Поговаривают, "Книгу жалоб" не рекомендует сам автор. Страницы со второй (вру, с середины первой) становится ясно, почему. Opus magnum вышел фантастически интересным сюжетным решением и совершенно невыносимым чтивом.
⠀
История пойдёт, как это всегда и бывает, о чудесах в условиях привычной бытовухи, меж серых многоэтажек и опаздывающих электричек. В роли чудес на сей раз накхи - особый сорт людей, который сторожит всякого своего брата человеческого в момент отчаяния, когда приходится жаловаться на судьбу и сетовать, что жизнь так несправедлива. Стоит только продемонстрировать вселенной слабость - накх это почует и отнимет судьбу жертвы, проживёт жизнь вместо неё, заберёт все яркие переживания и вернёт несчастному только блеклую палитру, оставив наедине с опустевшими годами бытия.
⠀
Сколь соблазнительно не звучит синопсис, а книжку от этого меньше выбросить не хотелось. Мешали только перфекционизм, азарт и красивая обложка. Невнятный и вязкий стиль изложения, избыточное наводнение просторечий, которые не приближают читателя к сути, а отталкивают с усилием Атласа, а главное - избыточная романтизация с компонентом отравляющей нерешительности.
⠀
Мне дважды пришлось испугаться, что последние из романтических рецепторов атрофировались, и теперь медным тазом накрывается эмпатия даже к чужим поцелуям и мурашкам. Впрочем, за пределами "Жалобной книги" восприятие жизни и любви осталось прежним. Это просто Варенька и её Оле Лукойе усыпляют своими недопоцелуями накхов.
⠀
Если все, что читалось прежде у Фрай, приготовлено строго по рецепту и с приемлемым количеством специй, то в жалобную книгу опрокинули полный пакетик ванилина. Следом кулинар чихнул в свой шедевр, не выдержав химической сласти, а потом в то же варево перевернулась сахарница. В общем, диабетикам противопоказано. Людям с обостренным чувством реальности - тоже.
⠀
Пленит в этой истории только одно - разгадка или объяснение, если будет угодно, феномена проживания чужих судеб. Как спастись? Или как самому пойти и обворовать очередного нытика? И насколько это справедливо? Но до этого долгожданного финала предстояло ползти долгими Московскими мартовскими днями, проклиная внезапную болезнь Фрая с бесконечными повторениями смысловыми провалами и напрочь потерянным темпом повествования.
Любая сложная сюжетная задача решалась повторением выученных наизусть злопыханий героев. Собственно, они то в "Жалобно книге" и есть главные жалобщики Что другим - минутная слабость, Максу и Вареньке - бесконечное соплежевание.
Органически не перевариваю фразу "можно было сократить" (в особенности применительно к чужим трудам), но если не "Книга жалоб" есть идеальный субстрат для применения писательского "закона ножниц", то ничто в мире вообще не нуждается в сокращении.
С почтенной же дистанции история Фрая видится мудрой, она несёт верны посыл, который просто исчез под многослойностью романтичных воздыханий. В причёсанном виде "Книга жалоб" могла бы стать отличным посланием грядущим поколением. Чтобы не теряли сноровки и держали свои судьбы ближе к телу.
