Из-за коронавируса повсеместно распространились апокалиптические настроения и звучит отовсюду хлюпкий взрыд: «Никому прежде нас не было так больно, страшно и горько!». Было-было, однако скажем мы, и эта саморасчесываемая автожалость не имеет под собой никаких оснований. Вот выяснилось, например, что современная пандемия раковых опухолей, которая считается небывалой в истории, является очень даже бывалой. А, скажем, художники Возрождения, обожавшие писать обнаженную натуру, оставили нам в наследство изрядное количество клинически точных изображений рака груди – некоторые полотна хоть сейчас вручай маммологу и отправляй с ним на осмотры. В отличие от сифилиса, который считается привезенным из Америки, но, быть может, встречался еще и в античной Европе, относительно рака существует в ученых умах определенное согласие. Ген, который приводит к появлению опухолей, подарил нам, спасибо ему (сарказм), неандерталец: врачебный фольклор гласит, что от рака умирали бы все наши современники, но не каждый до него доживает.
Здесь то же рассказ, иллюстрированный видео
Авторы медицинского «Папируса Смита», которому 5 тысяч лет, уже знают рак груди и предлагают выжигать его железом – бронзой, точнее.
При этом в кодексе прямо говорится что-то вроде: «А-а, все равно не поможет!». Короче, у египетских врачей почерк, может, и был разборчивее, но шутили они тоже довольно мрачно. Ну, потом пошло-поехало: «канцер» в качестве названия закрепили за болезнью Гиппократ и Цельс – указанным забавникам опухоль с отростками показалась похожей на краба.
От той поры и до века XIX-го данная болезнь хоть и упоминается, но очень изредка, из чего был сделан вывод: именно нам, бедным-несчастным, выпало пить эту беду полной чашей, а прежние человеческие поколения ею потчевались едва рюмочками. И причиной небывалой к нам жестокости Натуры считались стрессы, загрязнение окружающей среды, вредное избыточное питание, а также курение. Но ничего, живопись и археология развеяли этот самообман. Есть в Неаполе такое странное местечко: катакомбы Сан-Гаудиозо.
У итальянцев вообще бытуют довольно диковинные способы предавать прах земле. У меня есть пару материалов про кладбище мумий в Палермо (ТУТ). Здесь, в Неаполе, устроено было нечто в том же роде, только много безумнее. Монахи-доминиканцы организовали лакшери-бизнес в расчете на приличных господ. В древних катакомбах местной аристократии предлагали за вознаграждение мумификационный сервис экстра-класса. Благородного усопшего, понаделав в его организме отверстий в дополнение к природным, прятали в подвальную нишу.
Там он истекал физиологическими жидкостями и его выставляли в специальной галерее, замуровав в стену, а лицо выставив в прореху на стене. Не знаю, как этот обычай примиряли с христианским ритуалом, но к доминиканцам стояла очередь —благородных сеньоров еще живых, но планирующих умереть с шиком.
Нас это интересует лишь постольку, поскольку обследование 11 мумифицированных неаполитанских аристократов обнаружило дивное: количество онко-усопших составило почти треть — то есть, пропорция та же, что и в наши дни. Тут дело в чем: рак был в ту пору болезнью богатых и успешных. Связь тут нелинейная: просто богатство продлевает жизнь, ибо делает ее безопасной и сытой. Но конец любому счастью все равно придет: черный люд доживал лет до 30-ти и с канцером, в массе своей, познакомиться просто не успевал; благородное сословие вполне успевало эту болезнь нагулять и от нее преставиться. Обследованным господам было от 60-ти до 70-ти. Особенно порадовали ученых останки короля Ферранте I Арагонского, одного из 11-ти обследованных: с точки зрения биологов, опухоль у него была просто загляденье.
Причем, у людей той эпохи указанная болезнь была так же разнообразна и многолика, как в наши дни. В венгерском городе Вак существует удивительная часовня, которая ненароком оказалась отлично приспособлена для выделки мумий. Тут отыскался благородный мадьяр: медики поковырялись в его афедроне и обнаружили – па-бам! – прекрасно сохранившуюся опухоль прямой кишки. В общем, аристократия в прежние времена не только жила, но отдавала богу душу изощренно и разнообразно. Но самый любопытный результат дало изучение врачами ренессансных полотен. Наметанный глаз диагностов нашел на полотнах несколько клинически достоверных изображений рака груди.
Возрожденцы едва ли не больше греков любили фиксировать обнаженную натуру — понятно, в мельчайших подробностях и почти фотографически. Есть две живописные работы, где онкология молочных желез несомненна. Есть картина, на которой запечатлена микеланджелова «Ночь»: если в скульптурном оригинале у протагонистки по части женского здоровья всё ОК, то, будучи перенесена на холст, она явно приобрела патологию левой груди. Над этим опусом потрудился Ридольфо дель Гирландайо, художник второго ряда и эпигон Рафаэля.
Знаменито еще (в основном, правда, среди медиков) полотно Томмазо да Сан-Фриано «Аллегория доблести». Ага, доблесть у него явно поражена злокачественной опухолью: таковая просвечивает сквозь кожу и выписана с большой любовью. Есть мнение, что тут причиной тогдашний универсализм: гении Ренессанса вообще знали всё, что можно было знать и во всех областях.
Анатомию изучали не вприглядку, а с ланцетом в руках: вон, Микеланджело, говорят, натурщика просто убил, чтобы «Пьета» получилась убедительной. Но даже заштатные мастера много чего умели и с врачами тоже водили близкое знакомство. А тогда, в XVI в, как раз имели место первые клинические опыты по мастэктомии. Например, операцию такую провел однажды некто Каброль, хирург его христианнейшего величества Генриха IV Бурбона.
Но систематически их не практиковали еще долго: урезание груди без анестезии и в условиях повсеместной антисанитарии — это, знаете ли, скорее мучительная казнь, чем эффективное лечение. В любом случае, проблема бытовала и сознавалась в качестве насущной.
К чему, собственно, весь этот исторический экскурс. О нашем отличии от предков существует много легенд. И да — психологически мы разнимся колоссально: понять древних сегодня почти невозможно. А вот скорбной плотью мы удивительно подобны. Конечно, настолько сытыми, рослыми, изнеженными люди не были никогда. Но боль и красота, гниль и цветение организма — они у нас тождественны. В общем, что там нам, землянам, вскорости обещают? Гигантскую голову, атрофию мышц, полное облысение?
Дудки, надобны для этого сотни тысяч лет: эволюция много длительнее цивилизации и, скорее, не станет нас, чем мы станем другими.
Добрались до конца — лайкните-подпишитесь, не сочтите за труд!
