(1 Коринфянам 12)
В главе 11 основными поводами для переживаний, ставшими причиной напряжения между Павлом и коринфской церковью, были две темы: покрывание головы и разделение во время совместной трапезы. Обе имели отношение к «идоложертвенному» (8:1) и подобающему поведению во время собрания церкви. Покрывало на голове было знаком набожности для тех, кто поклонялся римским богам, и от этой практики христиане должны были отказаться. Когда церковь, приступая к совместной трапезе, делилась на группировки, то она пренебрегала духом общности, приобщения и причастия. Всё это были важные составляющие христианского общения, наглядно демонстрируемые вечерей Господней. Эти темы главы 11 служили связующим звеном между проблемами, которые Павел затронул в главах 8—10, и вступлением к рассмотрению следующей темы, о духовных дарах, в главе 12.
Христиане в Коринфе нуждались в дополнительной информации о том, как вести себя, кода они собирались на поклонение. В частности, Павел говорил о том, что они должны научиться правильно пользоваться своими духовными дарами в собрании. Мы приступаем к изучению глав 12—14, которые начинаются фразой «о дарах духовных» (12:1).
«ГОВОРЯЩИЙ ДУХОМ» (12:1–3)
«Не хочу оставить вас, братья, в неведении и о дарах духовных. Знаете, что когда вы были язычниками, то ходили к безгласным идолам, так, как бы вели вас. Потому говорю вам, что никто, говорящий Духом Божиим, не произнесёт анафемы на Иисуса, и никто не может назвать Иисуса Господом, как только Духом Святым».
Стих 1. Предлог о в значении «что касается», появляющийся в первом стихе, возвращает нас к письму, которые члены церкви послали Павлу, и к вопросам, которые они задали. В 7:1 Павел сказал: «А о чем вы писали ко мне, то хорошо человеку не касаться женщины»; в 8:1 он сказал: «Об идоложертвенных яствах…»
В своих наставлениях Павел переходит ещё к одной сфере, в которой христианские и дохристианские обычаи необходимо было тщательно разъединить. Некоторые в церкви демонстрировали обладание сверхъестественными способностями, или дарами духовными, излитыми на них Святым Духом. Несколько даров из полученных этими ранними христианами, похоже, имели параллели в идолослужении. Например, нам известно много сообщений о целителях и исцелениях, дошедших до нас из глубокой древности. Кроме того, хотя приверженцы Аполлона вряд ли под словом «пророчество» понимали то же самое, что и пророки Израиля или первые христиане, терминология была одинаковой.
Во всех религиозных кругах считалось, что обладание сверхъестественными дарами есть знак того, что человек находится в особых отношениях с божеством, которых не было у тех, кто не обладал дарами. Павел отвергал такой постулат. Для этих христиан, к которым обращался Павел, жизнь во Христе в большей степени предполагала укрепление межличностных отношений, нежели демонстрацию сверхъестественных даров. В то же время Павел не пренебрегал важностью наделения особыми способностями. Он хотел, чтобы братья понимали, что дары от Бога отличались от обрядов, которые практиковали язычники. Их наличие и их назначение в случае христиан было совершенно иной природы.
Прилагательное пнеуматикон («духовный»; слово «дары» добавлено переводчиками) могло быть среднего рода, и в таком случае фразу в 12:1 лучше всего перевести как «духовные вещи» или «духовные дары». Но оно могло быть и мужского рода, и тогда оно должно означать «духовные люди». Из последующего обсуждения становится ясно, что Павел имел в виду дары, которые некоторые коринфяне получили от Духа Святого (см. 12:8). По этой причине правильным было решение переводчиков Синодальной Библии (а также Восстановительного Перевода) написать слово «дары» курсивом. На естественном уровне Бог наделяет различных людей выдающимися талантами или способностями, но Павел говорил о дарах сверхъестественных.
Стих 2. Павел сказал: «Когда вы были язычниками, то ходили к безгласным идолам». Слово «язычники», от греческого слова этнэ («народы»), не несёт в себе негативной окраски; но в Евангелиях оно обычно используется в противопоставление иудеям. В таком контексте слово приобретает уничижительный смысл. «Народы» были «язычниками», то есть неиудеями и идолопоклонниками по определению. Они ничего не знали и знать не хотели о Боге и Его законе. Святой Дух открыл, что церковь стала народом Божьим вместо этнического Израиля (см., например, Рим. 2:29), но эта перемена придала новое значение и слову этнэ. Теперь не «язычники» стали «народами», а нехристиане, хотя в греческом языке это одно и то же слово. В 12:2 Павел говорит о дохристианской жизни некоторых своих читателей, когда они поклонялись безгласным идолам.
Идолопоклонство стояло за рассуждениями Павла в течение последних четырёх глав, но эти слова в 12:2 уже относятся к новой поднятой им теме — поведению христиан, когда церковь собиралась на поклонение. Павел делает акцент на фундаментальных различиях в поведении между теми, кто считал богами идолов, и теми, кто признавал единственного истинного Бога вселенной, Отца Иисуса Христа из Назарета. Для иудеев, таких как Павел, различия корнями уходили глубоко в иудейскую историю и Писания (см. Ис. 44:9–11; Иер. 10:1–5; Пс. 113:11–16).
В прошлом некоторые коринфяне служили «безгласным идолам», которые были бессильны, так как не существовали. Не следовало путать духовные дары христиан с действиями, совершаемыми во время идолослужений. Пророчествование, исцеление или говорение на языках могли внешне напоминать языческие ритуалы; но то, что происходило с этими христианами, было в корне иным.
Стих 3. То, что Павел говорит братьям, может поначалу показаться загадочным. Невообразимо, чтобы кто-либо, говорящий Духом Божиим, произнёс: «Анатема Иэсус», то есть «Проклятие Иисусу». Если никто такого не произносил, то предостережение Павла было излишним. Если какие-то люди, обращаясь к «Духу Божьему», произносили анафему на Иисуса, то кем они были и чем руководствовались? Почему апостол не смог объяснить такую тайну?
Возможно, Павел не имел в виду, что кто-то, «говорящий Духом Божьим», скажет такое. Может быть, это была его реакция на возражения тех, кому использование даров напоминало говорение на языках и пророчествование, практиковавшиеся в языческих культах. Нельзя сказать, что внешне такие действия отличали исключительно поклонение Богу. Всем была хорошо известна чрезмерная эмоциональность поклонявшихся Дионисию и Кибеле. Некоторые христиане (возможно, из иудеев), возможно, возражали против того, чтобы христиане говорили на языках, так как поклонявшиеся идолам вели себя сходным образом. Если слова Павла были вызваны этим, то в таком случае он защищал тех, кто демонстрировал духовные дары. Говорение на языках, возможно, напоминало посторонним исступление приверженцев языческим богам; но благодаря наделяющему силой Святому Духу это было совершенно другое явление, имевшее огромное значение для последователей Христа. Божественная сила, действовавшая в христианах, отличалась от неистовства, которое двигало языческими поклонниками. Никто Духом Божьим не сказал бы, как говорили идолопоклонники: «Проклят Иисус». Более того, те, кто от всего сердца называл Иисуса Господом, демонстрировали этим, что находятся под воздействием Святого Духа.
Возможно, своё второе заявление апостол сделал только для подкрепления своего отрицания. Было так же невероятно, чтобы кто-то проклял Иисуса Духом Божиим, как и то, что кто-то провозгласит Его Господом, приведя себя в исступлённое состояние. Другими словами, было нелепо предполагать, что кто-то «произнесёт анафему на Иисуса» под воздействием Духа; равно как никто не признает Иисуса Господом без водительства Духа. Уже само искреннее исповедание «Иисуса Господом» будет доказательством того, что исповедующий находится под воздействием Святого Духа. Общее исповедание коринфянами Иисуса Спасителем, Сыном Божьим служило основанием для них поддерживать друг друга. Они должны были радоваться дарам друг друга и отбросить ревнивые мысли о том, у кого дары лучше. Апостол уже акцентировал внимание на единстве тела.
