словно бы сплетённой из морских волн и тумана. Лицом гость чем-то напоминал Элронда, владыку Ривенделла, но не вполне: если Элронд представлялся хоббиту похожим на мягкое, нежное лето, то незнакомец - на зиму на пустынном морском берегу.
- Как я истосковался по свету, как глубоко в сумерках блуждала душа моя, - простонал нежданный гость почти с наслаждением, как будто сверканье меча было для него прохладной водой после жаркого дня. - Я рад снова видеть тебя, старый друг.
Бильбо удивился, что высокий человек... или эльф? знаком с Гэндальфом, но через миг его удивление рассеялось - мореход говорил с мечом.
- Пусть его сияние освещает ваши странствия, - вежливо сказал чародей. На памяти хоббита прежде только Элронд и Повелитель Орлов удостаивались от волшебника такой речи.
- Увы, мой путь пролегает через края, где даже этот тайный эльфийский огонь будет заглушён, - вздохнул незнакомец. - Впрочем, сегодня я собираюсь оставаться на земле, где свет пламени ещё не померк, - его взгляд устремился на горящие вдалеке костры середины лета.
И тут Бильбо очередной раз удивил сам себя, шагнув вперёд:
- В таком случае разрешите поприветствовать вас на нашей земле, мастер, - солидно сказал он. - Бильбо Бэггинс из Бэг-Энда, что под Холмом, к вашим услугам и услугам Ваших родственников!
Его собеседник почему-то печально вздохнул при упоминании родственников, а затем задумался, и наконец сказал, - голос его звучал с приглушённной мелодичностью свирели:
- Меня знают в этих краях как Уэйда Морехода. К вашим услугам, мастер Бэггинс.
Первые же слова незнакомца вызвали в Бильбо чувство лёгкого раздражения. Во-первых, ему сразу же захотелось сказать, что в этих краях не знают никакого Уэйда Морехода - уж он-то, Бэггинс, который прожил здесь всю жизнь, может за это ручаться. А во-вторых, хоббиты вообще не очень-то любят людей, которые в разных местах используют разные имена.
Гэндальф кашлем попытался скрыть смех, и Бильбо торопливо нацепил на лицо маску полнейшего благодушия, которую обычно приберегал для визитов дальних родственников, особенно по Бэггиновской линии. Он ещё не вполне разорбался, кто такой был этот Уэйд, но по поведению волшебника было понятно, что кто-то очень важный. К тому же его корабль явно показывал, что гость в ладах с чародейством, а вы и сами, наверное, будете относиться к чародею-мореходу с уважением. Даже если он случайно заплывёт на ваш родной участок с заявлениями, что его тут должны знать.
- Что же, не желаете ли зайти... м... промочить горло... в... - Бильбо сбился. - В это прекрасное заведение, "Зелёный дракон"?
Уэйд оглядел здание с сомнением, перевёл взгляд на волшебника и наконец кивнул.
- Зайдём. И поговорим.
В эту праздничную ночь народ собирался на открытом воздухе, и "Зелёный дракон" был почти пуст. Только усталый трактирщик да крутящаяся под ногами кошка приветствовали посетителей. Они оба напряжённо посмотрели на тускло мерцающий эльфийский меч, но промолчали: в конце концов, Бильбо здесь знали как хоббита безупречной репутации, лишь немного испорченной знакомством с волшебником. Впрочем, Гэндальф в прошлый раз заплатил по счетам, а после его ухода тарелки не превратились в жаб, - это вполне достаточно для таких заведений, как "Зелёный дракон".
Гости уселись за дальний столик и начали свою беседу. Уэйд спросил о Гламдринге, и Гэндальф рассказал о том, как честной компании удалось найти эльфийский меч владыки Гондолина, который теперь лежал на коленях громадного морехода. Когда они уселись за одним столом, Бильбо почувствовал себя особенно мелким, и ему захотелось вдруг, чтобы никакого Приключения не начиналось, чтобы остановилась катящаяся на него морская волна...
- Я убеждён, что меч попал к вам не случайно, - задумчиво сказал Уэйд. - Эпоха подходит к концу, и все дороги замыкаются в круги. Туда или обратно - становится всё едино.
Гэндальф напряжённо слушал собеседника, а Бильбо почувствовал, что чувство страха в нём сменяется усталостью. Серый туман простёр над ним свои крыла. Было уже довольно поздно, как для хоббита, а он к тому же набегался сегодня... Бильбо вспомнил, как ему было неловко, когда он ещё маленьким хоббитёнком заснул на дне рождения дедушки и упал со стула. Тогда он прошиб головой половицу и случайно обнаружив тайник, куда дедушка запрятал от назойливых родичей несколько слитков серебра. Бильбо встряхнул головой, заставляя себя прислушаться к разговору.
