Еще в детстве у Жана-Франсуа Шампольона появилась мечта, и всю жизнь он последовательно шел к ее исполнению. Именно ему мы обязаны проникновением в тайны Древнего Египта, именно он первым за многие столетия прочитал египетские иероглифы.
Будущий основатель египтологии родился в маленьком французском городке в семье книготорговца. С юных лет мальчик был окружен книгами, самостоятельно выучился читать и с жадностью проглатывал том за томом.
Особенно нравились ему «Метаморфозы, или Золотой осел» Апулея, особенно последняя глава, где рассказывается о том, что вернувший человеческий облик герой стал жрецом Исиды. Жрецы обладали тайными знаниями и владели книгами, написанными странными знаками, иероглифами.
Помимо книг было у мальчика и другое увлечение — изучение языков. У Жана-Франсуа был особый дар — понимать структуру языка, его грамматику. Едва уловив эти связи, юный Шампольон тут же брался за чтение книг на этом языке.
Поэтому он не мог не обратить внимания на газетную заметку, в которой рассказывалось о неком наполеоновском солдате, нашедшем в Египте неподалеку от Розетты плоский камень с высеченным на нем текстом. Надпись была сделана на египетском и греческом языках. Вторую часть, греческую, прочитать удалось. Теперь, делал вывод автор статьи, дело за малым — сопоставить два текста и расшифровать иероглифы. Но не тут-то было! И юный Шампольон решил, что обязательно разберется в этом вопросе. Так у него появилась мечта.
Жан-Франсуа основательно взялся за изучение восточных языков и через какое-то время понял, почему, имея перевод египетской надписи, до сих пор не получилось ее прочитать. Дело в том, что все ученые до Шампольона основывались на трудах Гораполлона, считавшего иероглифы рисуночным письмом. Эту идею почему-то никто не ставил под сомнение.
Никто, кроме Шампольона. Он попробовал под другим углом взглянуть на египетские знаки и пришел к выводу, что иероглифы — это буквы, обозначающие слоги. Ученый разобрался в системе языка и понял, что расшифровку следует начинать с имени правителя. В греческом тексте был указан царь Птолемей Эпифан, в египетском варианте одна группа знаков была обведена овальной рамкой. Жан-Франсуа предположил, что это и есть имя царя. Это сегодня мы знаем, что рамка называется картушем, и таким образом египтяне писали имена всех правителей. В девятнадцатом же веке это было смелое предположение.
Но именно оно и дало результат. Сравнив обведенные имена на разных известных надписях, Шампольон отметил совпадение некоторых символов. Так к Птолемею добавилась Клеопатра.
Кроме того, расшифровка двух имен позволила ученому понять, что иероглифы являются одновременно и идеографической, и фонетической письменностью. То есть один символ может обозначать как звук, так и морфему и слово целиком. А еще Шампольон выяснил, что в египетском, как и некоторых других языках Востока, на письме не отображаются гласные.
Свои выводы ученый опубликовал в «Очерке иероглифической системы древних египтян», который стал основой современной египтологии.
Шампольон прожил всего 41 год, однако за это время расшифровал множество иероглифов, смог перевести некоторые египетские тексты, составил словарь и описал грамматику. По сути, он воскресил язык, долгие столетия считавшийся мертвым.
