(1 Коринфянам 6)
Павел, апостол язычников, был проповедником, а не философом. В 1 Коринфянам он представил теологию евангелия, но он потратил мало времени на объяснение деталей. Многие христиане в Коринфе не понаслышке знали своё языческое общество. Они были прагматиками, блюли свои интересы и занимались своими собственными делами. Читатели Павла, по большей части, стояли не на самой низшей ступени греческой социоэкономической жизни, на которой приходилось заниматься тяжёлым физическим трудом, чтобы только выжить. Они имели определённый, хоть и скромный, достаток, и они были знакомы с тем, что происходило в искушённых философских кругах, которых было огромное множество в этой части римского мира. Павел выводил их из глубоко укоренившегося в них языческого образа жизни к повиновению евангелию, вести единственного истинного Бога, который послал Своего Сына искупить их от греха. Восприятие ими евангелия было для них важной отправной точкой.
Пришедшие ко Христу в Коринфе должны были многое поменять в своей жизни. Наряду с восприятием новых идей относительно природы Бога, они, став народом Божьим, должны были познать, как им теперь вести дела друг с другом. В 1 Коринфянам Павел выражает досаду оттого, что его уверовавшие братья так мало преуспели в этом. Они стали выражать приверженность любимым учителям. Подражая различным языческим современникам, они разделились на партии, делая это даже в тех случаях, когда их разногласия касались личных предпочтений, а не фактических учений. Ради того, чтобы блеснуть друг перед другом своей мудростью и своей любовью к различению тонких смысловых оттенков слов, они были готовы пожертвовать единством христианского сообщества.
НЕ СУДИТЕСЬ С БРАТЬЯМИ ХРИСТИАНАМИ (6:1–11)
Споря из-за приверженности к учителям, верующие пренебрегали нравственными проблемами, представлявшими опасность для благочестивого образа жизни. Два факта указывали на то, что этой церкви нужно было отказаться от старого образа жизни и принять новый. (1) Коринфские христиане терпимо относились к мужчине, своему брату, который открыто жил с женой своего отца. (2) Братья решали правовые споры, возникавшие в их среде, обращаясь в суды к неверующим.
Вряд ли бы в любой другой церкви, древней или современной, сложились в точности такие же обстоятельства, с какими столкнулась коринфская церковь. Тем не менее, наставления Павла остаются актуальными для тех наших современников, которым приходится иметь дело с нравственными проблемами, какими бы они ни были. Бог обязал христиан извлекать принципы из конкретных ситуаций, которые разбирал Павел. Мы должны руководствоваться этими принципами, когда у нас возникают аналогичные проблемы. Павел прекрасно знал о конфликте между старыми языческими обычаями и новизной христианского учения и морали. Он требовал, чтобы христиане вели себя по-другому, не так, как они привыкли. Из этого примера вытекают важные выводы для христиан во все времена и во всяком месте.
Святые будут судить мир (6:1–3)
«Как смеет кто у вас, имея дело с другим, судиться у нечестивых, а не у святых? Разве не знаете, что святые будут судить мир? Если же вами будет судим мир, то неужели вы недостойны судить маловажные дела? Разве не знаете, что мы будем судить ангелов, не тем ли более дела житейские?»
Стих 1. Как и в случае с мужчиной, живущим с женой своего отца, Павел не мог поверить в то, что братья судятся друг с другом. Выше он писал: «Есть верный слух, что у вас появился блуд…» (5:1); а теперь он спрашивает: «Как смеет кто у вас… судиться…?» Апостол был потрясён. Как могло случиться, что эти христиане пропустили мимо ушей основной принцип жизни общины во Христе? Закрывая глаза на то, что их брат живёт в блуде, церковь снимала с себя ответственность за общину. Это был долг членов церкви — определить, кто прав, кто виноват, и применить церковное наказание.
«Они не только оставили без внимания скандальное происшествие в своей среде, но и ещё из-за банальных ссор между членами общины относительно финансов обращались к внешним судьям, предположительно к колониальным магистратам (6:1–11)» (Микс).
И о проблеме блуда мужчины, живущего с женой своего отца, и о проблеме судебных разбирательств между верующими в светских судах Павел узнал из сообщения своих информаторов. Эти вопросы не были упомянуты в письме от церкви, которое привезли Стефан, Фортунат и Ахаик (16:17; 7:1). Его источником информации могли быть домашние Хлои (1:11). Тема обязанности церкви наказывать заблудших членов не закрывается совсем, оставаясь на заднем плане, когда Павел в 6:12–20 возвращается к теме сексуальной распущенности.
Сколько было в Коринфе христиан около 50 года, определённо сказать трудно. Поскольку церковь иногда встречалась в доме Гаия (Рим. 16:23), община не могла быть большой. В общине, насчитывавшей пятьдесят или даже сто членов, вряд ли обращение в суд верующего против другого верующего было обычным делом. Вероятно, внимание Павла привлёк один конкретный случай. Христиане, для которых языческое общество было родным домом, должны были быть привычны к тому, чтобы обращаться в городской суд со спорами по поводу финансовых и имущественных вопросов. Возмущение Павла этим делом было вызвано двумя соображениями. Светские суды были печально известны своей коррумпированностью, и Павлу была известна более позитивная модель отправления правосудия у евреев. Даже во времена римского господства иудейские общины в Иудее и во всей диаспоре имели вполне упорядоченную систему судебного разбирательства.