«ДАРЫ РАЗЛИЧНЫ» (12:4–11)
«Дары различны, но Дух один и тот же; и служения различны, а Господь один и тот же; и действия различны, а Бог один и тот же, производящий всё во всех. Но каждому даётся проявление Духа на пользу. Одному даётся Духом слово мудрости, другому слово знания — тем же Духом; иному вера — тем же Духом; иному дары исцелений — тем же Духом; иному — чудотворения, иному — пророчество, иному — различение духов, иному — разные языки, иному — истолкование языков. Всё же это производит один и тот же Дух, разделяя каждому особо, как Ему угодно».
С первых слов письма Павла коринфянам его заботой было единство верующих (1:10; см. 3:3). Эти братья не спрашивали о единстве; они спрашивали о духовных дарах, как ими пользоваться и об их сравнительной важности. Однако в представлении Павла эти вопросы были частью темы единства в теле Христа. Апостола волновал тот же вопрос, что и Иисуса до него (Ин. 17:20, 21). Этот же вопрос будет волновать Климента Римского спустя лет сорок после него (ок. 98 г.) и многих других на протяжении столетий. Вопросы о духовных дарах побудили Павла написать о более важных вещах, касавшихся природы тела Христа.
Стих 4. Очевидно, дары (харисмата), которые имел в виду Павел в 12:4, были теми же «духовными дарами» (пнеуматикон), о которых он упомянул в стихе 1. Более распространённое греческое слово со значением «дар» в Новом Завете — дорон; другие формы этого слова — дореа и дорэма. Эти три термина встречаются в Новом Завете более тридцати раз, но в своих посланиях Павел использовал дореа только пять раз, а дорон — лишь один раз. Слово харисма, с другой стороны, появляется в Новом Завете семнадцать раз, из них шестнадцать — в письмах Павла. Из шестнадцати раз, когда Павел использовал это слово, семь мы насчитываем в 1 Коринфянам. В главе 12 он использовал это слово пять раз. Слово харисмата в значении «даров» Павел подбирал особенно тщательно; оно находится в том же диапазоне значений, что и слова харис («благодать») и хара («радость»). Используя именно это слово, Павел давал понять, что дары, о которых он говорил, раздавались Богом как продолжение благодати и радости, которые сопровождают исповедание Христа Господом.
Описание даров, которое идёт дальше в тексте, указывает на то, что это были сверхъестественные способности. Божьи благодатные «дары» (харисмата) включают в себя всё, что Бог делает для Своего народа, вплоть до и включая вечную жизнь (Рим. 6:23); но контекст 1 Кор. 12—14 ограничивает значения этого слова. Хотя данный термин не всегда означает в точности одно и то же, здесь Павел отвечает на вопрос о «духовных дарах» (12:1). Взглянув на список даров в ответе апостола, толкователь с уверенностью может сказать, что он включил в него только определённые виды «даров». Эти конкретные дары были даны Святым Духом для созидания церкви, но человеческая гордость превращала духовные дарования в дело личного статуса. Соревнование за самый заметный, публично проявляемый дар вносило свой вклад в разделения в общине.
Важной чертой сверхъестественных даров было то, что первые христиане, обладавшие этими дарами, могли использовать их по собственной воле. Пётр и Иоанн, например, могли исцелить любое число хромых или слепых людей в притворе храма. Они выбрали на своё усмотрение, кого им следует исцелить (как в Деян. 3:6). Точно так же другие христиане с даром исцеления могли исцелять больных, когда они считали нужным это сделать. Подобным образом, и обладавшие даром говорения на языках или даром пророчества, использовали эти дары, когда хотели (см. 1 Кор. 14:32). При использовании этих даров задействовались разум и воля; не было ни порыва и ни эмоционального заряда, который бы охватывал этих христиан, заставляя их вести себя необъяснимо.
Бог может отвечать на мольбы Своего народа в любое угодное Ему время. Ответ Господа на молитву как в современной церкви, так и в церкви первого века, является сверхъестественным в силу того, что это Божье действие. Разница между ответом Бога на молитвы современных христиан и действиями тех, кто обладал сверхъестественными дарами в церкви I века, состоит в том, что последние демонстрировали силу по своему усмотрению. Бог вверил им божественные прерогативы, что они могли использовать свои дары по своей воле. Сверхъестественные дары в этом смысле прекратились; отдельные люди больше не имеют власти концентрировать силу Божью и совершать чудесные деяния по своему усмотрению. Даже в церкви первого века люди, наделённые сверхъестественными дарами, всегда подчинялись Богу. Попытайся они совершить чудесное знаменье, которое бы шло вразрез с волей Бога, Он бы вмешался, если бы захотел.
Коринфянам было важно знать, что не все христиане были наделены Духом дарами (харисмата), которые позволяли им творить чудеса. А среди тех, кто был наделён чудодейственными дарами, работа того же Духа проявлялась по-разному. Каждый христианин должен был уважать дары других и находить радость во всём, что укрепляло веру и назидало тело. «Тот же Дух» сплачивал всех христиан в одно тело независимо от природы индивидуальных даров. Павел увещевал тех, кто обладал духовными дарами. Эти особо одарённые христиане, по-видимому, хорошо знали о своих дарах и своей способности контролировать их. Павел считал необходимым положить конец спору о том, чьи дары самые лучшие.
Стих 5, 6. Предназначением всех духовных даров были «служения» (диакониа), так как Господь есть источник всего доброго. Павел говорит, что христианам не следует удивляться, что служения различны и поэтому различные дары даются одним и тем же Господом. Братья могли видеть различие в своих дарах и связывать их с различными «служениями», которые Господь давал Своим служителям. Например, одни были апостолами, другие — старейшинами, иные — дьяконами, иные — евангелистами (см. 12:29; Еф. 4:11). Когда Бог наделял разными дарами Духа, результатом была готовность к служению. По-видимому, Павел взывал к здравому смыслу коринфян. Так как люди разные, то Дух каждому давал соответствующий ему дар.
«Один и тот же дух», «один и тот же Господь» Иисус и Бог один и тот же наделяет христиан «различными дарами», «различными служениями» и производит в них действия различные (12:4– 6). В Российском Библейском Обществе вместо «действия различны» сказано «разные виды деятельности». А Современном Переводе просто говорит: «И по-разному Бог действует в людях, но Бог — один и тот же, производящий всё во всех». Обладание духовным даром не свидетельствовало о том, что человек достиг более высокого духовного уровня или обрёл особое благоволение у Бога. Духовные дары давались для укрепления церкви, а не для того, чтобы люди ими щеголяли. Приписывая все эти действия Богу, Христу и Духу, Павел утверждал единство Божества. Действия Бога, Иисуса и Святого Духа переплетены между собой. Хотя слово «Троица» не появляется, понятие об этом единстве Божества просматривается во всём Новом Завете.
Павел заботился о том, чтобы христиане поддерживали и ободряли друг друга, будучи объединены в одно тело. Духовные дары, наряду с другими вещами, должны были поддерживать единство церкви Христовой. Любой христианин, считавший свой духовный дар знаком Божьего особого расположения, должен был признать, что и к другим Бог проявил Своё благоволение, независимо от того, благословил Бог этих других силой совершать что-либо сверхъестественное или нет. Бог даёт благодать каждому повинующемуся верующему.
