В студенческом лагере в Малаховке, где находится Институт физкультуры, продолжают готовиться к открытию Олимпиады — красиво поворачивать голову, идти в ногу и правильно приветствовать сидящего на трибуне Брежнева. Лошадки тем временем бойкотируют спущенное сверху музыкальное сопровождение и требуют поставить им Шостаковича. Таково вкратце содержание сегодняшней олимпийской серии в исполнении Алексея НОВОСЕЛЬЦЕВА.
Со 2-го июля начались наши тренировки - каждой группы отдельно, благо стадионов и площадок для этого имелось множество. От нас требовалось одно – красиво ходить. А еще в определенный момент красиво повернуть голову и поднять руку — в ту сторону, где, предполагается, будет находиться правительственная трибуна, а на ней - Брежнев. Ходить надо было одинаково, не сбиваясь, в ногу. Что, как оказалось, вовсе не легко.
Греки-мальчики были разбиты на фигуры по 19 человек, каждая фигура изображала «галочку», впереди – самый высокий. Все – с так называемыми курильницами (пластиковые коричневые круглые блюда, куда обещали Открытии положить и поджечь дымовые шашки). За ними шли те, кто нес на плечах 350-килограммовые эмблемы — среди них был и я. Нам было особенно важно идти в ногу: если хотя бы один человек сбивался, эмблема начинала бы «гулять» и «плясать» по плечам всех.
У девочек были те же задачи — красиво идти и приветствовать. Не скажу, что это сильно утомляло. Идешь под музыку, солнышко светит, отдохнули, перекурили, опять пошли. А потом обед.
Больше всего радовали моменты, когда нам наши радисты ставили дискотечный музон в своей машине, и весь стадион превращался в дискотеку под открытым небом. И ещё когда нам доверяли микрофон на стойке, и те из нас, кто обладал голосом и музыкальным образованием, акапелла, пели джаз, блюз. Некоторые, кстати, потом засветились на ТВ и связали жизнь с музыкой и сценой.
Где-то числа 7-го вдруг случился форс-мажор – нам заменили фонограмму. Как сказала Ольга (наше главное творческое начальство) за утренним перекуром – потому что «лошадки не могли ходить под старую музыку». Тут мы узнали, что мы не одни на этом празднике жизни. И действительно, буквально со следующего дня нас (колонну из нескольких автобусов) стали возить на громадный ипподром в Раменское. Дополнительным ярким впечатлением оказались самолеты, которые постоянно летали над головой, и иногда очень низко. Еще бы, район-то авиационный - Быково, Жуковский… А вертолётодром в Люберцах. Но о лошадках.
Три конные квадриги шли вместе с нами в головной колонне. На каждой – самые красивые наши девчонки, которые принимали величественную позу (грудь вперёд, мы очень любили созерцать их) и посыпали лепестками роз беговую дорожку. Прежняя музыка была для лошадок слишком быстрой, и её заменили на «Праздничную увертюру» Шостаковича.
На ипподроме мы тренировались вместе - и дети, и звери.
Вся эта ипподромно-лошадиная жизнь была для нас внове — интересно! Тем более, что нам не запрещали ходить повсюду и общаться с конюхами, наездниками, кузнецами и лошадками. К тому же нас катали на различных повозках, даже на скаковых. И в-третьих, если лошадки уставали ходить красиво и правильно, никто их и не заставлял повторять всё по-новой, как нас, а просто всех распускали на перерыв, что нам и требовалось.
Продолжение следует
Фото из архива Алексея Новосельского.
Начало: "Дяденьки в кожаных куртках что-то отмечали на листках и вызывали следующих. Сейчас это бы назвали кастинг", "Мы еще не знали, что в Малаховке изумительное озеро и вкуснейшее пиво", "Тех, кто нас поднимал по утрам, следил за дисциплиной и командовал нами, мы не любили", "Нас трудно обвинить в целомудрии, но никто из мальчиков никогда не поднимался выше 2-го этажа".
Делитесь своими историями! Почта emka3@yandex.ru
