"Высоцкий. Спасибо, что живой" — фильм, вызвавший некогда немало споров среди зрителей и кинокритиков. Одни считали, что картина удалась, другие жестко ее критиковали. Рад поделиться с читателем искренней, местами довольно резкой беседой с Никитой ВЫСОЦКИМ — автором сценария и сопродюсером картины.
— Почему было решено рассказать в фильме именно об этом эпизоде из жизни поэта, когда на гастролях в Бухаре он пережил клиническую смерть, да и в целом неприкрыто поведать о наркозависимости поэта?
— Не думаю, что образ Высоцкого как-то "пошатнулся" из-за нашей картины. Уверен, если б была экранизирована какая-то другая история, то соотношение негатива и позитива было бы таким же. Эта история, характеризующая его настоящего, не придуманного, не того, каким мы хотим видеть и помнить. До того как пошел наш фильм, мы провели в российских городах-миллионниках исследование. Выходящим из кинотеатров показывали известную фотографию, где отец сидит на кубе с гитарой, и спрашивали: кто это? 6% ответили, что это Чак Норрис, 3% — Джеки Чан, 8% затруднились ответить, остальные все же признали. То есть этот разговор о Высоцком — много говорят, много пишут, он герой желтой прессы по сей день, о нем снимают документальные фильмы, ему устанавливают памятники, его именем называют улицы, — а на самом деле ситуация весьма трагична. Высоцкий стал неинтересен, и надо иметь смелость это признать! В жизнь входят люди, родившиеся после его смерти, не помнящие того времени, тех реалий, проблем.
— Вы считаете, фильм показал молодежи того Высоцкого, какого им следовало бы знать? Многие, в том числе и Марина Влади, осудили картину, обвинив вас в спекуляции. Вот мнение кинокритика: "Это картина, имеющая отношение к Высоцкому чуть менее, чем никакое, стремящаяся положить больше денег в карман Эрнсту, а заодно и исказить нашу историю в глазах молодежи".
— Коммерческий интерес никогда не был главенствующим в нашем начинании. Что о моральной стороне картины, это говорят люди, которые не знают действительную ситуацию с положением и с отношением к Высоцкому в стране, равно как к культуре и тому времени.
Это не спекуляция, на этом очень трудно спекулировать — я занимаюсь пропагандой Высоцкого. Мы решили в семье, что я буду этим заниматься, — и я вижу, что интерес к Высоцкому падает катастрофически.
А что касается сюжета, это история, которая меня перевернула, когда мне было 16 лет. На девятый день после смерти отца мне ее рассказал Всеволод Абдулов, и эта история стала началом моего нового открытия отца. Это история про поэта, история про творческого человека, про живого человека и про победителя, который борется, и борется за себя, за свой дар, за близких своих, за свою свободу, за свою любовь.
В начале картины он собирается ехать в Париж лечиться, но ради друзей, организовавших концерты в Бухаре, вдруг разворачивает с запада на восток и отправляется навстречу своей смерти. Это огромный поступок, мало людей способны на такое. Зная, что может быть впереди, не спасать свое физическое тело, а оставаться, искать, двигаться, творить. Это ли не достойный пример стойкости духа и силы воли для молодежи?
Что касается Марины, она знала, что я начал работать над картиной, я передавал ее представителю в Москве тексты для корректуры. Однако она не захотела вмешиваться в этот процесс, и предоставила свое разрешение на использование имени, песен и имиджа Высоцкого, наследницей которого также является. Она могла запретить, но не сделала этого, и у меня к ней нет никаких претензий. Марина не приняла картину, как я не принял ее книгу. Все нормально.
— В одном из интервью вы сказали, что не только некоторые персонажи вымышлены, но и определенные события. В конце фильма, когда у Высоцкого наступает клиническая смерть, в его сознании прокручивается сон-воспоминание о том, как он выталкивал машину с женой и двумя детьми из колеи. Машина буксует, Высоцкий толкает, но это дается ему с трудом. Вдруг он замечает лучистый взгляд сына Никиты, верящего в то, что у отца все получится! Высоцкий оживает...
— Однажды отца спросили, почему вы пишете о войне или о моряках, хотя вы не моряк и не военный? И какое вы имеете право? И он сказал, что художественное произведение — это 10% правды или того, что человек сам пережил, того, что имело место в реальной жизни, его опыт и т.д. и остальные 90% фантазии. Не художественный вымысел и домысел, не вранье, а фантазия.
