Создатели империи хунну всегда очень хорошо относились к своим северным территориям, ныне входящим в состав России, что и понятно: ведь они были и житницей, и кузницей, и хранительницей устоев, поэтому всегда очень активно осваивались (достаточно упомянуть о Иволгинском и Дырестуйском городищах), но время шло, в I веке нашей эры хунну сменили сяньби, которым на землю, расположенную за Байкалом, было глубоко наплевать. В ХХ веке даже утвердилось мнение, что гибель империи хунну фактически вернула народы Забайкалья обратно в каменный век, но продержалась эта гипотеза недолго - до 1990-х годов, когда читинские археологи под руководством Игоря Кириллова и Евгения Ковычева не начали раскопки в районе села Зоргол на Аргуни.
Раскапывая пока ещё нетронутые древние захоронения, читинские студенты думали, что наткнулись на очередной археологический памятник, принадлежавший хунну или шивэй, к тому же основательно подчищенный ещё в древности, но первые же дни раскопок показали, что, несмотря на сильное внешнее сходство, могилы в районе Зоргола, а также ближайшего к нему села Дурой, не имеют к вышеописанным народам никакого отношения, а последующие раскопки подтвердили принадлежность зоргольского и дуройского могильников к сяньби - протомонгольскому народу, в I-II веках уничтожевшему империю хунну и угрожавших самому существованию Китая.
Все участники археологических раскопок в бассейне Аргуни, где и расположились памятники культуры, получившей по месту первой находки наименование зоргольской, подмечали полное внешнее сходство могил сяньби с могилами хунну, что неудивительно, ведь как ни были суровы и жестоки завоеватели сяньби, они, тем не менее, не смогли избежать очарования культурой побежденных. В пользу этого предположения говорит и тот факт, что большая часть вещей в зоргольских и дуройских могилах либо хуннского происхождения, либо изготовлены под их сильным влиянием. В то же время сяньби и сами были неплохими ремесленниками, о чем свидетельствуют глиняные сосуды, всевозможные украшения и оружие из кости, бронзы и железа, а также сами могилы, устройство которых (огромная ложная могила и расположенная вбоку искусно замаскированная погребальная камера) служило наиболее надёжной защитой для погребенного и его пожитков. Но настоящим сокровищем оказались погребальные туеса, в которых хранились продукты, снаряженые безутешными соплеменниками на дорогу в мир иной. Мало того, что сяньбийские туеса были украшены роскошными рисунками, иллюстрирующими повседневную жизнь и историю сяньби, их содержимое составляли всевозможные продукты, свидетельствовавшие о довольно высоком уровне развития сельскохозяйственной и кулинарной культуры кочевых народов первых веков нашей эры. Среди хранившихся в туесках из Зоргола продуктов, были и такие скоропортящиеся явства, как позы, творог и топленое молоко, которые не только дождались археологов в целости и сохранности, но и оказались пригодны к немедленному употреблению в пищу.
Исследования памятников зоргольской культуры заставили посмотреть на многие страницы истории по-другому, наглядно доказав, что империя сяньби проводила активную экспансионисткую политику не только в южном, но и в северном направлении. Дальнейшему движению сяньби на север помешал распад их государства во II веке нашей эры, после которого значительная часть сяньби вошла в состав общинно-племеной общности шивжй, ставшей ещё одним этапом в формировании единой монгольской нации.
