начиналось все так
Я понятия не имела, что этот заказ будет моим последним. Начиналось все стандартно: поздний ребенок, пропал из детского садика, перерыли все, не нашли, мать умерла то ли от горя, то ли от болезни давным-давно, а отец до сих пор тоскует. Ничего не говорит, но сын видит, как гложет его что-то и хочет помочь. Мне прислали фотографии, воспоминания, разные мелочи, которые могли бы помочь в создании образа и я начала работу. Если вы думаете, что все так просто, прийти и сказать: вот она я, целуйте меня в щечку и доставайте шампанское, то вы ошибаетесь. Я должна придумать себе целую жизнь, правдоподобную жизнь, а это достаточно сложно, даже с моим опытом. Сложно, но абсолютно реально. Сама не знаю почему, но именно в этот раз я почти ничего не выдумывала, я рассказала почти всю правду о себе: росла в детском доме, школа, театральное училище, работа в театре, на ролях "кушать подано", чтобы не было вопросов об афишах и прочем, чтобы не возникло желание и соблазн приехать и посмотреть на игру "родной" дочери. Я подумала, что прочту что-нибудь, сыграю, сымпровизирую и пожилой Тимофей Антонович останется доволен.
Он был в здравом уме, подозрителен, гладко, аккуратно выбрит, чисто одет, ему было под 80, и он очень тосковал. Это была тоска почти прожитой жизни, тоска по короткому и блеклому будущему, не несущему никакой радости, по прошлому, которое уж не вернуть и которое сжалось до рисового зернышка, так, что он и понять не мог, случилось ли все то, что случилось на самом деле. В нем горел огонь слишком яркий для его возраста и тела, он сжигал его, одаривал неудовлетворенностью и печалью. Я сразу поняла, что с ним врать надо как можно меньше, он чувствовал ложь и поначалу даже мою правду не хотел принимать. Уже позднее я узнала, что же его так переменило, изменило его отношение ко мне и к этой ситуации. Но тогда я страшно удивилась, когда после двух недель отрицания и неверия, он вдруг признал меня тем самым ребенком и жадно попытался наверстать упущенные годы. Я читала ему вслух, перемежая истории выдуманные маститыми авторами, своими, настоящими и лживыми, но искусно соединенными так, что и под микроскопом не разглядишь, где они тонко сшиты в одно целое, я пела ему, я ходила с ним гулять, мы обедали в кафе в большом городском парке и ужинали в ресторанах. С каждым днем он становился бодрее и сильнее и я поняла, что мне пора уходить, у меня намечались "гастроли" в Новой Зеландии, туда-то он бы точно за мной не поехал. Но все пошло не по моему плану.
В тот вечер, когда я уже собиралась спать, он позвал меня к себе в спальню. Тимофей Антонович сидел в своем любимом глубоком кресле, что стояло у окна, рядом маленький столик и удобный стул для меня. Я обратила внимание, что на столике что-то лежит, аккуратно прикрытое белой льняной салфеткой.
- Вы звали меня? - я не смогла, да и не имела ни малейшего права называть его на "ты."
- Садись, Солнце, мне надо тебе кое-что сказать, - он указал на стул.
В комнате было темно и немного душно, пахло трубочным табаком, немного лекарствами, свежим бельем (он любил, чтобы оно было накрахмалено, чтобы подушки, перина и одеяла выжаривались на солнце), пахло книгами и им самим. Тимофей Антонович - спокойный, важный, седой мужчина, язык не поворачивался назвать его "стариком", походил на волшебника из сказки. Вот только не понять: доброго или злого.
- Никогда не был дипломатом и уж не смогу им стать, поэтому сразу к делу. Я знаю о тебе все.
Я промолчала, вроде бы удивленно приподняв бровь. Я хорошо помнила совет великого Моэма - держать паузу. Сначала надо было понять, о чем он вообще.
- Ты умна и умеешь владеть собой, это похвально, Солнце. Думаю, мы найдем общий язык, - он вопросительно посмотрел на меня, но я продолжала молчать, лишь улыбнулась, вроде бы принимая его слова за чистую монету. Я чувствовала, что началась игра и проиграть ее я не могу.
- На самом деле тебя зовут...
И вот тут мне стало страшно. Он назвал мое настоящее имя, которое не знал никто. В сети меня знали, как Викторию - победу и никак иначе. Никаких фамилий, паспортных данных адресов. Никаких фотографий, никогда, даже в роли, даже в гриме.
Я постаралась успокоиться и, надеюсь, весьма естественно сказала ему, что он ошибается.