Когда Павел выразил недовольство по поводу обращения в суд к нечестивым (хой адикой) в 6:1, это не было с его стороны случайной, брошенной мимоходом оценкой судов в римском мире. Суды контролировались богатыми; система судопроизводства не отличалась непредвзятой справедливостью. Бедные редко обращались в суды, а когда они это делали, то у них было мало шансов на справедливое слушание. Дэвид Гарланд даёт им следующую оценку: «Имеющиеся данные позволяют сделать вывод, что гражданские суды [того времени] были абсолютно необъективными и что действительно существовала значительная коррупция». Цицерон, известный оратор, правовед и государственный деятель, выступая перед римским судом в I веке до н. э., начал свою речь, выразив мнение, которое разделяли и римляне и иностранцы: «При нынешних судах ни один человек, располагающий деньгами, как бы виновен он ни был, осуждён быть не может» (Цицерон Против Гая Верреса 1.1.1). Иаков спрашивал: «Не богатые ли притесняют вас, и не они ли влекут вас в суды?» (Иак. 2:6).
Павел не хотел, чтобы двухуровневая система римского правосудия — одно для богатых, другое для бедных — регулировала споры между верующими. Некоторые христиане в Коринфе были бедными и бессильными, но имеющиеся данные свидетельствуют о том, что другие члены церкви были более или менее богаты и потому имели относительно высокий статус в светском мире. У Гаия был достаточно большой дом, чтобы там могла собираться церковь. Эраст из Коринфа мог занимать важную гражданскую должность (см. Рим. 16:23). Стефан, пришедший к Павлу в Эфес проконсультироваться, очевидно, привёл с собой двух своих рабов. Богатство и статус, по-видимому, позволяли некоторым коринфским христианам готовить еду, которой они не хотели делиться с неимущими членами (1 Кор. 11:21). Павел, без сомнения, сделал правильный вывод, что у бедных христиан в Коринфе было мало шансов на справедливое слушание в светских судах, если против них подавали иск более состоятельные братья.
Такая необъективность беспокоила Павла. Он из личного опыта знал о неспособности римских судов выносить справедливые приговоры. В Филиппах его притащили на площадь и избили, не дав возможности защитить себя (Деян. 16:19). В Эфесе в отсутствие правового контроля Димитрий сумел устроить мятеж (Деян. 19:24, 29), в процессе которого апостол чуть не лишился жизни (2 Кор. 1:8, 9). Феликс держал его в тюрьме, «надеясь, что Павел даст ему денег» (Деян. 24:26). У Павла были веские причины негодовать на коринфских христиан за то, что они «судятся у нечестивых, а не у святых» (1 Кор. 6:1).
Имея невысокое мнение о римском судопроизводстве, Павел в то же время видел положительный образец в том, как вершили правосудие еврейские общины. Клавдий Лисий без колебаний передал еврейскому суду в Иерусалиме право сформулировать обвинения против Павла (Деян. 22:30; см. 23:26; 24:7, 22). Римлянам нравилось, когда завоёванные ими народы сами решали свои гражданские и юридические дела. Иудеи солгали Пилату, когда кричали: «Нам не позволено предавать смерти никого» (Ин. 18:31). Римляне бы едва ли заметили, если бы иудейская правящая элита вывела Иисуса за город и без всякой шумихи побила Его камнями, как они и поступили в случае со Стефаном (Деян. 7:58). По политическим соображениям секта священников хотела возложить вину за смерть Иисуса на римлян. Пилат понимал, что они делали; он признал Иисуса невиновным, но ему не хватило мужества освободить Его. Суды, созданные по образцу существовавших в Иудее, были широко распространены в еврейской диаспоре. «Куда бы иудеи ни направлялись, они брали с собой свой закон и судили членов своей общины согласно его указаниям» (Шюрер).
Людям, знакомым с судами в современной западной культуре, наверное, покажется странным, что римские суды терпели наличие иудейских и христианских судов с их частично совпадающей юрисдикцией. Проблема становится менее острой, если понимать, что, с точки зрения римлян, судебная система обходилась государству слишком дорого. Государственные чиновники были рады, когда местные общины сами обеспечивали порядок на своих территориях и вершили своё правосудие. Иерусалимские первосвященники даже выносили постановления, которые должны были приводить в исполнение синагоги в Дамаске (Деян. 9:1, 2). Эмиль Шюрер пишет: «Из всего этого следует, что иудеи фактически осуществляли не только гражданскую, но и некое подобие уголовной юрисдикции в отношении своих членов». Для Павла иудейские суды служили образцом, обеспечивающим более единообразное правосудие для христиан, нежели светские суды.
Стих 2. Хотя Павел вполне ясно сказал о том, что христиане должны решать свои споры перед своими судьями и не ходить в светские суды, довод, приведённый им в поддержку своих слов, далеко не так понятен. «Разве не знаете, что святые будут судить мир?» — спрашивает он. Тут, возможно, помогут два замечания. Во-первых, похоже, что апостол ссылается на Дан.7:22: «и суд дан был святым Всевышнего». Этот текст, переведённый в Септуагинте: кайтэн крисин едоке тойс хагиойс ту хипсисту, «…и суд он дал святым Всевышнего», всеми понимался как то, что Бог в конце времён привлечёт избранных к участию в суде. Гордон Фии отмечает, что «этот отрывок встречается в самых различных текстах, включая кумранские свитки». Как именно Бог привлечёт святых к последнему суду, здесь не рассматривается. Просто констатируется как факт, что они будут принимать участие в суде над миром.
Во-вторых, довод Павла идёт от большего к меньшему; то есть, если Бог обратится к христианам, когда будет судить мир, то, конечно же, они способны производить суд в менее важных делах. Христианам не вменяется в обязанность «судить внешних» в этом веке; они должны «судить тех, кто в церкви» (5:12; Международное Библейское Общество). Когда Господь вернётся и всё человечество явится к Богу на суд (2 Кор. 5:10), то христиане будут судить людей своей благочестивой жизнью точно так же, как Ной осудил допотопный мир своей праведностью (Евр. 11:7).
