Начало истории (и далее, по ссылкам внизу текста), здесь
Предыдущая часть здесь
Квартира, которая называлась так интригующе – штаб-квартира, была жилищем, размером под двести квадратных метров, располагавшееся недалеко от центра Москвы. Наша команда тем же составом, туда переехала. В комнатах расставили рабочие столы, офисную технику. На кухне «бузыкали» кофе и смалили.
В квартире, как и полагалось, был душ и санузел.
Сергею Павловичу досталась большая работа: написать Устав партии, нормативки для региональных отделений, листовки и прочее. А мне, с барской руки, полностью под управление, отдали учебный проект.
Вот так я, не проработав и полугода, занялась совершенно иной деятельностью.
Вначале, шеф просто давал номер телефона или визитку с координатами и словами:
- Я договорился, позвони, проведи встречу.
Мне правда уже показали «мою команду». В ВУЗе, где они размещались, под этот проект были выделены кураторы, менеджеры, редакторы и телестудия. Да-да, именно так. По ходу рассказа, может что-то проясню еще.
Итак, мой первый автор был целым кандидатом наук. Боже, как же тряслись у меня ручонки от страха! Ко мне приедет кандидат наук! Тогда, мне эта степень казалась вершиной научной карьеры.
Я купила всякие печенюшки, конфеты и вот, в назначенное время, приехал маленького роста, с гладким, как у подростка лицом, старичок. Мы познакомились и не откладывая в долгий ящик, прошли к моему рабочему месту. Он из портфеля достал рукопись, диск с текстами, флешку с графиками и таблицами и… понеслась.
Эта рукопись была написана им еще год назад. Научная книга из которой, нужно было разбив по главам, сделать макет юнит. По сути, это были тоненькие книжки для студентов. Мы разбивали на темы, делали из книжного материала лекционный, по каждому блоку выделяли вопросы, которые шли потом либо для зачетов, либо для экзаменов. Когда это все было готово, я набросала сценарии, отослала в телестудию и мы с автором, в определенный день туда приехали. Автор зачитывал материал, демонстрировал графики, операторы его снимали.
Сейчас, в том же ютьюбе полным-полно всевозможных вебинаров, семинаров или просто видео лекций. А тогда, это был 2004 год кажется, подобного в открытом доступе не делали. Мы выдумывали все сами. Аудитория была миллионная – студенты ВУЗов. Делали и для курсов повышения квалификации, что-то шло и для научного сообщества.
Тяжело, долго, скрупулезно делался первый, учебный продукт. Ни Александр Яковлевич, так звали того кандидата наук, ни я, не знали толком, что и как делать. Разработчики и менеджеры, понимали потребности заказчиков и аудитории, но не знали, как реализовать. По большому счету, все ждали идеи, команды и частичной реализации от автора курса.
А он… я недаром написала про эти купленные конфеты, печенюшки.
В нашу первую встречу, мы засиделись с автором. В какой-то момент, предложила ему попить кофе, передохнуть, немного перекусить.
- Спасибо, а то я с утра ничего не ел, - он с жадностью накинулся на предложенный перекус. – М, давно я таких дорогих конфет не ел.
И этой фразой, все во мне перевернул. Я смотрела на него, его простенький, старенький портфель и поняла, что зарплата у него мизерная. И что эта работа ему нужна. И что он совсем не пафосный, не страшный. А просто, очень умный человек, который любит свое дело, но которому, государство уже давно платит копейки. Потому что развалилась страна. Потому что при Ельцине, научному сообществу выделялись гроши, которые ученые делили между собой. Потому что в нашем государстве той поры, все было до карикатурного обезображено: бандюки ездили на дорогих тачках, а ученые радовались конфетам…
Как-то, году эдак в 2001 мне предлагали рекламировать в глянцевом журнале *** белье. Предлагаемая сумма заработка была значительно выше того, что предлагалось теперь ученому. Так, разве то, что грудь ценилась больше чем мозг, не показывало масштаба катастрофы?
Я поняла все про него. Про себя. И как-то вдруг, в одну секунду, перестала бояться. Поняла, что должна приложить все усилия к тому, чтобы помочь кандидату заработать причитающиеся ему деньги.
И даже, когда он ушел, я продолжила работать над его материалом.
Первый сделанный продукт, удачно выполненная работа, придала сил и уверенности.
Сергей Павлович вовлекал в свою работу:
- Прочтите и скажите свои замечания, может быть, у вас есть какие-то мысли, как и что еще прописать в Уставе.
Есть ли у меня мысли по поводу Устава федеральной партии? Конечно есть! Уставы это вообще мое хобби. Я увлекаюсь макраме и уставами, - ирония.
Я пучила глаза в монитор, силясь понять всю его идею, переводя в мыслях с политико-юридического языка на литературный то, что только что прочла. А потом выдавала замечание вроде: «вот здесь запятой не хватает». Сергей Павлович сокрушенно вздыхал, а я понурив от стыда голову, плелась прочь из кабинета. Мне было очень стыдно, что я ничего не понимала! Я не была знакома ни с политикой, ни с экономикой.
