Моральная психология когда-то рассматривала этику заботы как многообещающую теорию. Однако есть основания предполагать, что в настоящее время моральная психология полностью игнорирует этику различных прозрений заботы. Более того, Основные понятия этики заботы – сострадание, зависимость и важность ранних отношений для нравственного развития– больше не считаются релевантными для развития новых теорий в этой области. В этой статье я сначала рассмотрю некоторые причины, которые в последние годы способствовали маргинализации роли этики заботы в моральной психологии. Далее я покажу, что наиболее многообещающая идея этики заботы сосредоточена на заботе о младенце и важности этой заботы для развития нравственного мышления. В этом контексте я буду описывать последствия теорий привязанности Джона Боулби, исследования младенцев, открытия в области моральной психологии и нейробиологии. Я утверждаю, что этика заботы должна быть радикально переосмыслена и заменена психологией заботы, подходом привязанности к моральному суждению, который установил бы центральную роль воспитателя в моральном развитии. Обсуждаются также философские следствия такого подхода к пониманию споров “рационалистов” и “интуиционистов” об истинной природе морального суждения.
Этика ухода находится в загадочной ситуации. Она умирает как моральная психология, но процветает как этическая теория. Она очень влиятельна в таких дисциплинах, как философия (Slote, 2006), Сестринское дело (Bowden, 1995), социальная работа (Bolmsjö et al., 2006), и образование (Noddings, 1984). И все же ни одна из его основных идей не оказывает влияния на современную моральную психологию. Учитывая, что этика заботы, сформированная психологом Кэрол Гиллиган, первоначально была разработана как субдисциплина моральной психологии, ее отсутствие влияния в этой конкретной области требует дальнейшего исследования.
Этика заботы хорошо известна как нормативная этическая теория – теория о том, что делает действия правильными или неправильными (Allmark, 1995). Она занимает видное место в ряду нормативных этических теорий, выдвинутых феминистками во второй половине XX века. Ему удалось создать значительную альтернативу кантовской моральной философии, утилитаризму и теории добродетели (Slote, 2006). Делая акцент на том, каким образом работа и практика заботы берет свое начало в частной сфере, она отличается от воспитания характера человека добродетели или осуществления человеком разума универсальной рациональности в общественной сфере (Held, 2006).
Можно предположить, что теория будет в основном использоваться в той области, в которой она решает концептуальную или эмпирическую проблему, которой занимается данная конкретная дисциплина. (Лаудан, 1977). В настоящее время этика ухода считается ключевым понятием в этических дебатах, связанных с рутинной работой в социальной сфере и уходом за больными – распределением ресурсов, предпочтением, отдаваемым определенным группам населения или пациентам, а также способом лечения пациента или любого другого нуждающегося человека. Эта конкретная перспектива привела к развитию важных представлений о моральных ценностях, связанных с практикой ухода, применяемой к семейным отношениям, отношениям между друзьями и индивидуальной заботе.
Этика заботы дала миру образ мышления, который пролил Новый свет на эти проблемы и обеспечил возможные решения. В результате сегодня термины "забота", "уход за больными",” социальная работа “и” этика ухода " неразрывно связаны между собой.
При принятии моральных решений по рутинным вопросам, связанным с уходом, этика ухода учитывает соображения, которые традиционные моральные теории не признавали законными. Она отличается от традиционной кантовской формулировки, согласно которой политика благосостояния должна строиться в соответствии с универсальными законами справедливости, а также от идеи, что холодная рациональность важнее эмоций при решении моральной дилеммы.
Однако влияние этики заботы на современную моральную психологию ничтожно мало. Его уменьшившийся современный статус резко контрастирует с многообещающим началом, сделанным в 1980-х годах, когда этика ухода была первой теорией, бросившей вызов моральной психологии Лоуренса Кольберга, которая доминировала в этой области в течение многих лет. Книга Гиллигана (1982) "в другом голосе" была широко прочитана и является одной из самых влиятельных работ в феминистском дискурсе. Она была одобрена историками-феминистками и философами, некоторые из которых, по-видимому, пытались интегрировать ее выводы и предложения в свою собственную науку (Kerber, 1986). Но этика заботы мало повлияла на современную моральную психологию и в настоящее время почти не обсуждается и не упоминается в рамках этой дисциплины. Ключевые теории современной моральной психологии включают: универсальную моральную грамматику (Хаузер, 2006; Михаил, 2007); теорию моральных основ (Хайдт, 2007; Грэм и Хайдт, 2010); теорию регуляции отношений (Рай и Фиске, 2011); Характерный взгляд на мораль – как мы склонны судить не о конкретных действиях, а скорее о тех агентах, которые их совершают (Alicke, 2000; Pizarro and Tannenbaum, 2012). Наконец, существует теория, предполагающая, что моральные суждения обусловлены двумя основными факторами—аффективными реакциями и когнитивными процессами (Nichols, 2002; Greene, 2007). Ни одна из этих теорий не ставит ключевые понятия этики заботы-сострадание, заботу, отношения и зависимость-в центр своего морального мышления. Они также не ссылаются на этику заботы как на источник влияния. Даже теории, которые много говорят о том, что эмоции занимают центральное место в моральном суждении, не видят в этике заботы возможного источника вдохновения и не ссылаются на него (Николс, 2002).