- Немногие из народа Гондолина уцелели после падения этого великого города, унося в своих сердцах память о сверкании фонтанов и островерхих башнях его. Тогда мудрые думали, что дни эльфов Запада на этих землях сочтены. Но случилось иначе. Люди Севера и эльфы заключили союз, вызванный отчаянием, и во главе с великим князем Маэдросом начали тайную войну, изматывающую врага - и успешную. Они постепенно очистили почти все земли окрест от драконов и гоблинов, которых теперь можно встретить разве что в горах.
Далеко на юг нынче проникают корабли с чёрными парусами и семью сверкающими звёздами в знак Маэдроса и шести его братьев. Я встречал их в дни своих странствий, и видел и людей, и эльфов на узких палубах и крутых бортах. Народы юга боятся их больше, чем гоблинов и драконов, и никто там не решается прекословить посланникам владыки эльфов.
Некоторое время Гэндальф и Уэйд обсуждали дела юга, хоббиту малознакомые и неинтересные. Кажется, он всё же задремал - и не будем судить его строго. Во всяком случае, проснулся он как раз вовремя. Уэйд говорил:
- Но курятся дымом зловещие пики Тангородрима, и птицы из заснеженных краёв приносят слухи о непрекращающемся звоне наковален. Оружие готовится, если даже ещё не разит. Если зло не приходит к вам с клинком, оно приходит с отравленной чашей. Яд действует медленно, но его действие понять можно лишь тогда, когда уже поздно. Величайшие из великих могут склониться во тьму, и эльфы больше не поют песен о красоте и мудрости Туво Гвендолейн... - Уэйд вздохнул и бессильно закрыл лицо руками.
- Я был в темницах Некроманта, - Гэндальф, кажется, попытался сменить тему, ощущая себя столь же неловко, как и хоббит. - Там я встретил Трайна, отца Торина, о котором я вам уже рассказывал. Думаю, что....
Бильбо всегда хотел узнать, что же случилось в Гэндальфом в подземельях Некроманта, но в тот день этого опять не случилось - потому что Уэйд перебил волшебника. И теперь в его голосе зазвучала музыка минувших дней, и безоблачная, яростная радость, которой уже не радуются люди нашего времени.
- Как! Как я мог это пропустить! - он вскрикнул так, что кошка под столом вскочила и заозиралась. - Как я мог не услышать, что Некромант что-то хотел от Трайна, сына Короля-под-Горой! И я догадываюсь, что! Великое сокровище Запада, украденное Севером и скрытое на Юге! Ибо со дня, когда гномы разграбили королевство лесных эльфов, никто и никогда не видел священного камня! Гэндальф, заклинаю... Вы должны поспешить к Торину, сыну Трайна... если вы его друг... и если вы друг добрых народов этой земли.... и узнать его обо всём, обо всём, что он может сказать, предположить или хотя бы угадать, пусть не о Сильмарилле, но о своём отце, о том, что он мог знать, как он... - Уэйд наконец умолк.
Молчал и Гэндальф. Наконец он закурил, и зелёные колечки дыма поднялись к стропилам трактира. Потом волшебник отхлебнул вина из глубокой чашки.
- Боюсь, что спросить Торина уже не получится, - как можно мягче ответил он.
Свет в глазах Уэйда померк, и Бильбо почувствовал, как его душат рыдания. А потом они переросли в гнев, и хообит встал, трепеща от волосатых ног до вихрастой макушки. Он сказал:
- Я не знаю, о чём вы говорите, да и не уверен, что разберусь, если вы попробуете объяснить! Но я думаю, что в сложившихся обстоятельствах правильнее будет собрать вместе всех, с кем Торин некогда начинал этот поход, сложить вместе всё, что мы знаем - и попытаться утереть Некроманту нос. Я так понимаю, что это по его милости волки размножились в Тёмном лесу - так что среди прочего он несёт ответствоенность за мои мозоли, за то, что Вы, Гэндальф, чуть не сиганули вниз с дерева, - и если бы не Орлы, мы были бы уже мертвы. Я чувствую, что за это Некромант мне кое-чем обязан!
Приключение звало хоббита. Огни сегодняшней ночи напомнили ему зловещие орочьи костры под деревьями. Смерть Торина казалась особенно несправедливой и незаслуженной. И, несомненно, самую малость им двигало желание узнать, что же всё-таки произошло с Гэндальфом в темнице, где он встретил Трайна.
Уэйд рассмеялся - словно луч света прорезал окружающую его мглу.
- В общем, - отсмеявшись, сказал он, - я буду только рад, если вы опередите Некроманта в поисках Сильмарилла!
Продолжение тут.