Павел далее спрашивает: «Если же вами будет судим мир, то неужели вы недостойны судить маловажные дела?» Этот вопрос содержит довод, что если святые будут судить мир, то они компетентны выносить решения в менее важных делах. Христиане должны были решать споры между собой внутри христианской общины. Такое разрешение разногласий скорее будет справедливым.
Стих 3. То, что благочестивые жизни верующих повлияют на окончательный суд Бога над человеческим родом, уже само по себе достаточно серьёзно, но Павел указывает, что высокое мнение Судьи о Своих святых значит даже больше. Переходя на первое лицо, апостол спрашивает: «Разве не знаете, что мы будем судить ангелов?» Во 2 Пет. 2:4 и в Иуд. 6 говорится о согрешивших ангелах. Писание содержит мало информации сверх того факта, что какие-то ангелы согрешили и будут отвечать за свои преступления так же, как и люди. Говоря об ангелах, которых будут судить верующие, Павел, Пётр и Иуда не упоминают сатану.
Не указана точная роль христиан в суде над «миром» или «ангелами». Павел, конечно же, не имел в виду, что Бог прислушается к людям, выступающим в роли судей, если их вердикты будут отличаться от Его собственных. Более разумным будет предположить, что христиане будут судить грехи ангелов своей праведной жизнью так же, как их благочестивое житие будет осуждением для нечестивого мира (см. Мф. 19:28; Евр. 11:7). Упоминание апостолом ангелов подкрепляет вопросы в 6:2. Коринфские христиане были способны судить, когда их товарищи, члены церкви, спорили о делах житейских.
Суды — для неверующих (6:4–8)
«А вы, когда имеете житейские тяжбы, поставляете своими судьями ничего не значащих в церкви. К стыду вашему говорю: неужели нет между вами ни одного разумного, который мог бы рассудить между братьями своими? Но брат с братом судится, и притом перед неверными. И то уже весьма унизительно для вас, что вы имеете тяжбы между собой. Почему бы вам лучше не оставаться обиженными? Почему бы вам лучше не терпеть лишения? Но вы сами обижаете и отнимаете, и притом у братьев».
Стих 4. Риторические вопросы Павла продолжают подчёркивать абсурдность того, что святые решают мирские конфликты в светских судах. Житейские тяжбы (биотика) касаются либо содержания семьи, либо межличностных отношений. Граница землевладения, отведённое место на рыночной площади, возвращение долга, согласованная оплата труда могли втянуть в конфликт иначе вполне приятных людей. Такие конфликты могли спровоцировать гнев и озлобление. Когда верующие для решения своих конфликтных ситуаций прибегали к услугам мирских судов, в которых без взяток и лести было не обойтись, подрывалось братство и единство церкви.
Павел не пытался свести к минимуму споры, возникающие среди верующих, и не имел в виду, что эти споры всегда можно разрешить по принципу «хорошо — плохо». Он говорил, что уважаемые члены церкви способны скорее вынести справедливое решение, приемлемое для всех сторон, нежели мирские судьи. В Международном Библейском Обществе стих 4 переводится побудительным, а не повествовательным предложением (глагол стоит в повелительном наклонении: «ставьте» [катидзете] вместо «поставляете»), и перевод звучит так: «В этом случае лучше ставьте судьями над собой самых незначительных в вашем собрании». Смысл в том, что лучше церкви ставить судьями наименее достойных своих членов, чем христианам подавать иски друг на друга в светские суды. Даже самые незначительные из них смогут урегулировать житейские тяжбы более компетентно, чем неверующие. Сложно сказать, какой перевод лучше, Международного Библейского Общества или Синодальной Библии. Оба хорошо вписываются в контекст, но первый лучше соответствует ожиданиям читателя, что Павел будет призывать свою аудиторию решать личные проблемы внутри церкви.
Стих 5. Апостол находит ироничным, что коринфяне ведут себя так, как будто не способны принять мудрое решение, когда между братьями возникают споры. В своих ссорах по поводу приверженности фаворитам они продемонстрировали, какого они высокого мнения о собственной мудрости (см. 3:18–20). Что же произошло с этой самоопределённой мудростью? Почему её было в изобилии в их философских диспутах и совсем не хватало в практических делах урегулирования житейских тяжб? Апостол ожидал, что мудрость будет применена к церковной жизни.
Среди духовных даров, которые Павел видел у этих братьев, был дар правильно судить, который мог направить их, когда возникали споры. Некоторые явно обладали даром «управления» (от кибернэсис), согласно 12:28. Это слово означает способность руководить, подобно капитану корабля, который ведёт судно безопасным курсом. Люди с таким даром должны были оказаться на высоте положения и взять на себя управление церковью в Коринфе в трудные времена. Отказ человека с таким даром принять на себя эту ответственность ставил под сомнение его веру. Мудрые братья не должны были медлить с вынесением решений, когда церковь нуждалась в них. Если церкви недоставало мудрых людей или она отказывалась обращаться к мудрым за наставлением, то стыд и позор такой церкви.