Стих 7. Духовные дары, по словам Павла, каждому давались на пользу. В Российском Библейском Обществе сказано «для общего блага». Проявление Духа, то есть «духовные дары», давались Богом не для возвышения тех, кто ими обладал. Духовные дары должны были служить на пользу всех, а не быть поводом к соперничеству и раздорам среди братьев. Действие Святого Духа было не изолированным и изолирующим событием, но было призвано объединить верующих друг с другом и укрепить тело. Павел осторожно меняет направление обсуждения. Он, кажется, думает не «о дарах духовных», а «об общем благе» или «о единстве тела». Отношение коринфян к обладанию и пользованию духовными дарами было проявлением основной проблемы общины — разделений. Очерчивание даров даёт представление о масштабах разделений, поразивших коринфскую церковь. Каждый заслуживает внимательного рассмотрения.
Стих 8. Апостол начинает свои общие наставления с перечисления конкретных духовных даров, раскрывая, что он имел в виду в 12:7 под «проявлением Духа». При этом он начинает не с эффектных, зрелищных даров, которые, судя по всему, так высоко ценили коринфяне и за которые так соперничали, а с менее примечательных, но представлявших большую ценность для благополучия тела. Это было действие Духа в них, когда одним в церкви давалось слово мудрости, а другим — слово знания тем же Духом. Всё это было «проявление Духа на пользу»; но, будучи не такими зрелищными, они не вызывали ажиотажа ни среди тех, кто ими обладал, ни среди тех, кто видел их проявление.
Хорошо бы было знать, что Павел понимал под даром мудрости во взаимосвязи с даром знания. Возможно, мудростью для него была «богодухновенная способность видеть глубинный смысл знания, открываемый через дар пророчества, или слова знания», то есть «способность наставлять других в том, как применять это Слово от Бога к жизни отдельных людей и целых общин» (Коттрел). Ясно одно: мудрость и знание, о которых идёт речь здесь, не нужно путать с мудростью человеческой. Знание этого века не имеет ничего общего с духовными дарами.
Павел не отделяет мудрость и знание как природные дарования от чудесных проявлений Духа. А для верующих в Коринфе эти различия, без сомнения, существовали. Иначе апостолу было бы незачем говорить о них. Мы не находим и намёка на критерии, по которым Дух раздавал сверхъестественную мудрость или любые другие духовные дары. Может быть, Павел, как Пётр и Иоанн у самарян (Деян. 8:14–18), своей апостольской властью возложил руки на определённых людей, поручив им служить церкви? Если не апостолы передавали в то время чудодейственные дары через возложение рук, то остаётся только заключить, что Дух произвольно, каким-нибудь только Ему известным мистическим способом отбирал верующих для передачи им даров. В таком случае верующие должны были проснуться однажды утром и обнаружить, что обладают экстраординарными способностями, которых они не понимали и не просили. Однако призыв Павла дальше в письме к благопристойности и порядку (1 Кор. 14:40), указывает на то, что дары Духа пришли в Коринф посредством апостольского определения.
Стих 9. Подобно мудрости и знанию, вера была естественным дарованием, наличие которого предполагалось у каждого христианина. Однако «вера», о которой идёт речь здесь, подобно уже упомянутым мудрости и знанию, была особым даром, данным тем же Духом. Возможно, чудодейственный элемент в вере как духовном даре состоял в способности противостоять искушениям или самым немыслимым посягательствам на христианское учение. Чудодейственный компонент в вере мог помочь христианам, например, когда они опровергали греческих философов. Христианин сегодня не может быть уверен, что много знает о природе веры как духовного дара по сравнению с обычной верой, которая является основой христианского исповедания. Однако зная, что обсуждаемая здесь вера среди членов церкви в Коринфе была особым даром Духа, мы можем быть уверенными в том, что это был чудодейственный дар.
Разобрав менее удивительные проявления Духа — дары, обладать которыми, видимо, никто не рвался, — Павел переходит к тем дарам, за которые коринфяне соперничали. Отдав приоритет вере, мудрости и знанию перед дарами исцелений, апостол не только показал, что все дары от Бога, но и то, что первые более желательны.
Использование Павлом множественного числа во фразе «дары исцелений» могло быть просто стилистическим приёмом, однако контекст говорит о том, что это было сделано намеренно. Возможно, некоторые могли исцелять только при наличии определённых условий. Ясно одно: различные дары исцелений позволяли тем, кто ими обладал, иметь превосходство в церкви. Павел утверждает, что дары никогда не предназначались для этого, что целью всех даров Духа было назидание всего тела. С упоминания «даров исцелений» Павел начинает говорить о ряде способностей, демонстрация которых должна была вызывать ажиотаж в любых сообществах, хоть христианских, хоть нехристианских.
Стих 10а. Возможно, апостол поставил менее заметные духовные дары (мудрость, знание и веру) вперёд, чтобы подчеркнуть их важность и сбавить нагнетание эмоций вокруг более заметных даров. По-видимому, чудотворения — широкое понятие, включавшее в себя последующие дары. В таком случае получается, что «дары исцелений» стоят не на своём месте, то есть они должны были бы следовать, а не предшествовать дарам «чудотворения». Возможно, христиане в Коринфе стремились обладать дарами исцелений сильнее, чем другими дарами. Из-за личного желания продлить жизнь дар исцелений, возможно, был самым желанным из всех даров, дарованных Духом. Большинство из известных нам чудес, совершённых Иисусом, были чудеса исцеления.
По какой-то причине Павел упомянул «дары исцелений» перед более общей фразой «дары чудотворения». После этого он разделил чудесные дары на их отдельные проявления, практиковавшиеся христианами в Коринфе.
Стих 10б. Среди прочих чудодейственных даров определённые люди в Коринфе получили от Духа дар пророчества. Пророки пользовались уважением в первой церкви; они выполняли важные служения (Еф. 2:20; 4:11). Агав предсказывал будущее (например, Деян. 11:28; 21:10, 11), но, в основном, пророки учили (Деян. 15:32). Христианин-учитель необязательно обладал чудодейственными способностями, полученными от Духа, а пророк обладал. Заключение Джеймса Гринбери довольно точное:
«Таким образом, нет убедительных свидетельств того, что пророчество в [Новом Завете] представляет собой что-либо иное, нежели одинаково богооткровенное, богодухновенное и авторитетное».
Пророчество было древним даром Бога Своим слугам; но и в Ветхом и в Новом Заветах люди могли утверждать, что обладают вестью от Бога, когда на самом деле они говорили от себя (Иер. 27:16). Поэтому Духу было целесообразно дать людям дары для различения духов. Пророчество было важно для жизни церкви I века. Некоторые пророки трудились в конкретных церквах и имели четко определенные функции. Другие, истинные или ложные, видимо, бродили с места на место (1 Ин. 4:1).
Стих 10в. Самые зрелищные дары, как минимум по мнению коринфян, Павел приберёг напоследок. Христиане боролись за способность говорить на разных языках. Павел понимал «разные языки» как языки разных родов (см. Восстановительный Перевод). Поскольку экстатические фрагменты речи, известные нам в современном мире, имеют относительно однородный характер, то если бы такие экстатические фрагменты речи практиковались в Коринфе, их нельзя было бы дифференцировать по «родам». Фрагменты речи, практикующиеся некоторыми современными религиозными группами, похоже, являются выражением эмоционального (некоторые сказали бы «религиозного») переживания, но от такой демонстрации «говорения на языках» нельзя ожидать какого-то рационального содержания. Языки, рассмотренные Павлом, были «разных родов», а это наводит на мысль о том, что слова в них имели различимое значение.
