Открою вам секрет, что обычное состояние историка – это ностальгия. Причем она может иметь совершенно разные масштабы, виды, причины в конце концов, она не зависит от настроения, ситуации в мире или даже времени года. Ностальгия может возникать спонтанно и так же заканчиваться, их может быть даже несколько (это зависит от широты изучаемых тем).
Сейчас вы подумаете, что историки ужасно скучные люди, зануды, что уж там говорить. Не буду с пеной у рта доказывать обратное, каюсь, есть и такие, но это тема для другого разговора. Хотя, по-моему, историки в большинстве своем – это вечные романтики, мечтатели и бесконечно влюбленные в ту или иную эпоху, разумеется (кому как повезло!). Ностальгия по любимым, по ушедшему времени, состоянию, настроению и прочее – чувства всем знакомые, так вот у нас, историков, также, объект ностальгии только специфический. Какой или почему?
Объектом моей пламенной любви некоторое время назад была история Японии: Аматэрасу и хризантема, рис и сакура, сегун и самураи, бесконечные кимоно и оби, страшно подумать – всех сегунов Токугава с датами правлений могла без запинки ответить, разбуди меня темной ночью и спроси!! К моей любви были подключены все родные и близкие: мама изучила особенности японской кухни, племянник, замирая от страха при виде облачения самураев, выучил названия мечей, друзья дарили стилизованные подарки, коллективно учили язык, смотрели фильмы Курасавы – сходили с ума, кто как мог (прошу отметить влияние историка на обывателей)!
Но увы, со временем рис надоел и фильмы кончились… И некоторое время при упоминании Японии и ее истории у меня лишь тоскливо щемило в груди… Но настоящая любовь, как говориться, не проходит. А сейчас внимание, перед вами логическая цепь от историка-женщины (да, наша многострадальная логика и здесь немного наследила!): за окном весна – солнце – Страна Восходящего Солнца – ностальгия - любовь вспыхнула вновь! Заметьте, в случае с историками ностальгия и тоска – это залог действий! А вот какой результат принесут эти действия решать вам (не судите строго вновь влюбленного человека)!
По технике безопасности нырять с разбегу в историю нельзя, а уж в историю Востока запрещено вдвойне! Поэтому предлагаю погружение планомерное, неторопливое, с присущим японцам искусством созерцания и любования: увидим в простом сложное, красивое в некрасивом, вглядимся в малое и узреем великое!
Любой пятиклассник вам скажет, что знакомство с тем или иным государством необходимо начинать с определения его географического положения и природных особенностей. Но мы не будем отбирать хлеб у географов и рассмотрим этот вопрос с исторической точки зрения. В одном из старейших письменных памятников по истории Японии «Кодзики» (VIII в.) есть миф о том, как появились японские острова (я надеюсь, все хорошо помнят урок географии за 6 класс: Япония островное государство в Восточной Азии). Острова, даже самые маленькие, представляются детьми двух божеств Идзанаки (бог мужского начала) и Идзанами (богиня женского начала).
Позвольте мне небольшое лирическое отступление. Интересно отметить, что вроде бы в таком достаточно распространенном в древности сюжете о сотворении мира в японском варианте есть свои особенности.
Например, боги сочетаются браком дважды. Обойдя священный столб с разных сторон (обряд бракосочетания), первой заговорила женщина – что считалось плохой приметой (как обычно!) – от этого брака родились вещи бесполезные, например, пена морская, или внешне неприятные – например, пиявки. Поэтому обряд решено было переиграть: встретившись у столба бедная Идзанами еле сдержала язык за зубами и речь начал-таки Идзанаки – и уж от этого «правильного» брага родилось все полезное, красивое и жизнеутверждающее.
Этот момент можно интерпретировать по-разному, здесь пища для размышлений и для феминисток, и для убежденных приверженцев традиционных устоев. Обладатели критического мышления сделают вывод о патриархальном обществе и успокоятся, но забегая вперед, удивлю – главное божество и прородительница императоров Аматэрасу – богиня, женщина (да-да!) – вот вам извечные загадки Востока. Этот сюжет запомним – вернемся к нему позже.
Острова. Напомню, самые крупные японские острова – это Хонсю, Хоккайдо, Кюсю и Сикоку. Обратимся к «Кодзики»: «А за ним родилось у них детище — остров Иё-но-футана, Разделенный горами надвое, ныне остров Сикоку. […] А за ним родилось у них детище — остров Цукуси, Созидающий, ныне остров Кюсю. И у этого острова — детища богов — туловище было одно, а ликов — четыре, и каждый из них нарекли по-разному. А за ним родилось у них детище — остров Оо-ямато-тоёаки — Великое предгорье, Щедрая осень, ныне остров Хонсю. Было у него и другое имя — Амацу-мисора-тоёаки-цу-нэ-вакэ — Небесный благородный источник благодатной щедрой осени. […]».
Сверим данные. Не хватает Хоккайдо. Ох уж этот исторический процесс! В VIII веке японцы о загадочной земле айнов могли только мечтать!
Семейство Идзанами и Идзанаки не остановились на рождении больших и маленьких островов и сотворили еще целый отряд богов, которые олицетворяют природные силы и явления. И тут нам с вами даже карта географическая не нужна для того, чтобы определить ландшафт и природные особенности Японии: боги гор, равнин, рек, огня, деревьев, моря, ветра и прочее.