Стих 6. Во всё время, пока Павел разбирал обстоятельства, при которых брат обращался в светский суд, чтобы урегулировать спор с братом, он отказывался в это поверить. Проблема была двойной: мудрые верующие показали себя робкими, и христиане, поглощённые мирскими интересами, не хотели идти на компромисс, чтобы разрешить конфликты. В результате в церкви не только появилось лицемерие, но она ещё публично покрыла себя позором: брат с братом судится. Представляя свои дела перед неверными, христиане публично демонстрировали этим, что среди них нет человека мудрого, которому бы можно было доверить решение таких дел. Они показали себя такими же алчными, эгоистичными людьми, какими они были до того, как познали Христа. Павел, как и Господь, ожидал от них лучшего поведения.
Стих 7. Более тревожным, чем то, что брат судился с братом в языческих судах, был тот факт, что они совершенно не брали в расчёт то, что взаимоотношения между верующими должно отличать великодушие и прощение. Члены церкви не только не желали улаживать свои споры, обращаясь к мудрым людям за наставлением, они ещё и демонстрировали дух соперничества. Никто не хотел прекратить малейшее дело, если была перспектива выгоды.
«И то уже весьма унизительно для вас, — говорит Павел, — что вы имеете тяжбы между собой». Иисус оставил пример, которому лучше бы им было последовать. Будучи богат, Он ради них обнищал, чтобы они обогатились (2 Кор. 8:9). Если враг хотел судиться с последователем Христа из-за рубашки, то, сказал Иисус, Его последователю следует отдать врагу и свою верхнюю одежду (Мф. 5:40). При этом Он добавил: «Просящему у тебя дай, и от хотящего занять у тебя не отвращайся» (5:42). Когда верующий судился с верующим в суде, от этого не выигрывал ни тот, ни другой.
Если христианин убеждён, что верующий собрат поступил с ним несправедливо, то один из возможных вариантов у него — прекратить дело и простить обидчика. Если брат настаивает на более высокой оплате труда, чем было принято, то в высшей степени по-христиански будет — заплатить ему дополнительную сумму. Если он претендует на кусок земли, на один-два метра превышающий установленные границы, Иисус сказал бы: «Дай ему эту землю». Вместо того чтобы настаивать на неукоснительном соблюдении справедливости, на которую, как нам кажется, мы имеем право, Павел восклицает: «Почему бы вам лучше не оставаться обиженными? Почему бы вам лучше не терпеть лишения?»
Каковы границы этого великодушия? Что делать, если алчность превосходит терпение и благотворительность? Когда доброжелательные и добросовестные переговоры ни к чему не приводят, вперёд должны выступить мудрые члены церкви. Разбираться в утверждаемых несправедливостях нужно внутри общины верующих. Такой порядок действий рекомендуется и для современных христиан точно так же, как он был рекомендован для христиан в древние времена.
Стих 8. Особенно Павла возмутило то, что христиане в Коринфе были более заинтересованы в использовании тонкостей местного законодательства для собственного обогащения, чем в соблюдении справедливости. Вместо того чтобы демонстрировать свою готовность остаться обиженными ради мира и доброжелательности среди братьев, они, обвиняет Павел, сами обижали и отнимали. Плохо уже то, что верующие готовы были продвигать собственные интересы вплоть до несправедливости по отношению к своим неверующим жертвам, но некоторые в Коринфе обирали даже тех, кто был одной с ними веры.
Было бы интересно послушать Павла, когда он, глядя в глаза обидчикам, говорил: «Но вы сами обижаете и отнимаете, и притом у братьев». Верующие связаны друг с другом уникальными узами единства и братства (Гал. 6:10). Когда христианин совершает несправедливость по отношению к собрату по вере в Господа Иисуса, то это вдвойне достойно осуждения, потому что страдает всё тело. Павел показал, что для противостояния греху и несправедливости иногда нужно больше, чем мирные рассуждения и покладистый характер. Апостол не хотел иметь ничего общего с тем, как коринфяне вели себя в этом вопросе. Он считал их поведение неблагоприятным для тела Христа
Царство — для праведных (6:9–11)
«Или не знаете, что неправедные Царства Божьего не наследуют? Не обманывайтесь: ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники, ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни грабители — Царства Божьего не наследуют. И такими были некоторые из вас, но омылись, но освятились, но оправдались именем Господа нашего Иисуса Христа и Духом Бога нашего».
Стих 9. Эти братья получили выговор за то, что судились друг с другом в судах и надували друг друга ради собственной выгоды, расплачиваясь братской любовью и единством. Чтобы никто не счёл тревогу Павла пустяком, он ставит такое поведение в один ряд с действиями, которые без споров признавались грехами. Он утверждает, что ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники «Царства Божьего не наследуют» (6:10). В их число он включает неправедны[х], которые были нацелены на обман других, а сами не желали оставаться обиженными ради мира.
Павел задаёт риторический вопрос, смысл которого: «Конечно, вы знаете, что нечестивые, порочные и развратные царства Божьего не наследуют. Тех, кто творит несправедливость в языческих судах, ждёт та же судьба».
Что подразумевается под фразой «Царство Божье»? Эта фраза была краеугольным камнем в проповеди Иисуса и постоянно повторяется в Евангелиях, хотя и редко у Иоанна (см. Ин. 3:3, 5). «Царство Божье» также упоминается с полдюжины раз в Деяниях. Павел иногда использовал эту фразу, в 1 Коринфянам больше, чем в каком-либо другом месте (4:20; 6:9, 10; 15:50).
В определённом смысле, Царство Божье ещё должно было наступить. Верные ещё должны были его наследовать. Царство полностью проявится в конце времён. С другой стороны, Царство Божье уже существовало. Оно было на всяком месте, где бы ни собирались Божьи люди (см. 4:20; Кол. 1:13). Павел предупреждает, что пребывание в царстве никого не должно склонить в сон. Христиане должны всегда бодрствовать; грех и наследие вечной жизни не совместимы ни в этом веке, ни в будущем. Поддавшись мудрствованиям, некоторые начинают относиться к греху легкомысленно, но Павел убеждает своих читателей, что они рискуют, ни много, ни мало, вечным спасением. Все перечисленные Павлом грехи отсекают практикующих их от царства Божьего.