Феномен языков в коринфской церкви во многом проясняется для читателя, когда он понимает, что, по мысли Павла, языки подлежали толкованию. Кто-то из христиан в Коринфе должен был различать «духов», то есть отличать тех, кто только заявлял, что обладает пророческой вестью, от тех, кто действительно ею обладал. Братья не должны были принимать каждое притязание за авторитетное говорение от Духа. Аналогичным образом, если целью языков было назидание церкви, то их нужно было истолковывать. Голосовые звуки, издаваемые имеющими этот дар Духа христианами, не были несвязным бормотанием, они были исполнены смысла. «Разные языки» были реальными наречиями; они передавали вразумительные мысли.
В новозаветных посланиях языки (в отличие от исцеления и пророчества) упоминаются только в 1 Коринфянам. Тем более уникальность Божьего дара коринфянам требует тщательного изучения. Мы, современные читатели послания Павла, можем извлечь пользу из его наставлений в нём лишь в той степени, в какой сможем понять, что это были за «разные языки» в Коринфе.
В других местах Нового Завета слово «языки» встречается только в Деян. 2:7, 8; 10:46; и 19:6. В Деян. 2 оно ясно означает существующие наречия. Используя принцип, что ясные отрывки могут помочь в толковании более сложных, мы должны в других стихах из Деяний и в 1 Коринфянам 12—14 понимать «языки» как реальные наречия. Утверждать без дополнительных объяснений, что дар языков в Деян. 2 — одно явление, а в 1 Коринфянам — что-то совершенно иное, значит ставить под сомнение способность Нового Завета выражаться ясно. Дэвид Гарланд делает правильный вывод, что Павел под языком подразумевал «вдохновлённый Духом [существующий] язык, а не бессмысленное, неязыковое говорение. Это не просто бессвязный лепет в Духе».
Роберт Гандри в своей статье исследует, «действительно ли глоссолалия, описанная в Новом Завете, аналогична экстатической речи, встречающейся в эллинистических религиях и, возможно, в ветхозаветной пророческой деятельности». Там сказано: «…Апостол Павел не считает и не описывает это явление как “экстатическое говорение”, но рассматривает его как чудесным образом данную способность говорить на человеческом языке, не известном говорящему».
Стих 11. В словах Павла о дарах, проявившихся среди христиан в Коринфе, единство тела Христа принимает осязаемые формы. Он пишет: «Всё же это производит один и тот же Дух, разделяя каждому особо, как Ему угодно». Борьба христиан за более желанные дары указывала на то, что они не понимали и неправильно использовали способности, полученные ими от Духа.
Тот факт, что сегодня различные члены тела, церкви, обладают разными способностями, никак не умаляет неотъемлемое единство тела. Все члены церкви, как и все члены физического тела, должны функционировать вместе. Когда один член тела Христа благословлён какой-либо особой способностью, то это повод радоваться для всего тела.
«ТЕЛО ОДНО» (12:12, 13)
«Ибо как тело одно, но имеет многие члены, и все члены одного тела, хотя их и много, составляют одно тело, — так и Христос. Ибо все мы одним Духом крестились в одно тело: иудеи или эллины, рабы или свободные, — и все напоены одним Духом».
Стих 12. Возможно, мы ожидали, что Павел в 12:12, завершая 12:1–11, скажет: «Так и церковь». Предыдущее высказывание апостола было пронизано темой единства церкви, но сейчас он повернулся в другом направлении. Вместо того чтобы сказать «Так и церковь», он пишет: «Так и Христос». Человек, насадивший общину в Коринфе, подчеркнул единство между Христом и Его церковью. Быть частью тела — значит быть соединённым с Христом.
На территории Асклепиона, храма исцелений у западной стены древнего Коринфа, археологи обнаружили тайник с терракотовыми частями человеческого тела. Возможно, их поместили туда приверженцы культа, которые хотели оставить напоминание о своём страдании богу, или, может быть, они хотели выразить благодарность за исцеление, которое они приписывали ему. Терракотовые части тела составляют ныне часть экспозиции в маленьком музее на месте проводящихся в настоящее время раскопок Коринфа. Нетрудно предположить, что Павел посетил этот храм и видел коллекцию различных членов, оставленных поклоняющимися Асклепию, богу медицины. Джером Мёрфи-О’Коннор размышляет:
«На этом фоне Павел, должно быть, усмотрел в расчленённых конечностях, выставленных в Асклепионе, символы всего того, чем христиане не должны быть: «мёртвыми», разделёнными, нелюбящими и нелюбимыми. Отсюда, по контрасту, легко было сделать следующий шаг к образу целого тела, в котором индивидуальность каждого члена укоренена в совместной жизни».
Стих 13. Павел задаёт своим читателям несколько вопросов. Сломав все человеческие разграничения в повиновение Христу, эти братья осмеливаются разделять тело на основе различных даров Святого Духа? Они не знают, что одним Духом они крестились в одно тело? Павлу не нужно доказывать церкви, что членство в теле требует веры, которая приводит к крещению. Они знают, что крещение означает начало новой жизни во Христе, отделяя их от жизни в мире. Ранее апостол уже использовал подобные категории (иудеи/эллины, рабы/свободные), когда убеждал членов церкви жить согласно новому набору ценностей (7:18–24); сейчас он использует их, говоря о членстве и участии в теле.
Некоторые утверждают, что в 12:13 Павел ссылался на то, что все коринфяне крестились Духом Святым. Джек Коттрел, например, доказывает, основываясь на этом отрывке, что дар Святого Духа, получаемый каждым христианином во время крещения, есть крещение Святым Духом. Он говорит, что обещание из Деян. 1:5 («а вы, через несколько дней после сего, будете крещены Духом Святым») исполнилось, когда Пётр закончил первую евангельскую проповедь и народ повиновался евангелию и крестился (Деян. 2:38–41). По мнению Коттрела, то, что случилось с апостолами в день Пятидесятницы, было меньшим даром получения «силы» от «Духа Святого» (Деян. 1:8). В подтверждение этой точки зрения он говорит, что схождение Святого Духа на дом Корнилия напомнило Петру о том, что темой учения Иоанна Крестителя было всеобщее обещание крещения Духом Святым (Деян. 11:15, 16).
Апостолы в день Пятидесятницы и дом Корнилия, говорит Коттрел, пережили излияние Святого Духа, сопровождавшееся знамениями. Он настаивает, что чудесные явления не следует приравнивать к «крещению Святым Духом». Коттрел — приверженец учения о том, что дары прекратились, то есть он не верит в то, что отдельные христиане в пост-апостольской церкви одарены силой от Бога совершать чудеса по своему усмотрению. Тем не менее, обоснование, представленное Коттрелом, не удовлетворяет в отношении, по крайней мере, четырёх моментов.
Во-первых, Иисус конкретно упомянул крещение Святым Духом во время Своего последнего после воскресения явления апостолам. Именно этой избранной группе (Деян. 1:2) Он дал указание оставаться в Иерусалиме, пока они не «будут крещены Духом Святым» (Деян. 1:5), пока они не получат силу от Святого Духа и не станут Его свидетелями (Деян. 1:8). Автор в своём толковании заходит слишком далеко, говоря, что повеления и обещания Деян. 1:2–8 были исполнены, когда народ в день Пятидесятницы откликнулся на проповедь Петра и крестился (Деян. 2:41).
