Откуда взялась в СССР мода на тюбетейки, сказать сложно. Вот говорят, что это как-то связано с Мамлакат Наханговой, среднеазиатской пионеркой, отличившейся на сборе хлопка и получивший за это орден Ленина.
Всё может быть, да вот только девочка эта прославилась в 1935 году, а, например, воспитанники педагога Макаренко в колонии имени Максима Горького (а позднее — и в коммуне имени Дзержинского) ходили в тюбетейках уже в 20-е годы. Не сходится.
Макаренко в своих полухудожественных книгах («Педагогическая поэма», «Флаги на башнях» и т.д.), да и в других текстах упоминает, что у его колонистов/коммунаров тюбетейки были частью формы, причем — парадной, летней. (А обычным головным убором у них были более привычные кепки, даже есть фото с Горьким среди ребят Макаренко в этих самых кепках.)
Непонятно, кто на это надоумил Макаренко, что его сподвигло, но на кое-какие мысли наводит другое, очень популярное произведение того времени — «Золотой телёнок» Ильфа и Петрова. Там подпольной миллионер Корейко едет в Среднюю Азию, на строительство электростанции, и обряжается по приезде туда в тюбетейку.
Очевидно, не он один так поступал. Во второй половине 1920-х как раз шло масштабное строительство в Средней Азии — сооружали Турксиб (Туркестано-Сибирскую магистраль). Русские участники этой стройки, обзаведясь там тюбетейками, вполне могли «заразить» новой модой и тех, кто никуда не ездил.
С другой стороны, странно, отчего Макаренко нигде не упоминает, что он ввёл ношение тюбетейки в знак солидарности с народами Средней Азии, в качестве символического жеста дружбы и т.п. — это было бы вполне уместно и даже похвально по тем временам. Но нет, всё, что можно у него выудить — что тюбетейка удобна и красива, подходит к летнему времени года и что она больше привлекала мальчишек помладше, а старшие предпочитали фуражки (видимо, как более солидные, «взрослые» головные уборы).
К тому же — ещё одна несостыковка — Турксиб строили в 1927-30 годах, но есть более ранние архивные фотоматериалы, судя по которым, похоже, воспитанники Макаренко носили тюбетейки уже в 1926-м и даже в 1925-м году.
И если так, то и Турксиб «не виноват».
Можно бы предположить, что Макаренко со своими колонистами подсмотрел тюбетейки у крымских татар, и, да, они побывали в Крыму... но только в 1930 году. Об этом летнем отпуске у него даже имеется отдельное произведение — «Марш тридцатого года».
О тех же каникулах пишет один из воспитанников Антона Семёновича — Леонид Конисевич. В его книгу «Нас воспитал Макаренко» есть, среди прочего, такой трогательный эпизод:
На подходе к Кикенеизу мы увидели на пригорке Антона Семёновича. Он сидел в одиночестве под тенью дерева. Рядом поставлены сапоги. Босые ноги отдыхали. Они были женственно малы и очень белые.
На голове вместо привычной фуражки — тюбетейка. От этого нос как бы увеличился, лицо удлинилось, глаза без очков добрее и утомлённее. Я никогда не видал «Антона» в домашнем виде, и здесь он открылся человеком простым, добрым, которому так же нужен отдых, что раньше не приходило в голову.
Видно наше вторжение было неожиданным, и он надел очки. — Я сейчас буду, товарищи, идите в лагерь.
Пошли с чувством неловкости, как случайные свидетели чего-то недозволенного.
Так что и Макаренко иногда надевал тюбетейку, хотя обычно такой вольности себе не позволял.
В общем, надо искать другие первоисточники этой загадочной страсти. Тайна тюбетейки остаётся.
А теперь — для разнообразия — прямая речь Макаренко и Ильфа с Петровым.
«Флаги на башнях» (1938 год)
И Ваня и другие члены четвертой бригады ходили в трусиках и голошейках, а в парадных случаях добавочно к трусикам наряжались в просторную, блестяще отлаженную «парусовку», одежду полноценную, с рукавами, воротником и карманом на груди. На ноги при этом надевались голубые носки и «спортсменки», а на голову — золотая тюбетейка. В этом костюме пацаны имели вид великолепный.
«Педагогическая поэма» (1935 год)
В новых трусиках и в новых бархатных тюбетейках, специально изготовленных, чтобы поразить куряжан, колонисты пахли праздником.