- Нет, Солнце, если позволишь и дальше тебя так называть, не ошибаюсь. Послушай меня. Я с самого начала знал, что ты самозванка. Не спорь, - он слегка повысил голос, но я и не собиралась его перебивать, я должна была узнать, что же на самом деле ему известно.
- Моя покойная жена Лизонька многое знала и умела и тогда, в тот страшный день, она сразу сказала, что наша девочка мертва. Мы так и не узнали, что же случилось и где ее тело, но Лиза чувствовала, что ее нет среди живых.
- Почему вы уверены, что она не ошиблась? - спросила я, не удержавшись.
- Я ждал твоего вопроса, я все-таки не ошибся в тебе, - Тимофей Антонович порозовел, глаза у него заблестели и я подумала, что скорее всего он просто слегка перебрал виски после ужина, - я трезв, как стеклышко, - ответил он моим мыслям и мне стало еще страшнее, я была уверена, что могу контролировать свое лицо.
- Не переживай, Солнце, просто вот так все складывается и, заметь, очень даже хорошо. Позволь, я продолжу, - сказал он так, словно я ему рот раскрыть не давала, - ты - большая умница, я многое про тебя понял и мне жаль, что ты не знала, действительно не знала родительской ласки, что восполняешь этот пробел таким странным способом, такой работой, но я не осуждаю тебя, ни в коем случае, ты даришь радость, пусть за деньги, пусть обманом, но уверен, ни одного разбитого сердца на твоей совести нет и смерти нет, я уверен, - повторил он и замолк, задумавшись. Я перебирала варианты. Убежать, бросив все? Убежать, следуя сценарию? Исчезнуть? Если нужно будет, я смогу это сделать, но потом придется начинать карьеру заново, не хотелось бы. Я так задумалась, что даже не расслышала, что сказал Тимофей Антонович.
- Что вы сказали?
- Я сказал, что моя Лизонька не расставалась с этим и часто спрашивала у них совета, - он сдернул салфетку со столика и я увидела колоду карт таро. Вдруг я услышала сочный баритон, услышала не наяву, мысленно, невероятно красивый голос, который сказал когда-то: "Карты скажут свое слово только один раз в твоей жизни". Подтверждая слова того усатого мужичка, о котором я вроде бы забыла, Тимофей Антонович продолжил:
- Я спрашивал их о тебе.
Я замерла, уверена, он понял, насколько мне важно услышать его слова, но вместо этого я спросила:
- Почему вы меня сразу не выгнали, если знали, что я - самозванка?
- Когда Лизонька уже умирала, она сказала мне, что картами я могу воспользоваться только один раз, один раз спросить у них совета, подсказки, знания, назови это как угодно. Конечно же, я спросил ее тогда, когда именно мне можно будет это сделать? Она ответила, я пойму. Я много раз порывался достать эту колоду, но каждый раз меня что-то сдерживало, я сам находил выход из трудных ситуаций. Но когда появилась ты, я очень хотел, чтобы ты была правдой, была нашим Солнцем, я знал, что это не так, но мне очень хотелось и я понял: я уже стар, возможно я и проживу еще лет десять, но именно сейчас я хочу знать, что мне с тобой делать, возможно, я уже не встречу трудностей, серьезных, от которых тоска и бессилие и я хочу знать, - повторил он, - я разложил карты, как меня научила Лизонька, сверился с ее записями, все досконально не понял, но главное я увидел. Тебе грозит опасность, если ты не закончишь свою карьеру найденного дитяти сейчас.
Я думала, как вежливо поблагодарить его и уйти, раз мое присутствие уже никого не обманывает, у меня и в мыслях не было отказываться от моей жизни из-за старой колоды карт, которую я и разглядеть не сумела, Тимофей Антонович позволил мне лишь бросить на карты беглый взгляд и тут же накрыл столик салфеткой.
- Я привязался к тебе, Солнце, полюбил тебя, как родную дочь и хочу дожить свой век вместе с тобой, - Тимофей Антонович сказал это так грустно, словно предчувствуя мой отказ.
- Я подумаю, - соврала я и пошла собирать вещи. Я хотела исчезнуть сегодня же.