Во-вторых, водное крещение было упомянуто в 1 Коринфянам раньше и встречается в других посланиях. Павел сказал о христианах в Коринфе: «…но омылись, но освятились, но оправдались именем Господа нашего Иисуса Христа и Духом Бога нашего» (6:11). Он назвал крещение омовением, а такой образ не так легко применить к крещению Святым Духом. Апостол не только сказал, что верующие освятились и оправдались, когда омылись, но также указал на то, что этот процесс был совершён «Духом Бога нашего». Павел также говорил, что «баня возрождения и обновления Святым Духом» есть средство, с помощью которого Бог являет Свою милость и «спас нас» (Тит. 3:5). В 12:13 Павел говорит, что коринфские верующие были крещены «одним Духом», но это не доказывает, что он говорит о крещении Святым Духом в противоположность водному крещению. Павел считал крещение омовением, и оно всегда связывалось с получением Духа. Читатель должен понимать, что Павел употребляет слово «крещение» в переносном смысле, только тогда, когда этого требует контекст.
В-третьих, правило толкования таково, что, когда крещение упоминается в Новом Завете, то обычно оно обозначает водное крещение. Иоанн Креститель крестил в воде; так же делали и ученики Иисуса (Ин. 4:1, 2). Филипп и эфиопский евнух «приехали к воде», и евангелист крестил его (Деян. 8:36). Этой истине учат многие стихи. Крещение в 1 Кор. 12:13 в полной мере можно понять как водное крещение.
В-четвёртых, крещение Духом Святым встречается в Новом Завете только в связи с обещанием и исполнением слов Иоанна Крестителя (Мф. 3:11; Мк. 1:8; Лк. 3:16; Деян. 1:5; 11:16). Иисус крестил всех Своих последователей Святым Духом не более, чем Он крестил всех их огнём. То, что Пётр описал в Деян. 11:15–17, было исключительным событием, указывающим на то, что не следует запрещать верующим из язычников креститься в воде (Деян. 10:47). Когда Корнилий и его домашние крестились в воде «во имя Иисуса Христа» (Деян. 10:48), только тогда они, как и коринфские верующие, были напоены одним Духом. Только крестившись в воде, они омылись, освятились и оправдались. Иначе, их водное крещение было бы бессмысленным.
«ТЕЛО ЖЕ НЕ ИЗ ОДНОГО ЧЛЕНА, НО ИЗ МНОГИХ» (12:14–26)
Назвав духовные дары и объявив их «проявлением Духа на пользу» (12:7), далее Павел на практическом примере объяснил то, о чём он говорил. В 12:12 он утверждал: «Тело одно»; но для целенаправленной деятельности церковь, как и физическое тело, нуждается в функционировании многих частей. Коринфские христиане, сосредоточив всё своё внимание на дарах, которые они считали желанными, разрушали тело как единое целое. Помещая дары языков в конце своего списка (12:10), Павел не хотел этим дать понять, что это второстепенные дары Духа, так как второстепенных даров не бывает. Он указывал на то, что некоторые в Коринфе придавали слишком большое значение этому дару. Коринфяне устанавливали цену дарам, которые Дух дал для созидания церкви, и тем самым способствовали разделению в теле. Павел, когда писал 1 Коринфянам, всё время думал о единстве тела, но нигде проблема единства не выступает с такой очевидностью, как в той части письма, где он говорит о духовных дарах в теле.
«Тело же не из одного члена, но из многих. Если нога скажет: "Я не принадлежу к телу, потому что я не рука", то неужели она потому не принадлежит к телу? И если ухо скажет: "Я не принадлежу к телу, потому что я не глаз", то неужели оно потому не принадлежит к телу? Если всё тело — глаз, то где слух? Если всё — слух, то где обоняние? Но Бог расположил члены, каждый в составе тела, как Ему было угодно. А если бы все были один член, то где было бы тело? Но теперь членов много, а тело одно. Не может глаз сказать руке: "Ты мне не надобна"; или также голова — ногам: "Вы мне не нужны". Напротив, члены тела, которые кажутся слабейшими, гораздо нужнее, и которые нам кажутся менее благородными в теле, о тех более прилагаем попечения; и неблагообразные наши более благовидно покрываются, а благообразные наши не имеют в том нужды. Но Бог соразмерил тело, внушив о менее совершенном большее попечение, дабы не было разделения в теле, а все члены одинаково заботились друг о друге. Поэтому, страдает ли один член, страдают с ним все члены; славится ли один член, с ним радуются все члены».
Стих 14. Павел хотел, чтобы эти христиане поняли природу тела и важность каждого из его многих членов. Для благополучия тела Христа было чрезвычайно важно, чтобы каждый христианин понял свою роль в великом единстве, без которого нет церкви как единого целого. Нужно было, чтобы каждый член церкви ценил роли, которые играли другие христиане, и если того потребует ситуация, то и подчиниться другим. Что было важнее всего, коринфяне должны были принять концепцию совместной заботы о пользе целого. Никто не должен был главенствовать; каждый должен был вносить свою лепту. Христиане не конкурируют друг с другом. Благословение одного верующего было благословением для всех.
Экономически привилегированные слои населения греко-римского общества пропагандировали мысль о том, что от процветания некоторых граждан какую-то выгоду получают все. Незадолго до рождения Иисуса римский историк Тит Ливий (59–17 до н.э.) изложил басню, рассказанную римским сенатором в оправдание привилегий римской элиты:
«В те времена, когда не было, как теперь, в человеке всё согласовано, но каждый член говорил и решал, как ему вздумается, возмутились другие члены, что всех их старания и усилия идут на потребу желудку; а желудок спокойно сидя всерёдке, не делает ничего и лишь наслаждается тем, что получает от других. Сговорились тогда члены, чтобы ни рука не подносила пищи ко рту, ни рот не принимал подношения, ни зубы его не разжёвывали. Так, разгневавшись, хотели они смирить желудок голодом, но и сами все, и все тело вконец исчахли. Тут-то открылось, что и желудок не нерадив, что не только он кормится, но и кормит, потому что от съеденной пищи возникает кровь, которой сильны мы и живы, а желудок равномерно по жилам отдает её всем частям тела» (Тит Ливий История Рима от основания города 2.32. Перевод Н. А. Поздняковой).
Возможно, в сфере экономики доводы историка неубедительны, но это действительно так, что дары, которые Бог даёт отдельным людям, идут на пользу всего тела церкви. Неизвестно, был Павел знаком с доводами, которые представил Тит Ливий, или нет, но в греко-римском мире часто соотносили действие частей тела на благо целого с социальным благополучием и прогрессом.
Стих 15. С помощью ряда наблюдений Павел подчёркивает истину о взаимной необходимости и пользе. Он показывает, что функция ноги не так заметна, как функция руки, но в равной степени необходима. Если нога решит: «Я не принадлежу к телу», — её вклад в функционирование тела от этого не уменьшится. Невозможно, да и нет нужды определять относительную ценность ноги и руки. Несомненно, полезность какой-либо функции не всегда на виду. Проблемы возникают, когда одна часть тела — в данном случае нога — считает, что она не получает должного признания за свою работу. Мысль апостола ясна: верх глупости для любой части тела — искать своей личной выгоды, забывая, что она неразрывно связана со всем телом. Ни одна часть тела не может благополучно существовать отдельно от благоденствия целого.
Доводы Павла были его ответом на мелочную зависть и разделения в коринфской церкви. Христиане с более заметными духовными дарами не должны были считать менее заметные дары малозначимыми. И наоборот, христиане, дары которых привлекали к себе меньше публичного внимания, не должны были желать себе даров, которые были более заметными.
Стих 16. В первой части своей аналогии Павел сопоставляет ногу и руку, во второй части — два органа чувств, ухо и глаз. Апостол не пытается противопоставить непохожие типы зависимости членов тела друг от друга. Он показывает, что благополучие церкви соответствует благополучию членов, составляющих церковь. Сравнения будут сделаны позже (12:21); но в данный момент Павел просто изображает, как нога и ухо заявляют о своей независимости. В этой иллюстрации нога не проявляет никакого интереса и никакой признательности к функции руки, а ухо так же не ценит глаз.
