В один из последних дней сентября 1571 года капитан-генерал Маркантонио Брагадин, комендант венецианской крепости Фамагуста на острове Кипр, получил страшное послание. Греческий крестьянин поднес ему блюдо с головой командующего обороной Никосии и правителя венецианского Кипра Николаса Дандоло. Османский командующий Лала Мустафа-паша требовал немедленной капитуляции Фамагусты. В противном случае Брагадина и его помощника Асторре Бальони постигнет та же участь. Венецианцы решили драться.
Кипрская война
Захват турками Кипра в августе 1571 года и последовавшая за этим через два месяца морская битва при Лепанто, где европейцы нанесли им поражение, поставили точку в эпической борьбе – Габсбургской и Османской – за обладание Средиземным морем. Черта раздела между Востоком и Западом была проведена.
Полвека шла эта тотальная война, где смешались имперские амбиции и религиозное противостояние. Казалось османы с помощью пиратов Северной Африки добьются средиземноморской гегемонии. В 1565 году султан Сулейман Великолепный, попытался захватить Мальту, но был отброшен рыцарями Святого Иоанна, последнего из военных орденов крестоносцев. В 1570 году его сын султан Селим II решил нанести новый удар — на этот раз по Кипру, самой восточной христианской крепости в Средиземноморье.
28 марта 1570 года эмиссар Селима прибыл в Венецию с прямым требованием отдать остров. Кипр находился в 1400 милях от Венеции и менее чем в 50 милях от земель Селима. Венеция не хотела потерять стратегически и экономически важный регион – его зерно, соль, вино, сахар и хлопок. Сенат проголосовал за войну. Венецианцы подготовили к обороне два своих главных города на Кипре – Никосию и Фамагусту – и ждали вторжения.
Летом 1570 года на остров высадились 80 000 человек под командованием Лалы Мустафы-паши. Победа нужна была этому 70-летнему военачальнику для того, чтобы добиться желанного поста великого визиря при дворе Селима.
Первоначальной целью Мустафы стала Никосия. Город был защищен самой современной крепостью, бастионом ", по словам одного очевидца, “самого прекрасного и самого научного строительства», на который венецианцы потратили огромные суммы. Но для местных греков венецианцы были такими же оккупантами и грабителями, а Дандоло оказался бездарным военным лидером. Он был скорее администратором, чем солдатом; не мог мыслить стратегически и чрезмерно осторожничал в использовании запасов пороха. Когда османы предприняли последнее тотальное наступление, его нерешительность привела к катастрофе. Город погиб в кровавой бойне, в результате которой 56 000 человек были убиты или обращены в рабство.
Осада Фамагусты. Успехи венецианцев.
Маркантонио Брагадина не испугали угрозы. Он с почестями похоронил голову Николаса Дандоло и в ответном письме пообещал туркам высокую плату смертью, если они решаться на штурм города.
Дух сопротивления венецианцев был высок. Показательный случай. 3 октября 1571 года в порту Фамагусты взорвались турецкий галеон и два меньших судна с пленниками из Никосии. Это был подарок Мустафы султану. Легенда гласит, что пороховой погреб галеона взорвала пленница – молодая венецианская аристократка.
Как и Никосию венецианцы сильно укрепили Фамагусту. Крепостные стены – мощный двухмильный периметр в форме ромба. Пять ворот, 15 бастионов, глубокий сухой ров и стены высотой 50 футов и толщиной 15 футов составляли сложную оборонительную систему. Окружающая местность, низменная и малярийная, была опасна для осаждающей армии.
Мустафа-паша попытался страхом убедить венецианцев сдаться без боя. Он выставлял напоказ головы и живых пленников перед стенами и присылал свои поддельные письма венецианскому послу в Константинополе с просьбой разрешить Брагадину сдаться.
От Брагадина он получил еще один жесткий ответ: венецианцы будут сражаться до конца.40-летний ветеран морских сражений венецианского флота был настоящим патриотом. Солдаты верили в своего Брагадина как в Асторре Бальони. Боевой дух и дисциплина были высоки. Выдача жалования и распределение продовольствия были систематическими и справедливыми.
Численное превосходство османов было подавляющим – 80 тысяч против 8 тысяч защитников, из которых половина греки. Но оставалась надежда на помощь. Папа Пий V сумел сформировать испано-венецианскую Священную лигу для борьбы с османами. Позже к ней присоединились государства Северной Италии, Генуэзская республика и мальтийское рыцарство. Остальной Европе не было дела до Кипра и Фамагусты.
Настоящая война началась не сразу. Сначала было зимнее затишье, в котором желающие из противостоящих сил устраивали поединки под стенами города.
В разгар этого веселья Венеция нанесла врагу короткий чувствительный удар, который имел непредвиденные последствия. В январе 1571 года командиром венецианского отряда галер на соседнем острове Крит стал энергичный Марко Кверини. Он узнал, что османы увели свой флот, оставив лишь символические силы для поддержки армии в Фамагусте. Он решился на дерзкую авантюру, приуроченную к началу Рамадана.