Из пяти грехов, упомянутых в стихе 9, четыре имеют сексуальную природу. Блуд и прелюбодеяние — гетеросексуальные грехи; последние два — гомосексуальные. В Новом Завете «блуд» — общий термин, обозначающий сексуальную близость вне брака. Под прелюбодеянием более конкретно подразумеваются сексуальные отношения между мужчиной и женщиной, состоящими в браке, но не друг с другом. Множество подобных грехов регулярно совершалось в Коринфе, даже во имя религии. Иудеи справедливо презирали безнравственность языческого мира.
Слово малакос («малакий») в общем смысле означает буквально мягкую одежду или другие предметы, мягкие на ощупь. Слово стало употребляться в отношении юношей или мальчиков, партнёров, которые вступали в гомосексуальные отношения, добровольно или нет, за плату или по какой-либо другой договорённости. Перевод Международного Библейского Общества, «продажные гомосексуалисты», толкует это слово слишком узко. Оно может также означать женоподобное поведение гомосексуального мужчины.
Павел, видимо, сам создал второй термин, переведённый как «мужеложники» (арсенокойтес, от арсэн, «мужчины» и койтэ, «сексуальная распущенность»). Возможно, он пользовался терминологией из Лев. 18:23; 20:13 в Септуагинте. После тщательного экзегетического исследования Дэвид Малик сделал следующий вывод относительно этих двух слов:
«Этими словами называют активного и пассивного партнёров в гомосексуальных отношениях. Сюда включаются и пострадавшие от педерастии [половых сношений мужчины с мальчиком], но могут в более широком смысле иметься в виду всякие виды однополых отношений, основанных на взаимности, согласно культурной позиции еврейских Писаний, особенно Лев. 18:22 и 20:13».
Как бы современные защитники гомосексуализма ни пытались опровергнуть слова Павла или приписать им иной смысл, апостол считал, что гомосексуализм является неприемлемым поведением для христиан.
Даже если некоторые люди рождаются с наклонностью к гомосексуализму, это не делает практикование гомосексуализма приемлемым, с точки зрения христианства. Люди также рождаются с наклонностью к эгоизму, к воровству, к пагубным привычкам и со склонностью наносить вред другим. Большая часть христианской этики говорит об обуздании «естественных» склонностей человека.
Об этом хорошо сказал Стэнли Гренз:
«[Этика] — это не обыкновенное потакание тому, что естественно… Хотя некоторые исследователи приходят к заключению, что мужчины по своей природе распутны, эта предположительно естественная склонность не отменяет библейскую этическую заповедь о верности».
Так и врождённая склонность к гомосексуализму не оправдывает эту практику.
Неожиданно, что Павел в список из четырёх сексуальных грехов включил идолопоклонство. Скорее всего, он сделал это потому, что с языческими религиозными праздниками часто ассоциировались аморальные обряды. В Ветхом Завете храмовая проституция была неотъемлемой частью культа плодородия, посвящённого Ваалу и его спутнице. Эта практика была особенно отвратительна, потому что в неё вовлекались в иных отношениях весьма достойные еврейские мужчины и женщины. «Видел ли ты, что делала отступница, дочь Израиля? — спрашивает Иеремия. — Она ходила на всякую высокую гору и под всякое ветвистое дерево и там блудодействовала» (Иер. 3:6). Это не была фигура речи — пророк говорил буквально. Греки также устраивали оргии в честь Диониса и других богов.
Стих 10. Апостол, как правило, прибегал к перечням грехов, хотя иногда перечислял и добродетели (см. Гал. 5:19–23). От сексуальных грехов он переходит к грехам, совершая которые люди могут причинить зло друг другу и навредить самому себе. Лихоимцы, пьяницы, злоречивые и грабители были и в предыдущем списке (1 Кор. 5:11). Как алчность приводит к воровству, так христианский образ жизни вырастает из веры, исповедуемой общиной Божьих людей. С точки зрения Павла, исповедание невозможно отделить от образа жизни. Если человек не демонстрирует свою христианскую веру на практике, это приводит к тому, что он не наследует Царства Божьего.
Стих 11. Павел, будучи апостолом Иисуса Христа, никогда не расписывает своим читателям ужасы греха без того, чтобы опять поднять тему искупления. Он напоминает своим читателям, что они были очищены и спасены во имя Иисуса. Хотя Павел был недоволен тем, что брат судится с братом, он напомнил своим читателям, что пребывание во Христе открыло для них дорогу к лучшему. Поведение христиан в Коринфе свидетельствовало об их жадности, но апостол взывал к их лучшим инстинктам. Помимо того, что они были на пути к вечной жизни, они ещё были призваны Богом к достойной жизни, исполненной самоуважения и приносящей удовлетворение, в этом мире. Павел осознавал, «что Бог может дать христианам достаточно силы сопротивляться греховным желаниям, даже если они у них останутся… Христос освобождает верующих от греховной зависимости, чтобы у них был выбор в своих действиях» (Уидерингтон).
Преображающая сила евангелия может превратить самых грешных мужчин и женщин в святых и оправданных детей Божьих. Апостол сохранял замечательный баланс между инициативой Бога в спасении рода человеческого и ответственностью, которую спасённые должны взять на себя, чтобы прославиться. Сила церкви — в простом благочестии каждого верующего и его вере в Бога.