Как школа мысли этика заботы не является участником существенного и увлекательного дискурса о природе морали, которым занимаются некоторые психологи и философы. Кроме того, Кэрол Гиллиган, ведущие фигуры, отождествляемые с этикой заботы, взяты из областей образования, философии и политологии, а не психологии. То, что когда-то считалось едва ли не единственной альтернативой теории Кольберга, не упоминается в важных первичных книгах по морали, таких как справочник по моральной психологии (2010); Моральная психология : исторические и современные чтения (2010); или моральная психология : современное введение. То же самое можно сказать и о статье “моральная психология” в Энциклопедии философии, изданной Стэнфордским университетом. В целом этика заботы была вытеснена в важную, но ограниченную нишу феминистской этики.
Действительно, этика заботы и феминистская этика часто рассматриваются как синонимы. По данным APA PsycNet, за 20 лет с 1992 по 2012 год было опубликовано 45 статей, в которых этика ухода была центральной темой и появилась в названии статьи. Большинство исследований (51%) носили общетеоретический характер и только 31% касались вопросов, связанных с гендером. Из 45 статей по этике ухода только 17% были основаны на эмпирических исследованиях в области психологии.
По мере того как эти альтернативные теории развивались в течение последних 15 лет, влияние этики заботы ослабевало. Однако явное безразличие современной моральной психологии к проблемам заботы, отношений и зависимости предполагает, что другие причины, помимо появления альтернативных теоретических моделей, возможно, были ответственны за ослабление влияния этики заботы в современной моральной психологии.
В следующем разделе мы рассмотрим возможные причины неуместности этой теории для моральной психологии и сделаем ряд выводов, которые могут оказаться полезными для нашего нынешнего понимания этой дисциплины.
Причины неуместности этики заботы для моральной психологии
Первая причина неуместности этики заботы для моральной психологии - это название самой теории: в названии делается акцент на философском, а не на психологическом применении теории. Таким образом, последняя лишь служит фоном для этических аспектов, но не исследуется сама по себе.
Причина, по которой этика заботы одержала победу над психологией заботы, напрямую связана с дискуссией между Кольбергом и Гиллиганом. Кольберг (1963а, Б) был глубоко подвержен влиянию моральных теорий Канта. Его шесть ступеней нравственного развития соответствуют кантовским нравственным представлениям.
Таким образом, субъект, достигший наиболее продвинутой стадии, известной как универсальные этические принципы, будет знать, что законы действительны лишь постольку, поскольку они основаны на справедливости, и что приверженность справедливости влечет за собой обязательство не подчиняться несправедливым законам. Кольберг последовательно поддерживал бы рационалистическую точку зрения, согласно которой разум принимает во внимание эмоции. Однако разум, а не аффект, всегда был для него высшим судьей.
Гиллиган же, напротив, предлагал иной взгляд на этические рассуждения. Исследуя нравственное мышление женщин, она обнаружила, что зрелые, взрослые, интеллигентные женщины думают о моральных проблемах не абстрактно и безлично или в терминах справедливости, а скорее в терминах личной моральной ответственности. Ответственность за другого и его защиту, по мнению Гиллигана, лежит в основе морального мышления женщин. С другой стороны, люди рассматривают моральную проблему как проблему, которую можно решить в терминах добра и зла. Гиллиган утверждал, что хотя рассуждения женщин при принятии моральных решений различны, они не менее логичны и зрелы, чем рассуждения Кольберга и Канта.
Таким образом, этот аргумент касается не только вопроса о существовании или природе гендерных различий в отношении моделей морального мышления. Скорее это спор о том, какая форма морального мышления является более развитой, зрелой или продвинутой – в данном случае логическая или сострадательная. Таким образом, спор отошел от психологии и стал частью сферы философии.
Вторая причина неуместности этики заботы связана с тем, что теория проявляла мало интереса к вопросам, занимающим нравственную психологию, таким как: что является основой морали (познание, интуиция или культура)? Каковы же источники зла? Как же следует составлять параметры приписывания вины?
На самом деле этика заботы проявляла более пристальный интерес к женской психологии, чем к моральным суждениям. Идея о том, что женщины определяют себя через сеть отношений близости и заботы, а не через иерархию, основанную на разделении и самореализации, проходит как лейтмотив через теорию Гиллигана, придавая ей большую часть своей структуры и привлекательности.
Теория развития, поддерживаемая этикой заботы, также не совсем является теорией нравственного развития. Действительно, ее скорее следует рассматривать как теорию развития гендерной идентификации, достигаемой через отношения ребенка с матерью. В то время как девочки достигают своих гендерных ролей через сходство и связь со своими матерями, мальчики достигают их через различие и разделение. Поэтому в подростковом возрасте мальчики должны научиться справляться с отношениями, несмотря на свое фундаментальное чувство обособленности и самобытности, в то время как девочки должны решать задачу установления своей особой идентичности, сохраняя при этом свои отношения с другими людьми.
