Данная работа - вторая часть исследовательской трилогии, общая тема которой "Интертекстуальность французской и русской литературы" . Первая часть по ссылке https://zen.yandex.ru/media/id/5f0d9e23afdbb474ec86c692/balzak-vs-dostoevskii-kto-u-kogo-5f0dee38ce992e6b893f385e Также стоит отметить интертекстуальность следующих произведений: «Портрета» Н.В. Гоголя и «Шагреневой кожи» Бальзака,главные герои которых – художник Чартков и Рафаэль Де Валантен. Оба героя бедны, оба уже считают свою жизнь беспросветной и глупой, но, подобно Мефистофелю, в их судьбы вторгаются роковые талисманы – шагреневая кожа и неизвестный портрет – способные превратить бедного в богатого, бесправного во всемогущего. К сожалению, платой за исполненные желания оказалась жизнь. Чартков в погоне за славой утратил свой талант, став незаурядным, «модным» художником. Он растолстел, изменился в манерах… Его сердце оказалось неспособным отвергнуть сладкий плод богатства и известности, но как он поплатился за это! Его товарищ совершенствовался во Флоренции, и, исполнив свою мечту, вернулся на родину замечательным художником, чьи картины стали образцом «чистого искусства». Мы видим, как зависть «пожирала» Чарткова, пока не свела с ума окончательно. Вот плата за «подарок судьбы». Ничего не может свалиться с неба, в особенности, талант. Ведь это – плод длительной работы и самоотверженности. Рафаэль Де Валантен тоже поздно осознал свою ошибку. Радуясь материальным благам, «взлёту», он и не заметил, как жизнь стала таять. Но, узнав жестокую правду, подобно гоголевскому герою, начал сходить с ума, следил за размером шагреневой кожи, избегал слов «хочу» и «желаю». Его жизнь стала адом. То, что смерть настигла героя рано – закономерность, порожденная человеческой алчностью.
Проявление губительной алчности можно также увидеть в «Мёртвых душах» и «Гобсеке». Но меня более заинтересовало поразительное сходство Плюшкина (в поэме «Мёртвые души») и Гобсека. Притом оно проявляется и внутренне, и внешне. Плюшкин «ходил каждый день по улицам свой деревни, заглядывая под мостики, под перекладины и всё, что ни попадалось ему: старая подошва, бабья тряпка, железный гвоздь, глиняный черепок, - всё тащил к себе… Лицо его не представляло ничего особенного и выглядело как и у других худощавых стариков. Лишь подбородок выступал очень далеко вперёд, да привлекали внимание маленькие глазки, бегавшие как мыши из-под высоко поднятых бровей. Гораздо замечательнее был его наряд: никакими средствами с стараниями нельзя бы докопаться, из чего состряпан его халат».
Гобсека автор «Человеческой комедии» описал так: «Не знаю, можете ли вы с моих слов представить лицо этого человека, которое я.. готов назвать лунным ликом, ибо его желтоватая бледность напоминала цвет серебра, с которого скользила позолота. Черты лица неподвижные, бесстрастные… Глаза, маленькие и жёлтые, словно у хорька, и почти без ресниц, не выносили яркого света, потому он защищал их большим козырьком потрепанного картуза».
Мы видим общность таких значимых аспектов как:
- Маленькие глаза
- Потрепанная одежда
- Бесстрастность.
Данная портретная характеристика сближает персонажей как в духовном, так и материальном плане. Протягивает общую нить между их судьбами.