* * *
У горьковцев и у дзержинцев была одинаковая форма: полугалифе, гамаши, широкие белые воротники и тюбетейки.
«Марш тридцатого года» (1930 год)
В особенности часто разделяются голоса в тех случаях, когда затрагиваются вкусы. Недавно решали, что покупать на лето — фуражки или тюбетейки. Народ поменьше стоял за тюбетейки, старшие настаивали на фуражках; вышло поровну. В таком случае дает перевес голос председателя. И Васька начинает важничать: долго думает, морщит лоб и отмахивается от недовольных комсомольцев, которым тюбетейка почему-то кажется несимпатичной.
— Да ну же решай, чего там морщишься? Все равно никто носить не будет.
Васька и сам комсомолец и член бюро, но ему только пятнадцать лет, поэтому ему мила тюбетейка. Теперь же, после угрозы не подчиниться постановлению, он решительно переходит на сторону золотой шапочки и подымает руку.
— За тюбетейку!
«ФД-1» (1932 год)
Коммунары уже успели выспаться в каютах, а «Абхазия» всё ещё стояла в Батуми. Только после полудня мы отчалили. Пацаны украсили тюбетейками оба борта и радовались, что море тихое, потому что в глубине души пацаны здорово боялись морской болезни. Девочки боялись не только в глубине, а совершенно откровенно, и пищали даже тогда, когда море походило на отполированную верхнюю крышку аудиторного стола.
«Методика организации воспитательного процесса» (1936 год)
Никогда не нужно приобретать зимние шапки. Это приучает воспитанников к излишней закутанности. Разумеется, нельзя зимой одевать их в бумажные картузы. Лучше всего иметь суконные фуражки, которые хороши и на зиму, и на весну, и на осень. Летом их надо отбирать на хранение и ремонт и выдавать тюбетейки.
«Мажор» (1932 год)
Коммунары всегда одеты в форму. Во втором действии белые костюмы: штаны на выпуск и спрятанные в них рубахи со свободными воротниками (как в ковбойке). На левом рукаве вышитая золотом буква Ф. На голове тюбетейка. Узкий черный пояс.
В остальных действиях обычный костюм: ботинки, гамаши с коричневой каймой, черные суконные полугалифе и взятые в штаны суконные синие рубахи. Черный пояс. На левом рукаве такой же знак. У часового и у дежурного командира на голове темно-синяя беретка.
«Проблемы школьного советского воспитания» (1938 год)
Форма хороша только тогда, когда она красива, когда она удобна. Мне пришлось в связи с формой очень много пережить разных неприятностей и неудач, пока я пришел к более или менее удобной и красивой форме.
Но что касается формы — я готов идти дальше. Я считаю, что дети должны быть так красиво, так красочно одеты, чтобы они вызывали удивление. В старые века красиво одевались войска. Это было пышностью привилегированных классов. У нас таким привилегированным слоем общества, который имеет право красиво одеваться, должны быть дети. Я не остановился бы ни перед чем, я бы дал каждой школе очень красивую форму. Это очень хороший клей для коллектива. В известной мере я шел по этому направлению, но меня подстригали. У меня были вензели золотые и серебряные, расшитые тюбетейки, отглаженные белые пикейные воротники и т. д. Коллектив, который вы хорошо одеваете, на 50% у вас в руках.
«Золотой телёнок» (1931 год)
Александр Иванович Корейко высадился из спального вагона прямого сообщения в небольшой виноградной республике, отстоявшей от Москвы на три тысячи километров.
На другой же день он узнал, что республика начала строить электрическую станцию. Узнал он также, что денег постоянно не хватает и постройка, от которой зависит будущность республики, может остановиться.
И здоровый частник решил помочь республике. Он снова погрузился в оранжевые сапоги, надел тюбетейку и, захватив пузатый портфель, двинулся в управление строительством.
* * *
Место действия – маленькая доверчивая республика. Синее небо, верблюды, оазисы и пижоны в золотых тюбетейках. Мой подзащитный помогает строить электростанцию.
* * *
Едете вы сейчас в шляпах и кепках, а назад вернетесь в тюбетейках. Самый глупый из вас купит бархатную шапку, отороченную шакалом, и толстое ватное одеяло, сшитое в виде халата.
К посетителям подошел юноша в ковровой бухарской тюбетейке на бритой голове и, волнуясь, как автор, спросил:
— Ваши впечатления, товарищи?
— Ничего себе, — сказал Остап.