Через несколько лет после того, как Павел выразил эту уверенность в Боге, один старейшина из церкви в Риме написал о своей вере в провидение Божье. Он записал следующую молитву в письме к церкви в Коринфе, которое датируется последним десятилетием I века:
«Дай нам, Господи, надеяться на Имя Твоё, источник всего творения, и открой очи нашего сердца, чтобы познать Тебя, Единого почивающего, Вышнего в вышних, Святого из всех святых, смиряющего высокомерие гордых, разрушающего замыслы язычников, смиренных возносящего и смиряющего вознесённых, обогащающего и разоряющего, убивающего и животворящего, Единого Благодетеля духов и Бога всякой плоти, видящего бездны, Всевидца человеческих дел, в опасности сущих Помощника, отчаявшихся Спасителя, всякого духа Творца и Надзирателя, умножающего на земле языки и от всех избравшего любящих Тебя чрез возлюбленного Отрока Твоего Иисуса Христа, чрез Него же Ты нас научил, освятил, почтил» (1 Климента 59.3).
Благодаря многочисленным ссылкам в Библии на омытие и воду в контексте крещения выясняется, что и Павел и его читатели ассоциировали слово омылись с крещением. Далее Павел говорит: «Но освятились, но оправдались» (см. Деян. 22:16; Тит. 3:5). Вот как пишет об этом Уэйн Микс:
«Все присоединяющиеся к чистому сообществу должны сделать так, "омывшись", и "освятившись", и "оправдавшись" (1 Кор. 6:11). К тому же, весь обряд символизирует умирание и воскресение со Христом… Отсюда чётко следует, что крещение является обрядом, устанавливающим границу».
Внешний акт крещения не может быть отделён от внутреннего отношения веры, любви и повиновения, утверждаемых в крещении. Погребение в воде связано с духовным состоянием покаяния.
В том, как Павел к слову упомянул имя Господа нашего Иисуса Христа, проявилась его глубокая укоренённость в Ветхом Завете. Под «именем» подразумевается Сам Господь. Призвав имя Спасителя, Павел утверждает, что омывает, освящает и оправдывает Иисус. Посредническая работа Духа сковывает узами Бога и Его народ. Во Христе эти люди стали совсем другими, нежели когда были детьми века сего. «Для Павла существует самая тесная связь между обретением благодати и поведением человека, которое является свидетельством этого обретения благодати», — считает Фии.
ИЗБЕГАЙТЕ СЕКСУАЛЬНОГО ГРЕХА (6:12–20)
Как правило, в письме отсутствует формальная структура трактата. В письме автор может вставлять мысли, лишь отдалённо связанные с предыдущими или последующими темами. Именно это и сделал, по всей видимости, Павел в последней части 1 Кор. 6. Почему Павел только здесь обращает своё внимание на сексуальные нравы в Коринфе и на то, как христиане должны реагировать на них? Он только что рассмотрел проблему общения с мужчиной, живущим с женой своего отца (5:1) и приравнял обращение в суд с иском против брата к блуду и идолопоклонству. Кое-кто в церкви хотел разделить свои взаимоотношения с Богом и то, что они считали лишь телесными функциями. Павел категорически не допускал такого разъединения. Сексуальная распущенность, утверждал Павел, это грех, который особенно истощает человека; он развращает тех, кто предаётся ему, до самых глубин их психики. Он глубоко поражает тело, разум и душу (6:18).
Многочисленные источники свидетельствуют о низком уровне нравственности в светской греко-римской культуре, особенно в Коринфе. Была широко распространена проституция, тела рабынь были в полном распоряжении их владельцев, над гомосексуализмом насмехались, но мирились с ним, развод считался нормой, аборты были обычным явлением, как и то, чтобы оставить детей умирать на жаре или холоде. Апостол чувствовал, что просто не может не вставить несколько решительных слов по поводу отношения христиан к распространённой сексуальной развращённости.
Объяснение Павла (6:12–17)
Возмущение Павла по поводу того, что брат судится с братом в судах перед неверными, вылилось в более общую дискуссию о развращённости. Он поставил в один ряд тех, кто творил несправедливость в житейских тяжбах, вместе с блудниками, идолослужителями, ворами и прелюбодеями (6:9, 10). Гнев Божий ожидает тех, кто занимается такими вещами; для них нет места в царстве Божьем. Некоторые коринфские христиане вели распутный образ жизни в прошлом, но омылись, освятились и оправдались.
Произведения искусства в греко-римском мире показывают увлечённость людей сексуальной активностью. Артефакты, найденные археологами, рисунки на вазах и литература свидетельствуют о том же. Люди, жившие тогда, не были уникальны в этом отношении, но в тот исторический период, по-видимому, больше, чем в другие времена, людям было присуще потворство своим сексуальным желаниям. Современный западный, как и древний греко-римский, мир, поглощён ни к чему не обязывающими сексуальными связями. Павел выбрал тему сексуальной развращённости не потому, что это был более отвратительный грех, нежели другие, а потому, что он был так широко распространён, и потому, что наносил такой урон состоянию общества и благополучию людей.
«Всё мне позволительно, но не всё полезно; всё мне позволительно, но ничто не должно обладать мной. Пища для чрева, и чрево для пищи, но Бог уничтожит и то и другое. Тело же не для блуда, но для Господа, и Господь для тела. Бог воскресил Господа, воскресит и нас силой Своей. Разве не знаете, что тела ваши — члены Христовы? Итак, отниму ли члены у Христа, чтобы сделать их членами блудницы? Да не будет! Или не знаете, что прилепляющийся к блуднице становится одно тело с ней? Ибо сказано: "Двое будут одной плотью". А прилепляющийся к Господу — один дух с Господом».
