68-летний обладатель премии «Золотой глобус» о мечте стать дипломатом, мастерстве разбивания телефонов вдребезги и днях, когда Marvel ещё не правила миром.
До того, как я стал актёром, мною ни одна девушка не интересовалась.
Я намеревался стать дипломатом. Вот такая у меня была мечта. Я не воспринимал актёрство всерьез, пока мне не исполнилось 16, и я случайно не получил роль в шведском шоу, которое сразу сделало меня чрезвычайно известным. В моей жизни появились кричащие девчонки, и всё это вот. До этого ни одна девушка не интересовалась мной. Внезапно профессия дипломата показалось вполовину не такой привлекательной, как раньше.
Моими героями были политики. И главным из них был Даг Хаммаршёльд, шведский политик, ставший генеральным секретарем ООН. Он был настоящим борцом за мир для многих из моего поколения. Я боготворил его.
У меня умные родители, мне повезло. Они обсуждали дома то, чем интересовались, поэтому такие темы, как движение за гражданские права, были единой валютой за нашим обеденным столом. С раннего возраста мы говорили о чёрной истории и Холокосте. Это было гуманистическое воспитание, и я пытался дать своим детям подобное.
Мне неважно, что мои сыновья – актёры. У меня не было большого желания, чтобы они пошли по моим стопам. Я сначала волновался, когда они так решили. Трудно стать актёром, когда твой отец тоже актёр – ты должен вырваться из-под большой тени. К счастью, все они быстро достигли прочного положения и обошли меня!
Я не даю профессиональных советов своим детям. Я поддерживаю их. Если вы даёте им советы, и они чего-то добиваются, то они не чувствуют, что добились этого сами. Кроме того, если вы даете им совет, и они чего-то не добиваются, то они могут сказать: «Это всё твоя чёртова вина».
Довольно круто быть частью Вселенной Marvel. Когда я подписал контракт на роль в «Торе», Marvel ещё не захватили мир. Нужно было подписать контракт на пять фильмов, и на первой встрече я спросил: «На этих комиксах реально можно заработать?». Весь стол, все просто замерли и посмотрели на меня, как на идиота.
Скорсезе был прав. Но проблема не в Marvel и проблема не в Netflix. Проблема в концентрации собственности. Крупные финансисты взяли на себя всё. Фильмы, которые сейчас (в основном) снимаются, – это большое кино, потому что финансисты требуют 10% своего капитала. Это ошеломляет.
Нужно ещё уметь правильно разломать телефон. Это помогает куда-то пристроить свой гнев, но нужна сноровка, чтобы не рассечь руки. Когда мы снимали «Чернобыль», у меня на это было три попытки, и они все удались на славу. Телефоны ломать я умею.
По материалам ресурса The Guardian.