Тем не менее, в работу партии, всей командой, мы медленно погружались. В штаб-квартире был постоянный наплыв людей. Приходили-уходили, шли переговоры, непрестанно звонил телефон, работал факс, то и дело хлопала входная дверь.
Шеф приезжал в офис все чаще и чаще. Зачастую, он приезжал не один. Часть людей приезжавших с ним, была вовлечена в работу партии, часть была адресована мне.
Чем больше курсов мы с авторами делали, тем уверенней я становилась в работе. И тем не менее, особо крупных рыбех не было. В основном, авторами были учеными, хотя уже не просто кандидаты наук, а и профессора приезжали.
Теперь, когда было четкое понимание процесса, с авторами я сидела редко. В основном, мне привозили материал, я его просматривала, созванивалась с менеджерами, узнавала какое количество видео материала и лекционного необходимо заказчику (мы работали не с одним каким-то конкретным ВУЗом, а со многими). Затем, читала авторский материал и если принимала решение, что да, этот материал подойдет для курса (по психологии, философии, политологии, экономики и т.д.), набрасывала план, обговаривала его с автором, заключала с ним договор, и по согласованному с автором плану, спускала материал команде, которая занималась составлением учебника и сценарий в телестудию. То есть, я уже по большому счету, руководила процессом, была прокладочным звеном между автором, заказчиком и командами исполнителей заказа. Моя задача была всё свести так, чтобы «машина поехала».
Читала я по-прежнему много, но теперь это была не художественная литература,"Теневая экономика и специфика взаимодействий…". Прочесть художественную книгу стало роскошью.
Я боялась нанести вред своему творчеству. Боялась, что скачусь в «казёнщину», стану использовать канцеляризмы или «высушу себя». Мастер, зная о моей работе предупреждал, чтобы была осторожна и я старалась, хотя и времени на творчество практически не осталось.
Все кружилось и вертелось в таком бешенном, безостановочном ритме, что день путался с ночью и наоборот.
Часто, работали практически круглосуточно, спали пару часов здесь же, в офисе, а утром, по очереди принимали душ, приводили себя в порядок и снова работали.
Мы пили очень много кофе. Очень! и смалили одну за одной. Именно тогда, коллеги научили, что если в крепкий кофе добавить несколько капель коньяка, это будет энергетическим напитком, который позволит еще несколько часов, мозгу работать в повышенном режиме.
В тот период, я начала активно ходить в спортзал, занималась с тренером. Мне приходилось наматывать по городу огромные круги: с одной деловой встречи на другую. И тогда, шеф выдал мне машину с водителем.
Когда были разработаны все необходимые партийные документы, началась активная работа с регионами. Мы проводили съезды партии. Шеф стал председателем и вот тогда, я поняла, что Михаил Афанасьевич, был прав. И с цветами и с комплиментами, многие пытались через меня передать для шефа документы. Были и попытки купить его номер телефона.
Я активно играла в игру: «я – не я и лошадь не моя», хлопала глазками, изображая полную ду-руруру, а потом поняла, что только жесткость сможет стать защитой.
Шеф стал выводить меня в свет. Ну то есть, таскать по политическим тусовкам. Очень быстро, я стала привыкать к называемым суммам, которые год назад, казались целым состоянием. Они и были состоянием. Чьим-то. Дорогие машины, дорогая одежда, атрибуты – все то, о чем говорил ранее шеф и что мне было не знакомо и не понятно, теперь было таким естественным и даже простым.
Я уже не стеснялась входя в конференц-зал какого-нибудь учреждения. Меня не смущало, когда мужчины целовали при встрече руку, не тушевалась, видя знаменитых и сильных мира сего. Даже, если они были в окружении охраны и мне нужно было с ними поговорить. А еще, я привыкала к тому, что называли меня все чаще и чаще по имени, отчеству. Больше поражал факт, когда этого не делали.
Четко помню то осознание…
Я шла по коридору, выстукивая каблуками шаг. На мне были туфли на высоких каблуках (я ни за что не хотела отказываться от них), строгий, темный, шелковый, брючный костюм и белая блузка. В руках портфель из черной кожи. Постучав в кабинет шефа и услышав его:
- Войдите!
Открыла дверь.
- Константин Иванович, я заберу водителя. У меня после обеда, - кинула взгляд на наручные часы, - встреча с Ириной Хакамадой, боюсь не успеть.
- Хорошо, - не поднимая головы от бумаг, сказал шеф и тут же, спросил: - в офис вернешься?
- Не знаю, мы сегодня договаривались в телестудию проехать. Съемки могут затянуться. Я вам нужна?
Шеф задумался.
- Нет, пожалуй, на сегодня свободна.
Попрощавшись, закрыла дверь и направилась к входной двери. Я была так спокойна, что именно это спокойствие меня и поразило. Еще полгода назад (или месяцев девять, не помню точно срок), дико волновалась перед встречей с кандидатом наук, а еще прошлым летом, жила на улице и бездомные, называли меня своей… как же быстро меняется человек, - подумала с изумлением и выйдя на лестничную площадку, нажала на кнопку лифта.