В аналогии апостола нога и ухо замкнулись в своих маленьких мирках, не обращая внимания и не заботясь о том, что они отдают и что получают от целого. Индивидуализм хорош для того, кто устанавливает границу, но не годится для сообщества людей, духовное, эмоциональное и физическое благополучие которых зависит друг от друга. Понятно, что персонифицированные нога и ухо символизируют бесчувственность некоторых коринфских братьев, обладавших дарами Духа.
Стих 17. Павел никоим образом не хотел сказать, что глаз важнее для тела, чем ухо. Он был заинтересован в их взаимозависимости. Ни одна часть тела не может функционировать без взаимодействия всех частей. «Если всё тело — глаз, то где слух?» — спрашивает апостол. Похоже, он старался не быть втянутым в обсуждение того, что важнее для тела в целом — глаз или ухо, рука или нога.
Коринфяне, конечно, не сомневались в том, что Павел имел в виду своей аналогией. Они, вероятно, начали делать сравнения и только потом поняли это, подобно тому как слушатели Иисуса бывали сбиты с толку Его притчами. Павел хотел, чтобы они задавали вопросы вроде этого: «Что, если бы все члены церкви захотели кормить голодных, но не было бы ни одного, кто захотел бы питать слабых в вере?» Если бы физическое тело определяло относительную ценность различных своих органов, это не было бы полезно ни одному из них. Какое бы унылое зрелище представляло собой тело церкви, если бы у всех его членов были одинаковые способности, интересы и опыт.
Стих 18. Если какой-либо верующий не ценил вклад других, он должен был подумать о том, что Бог даёт таланты каждому по Своему усмотрению. Это Он распределяет роли между членами — как в физическом теле, так и в церкви, духовном теле Христа. Бог расположил члены, каждый в составе тела. А раз так, то нужно уважать всех христиан за то, кем они являются, и за то, что они делают. Любой вклад, неважно, насколько большой или маленький, важен для созидания тела Христа. Ни один дар не даётся для возвеличивания одного члена за счёт другого. Апостол посчитал ненужным объяснять, что Дух Святой — часть Божества; если ранее он говорил о дарах Духа, то в этом стихе дары раздаёт Бог.
Стих 19. Какой бы важной ни считал собственную работу любой коринфский христианин, он должен был подумать о том, какой бы была церковь, в которой каждый член был бы точно таким же, как он сам. Если бы все члены имели один и тот же дар от Духа, спрашивает Павел, то где было бы тело? Если бы не было многих членов с разными функциями, исполняющих много разных дел, то не было бы тела.
Христиане в Коринфе, очевидно, гордились тем, что были духовным народом, но Павел разошёлся с ними в понимании духовности. В качестве свидетельства того, что они народ, угодный Богу, они приводили своё знание. Это знание заставило некоторых стать аскетами. Они заявляли, что «хорошо человеку не касаться женщины» (7:1). Другие утверждали, что их высшее знание проявляется в их терпимости к сомнительному поведению, вплоть до распущенности (5:1, 2). Апостол возражал этим людям: обладание знанием не гарантировало духовности; напротив, их поведение говорило о том, что они не угодны Богу.
Вторым признаком их духовности, считали коринфяне, было то, что они обладали духовными дарами. В главах 12—14 Павел ставит под сомнение их представление о том, что такое превосходные духовные дары. Они ставили языки выше других даров; но в списке духовных даров Павла в 12:8–10 языки стоят на последнем месте. Павел хочет исправить их понимание духовности; он указывает на то, что путь к истинной духовности лежит через то, чтобы быть любящим народом. Чтобы достичь единства тела, быть по-настоящему духовными, нужно смирение, а не знание; нужно, чтобы братья научились ценить любовь больше языков и других чудесных способностей.
Стих 20. Апостол прямо не раскрывает практический смысл своей метафоры; он подразумевается. Тела, будь то физические или духовные, состоят из многих членов. Каждый член функционирует во благо всего тела. Ни физическое тело, ни церковь не могут функционировать по-другому, так как Бог определил, что членов много, а тело одно.
Философ-стоик конца I века высказал аналогичную точку зрения, что отдельный человек причастен к более широкой человеческой семье. «Что ты такое?» — спрашивает он и даёт следующий ответ:
«Человек. Если ты рассматриваешь себя как обособленного, то по природе — прожить до старости, быть богатым, быть здоровым. А если ты рассматриваешь себя как человека, то есть частицу некоего целого, то ради этого целого тебе пристало то проболеть, то отправиться в плавание и подвергнуться опасностям, то впасть в нужду, а то и преждевременно умереть. Так что же ты возмущаешься? Разве ты не знаешь, что иначе как та уже не будет нога, так и ты уже не будешь человек? Ведь что такое человек? Частица града, прежде всего состоящего из богов и людей, а затем — называемого так по ближайшему сходству, который есть некое крохотное подобие вселенского града… Так, значит, пусть сейчас другой болеет лихорадкой, другой отправляется в плавание, другой умирает, другой будет осуждён? Невозможно ведь, при таком теле, при этом окружающем мире, этих совместно живущих, чтобы с тем или иным не случалось чего-нибудь такого» (Эпиктет Беседы 2.5.25–26. Перевод Г. А. Тароняна).
Стих 21. До этого момента апостол подчёркивал разнообразие в теле. Каждый член тела, для того чтобы исполнять свою функцию, зависит от остальных членов тела. Дух даёт разные дары по Своему усмотрению. Каждый христианин вносит свой вклад в церковь. Как нога нуждается в руке, а ухо нуждается в глазе, так братья полагаются друг на друга, трудясь на благо всего тела. Если в предыдущих наставлениях апостола отрицание, вы мне не нужны, только подразумевается, то в 12:21 апостол прямо говорит это. Ни один христианин не имеет права представлять в неблаговидном свете задачи или функции других в теле на том основании, что их вклад отличается от его собственного.
Глаз, ухо, нога и рука уже послужили цели Павла, когда он приводил доводы в пользу взаимозависимости членов. Эти части тела олицетворяли отдельных христиан, которые получили разнообразные дары (12:15, 16). Теперь апостол разворачивает свою иллюстрацию в новом направлении. Те, кто обладал более желанными дарами, очевидно, презирали тех, у кого таких даров не было. Они не только кичились своими дарами, считая их превосходящими другие, но и считали себя выше других оттого, что обладали ими. Они полагали, что не нуждаются в тех, кто обладал менее значимыми дарами или вообще не обладал чудодейственными дарами. Чувство превосходства, происходившее от обладания ценимыми духовными дарами, было сравнимо с тем, как зажиточные христиане отделялись от бедных, чтобы съесть свою еду (11:20, 21). В обоих случаях наносился урон единству тела.
В сегодняшней церкви, как и в древней общине, к которой обращался Павел, исполняющие менее видные роли могут впасть в уныние, думая, что их работа не имеет значения. Павел заверяет, что каждый член необходим для благополучия тела. В других случаях христианин, чья работа заметна в церкви, может быть склонен проявлять неуважение к тем, кто выполняет менее заметные задачи. Павел призывает коринфян посмотреть на свою работу в новом свете. Их успех в царстве был возможен только потому, что многие другие скромно работали на благо всего тела.
Стих 22. Части тела, которые кажутся слабейшими, — это, очевидно, те, что менее заметны, что выполняют свою работу тихо и автоматически. Продолжая аналогию с телом, апостол, наверное, имел в виду внутренние органы, такие как сердце, лёгкие или почки. Без них тело разрушится; однако их работа не требует сознательных усилий со стороны руки, глаза и даже головного мозга. Их нормальное функционирование гораздо нужнее для того, чтобы органы чувств предоставляли телу нужную информацию и мышцы, срабатывая, помогали ему дать осмысленный ответ. Тело совсем не может сказать: «Вы мне не нужны», — напротив, оно зависит от своих менее заметных органов. Также и в теле Господнего народа, те, кто трудится и вносит свой вклад ожидаемым, ненавязчивым образом, — незаменимы. Хорошо бы каждому члену церкви помнить, что благополучие тела намного важнее, чем признание личных заслуг.