В конечном счете, утверждает Гиллиган (1982, с. 100), мужчины и женщины претендуют на различные моральные императивы: женщины чувствуют “ответственность за распознавание и облегчение” реальных и узнаваемых проблем “этого мира", в то время как моральный императив мужчин " проявляется скорее как предписание уважать права других. "Из этого мы можем видеть, что моральное суждение является продуктом различных моделей, которые характеризуют мужчин и женщин.
Третья причина неуместности этики заботы для моральной психологии связана с ее тесной связью с феминистской идеологией. Эта связь была важна в прошлом, потому что в то время моральная психология служила средством исключения и унижения женщин. Например, Пиаже (1965/1932, С. 77) писал, что " самого поверхностного наблюдения достаточно, чтобы показать, что в основном юридический смысл гораздо менее развит у маленьких девочек, чем у мальчиков."Шкала морального развития Кольберга проложила путь к подобному мышлению, предоставляя предвзятые меры для тех, кто хочет показать, что и в этой области мужчины превосходят других.
Гиллиган утверждает, что отсутствие женского развития, предполагаемого в таких исследованиях, было результатом несправедливости, присущей самому исследованию, которое, как она утверждала, было в основном основано на исследованиях мужских субъектов. В результате, по словам Гиллигана (1982, с. 6), наблюдения психологов были предвзятыми; “имплицитно принимая мужскую жизнь как норму, они пытались сделать женщин из мужской одежды. "Специфическое нравственное развитие женщин, - отмечал Гиллиган (1982, с. 31), -" проваливается сквозь сито " господствующей мужской традиции исследования.
На самом деле Гиллиган обнаружил, что голоса женщин либо были исключены из исследования по этике, либо считались неполноценными. Таким образом, она приступила к выражению голоса, который еще не был услышан.
Как отмечали критики, проблема состояла в том, что эта целеустремленная ориентация на собственную культуру женщин чревата риском игнорирования более крупных социальных и исторических событий, частью которых она была (Kerber, 1986), и, следовательно, сохранением культурной изоляции. В результате она захватила важные идеи, связанные с этикой заботы, в изолированном идеологическом гетто, где все, входящее в это гетто, автоматически отождествлялось с идеей, что женщины отличаются от мужчин и обычно превосходят их (Дюбуа и др., 1980).
Четвертая причина неуместности этики заботы связана с трудностями, с которыми столкнулась теория при обосновании своих предположений с помощью эмпирических исследований. В 1984 году Уокер опубликовал широко обоснованное исследование, в котором проанализировал 61 работу с использованием модели Кольберга для оценки уровня морального мышления, достигнутого обоими полами. Это свидетельствовало о том, что в целом между полами не было никаких различий ни в детстве, ни во взрослом возрасте. Кроме того, она продемонстрировала, что в тех случаях, когда такие различия были выявлены, данные, включенные в исследование, показали, что рассматриваемые мужчины были более высокообразованными, чем опрошенные женщины. Таким образом, образование, а не пол, было объяснением того, что женщины, по-видимому, достигли меньшего уровня моральных рассуждений. Во всестороннем исследовании Уокера нет никаких указаний на то, что оба пола следуют разными путями в отношении своего морального мышления по концептуальным, теоретическим вопросам.
Гиллиган (1986) не согласился с результатами этого исследования, настаивая на том, что другие исследования фактически обнаружили различия в моральном мышлении между мужчинами и женщинами. В частности, утверждал Гиллиган, были получены данные, свидетельствующие о том, что мужчины склонны определять и решать моральные проблемы в рамках системы правосудия, даже если они, по общему признанию, вводят в свое мышление соображения заботы. Девочки и женщины, с другой стороны, сосредотачиваются на заботе в моральных рассуждениях, делая концентрацию на заботе типично женским явлением.
Пятая причина неуместности этики ухода связана с тем фактом, что дебаты между Кольбергом и Гиллиганом касались главным образом рассуждений людей относительно моральных ситуаций. Эта дискуссия сильно устарела, когда психологи-моралисты обнаружили, что рассуждения играют незначительную роль в моральном суждении. Это открытие фактически утверждало, что, подобно другим когнитивным процессам, моральные суждения появляются в сознании автоматически и без усилий в результате моральных интуиций и до того, как происходит какая-либо сознательная обработка (Bargh and Chartrand, 1999). Отсюда следует, что моральное рассуждение - это трудоемкий процесс, в ходе которого человек ищет аргументы, подтверждающие уже принятое решение (Haidt, 2012). Эмоции и аффекты являются основой суждений, а не логических аргументов (Haidt, 2000).
Опять же, этика заботы мало что могла сказать по этим вопросам. На самом деле дебаты между Кольбергом и Гиллиганом были настолько важны для идентичности этики ухода, что когда теория Кольберга начала устаревать и терять свою актуальность, то же самое произошло и с этикой ухода.
Продолжение во второй части статьи....
Источник: https://doi.org/10.3389/fpsyg.2014.01135
