Если кто-то считает, что общественное мнение может навсегда похоронить старания писателя или художника, то в такие моменты хочется вспомнить тех, кто прошел ад общественного порицания, прежде чем его творчество оценили потомки.
Одним из таких людей был импрессионист Эдуард Мане.
Начиналось все довольно неплохо. В пятидесятых годах 19 века Мане уже приобрел известность, как подающий надежды художник. Его начали приглашать известные салоны того времени, где он познакомился с высшим кругом Парижа.
В 1859 году пришла пора выставляться в самом престижном Парижском салоне, который для художников того времени был билетом в прекрасное будущее. Работы для салона выбирало жюри, которое ориентировалось как на художественные вкусы самих академиков, так и на фаворитизм отдельных художников. Те работы, которые жюри не принимало вряд ли потом могли найти себе покупателя. Вскоре Мане узнал, что его картину «Любитель абсента» в салоне не приняли. Аргументы были следующие: прежде всего сюжет - на картине изображен пьяница, причем без всяких аллегорий и скрытых смыслов, дальше – отсутствовала классическая перспектива, которая должна была придавать глубину произведению, также сомнению подверглись тень фигуры и стол на заднем плане.
Кроме этой картины, жюри отвергло все три работы, которые были предложены художником. Правда, от предвзятого взгляда жюри пострадал не один Мане. Всего было отвергнуто 2800 картин. Тогда обиженные художники обратились к властям и те разрешили провести им свою выставку. В так называемом «Салоне отверженных».
На этот раз картина Мане «Завтрак на траве», на которую художник возлагал наибольшие надежды, была раскритикована и вызвала осуждение даже у посетителей нового салона.
Прежде всего, сам сюжет – двое одетых и одна голая женщина на пикнике. Мане обвинили в плохом вкусе и декадентстве.
Критик Л. Этьенн писал:
«Какая-то голая уличная девка бесстыдно расположилась между двумя франтами в галстуках и городских костюмах. У них вид школьников на каникулах, подражающих кутежам взрослых, и я тщетно пытаюсь понять, в чём же смысл этой непристойной загадки».
Вместе с тем, благодаря этой картине к Мане пришли внимание публики и скандальная слава. Вряд ли он этого хотел, но именно критика подогрела в обществе интерес к его творчеству. Однако самое эпичное, как оказалось, было еще впереди.
В 1865 году Мане выставил в салоне свою новую картину «Олимпия». На самом деле, сюжет картины имеет множество прототипов – от «Спящей Венеры» Джорджоне до «Венеры Урбинской» Тициана.
Так почему же именно «Олимпия» Мане вызвала такой негатив?
Во-первых, художник отошел от легенд и не стал связывать свое полотно с каким-либо замысловатым сюжетом из мифологии. Наоборот, все говорило о том, что на картине – современница, более того, в окружавших ее предметах и в самом названии зрители увидели отсылку к проституции. Даже к кошке в углу картины были претензии – она явно олицетворяла собой нечто демоническое и развратное. Кроме того, негодование вызвала и манера написания полотна. Мане, который в то время увлекался японским искусством, решил отойти от контраста светлого и темного, но из-за этого современники посчитали картину плоской и грубой.
«Никогда и никому ещё не приходилось видеть что-либо более циничное, чем эта «Олимпия», — писал современный критик. - Это — самка гориллы, сделанная из каучука и изображённая совершенно голой, на кровати. Её руку как будто сводит непристойная судорога… Серьёзно говоря, молодым женщинам в ожидании ребенка, а также девушкам я бы советовал избегать подобных впечатлений».
На художника обрушился шквал негатива. В газетах появилась едкая критика, и только ленивый, приходя в салон, не оскорблял несчастную «Олимпию». Дошло до того, что администрация салона вынуждена была принять меры по защите полотна от вандализма. По обеим сторонам картины выставили охранников, но и этого оказалось недостаточно. Толпа в истерическом хохоте, угрожая тростями и зонтами, от души глумилась над «Олимпией». Несколько раз солдатам пришлось обнажить оружие. Черный пиар был в действии – только для того, чтобы увидеть и плюнуть в «Олимпию» в салон приходили сотни людей. Закончилось все тем, что картину перевесили в самый дальний угол салона на максимальную высоту - чтобы ее нельзя было ни увидеть, ни достать.
А сам художник был вынужден бежать в Испанию, подальше от чиновников и «просвещенной» публики.
С этого момента Мане, с которым ни один салон не хотел больше иметь дела, сблизился с группой молодых художников, которые позже будут названы импрессионистами. Клод Моне, Поль Сезанн и Эдгар Дега стали для художника «Олимпии» настоящими друзьями и последователями.
Второй раз картину художника зрители увидели только через шесть лет после смерти художника. В 1889 многострадальное полотно решили выставить по случаю 100- летия Великой Французской революции. Именно тогда богатый американец захотел купить картину, причем за любые деньги. Узнав об этом, друзья Мане собрали 20000 франков и выкупили «Олимпию» у вдовы художника, а затем подарили ее государству. После некоторого сопротивления власти Франции все же приняли картину в дар и отправили ее в запасники Люксембургского дворца.
Еще через восемнадцать лет «Олимпию» по-тихому передали в Лувр. И только еще через сорок лет, в 1947 году, картина нашла свое постоянное пристанище во вновь открывшемся музее импрессионизма.
Несмотря на черную славу, «Олимпия» неожиданно нашла своих последователей. Первым по мотивам «Олимпии» создал свое произведение Поль Сезанн. Однако, он пошел еще дальше. В своей «Современной Олимпии» он изобразил не только проститутку и ее служанку, но и клиента. Поль Гоген написал копию «Олимпии» в 1891 году, также картина вдохновила Эдгара Дега и Анри Фантен- Латуна. Пабло Пикассо в своей работе заменил одетую служанку на двух обнаженных мужчин. Ларри Риверс, стоявший у истоков поп-арта, написал в 1970 году свою темнокожую Олимпию.
В конечном счете, именно «черный пиар» о существовании которого Мане предпочел бы не знать и сделал знаменитой его «Олимпию».