Стихи 12, 13. Отметив, что христиане — омытый и освящённый народ, апостол не мог не выступить против тех, кто был склонен оправдывать сексуальную распущенность в языческом обществе. Слова, с которых он начал, всё мне позволительно, трудно понять в качестве самостоятельного заявления. Такое признание никак бы не помогло Павлу выстраивать свои доводы. В некоторых переводах, например в Международном Библейском Обществе, Российском Библейском Обществе и Современном Переводе, эта фраза в стихе 12, а также следующая в стихе 13 выделены кавычками. Так переводчики выразили своё мнение, что Павел процитировал лозунги, которыми пользовались защитники сексуальной распущенности.
Павел отвечает потворщикам, сначала процитировав их девиз, а затем указав на его ошибочность: но не всё полезно. «Стойте в свободе, которую даровал нам Христос», — писал он ранее (Гал. 5:1). И правда, в определённом смысле «всё позволительно» для христианина, но ученика Христа волнует не только то, что позволительно. Он хочет делать то, что полезно, то, что назидает, то, что обогащает жизнь. Не признавая позволительности сексуальной распущенности, Павел, говорит, что даже если бы она была позволительной, она не была бы полезной. Учитывая характер христианского послушания, если поведение не выдерживает тест на полезность, тогда оно и непозволительно. Разнузданная сексуальная распущенность, как и другие грехи, способна поработить человека. «Всякий делающий грех, раб греха», — сказал Иисус (Ин. 8:34). Павел заявляет: «ничто не должно обладать мной». Христос был Господином жизни апостола, и он знал, что никто не может служить двум господам (Мф. 6:24).
Девиз пища для чрева, и чрево для пищи — вовсе не о пище. Довод состоял в том, что половое влечение требует выражения так же, как голод требует удовлетворения. Поскольку и секс и еда — естественные желания, потакание одному не греховнее потакания другому. Павел согласился лишь частично: девиз нужно рассматривать в свете осуждения Богом всякого потакания своим слабостям. Аппетит — это не лицензия на обжорство, и сексуальное желание — не лицензия на сексуальную распущенность. Бог обеспечил удовлетворение обоих этих желаний при определенной сдержанности. Тело с его желаниями принадлежит Господу. Христианин должен управлять ими в контексте Его учения. Эти девизы были не столько призывом к блуду, сколько попыткой оправдать привычку, которую эти братья принесли из своей прошлой идолопоклоннической жизни.
Стих 14. Эсхатология (учение о возвращении Господа, суде и конце времён) в Новом Завете призывает христиан вести благочестивую жизнь. Пётр в конце своего описания «дня Господня» во 2 Пет. 3:10–12 сказал: «Если так всё это разрушится, то какими должно быть в святой жизни и благочестии вам…!» Подобно этому и Павел, напомнив, что тело — для Господа и Господь — для тела, обращает внимание своих читателей на судный день: «Бог воскресил Господа, воскресит и нас силой Своей». Когда Он воскресит человечество, то каждый «явится пред судилище Христово» (2 Кор. 5:10). Удовлетворение собственных желаний за счет ближнего — это больше, чем удовлетворение аппетитов. Это противоречит Божьему плану для вечности.
Стих 15. Если увещевания Павла хоть в какой-то мере являются показателем духовного неблагополучия коринфских христиан, то можно с уверенностью сказать, что некоторые из них занимались проституцией и защищали использование проституток. Коринф был известным перепутьем для торговли и популярной философии. Проституция, возможно, была более обычным явлением в торговых центрах вроде Коринфа, чем в других городах сопоставимых размеров, но рынок живого товара имелся в каждом греческом городе. И только наивный может думать, что сегодня эта практика не так распространена в мире.
Отвергнув девизы тех, кто пытался оправдать продажную любовь, он далее утверждает, что для Господнего народа этому вообще нет оправдания. Христиане находятся в единстве со Спасителем, Который искупил Свой народ от греха. Апостол считал тело и дух одним целым. Тела ваши, — заявляет апостол (а не «дух каждого из вас», как если бы дух человека имел самостоятельное существование), — члены Христовы. Что бы ни делал человек, хорошее или плохое, то делает тело Христово. Ниже в этом же письме Павел написал: «И вы — тело Христово, а порознь — члены» (12:27). Братья и сёстры становятся причастными к поведению каждого человека в отдельности; так Господь задумал церковь. В риторическом вопросе в 6:15 Павел обращает внимание на огромное воздействие продажной любви: «Итак, отниму ли члены у Христа, чтобы сделать их членами блудницы?» Даже сам вопрос был невообразим. Да не будет [ме генойто]! — восклицает апостол. Для христианина нравственный выбор никогда не касается только его одного. Поведение каждого распространяется на всех.
Стих 16. То, что человек делает, оказывает влияние на всю личность. Как физический акт крещения нельзя отделить от духовной веры и повиновения Христу, так поступки в теле нельзя отделить от духовного союза человека с Христом. «Или не знаете, что прилепляющийся к блуднице становится одно тело с ней?» — спрашивает Павел. Тело христианина неотделимо от общины верующих, а все христиане вместе составляют тело Христа.
«Он напоминал коринфянам о том, что они сами ("нас" — 6:14) — члены Христа, но сами именно как телесные существа, чьи телесные действия свидетельствовали о качестве и характере их преданности и ученичества» (Данн).
