92,6 тыс подписчиков

Мэгги Клири - кого она больше любила?

9 февраля 20209 фев 2020

17,7 тыс

3 мин

Еще одна героиня романа, однозначно заклейменная как плохая мать (а в литературе вообще есть хорошие?) - Мэгги Клири, “Поющие в терновнике”.

Тему тяжелого детства, душевных травм и недолюбленности мамой Фионой мусолить не будем, это слишком скучно. Перейдем сразу к взрослой жизни.

Мэгги жила по ложным мотивам: вышла замуж за Люка, потому что он был внешне похож на Ральфа (хотя были женихи намного приличнее). Родила дочь, чтобы было как у людей.

Хотя у людей вообще-то принято выходить замуж по взаимной любви или хотя бы симпатии и по возможности за ровню.

Люк не хотел детей. Но он был законным мужем Мэгги, а брак подразумевает согласие на детей. Так что нельзя сказать, что она его обманула.

Вместе с беременностью в романе начинается мистическая чепуха: у Мэгги токсикоз, позже эклампсия (но происходит божественное исцеление), тяжелые домашние роды. Все это объясняется “плохим” характером дочери, который она унаследовала от “плохого” Люка. И, конечно, Мэгги равнодушна к дочери. Молока у нее нет (еще одна глупость - как будто наличие молока зависит от любви к младенцу или его отцу). Мэгги заботится о Джастине, но не испытывает восторга перед ней.

А вот вторую беременность Мэгги почему-то считает кражей. Хотя, в отличие от первой, она не шла на хитрости, это была случайность.

Во все времена женщины обманом беременели от мужчин, которые с ними не могли быть. Пока беременность происходит в женском теле, а не в инкубаторе, как в романах-антиутопиях, никто это право ограничить не может.

Но у Мэгги даже умысла не было!

Дэн не только идеальный ребенок. Он был даже идеальным эмбрионом, с которым протекали идеальная беременность и роды. Разумеется, маленького Дэна Мэгги любит правильно - пищит от восторга, целует пяточки, и у нее внезапно много молока.

На самом деле, конечно, характер человека не проявляется в утробе, а течение беременности и родов не зависит от чувств к будущему отцу. Это выдумки автора, чтобы нагнать драмы. В целом реалистичная книга на этом спотыкается.

До определенного момента у Мэгги с детьми идиллия. Она не была бешеной матерью. Дети учились в школе с проживанием в другом городе, а дома в Дрохеде у них было много свободы. Они носились по выгонам, с лошадьми и собаками.

И тем не менее лейтмотив всей книги - одного ребенка любят больше, чем другого. Намного больше. Принципиально больше. Второй ребенок знает и страдает.

Почему Мэгги не может пережить решение Дэна стать священником? Потому что она считала его рождение кражей, двадцать лет прожила в страхе, что придется “отдавать”, и вот этот момент настал. На поверхности лежит то, что сына она любит, а дочь не очень.

Но на самом деле именно сына Мэгги не любит, а считает вещью.

Можно ли любить вещь? Те, кто считает, что в романе Мэгги по-настоящему любит именно сына, ответят “да, можно”. Но вообще-то для того, чтобы любить, хорошо бы сначала признать человека полноправной личностью. А если его хочешь проглотить, это не любовь.

Я не помню ни одного эпизода, который говорит о том, что Мэгги не любила Джастину. Воспитывала с помощницами, и они были любящими и почти родными. Давала много свободы, уважала и ценила ум и характер Джастины, приняла ее решение стать актрисой.

Пожалуй, самый страшный грех Мэгги - осторожный вопрос, годятся ли внешние данные Джастины для работы актрисой? По сегодняшним меркам это страшное материнское преступление. Психологические книжки ведь учат восторгаться внешностью ребенка, а не то помнешь самооценку. Но в те годы на такую ерунду никто не обращал внимание.

Мэгги не отталкивала своих детей, не предавала, не бросала их ради нового мужика, не оставляла нищими, не подавляла гиперопекой.

Просто сын, в отличие от дочери, для нее был не совсем человеком, а скорее вещью. Функция Дэна в ее понимании была быть овчаром в Дрохеде (т.е. пастухом), жениться и наделать внуков, чтобы можно было расширить коллекцию вещей, и жить под боком у мамы, чтобы ей было норм.