Огромное количество вещей, что были в ходу в Советском Союзе, теперь исчезли. Вместе с Союзом – безвозвратно.
Например, пионерские галстуки. Или пятикопеечные монеты – пятаки. Или «двушки» - двухкопеечные. Большая, кстати, ценность – потому что по ним звонили из телефон-автоматов. Тоже, кстати, канувших навеки.
В ряду подобных артефактов - ключи на веревочке.
Их мальчики носили на шее. К ключу от квартиры привязывали бечевку, веревку – или в случае родителей-эстетов – ленточку от подарочной коробки. Мне ключи от квартиры впервые доверили лет в десять.
Такие же были у всех моих друзей. Это означало: у нас оба родителя работали. И рядом ни у кого не было бабушек. Мальчик после школы в одиночестве возвращался домой и самостоятельно отмыкал дверь пустой квартиры. Затем (как предполагалось родителями) мы разогревали на газовой плите обед, заботливо оставленный мамами, выучивали уроки, а позже – «кончив дело, гуляй смело!» - отправлялись играть на улицу.
Разумеется, все шло далеко не столь идиллически, как рисовалось в воображении родителей – но сейчас не об этом. Ключи на веревочке на шее были чьим-то гениальным изобретением: «Чтоб дитя не потеряло!». Однако, при поголовном советском атеизме и категорическим запрете нательных крестов, ключи у ребёнка за пазухой, на груди, выполняли сакральную функцию. Они становились чем-то вроде амулетов, оберегов. А, кроме того, их наличие грело душу - осознанием, что ты не какой-нибудь бездомный подкидыш – у тебя есть дом, где ты можешь спрятаться, уединиться и даже привести друзей.
И для ровесников ключ на шее был знаком, что ты самостоятельный, взрослый товарищ.
Я проходил с ключом на бечёвочке лет пять: со своего десятилетия и до пятнадцати. Потом мне позволили переложить ключи, «как большому», в карман.
С ключами у меня приключилась история. Она произошла уже на излете детства и на подходе к возрасту подростковому.
Однажды я свой ключ от квартиры все-таки потерял. Было это лет в тринадцать.
Как бы поступил в таком случае взрослый, уверенный в себе человек? Пришел вечером в семью, повинился, его бы слегка пожурили – да и сделали в металлоремонте копию и выдали для пользования ключ запасной. Но подростки не ищут легких путей.
Задолго до потери я подметил, что, в принципе, у многих соучеников ключи на мой похожи. Они были изготовлены для одного типа замков! Значит, существовала вероятность, что ключ кого-то из одноклассников подойдет к моей двери! Думаю, нынешнему человеку идея подобрать к своей двери чужой ключ покажется безумной. Но тогда, в семидесятые, тому никто не удивлялся.
И я начал поиск. Просил показать ключи моих одноклассников. Когда спрашивали, зачем, честно отвечал. Никто не отказывал. Я записывал тех, у кого нашлись ключи моего типа. Трудно сейчас поверить, но таковых оказалось множество: на класс - человек десять, наверное, или даже пятнадцать. Понятно: все жили в одинаковых квартирах, заселенных в одно время.
Затем наступил второй этап операции. Я просил подходящий по виду ключ «буквально на пару минут». А больше мне и не требовалось – подъезд дома находился ровно напротив школы. На переменке я вихрем вылетал из класса, взмывал к своей квартире на лифте, пробовал ключ – не подходит! – возвращался, выцыганивал другой, опять мчался… Хотите верьте – хотите нет, но… Четвертый по счету подошел к моему замку!
И тогда я открыл свою дверь, поставил её на собачку, чтоб не захлопнулась (по сути, оставив отпертую квартиру без надзора - но в те годы такие мелочи мало кого волновали) и, радостный, помчался в школу. Эврика!
По иронии судьбы, ключи принадлежали девушке, в которую я не то, что был влюблен (или она в меня), но определенная симпатия меж нами существовала.
Итак, цель была достигнута, дверь открыта – но что же дальше?
А дальше – и назавтра, и послезавтра, и после-послезавтра – всё происходило по той же схеме. После уроков я подходил к девушке, её звали Ирой, и просил: «Дай мне, пожалуйста, свой ключ!» Затем я несся домой, отмыкал дверь, ставил на собачку – а потом мчался обратно в школу и отдавал девушке ключ.