Блуд, утверждает Павел в 6:16, — это не просто физический акт. Он цитирует Быт. 2:24: «Двое будут одной плотью». Совокупление с проституткой нарушает целостность того, кто совершает этот грех. Вступить в сексуальные отношения с проституткой — значит соединить тело Христа с аморальностью. Павел не теоретизирует; проституция корнями вросла в гражданскую и даже религиозную жизнь греческих городов. Некоторые сегодня стараются оправдать практику, которая превращает людей в животных и делает одного человека объектом физического удовлетворения другого, но любая такая попытка подрывает библейскую мораль. «Нет такого понятия, как случайный секс, у которого бы не было далеко идущих последствий, даже если партнёры не собираются формировать взаимную привязанность» (Гарланд). Разве эти братья «не знали», что они являются телом Христа и должны хранить себя в чистоте? Конечно, знали!
Стих 17. Павел использовал одно и то же слово (коллаомай) для описания совокупления мужчины и проститутки и соединение христианина с Христом. Это явная насмешка над Христом и Его народом, когда человек, прилепившийся к Господу, прилепляется ещё и к проститутке. Принадлежать Господу означает быть одним духом с Господом. Совокупиться после этого с проституткой — значит лгать о единстве союза с Христом.
Увещевание Павла (6:18–20)
«Избегайте блуда; всякий грех, какой делает человек, — вне тела, а блудник грешит против собственного тела. Не знаете ли, что тела ваши — храм живущего в вас Святого Духа, Которого имеете вы от Бога, и вы не принадлежите себе? Ибо вы куплены дорогой ценой. Поэтому прославляйте Бога и в телах ваших, и в душах ваших, которые — Божии».
Стих 18. Согрешение телом в акте незаконного сожительства есть грех уникального характера. Почти в отчаянии, апостол использует повелительное наклонение: «Избегайте блуда». Блуд, конечно, не единственный способ быть безнравственным; но Павел считал его особенно разрушительным. Уникальность блуда в том, что этот грех завладевает телом человека. «Всякий грех, какой делает человек, — говорит апостол, — вне тела, а блудник грешит против собственного тела». Блуд это не просто физический акт, он требует участия всей личности целиком. Один из разделов иудейского документа, датируемого III веком до н. э., известного под названием «Завет Симеона, второго сына Иакова и Лии» наставляет: «И остерегайтесь блуда, ибо блуд порождает всякое зло, отдаляя от Бога и приближая к Велиару» («Завещания двенадцати патриархов», 5.3). Павел мог бы спросить: «Что есть человек помимо своего тела?» Лёгкое отношение к своим сексуальных аппетитам обычно приводит к особому саморазрушению. Распавшиеся семьи и разбитые жизни подтверждают истинность точки зрения апостола. Джимми Аллен поделился мудрыми мыслями, которые мы неоднократно находим в Писании: «Нечестивые наказываются не столько за свой грех, сколько своим грехом».
Стих 19. Когда Павел писал: «Не знаете ли…», он имел в виду: «Вы, конечно, знаете». Выше, призывая к единству в церкви, Павел напомнил коринфским христианам о том, что все они вместе суть храм Божий (3:16, 17; см. 2 Кор. 6:16). Апостол не делает разницы между «храмом Божьим» и храмом… Святого Духа. Обе фразы взаимозаменяемы. То заключение, что церковь коллективно есть место обитания Бога, но что Святой Дух пребывает в христианах индивидуально, не имеет под собой основания. Бог Отец, Бог Сын и Бог Дух Святой обитают в верующих и коллективно и индивидуально. Обитание есть утверждение того, что верующие проникнуты присутствием и силой того, что обитает. Будь то обитание веры (2 Тим. 1:5), Бога (2 Кор. 6:16), Духа (Рим. 8:11), Слова (Кол. 3:16) или Христа (Кол. 1:17), во всех случаях присутствует идея всепроникающего влияния.
В данном контексте апостол писал о буквальном теле человека. Он показывал, что тело человека не должно физически соединяться с телом проститутки. Говоря в 3:16, 17 образно, Павел всю церковь целиком объявил храмом Божьим. Смещая несколько свою метафору в 6:19, Павел заявляет, что тело отдельного человека есть «храм Святого Духа». Святой Дух есть Божий дар и для каждого верующего в отдельности и для всей церкви как объединённого тела (см. Деян. 2:38; Гал. 4:6). Обитающий Дух — это печать принадлежности Богу. Хоть всю церковь коллективно, хоть любого верующего индивидуально можно назвать «храмом Божьим» или «храмом Святого Духа». В любом случае, для апостола немыслимо, чтобы человек, в котором обитает Бог, прилеплялся к проститутке.
Стих 20. Приобщение христиан к церковному телу означало, что безнравственность или благочестие каждого отдельно взятого члена в Коринфе было либо к позору, либо к славе всей общины. Не только поведение отдельных христиан отражалось на Господе, царствовавшем над ними, но была ещё одна важная причина, почему эти христиане должны были «избегать блуда» (6:18). Они были куплены дорогой ценой. Они не принадлежали самим себе. Заплаченной за них — как и за нас — ценой была драгоценная кровь Агнца (см. Ин. 1:29; 1 Пет. 1:18, 19).
Поскольку рабство было обыденностью греко-римской жизни, то для первых читателей послания Павла фраза «куплены дорогой ценой» значила больше, чем для сегодняшних читателей. Некоторые христиане в Коринфе в прямом смысле были собственностью других людей. (см. 7:21, 22). Фраза «вы куплены дорогой ценой» служит основанием к призыву: «Поэтому прославляйте Бога и в телах ваших». Надлежащим ответом Христу со стороны, всех тех, кто верит в Его благодать, является прославление Его и телом и душой.