Когда-то я прочитала в одном шпионском романе, что у настоящего профи должно быть убежище, о котором ни одна живая душа не могла бы знать. Я и без того была замкнутым человеком, мне хватало моих придуманных для работы жизней, но почему-то я послушалась подсказку и сняла квартиру на окраине города. Я наврала хозяйке, что часто бываю в командировках, но могу вернуться в любой момент и прошу без меня в квартире не бывать. Я заплатила немного больше и хозяйка согласилась на мои условия. Хорошая интуиция и Провидение, вот что тогда спасло мою жизнь, потому что из особняка Тимофея Антоновича я поехала именно на эту квартиру, о которой не знала ни одна живая душа, в которую я всегда приходила, "забыв" телефон в своей настоящей квартире, где не было интернета и где всем соседям было друг на друга наплевать. Одежда, грим, парик, походка, слегка дрожащие руки, очки с толстыми стеклами и я не узнала сама себя, так и поехала в свой настоящий дом. Я сразу поняла, что там меня ждут. Окно в кухне было слегка приоткрыто, занавески в спальне задернуты не так, как я это сделала перед уходом. Оставалось только гадать, кому я так насолила, что меня нашли и устроили засаду. Я решила, что лучше мне и не пытаться это узнать. Мне жаль было моей квартиры, вещей, денег, всего, что я заработала сама, все, что доказывало мой успех и мой талант. Я медленно прошлась мимо своего бывшего дома и вернулась в свое убежище, а потом и к Тимофею Антоновичу. Этот старый пройдоха что-то знал, а если именно он сам устроил мне засаду, то тем более должен был за это ответить.
- Зачем мне тебя пугать, Солнце? - ответил он на мои обвинения.
- Затем, что вы хотите меня куда-то заманить и я не знаю почему.
- Ты заигралась и не веришь в людские эмоции, в настоящие эмоции. У тебя есть любимый мужчина?
- При чем здесь это?
- При том, что ты живешь придуманными жизнями и профукиваешь свою настоящую, а ведь она и есть реальность. Готов поспорить на бокал виски, у тебя никого нет.
Я пожала плечами.
- За виски все равно вы платите, могу принести, вы угадали.
- После ужина, Солнце. Я скажу, кому ты прищемила хвост. Возникли небольшие трудности с завещанием и твое присутствие на этом свете им крайне нежелательно.
Он назвал фамилию и у меня свело желудок. Те самые клиенты, которые заплатили так много, что я смогла купить себе квартиру. Люди, о которых я старалась даже не думать. И вот я им помешала. Я не тешила себя надеждами, деньги у Тимофея Антоновича были и связи были, но защитить он меня не смог бы. Я почувствовала себя той самой шпионкой, которая в одночасье лишилась всего и которой срочно надо было бежать. Неизвестно куда, но скорее.
- Они пока не знают, где ты, но это вопрос времени, уверен, они тебя найдут и...
- Пожалуйста, не надо повторять. Я и с первого раза испугалась.
- Извини, Солнце. Я хочу спасти тебя. Когда-то я не сумел сберечь свою дочь, я хочу исправить это. Хочу, чтобы ты жила долго и счастливо вместо нее. Вот! - он протянул мне паспорт с моей фотографией и чужим именем и билет на самолет.
Я согласилась. Выбора у меня не было.
- Я поеду с тобой, Солнце, теперь я тебя не оставлю, - сказал Тимофей Антонович и отправил меня собирать вещи.
Мы живем в маленьком английском городке, я не скажу вам где, как не скажу ни одного настоящего имени, я и до этого лукавила и моего отца зовут совсем не Тимофей Антонович. Я только называю его отцом и иногда я даже представляю, что он действительно мой отец, который много лет назад почему-то потерял свою девочку. Конечно же это не так, но верить хочется. Мы живем тихой, размеренной жизнью, я беру уроки английского и актерского мастерства и местная театральная дива - моя учительница громогласно мной восхищается, говоря, что такой талантливой ученицы у нее никогда не было и что, возможно, я даже смогу когда-нибудь играть в провинциальном театре. Я кое с кем познакомилась и сходила на несколько свиданий. Это мне в диковинку, отец был прав, я забыла, каково это - жить своей, не придуманной жизнью. Тимофей Антонович (пусть уж будет это имя!) ждет меня, если я задерживаюсь, сильно переживает и продолжает называть меня своим Солнцем. На родине только его сын примерно знает, куда он уехал, для всех остальных, он в доме престарелых и у него Альцгеймер. Моя новая жизнь мне очень нравится, возможно, я еще и замуж выйду, но я всегда слегка настороже и, конечно же, у меня уже есть убежище, о котором не знает ни одна душа.
Спасибо, что зашли ко мне в гости! Навигация канала здесь. А если вам понравился этот рассказ, почему бы не прочитать еще что-нибудь? К примеру про игру в кости!
А если вам нравятся короткие рассказы, я приглашаю вас на свой второй канал, где можно прочитать про неблагодарную зверушку и не только о ней.