Жизнь моя упорядочилась. Теперь, хочешь – не хочешь, сразу после занятий приходилось сидеть дома – надолго незапертую дверь не оставишь! Я учил уроки, обедал и занимался прочими безрадостными делами, и уж потом, ближе к вечеру, мог идти гулять. Захлопывал напрочь дверь (без надежды на самостоятельное возвращение) и шел играть с друзьями в футбол и в другие игры на свежем воздухе, пока домой в семь-восемь часов вечера не возвращались родители.
И так продолжалось не пару дней, не неделю, а – ей-богу, не вру! – больше месяца, а то и все полтора!
Сначала Ира относилась к моим просьбам с пониманием (и с недоуменным интересом). История с ключами казалась ей разновидностью флирта. Видимо, она ждала, какие действия я предприму дальше. Однако никакого лирического продолжения не следовало. Она, наконец, это поняла и стала оказывать мне услугу со всё нарастающим раздражением. Однако у неё хватало порядочности (и недоставало женского опыта), чтобы придумать предлог, дабы мне бесповоротно отказать. Поэтому она только кривилась, морщилась, восклицала: «Да когда же это кончится!» - однако день за днём выдавала мне связку. Я же делал вид, что не замечаю её недовольства и продолжал выцыганивать у барышни вожделенную отмычку.
Кончилась история, как всегда кончаются подобные истории: просто и неожиданно. Однажды кто-то из родителей забыл свои ключи на службе (а, может, тоже потерял). Обратились ко мне. - «А я свой посеял!»
Ну, конечно, меня пожурили, дали денег и срочно отправили в металлоремонт делать дубликат. Словом, я в один миг снова стал свободным и самостоятельным юношей, а добрая самаритянка Ира лишилась возможности оказывать мне каждодневные благодеяния (и раздражаться по данному поводу).
История закончилась, но я о ней ещё не раз вспоминал.
Через пару лет, первого января 1976-го, телевидение впервые показало фильм "Ирония судьбы, или С легким паром!"
Не знаю, как другим, но мне почти невероятная история показалась тогда до ужаса правдивой и даже реалистичной. Я ни на секунду не усомнился, что ключи от московской квартиры Мягкова вдруг подошли к ленинградской двери Брыльской. И знаете, почему? Я сразу заметил: и московский замок Жени Лукашина, и ленинградский замок Нади оказались точь-в-точь, как в моей квартире! Те самые, к которым мне пару лет назад удалось - всего-то с четвертой-пятой попытки! - подобрать чужой ключ!
Таким образом, искусство, как и положено в социалистическом реализме, точно и правдиво отразило жизнь.
Похоже, кстати, что Мосфильм тогда закупил для своего декораторского цеха огромную оптовую партию точно таких замков. Их можно видеть в других замечательных фильмах тех лет. К примеру, в «Осеннем марафоне» и «Афоне»[3].
А уже в нынешние времена показывали лицензионный ситком «Счастливы вместе".
И там, на двери семейки Букиных – опять точно такой же замок! Как в моей квартире! И как в «Иронии судьбы»! Я всё ждал: когда же авторы его обыграют? Когда в квартиру случайно забредет посторонняя девушка или мужчина, у которых случайно совпал ключ?
Но сериал-то был лицензионный. А его заокеанским авторам вряд ли пришла бы в голову дикая мысль, что чей-то посторонний замок можно открыть своим ключом случайно, спьяну или по ошибке.
А бечевка с ключами нынче, при капитализме, получила вторую жизнь. Теперь на шеях, на разнообразнейших ленточках всевозможных цветов, с названиями фирм и узорами, носят ключи, бейджи, пропуска и прочее
Интересно, кто запустил столь удобную моду? Мне до сих пор кажется: какой-нибудь выходец из Советского Союза, который, подобно мне, в детстве носил на шее ключи на веревочке.
Автор текста: Сергей Литвинов.
Глава из книги "Лавка забытых вещей."
А что у вас? Какие исчезнувшие вещи советских времен помните вы? Автоматы газводы – конечно! Но что еще? Чем-то сможете удивить?