Ни для кого не секрет, что японцы очень трепетно относятся к природе, такие чувства культивируются благодаря национальной религии – синто. Согласно синто все в природе имеет свою душу. Огромное количество мифов, легенд, народных сказок это с удовольствием вам подтвердят (не поленитесь достать с полочки книжицу японской мифологии или погуглите на худой конец). Не случайно мировую известность получили именно природные символы Японии. Догадаетесь, какие? Правильно – сакура и гора Фудзи (можно бросать в меня камни, если я что-то забыла – готова поправить память!)
В кругах любителей и профессионалов мнения о символе сакуры расходятся: одни считают, что она олицетворяет девичью невинность, другие напротив говорят о символе материнства, третьи – недолгое ее цветение ассоциируют с быстротечностью жизни. Вариант №3 более близок к национальному японскому мировосприятию, но, скажем так, сколько людей, столько и мнений. На мой (в этом вопросе скорее любительский) взгляд место сакуры в культуре и истории Японии лучше всего описывает старая японская пословица: среди цветов – сакура, среди людей – самурай. И этим все сказано – место важнейшее первое. Точка. Неспроста же несколько сотен лет назад в Японии зародился один из ее знаменитых ее праздников О-Ханами – любование цветением сакуры (не ромашками, васильками, розами и даже не орхидеями – при всей любви к обозначенным цветам).
Лежать под сенью цветущей сакуры и думать о вечном – прекрасно, но подняться нам придется, ну или хотя бы ползком перебраться на открытое пространство и поднять глаза – Фудзияма. Знаменитейшая гора в Японии! Повернули голову: «Как? Еще одна гора? Рядом? Что это? Откуда?!».
Вот что с нами делает реклама: раскрученную Фудзи знают все, а про Цукуба-сан многие забывают. А между тем обе горы священны и последняя даже больше почитается местными жителями. Информацию о судьбах этих гор можно найти в древних «Фудоки» («Описание обычаев земель»).
В описании провинции Хитати есть сюжет о том, как верховный бог Миоя-гами-но после тяжелого путешествия решил попросить ночлега у духа Фудзи, однако он оказался негостеприимным хозяином, и не смутившись даже высокого положения непрошенного гостя, в просьбе ему отказал. Миоя-гами-но нашел приют неподалеку у духа Цукуба. Мораль: Фудзи проклята и ее вершина в наказание покрыта снегом, что усложняет паломничества к святилищу (самых отважных это не смущает и дух Фудзи они все-таки навещают!), в то время как Цукуба окружена всеобщей любовью и почитанием.
Немного справочной информации: Цукуба имеет две вершины, которые названы в честь нам уже знакомых Идзанаки и Идзанами, поэтому на горе так много влюбленных паломников; дух Фудзи же покровительствует бытовым делам и предпринимательству, а по некоторым данным с течением времени стал изображаться в виде молодой девушки с глицинией в руках (эти цветы растут на склонах горы). Нам с вами, я думаю, не помешает дружить с духами и Цукуба, и Фудзи – в жизни все пригодиться!
Кстати говоря, о почетаемости этих двух гор свидетельствует популярность их изображения на гравюрах знаменитых японских художников (чьей ярой поклонницей я являюсь!). Вашему вниманию (боже мой, да не только вниманию - вашему наслаждению, любованию и прочее-прочее-прочее!!!) представляю несколько работ Киёсика Кобаяси ("Гора Цукуба у реки Хитачи" 1897) и Кацусика Хокусай (Из серии "36 видов Фудзи" 1830: "Красная Фудзи", "Внезапный дождь под горой").
Восторженные возгласы принимаются и одобряются соседями, проверено!
Закончить наш исторический разговор о природе Японии я хотела бы, как это ни странно, размышлением о камикадзе (нет-нет, вы не о том подумали, мы все жизнь любим, прощаться с ней пока не собираемся и никому не советуем!). Чаще всего это слово употребляется для названия японских летчиков-смертников времен Второй Мировой войны, погибавших в бою вместе с атакующим цель самолетом. Однако, происхождение этого слова относится к XIII веку, в переводе означает «божественный ветер» и вообще связано с Монголией. Запутала? Спокойствие.
В то время как вся Восточная Азия и даже Русь изнемогала от давления монгольской власти, Японии повезло больше – спасало островное положение. Однако хан Хубилай в 1274 и в 1281 гг. все же решил удостоить ее своим вниманием. Собрав армаду невероятных размеров (никого не хочу обидеть, но уже само по себе удивительно: кочевники на кораблях, хотя, как утверждают военные историки, флот был, действительно, неплохим - поверим), монголы направились к берегам острова Кюсю. Японцы, естественно, не ожидали, такого никогда не видели (да и вообще мало общались с иноземцами, если не сказать совсем), терпят поражения и спасаются бегством, монголы за ними (погоня достойная экранизации!). Но тут вуаля на помощь детям Аматэрасу приходит тайфун – от флота монголов ничего не осталось, Япония спасена. Но хан Хубилай в божественное провидение не поверил и через 7 лет вновь навострил лыжи (ой, простите, носы своих кораблей, конечно) на Кюсю. Не поверите, но история повторилась: тайфун снова спас Японию, за что и получил емкое имя «божественный ветер» или «камикадзе».
Для японской государственности этот сюжет очень важен: он объясняет божественное одобрение и защиту власти и государства в целом.
Так или иначе, но история в некотором смысле забавная.
Почему-то вспомнился отечественный генерал-мороз… Может, нас, действительно, что-то оберегает свыше и роднит такие две разные страны и культуры – Россию и Японию?
Подумаем, поразмышляем…