16 января 1571 года он отплыл с дюжиной галер и четырьмя парусными судами. На борту 1700 солдат для укрепления гарнизона города. Кверини достиг Фамагусты за 10 дней.
Когда его четыре корабля направились в гавань, их попытались перехватить османские галеры. Но турки попали в подготовленную Кверини ловушку. Его собственные галеры атаковали из засады и потопили турецких галеры. В течение трех недель отряд Кверини действовал у побережья, нанеся туркам серьезный ущерб.
В день возвращения Кверини на критскую базу Брагадин и Бальони устроили тщательно продуманную засаду. Они приказали, чтобы на следующее утро на стенах никого не было видно. На рассвете османы увидели безмолвные крепостные валы. Ничто не двигалось; корабли исчезли. Осаждающие решили, что венецианцы уплыли вместе с Кверини. Об этом доложили Мустафе, и вся армия двинулась вперед. Когда войска приблизились к крепости на расстояние выстрела, раздался сигнальный выстрел, а затем яростный залп со стен, который выкосил ряды наступающих. Затем последовала сокрушительная кавалерийская атака венецианцев.
Османы захватывают инициативу
Встревоженный этим разгромом Селим II послал на Кипр свой флот с дополнительными войсками. К апрелю у Мумтафы-паши была огромная армия – около 100 000 человек. Внутри стен находилось 4000 венецианских пехотинцев и столько же греков.
Брагадин решил, что у него нет иного выхода, кроме как изгнать греческих нонкомбатантов. Пять тысяч стариков, женщин и детей получили пищу на один день и вышли из города. Лала Мустафа беспрепятственно пропустил их через свои ряды, чтобы они вернулись в свои деревни. Очевидно, что был жест доброй воли по отношению к греческому населению острова.
Проблемой обороны Фамагусты стала песчаная почва – было легко вести подкопы и копать траншеи. Обширная сеть траншей зигзагами протянулась ко рву. Она была такая глубокая, что всадники могли проехать по ней, выставив только кончики своих копий, и такая обширная, что наблюдатели объявили, что в ней может разместиться вся армия. Были воздвигнуты земляные парапеты, скрывавшие все, кроме верхушек оттоманских палаток, и построены земляные форты шириной 50 футов, укрепленные дубовыми балками и мешками с хлопком. Если их уничтожал пушечный огонь, они быстро восстанавливались. Когда платформы поднимались над стенами, на них устанавливались тяжелые пушки.
Бойцы Бальони устраивали вылазки и засады, уничтожали турецкие рабочие команды, бросали пороховые бомбы в окопы, прятали в песке доски, утыканные отравленными гвоздями, выбивали орудийные позиции и убивали все больше и больше солдат противника.
В конце концов численный и технический перевес начал сказываться. В начале мая османские пушки начали массированную бомбардировку. Несмотря на ремонтные работы, пушечный огонь неумолимо разрушал стены; прокладывание туннелей позволяло османам устанавливать мины и взрывать бастионы.
21 июня они пробили огромную брешь в стене, достаточную для решающего наступления. Запасы продовольствия и пороха в городе начали истощаться. 19 июля православный епископ Лемессосский, магическая фигура для греков, был убит за своим столом. Греческие граждане, которые до этого во всем поддерживали венецианцев, обратились к Брагадину с просьбой о капитуляции. Брагадин попросил у них еще 15 дней. Они согласились.
Далеко в Риме христианская спасательная миссия неуклюже набирала обороты. На верфях Барселоны, Малаги, Венеции и Сицилии готовился огромный флот, но приготовления шли черепашьими темпами. Две сотни галер собрались на Сицилии в начале августа, когда было уже поздно.
В Фамагусте начался заключительный акт. Брагадин отказывался сдаваться. Потребовались уговоры Бальони и еще две с огромным трудом отбитые атаки, чтобы уговорить его.
Последняя кошка была съедена; в живых осталось только 900 венецианцев, и 400 из них были ранены. Выжившие были крайне истощены. Многие из красивых зданий города лежали в руинах.1 августа Брагадин сдался, послав письмо Мустафе-паше. На крепостном валу был поднят белый флаг.
Мустафа-паша нарушает слово
Османский командующий предложил щедрые условия сдачи. Всем венецианцам будет позволено покинуть остров с развевающимися флагами; они будут иметь безопасный проход на османских кораблях на Крит; греческие жители смогут уйти, если захотят, или остаться и пользоваться личной свободой и правами собственности. Венецианцы хотели забрать все свои пушки, но Мустафа не позволил взять больше пяти.
Но события приняли совсем другой оборот. Впоследствии Мустафа-паша изложил свою версию событий своему летописцу Али Эфенди, принявшему участие в осаде.