Стих 23. Некоторые анатомические детали выполняют жизненно необходимые функции, но обычно не являются темой светского разговора. Они считаются менее благородными только потому, что обслуживают потребности тела интимным, сокровенным способом. Люди более прилагают попечения к этим частям тела, прикрывая их особым образом. Так что неблагообразные наши более благовидно покрываются. Коринфяне, которые внимательно читали послание Павла, возможно, узнали тему, которую апостол подчёркивал на протяжении всего письма: «но Бог избрал немудрое мира, чтобы посрамить мудрых, и немощное мира избрал Бог, чтобы посрамить сильное» (1:27; см. 2:3; 4:10; 9:22).
Павел продолжает сопоставлять видимые части физического тела и работу различных людей или типов людей в духовном теле. Его забота — это, конечно, единство, сплочённость, доброжелательность и правильное функционирование церкви. По этой причине читатель мог бы ожидать, что Павел далее будет призывать «неблагообразных членов» церкви продолжать вносить свой вклад в тело, зная, что их служение ценно для Господа, или станет заверять их, что Господь видит их служение. Вместо этого апостол призвал христиан с высоко почитаемыми дарами «более прилагать попечения» к тем, кто менее заметен.
Стих 24. Так как люди не прилагают специальных усилий, чтобы украсить благообразные члены тела, а благовидно украшают «неблагообразные», то подразумевается, что для благополучия тела ни один член не является важнее другого. Так и Бог больше почитает тех членов тела, которые трудятся для его благополучия, не требуя признания. Павел не стремился умалить тех членов тела, работа которых видна всем. Он не собирался устраивать разнос одним и возносить других; он просто хотел ободрить всех членов. Ценность каждого члена тела несомненна, так как Бог соразмерил [аорист от синкеранними, «расположить» или «сложить»] тело так, чтобы все были почитаемы должным образом, каждый по-своему. Леон Моррис пишет: «Бог так расположил члены в теле, что никаких столкновений не происходит, но всё сливается в одно гармоничное целое». По крайней мере, так должны были работать различные части. Коринфяне искажали установленную Богом гармонию в глупых демонстрациях личного превосходства.
Стих 25. Около двухсот лет назад служитель движения Реставрации, эмигрировавший из Ирландии в Соединенные Штаты, столкнулся с проблемой видимого единства церкви Христовой. Пытаясь реформировать разделённую, сектантскую деноминацию, Томас Кэмпбелл со временем понял, что христианское единство это не столько цель, к которой нужно стремиться, сколько факт, который нужно признать. Он начал тринадцать тезисов в своей работе «Декларация и обращение» со следующего заявления:
«…Церковь Христа на земле едина по существу, по замыслу и по структуре; состоит из тех, кто в любом месте исповедует веру в Христа и послушен ему во всём согласно Писанию, кто демонстрирует это своим характером и поведением, и из никого другого; ибо никого другого нельзя истинно и справедливо называть христианами».
Павел нисколько бы не возражал против смелой декларации Кемпбэлла. Апостол знал, что христиане порой создавали партии, или секты, только лишь потому, что отдавали предпочтение одному учителю перед другим. Общественное положение, богатство или образованность были причиной возведения искусственных барьеров. Когда мнения разделялись, а личная преданность закреплялась, результатом часто бывали расколы. Павел противодействовал греху и гордыне, которые были причиной разделений, утверждая, что церковь по самой своей сути едина. Бог устроил её так, дабы не было разделения в теле. Апостол персонифицирует различные члены физического тела, доказывая, что христиане должны одинаково заботиться друг о друге — так, как они заботятся о себе. Замысел Бога для Своего тела, церкви, состоит в том, чтобы она была идеально соединена в единое целое, в котором каждый член действовал бы согласно полученным дарам и каждый член почитал и уважал всех других за их работу. Читатели Павла должны были понять, что ревность, стремление к превосходству и страстное желание обладать более заметными духовными дарами не соответствовали подобающему христианскому поведению.
Стих 26. Не бывает такого, чтобы что-то произошло с какой-либо частью тела, а всё бы тело при этом не пострадало. Честь для одного члена — это честь для всего тела. Если страдает один член, то страдает всё тело. Радость и торжество одного приводит ко всеобщему ликованию (см. Рим. 12:15). Христиане не выполняют наказ Господа, если им легче плакать с плачущими, чем радоваться с радующимися. Являясь членами одного тела, христиане связаны друг с другом узами Духа. Различные дары Духа никогда не должны быть причиной разделения.
В индивидуализме западной культуры, пожалуй, нет ничего важнее для верующих, чем уяснить, что христианство — это опыт совместной жизни с другими людьми. Единство со Христом невозможно, если оно не создается функционированием всего тела. Когда сегодня религиозные люди спрашивают: «Является ли Христос вашим личным Спасителем?» — они, возможно, призывают к близким отношениям с Господом в отличие от формальных. Однако Бог дал конкретные повеления, которые должны выполнять те, кто желает спасения. Он сказал, что людям необходимо услышать евангелие и поверить ему, покаяться в своих грехах, исповедовать свою веру в то, что Иисус Христос есть Сын Божий, проливший Свою кровь для прощения грехов, и креститься в Христа для прощения грехов (см. Деян. 2:38; Рим. 10:8–10; 1 Кор. 1:21). Полагающим, что главное в служении Христу — просто позволить Иисусу войти в их сердце, нужно внимательно изучить аналогию Павла между церковью и человеческим телом. Иисус сравнил Себя с виноградной лозой, а верующих в Него — с ветвями. Отдельные верующие не могут принести хороший плод, не пребывая во Христе (Ин. 15:1–11). Как и не могут воздавать честь и славу Богу, не пребывая в Его теле.
«РЕВНУЙТЕ О ДАРАХ БОЛЬШИХ» (12:27–31)
«И вы — тело Христово, а порознь — члены. И иных Бог поставил в Церкви, во-первых, апостолами, во-вторых, пророками, в-третьих, учителями; далее, иным дал силы чудодейственные, также дары исцелений, оказания помощи, управления, разные языки. Все ли апостолы? Все ли пророки? Все ли учители? Все ли чудотворцы? Все ли имеют дары исцелений? Все ли говорят языками? Все ли истолкователи? Ревнуйте о дарах больших, и я покажу вам путь ещё превосходнейший».
Единство в теле Христа начинается с индивидуальной ответственности. Дух дал определённым членам церкви в Коринфе дары, целью которых было укрепление тела. Однако единство церкви существует не только на уровне отдельного человека или общины. Все общины связаны друг с другом общей верностью Христу Божьему, который умер, чтобы искупить людей для Себя. Апостол не проводит чёткой границы между видами служения в церкви, которые выходят за рамки общины, и теми, которые должны осуществляться в определённом месте. Он говорит о различных дарах и талантах, которые привносят христиане. Когда верующие поймут свои таланты и нужды церкви, то все забудут о мелочной ревности. Каждый будет радоваться способностям, которые Бог дал другим, и каждый член будет чтить и прославлять Бога собственными талантами и талантами, которые Господь дал другим христианам.
Стих 27. Каждый в отдельности христианин своими Богом данными способностями содействует благополучию тела Христова. Не может быть тела без отдельных членов, вносящих то, что есть у каждого, в единое целое. Тело — это не кто-то другой. Тело — это каждый из его членов, рассматриваемых по отдельности, которые вместе функционируют как единый организм. Что бы ни делал каждый член церкви, — это действует церковь. Что бы позорного или благородного ни делал каждый христианин — это церковь в действии. Нет христианства вне того места, которое каждый христианин занимает в теле. Павлу ничего не было известно об изолированных верующих, которые говорят: «Христу — да, церкви — нет». Не может быть «да» Христу без «да» Его телу. Ошибаются те, кто считает церковь иерархической системой или зданием. Церковь — это народ Божий, поклоняющийся и ободряющий друг друга в общей надежде и общем образе жизни.
Стих 28. Хотя слово церковь часто используется в отношении собрания местной группы христиан, оно также означает всемирное сообщество верующих. Использование Павлом артикля в тэ экклэсиа («церковь»), если рассматривать его в контексте, указывает на то, что список даров, который следует далее в тексте, имеет не только местное, но и всемирное применение. Рядом с исцелением в качестве духовного дара названо апостольство. Положение апостола предполагает власть (см. Мф. 28:16–20); обязанностью апостолов было увещевать и наставлять церковь на всяком месте. Слово апостолы может быть общим термином для тех, кого церковь послала с особым заданием (Деян. 14:14), но это слово также использовалось в отношении двенадцати мужчин, назначенных Христом свидетелями Его воскресения. Двенадцать апостолов, облечённые властью, были посланы с поручением (Мк. 16:14–18). У Павла было такое же поручение и такая же власть, какие были даны Двенадцати (1 Кор. 15:9; Гал. 1:11, 12).
Вместе с апостолами богодухновение получили пророки, которые должны были направлять церковь в её учении и деятельности; но власть у пророков была меньше, чем у апостолов. Когда они упоминаются с апостолами, то называются вторыми (12:28, 29; Еф. 2:20; 3:5; 4:11). Возможно, в некоторых общинах не было ни апостолов, ни пророков. Павел говорил, что Дух дал дары тем, кто служил в этих званиях ради пользы всемирной церкви. Пророки могли действовать только на уровне одной общины, или же они могли перемещаться от церкви к церкви. Относительно служения апостолов или пророков, да и в любой другой роли, Павел мог говорить о тех, кого Сам Христос поставил на соответствующее место в Своей церкви; Он «поставил» Своих людей на эти ответственные посты (Еф. 4:11). Апостол язычников не проводил ни малейшего различия между работой Христа и работой Духа.
Посредством даров, данных Духом, Бог также поставил в церковь учителей (Еф. 4:11; см. Иак. 3:1). Предположительно, учителя были во всех общинах. Они были абсолютно необходимы, но названы только третьими, потому что они необязательно наделялись дарами Духа, позволявшими авторитетно руководить. Следующие два термина — духовные дары, названные ранее. Вопросы, возникающие в церкви в наши дни, побуждают верующих отделять чудодейственные духовные дары от природных способностей, которые христиане могут направить на служение церкви. Павла не интересовали такие различия. Он хотел показать, что разные христиане действовали в теле по-разному независимо от того, пользовались они природными талантами или чудодейственными дарами. Некоторые учителя, возможно, были наделены чудесной способностью решать трудные вопросы в церкви, тогда как другие — нет.
Христиане, которым Дух дал чудодейственные силы, вероятно, принадлежали к широкой категории, внутри которой были те, кто обладал дарами исцелений. Названия двух следующих даров в 12:28, по-видимому, указывают на нечудодейственные способности. Первый, дар оказания помощи (антилэмпсейс; «помощь»; Международное Библейское Общество)встречается в Новом Завете только здесь. Можно с уверенностью сказать, что это слово означает полезные действия, которыми одни служат другим, в теле или вне тела. Возможно, Дух наделил некоторых особой предрасположенностью или уникальными возможностями творить добро и оказывать милость. Следующее слово, дар управления (кибернэсейс), тоже появляется в Новом Завете только один раз и только здесь. Оно, видимо, означает руководство в практических вопросах, например в установлении места и времени собрания или в проведении самого собрания. И последним в своём списке — вовсе не случайно — Павел помещает дар, который коринфяне желали иметь больше всего. Этим он показал, что дар говорения на языках (см. 12:10), не надо было особо высоко ценить.
Стих 29. Начиная свои вопросы в 12:29, 30 с отрицательной частицы мэ, Павел показывает, что ожидает получить отрицательные ответы. Чтобы передать этот акцент греческой грамматики, переводчики Синодальной Библии использовали частицу «ли»: Все ли апостолы? — и так во всех последующих вопросах. Никто не должен был завидовать собрату христианину, который обладал сверхъестественными дарами, будь то языки, апостольство или исцеления. Церковь, чтобы функционировать должным образом, нуждалась в разнообразных дарах своих членов. Каждый христианин должен был радоваться дарам других и быть довольным теми дарами, которые Бог дал лично ему. Что касается Павла, то, будучи апостолом, он, видимо, мог демонстрировать такие дары, каких требовали обстоятельства (1 Кор. 14:18; 2 Кор. 12:12). Павел показывал коринфянам образец, какими он хотел видеть их. Он делал понятным для них, что, какими бы дарами он ни обладал, свои способности он использовал для благополучия тела Христа.
Стих 30. Риторические вопросы продолжаются, и каждый вопрос предполагает отрицательный ответ. Конечно, не все обладают одинаковым даром; если бы это было так, то церковь была бы ослабленным телом. Члены тела взаимозависимы. Христиане должны радоваться дарам, которыми благословлены братья и сёстры на пользу всех. Каким бы ни был дар (говорение на языках, исцеления, оказание помощи или управление), никто не имеет права смотреть на другого с завистью и ревностью. Никто не должен думать, что его обделили, только потому, что он не обладает дарами, какие есть у других. Не все христиане говорили на языках, так же как не все могли исцелять или совершать другие чудеса. Как и в 12:10, Павел, упомянув дар говорения языками, тут же отмечает, что языки должны сопровождаться истолкованием. Он вернётся к теме истолкования в главе 14.
Стих 31. Деление на главы было бы более естественным, если бы проходило посередине 12:31. Павел говорит: «Ревнуйте о дарах больших». Стремиться иметь дар Святого Духа было похвально. На первый взгляд, кажется странным, что Павел призывает церковь ревностно добиваться духовных даров, если в 12:7–11 он сказал, что Дух распределяет дары по Своему усмотрению. Может быть, коринфяне должны были понять, что Дух давал такие дары, какие были необходимы тем, кто стремился получить их. Если христианин искренне желал иметь конкретный дар, чтобы служить церкви, то Дух мог благосклонно наделить его этим даром. Обсудив эти дары, Павел обещает показать своим читателям путь ещё превосходнейший для достижения ещё большего единства.
Павел хотел, чтобы христиане стремились к дарам для служения на основе братской любви. С этой точки зрения, коринфяне пренебрегали самым важным из всех даров Божьих (8:1; 16:14) — даром любви. Павел хотел раскрыть перед ними дар, который все могли попросить. Этот дар в глазах Божьих был превосходнее всех тех зрелищных даров, которых так жаждали коринфяне.
👉🏻 ИССЛЕДОВАНИЕ КНИГ ЗА 2020 ГОД 👈🏻
👉🏻 ИССЛЕДОВАНИЕ КНИГ ЗА 2021 ГОД 👈🏻
👉🏻 ИССЛЕДОВАНИЕ КНИГ ЗА 2022 ГОД 👈🏻
👉🏻 ИССЛЕДОВАНИЕ КНИГ ЗА 2023 ГОД 👈🏻
👉🏻 ИССЛЕДОВАНИЕ КНИГ ЗА 2024 ГОД 👈🏻