Венецианцы удерживали 50 мусульманских паломников, захваченных отрядом Кверини в январе, и обе стороны согласились, что эти паломники должны быть переданы турецкой стороне. Их судьба стала причиной, по османской версии, последующих кровавых событий.
5 августа венецианцы начали высаживаться на турецкие корабли. ”До этого момента отношения турок со всеми нами были дружественными и не вызывали подозрений, так как они проявляли большую вежливость по отношению к нам как словом, так и делом", - писал Нестор Мартиненго, ставший свидетелем осады. В час вечерни, когда корабли были почти загружены, Брагадин отправился с ключами от города к Лала-Мустафе. Гордый венецианский аристократ отбыл из Фамагусты с помпой. Он шел в парадном строю, сопровождаемый трубачами и одетый в малиновые одежды. Над его головой висел алый зонтик-символ его должности. С ним отправились Бальони, другие командиры и телохранители — всего около 300 человек. Они прошли с высоко поднятой головой между насмешливыми рядами османской армии, но были благополучно доставлены с подобающими церемониями в палатку Мустафы. Командиры оставили свои мечи на пороге и вошли.
Мустафа-паша поднялся со своего места и указал им на табуреты, покрытые алым бархатом. Брагадин начал читать свое официальное заявление о капитуляции.
Далее, согласно османским отчетам, началась словесная перепалка о гарантиях сохранности для возвращения османских кораблей с венецианского Крита. Мустафе нужен был заложник из числа знати.
- У тебя не будет дворянина, у тебя даже собаки не будет! - сердито обругал его Брагадин. Разгневанный Мустафа спросил, где пленники-мусульманские паломники. Согласно рассказу Али Эфенди, Брагадин признал, что их пытали и убили после подписания мирного договора.
– Значит, - заключил Мустафа-паша, - вы нарушили договор.
Венецианцы утверждали, что Кверини забрал с собой большую часть заложников в январе; осталось только шестеро, и они бежали, другие говорили, что Брагадин просто не знал о судьбе этих людей.
Очевидно, что Мустафа-паша был взбешен длительностью осады и огромными потерями своей армии, а также высокомерием Брагадина. Все это он высказал своему пленнику. По приказу паши всех пленников связали, вытолкали наружу и приготовили к смерти.
Все они, кроме Брагадина, которому отрезали нос и уши, были убиты. В венецианской версии Мустафа показал войску голову Бальони, который обвинил его в измене своему слову и предательстве, и сказал: "Вот голова великого защитника Фамагусты, того, кто уничтожил половину моей армии и доставил мне столько хлопот».
Перед богато украшенным шатром было сложено триста пятьдесят голов. Почти все остальные венецианцы были так же преданы смерти; некоторым удалось замаскироваться под греков, еще несколько человек были выкуплены и впоследствии вернулись в Венецию, чтобы рассказать эту историю.
Страшная смерть Брагадина и отмщение за нее
Маркантонио Брагадина продержали в живых до пятницы 17 августа. Раны на его голове гноились, он обезумел от боли. После молитвы его провели по городу под звуки барабанов и труб в сопровождении его верного слуги Андреа, который принял ислам, чтобы служить ему до последнего.
После множества пыток и издевательств защитника Фамагусты казнили на площади перед церковью Святого Николая, сняв с живого кожу. Кожу набили соломой, одели в малиновую мантию командора и отправили султану Селиму.
Эта невообразимая жестокость обратилась против османов. Перед битвой при Лепанто флот Священной лиги под командой дона Хуана австрийского имел немного шансов на победу. Между испанскими и итальянскими моряками назревала настоящая война. Моральный дух войск был низким, командование действовало нерешительно. И вдруг прибыл венецианский фрегат с Крита, везший весть о страшных событиях в Фамагусте.
Известие о судьбе Брагадина оказало неожиданно мощное воздействие на решимость христианин. Венецианские военачальники требовали мести и заявили Дону Хуану, что они будут действовать в одиночку, если испанцы не поддержат их.
7 октября 1571 года у порта Лепанто в устье Коринфского залива османский флот был разгромлен. За четыре часа он потерял 30 000 человек убитыми или захваченными в плен, а также 237 кораблей из 280. Венецианцы шли в атаку с боевым кличем: «Фамагуста! Фамагуста!» Они не брали пленных.
Также по теме:
Филипп II Македонский и современное военное искусство
Генерал Люфтваффе Курт Штудент и искусство воздушного десанта
Командующий ИРА Майкл Коллинз и искусство городской войны
Кровавый Билл Андерсон и искусство партизанской войны
Генерал кавалерии конфедератов Джеб Стюарт и теория блицкрига
Африканский Наполеон
Фредерик Уорд – американский наемник, ставший китайским полководцем
«Отец челюсти» и его Арабский легион
Морская пехота США против Аугусто Сандино: счет 0:1