Зачем это нужно? Потому что это художественное произведение, и в нем самое главное — это художественная правда. Я все время говорю: Сальери Моцарта не травил, но лучшая книга про Моцарта, к сожалению, — это маленькие трагедии Пушкина "Моцарт и Сальери", где он на сцене высыпает яд в стакан. Это художественная правда. Я так считаю. Мы к этому шли, мы не воспроизводили события, которые были. В таких случаях это называется "основано на реальных событиях".
— Мария Арбатова: "Посмотрев эпизоды, не нашла в душе ни одного нормативного слова. Я Высоцкого немного знала, и смотреть на фрика лично мне очень противно". До сих пор тщательно скрывается имя актера, сыгравшего Высоцкого, хотя все давно вычислили Сергея Безрукова. Благодаря шумихе, поднятой в интернете, интерес к фильму необычайно возрос задолго до премьеры. Высоцкий — супергерой, поставленная вами цель достигнута. Так зачем сейчас продолжать этот "секрет Полишинеля"?
— Начну с того, что я не рассматриваю это как пиар-акцию. Имя актера скрывалось с той целью, чтобы зритель не пытался увидеть в Высоцком актера, исполняющего роль, чтобы ничего не отвлекало от образа поэта. Мы даже проводили эксперименты до премьерного показа. Писали в титрах фамилию актера (другого) и наблюдали за реакцией в зале. Первые 40 минут начисто вылетали из фильма. Зритель смотрел на Высоцкого, но пытался увидеть актера. Во избежание этого мы и скрываем имя актера, который, надо признать, мастерски справился с поставленной задачей.
— А как вы объясняете появление актера в гриме на показах — или такого не было?
— Было, но не на показах. Незадолго до премьеры мы собрали человек 500 директоров кинотеатров, директоров локальных сетей, владельцев кинотеатров, программных директоров и т.д. Перед тем как показать им отрывки из картины, мы загримировали артиста и вывели его на сцену. Обмороков не было, но в зале был шок. То есть этот шок был необходим для того чтобы они взяли эту картину, для того чтобы они поверили в нее. И этот шок сработал, мы расписали полторы тысячи копий.
...Сейчас все говорят: вот, зачем вы это сделали, резина на лице, фу, какая гадость. Я отвечаю этим людям: вот представьте себе, вышел бы актер Икс — в этой роли — и запел бы песню Высоцкого — что бы вы тогда сказали? Представьте себе, вы сидите в зале, и выходит вот эта физиономия и говорит: здрасьте, я Владимир Высоцкий. Что бы вы сказали? Я думаю, вы бы встали и вышли из зала…
* * *
На протяжении всей этой беседы в голове почему-то вертелась фраза Горбатого из последнего фильма с участием Высоцкого — "да, складно звонишь..." Действительно, во многом логичные, хорошо продуманные и тщательно подготовленные ответы Никиты Владимировича, казалось бы, точно и четко расставляют точки над i. Ясно главное — на самом деле это глубоко личная, тихая история любви Никиты Высоцкого к своему отцу (на которого он до сих пор смотрит глазами маленького мальчика, то есть как на бога), рассказанная языком современных маркетологов и новейших технологий. Однако ничего нового в итоге не получилось. Но и ничего страшного, наверное…
Никита Высоцкий, отвечая на вопросы ереванских зрителей, обещал зачитать стихотворение, написанное им на оборотной стороне сигаретной пачки (в финале картины). Но не зачитал — беседа затянулась, а организаторы напомнили, что у Высоцкого запланирована обширная программа, поэтому ереванский зритель так и остался в неведении, какое же именно стихотворение тогда написал Владимир Семенович.
«Мой чёрный человек в костюме сером»
Мой черный человек в костюме сером!..
Он был министром, домуправом, офицером,
Как злобный клоун он менял личины
И бил под дых, внезапно, без причины.
И, улыбаясь, мне ломали крылья,
Мой хрип порой похожим был на вой,
И я немел от боли и бессилья
И лишь шептал: “Спасибо, что живой“.
Я суеверен был, искал приметы,
Что мол, пройдет, терпи, все ерунда…
Я даже прорывался в кабинеты
И зарекался: “Больше – никогда!”
Вокруг меня кликуши голосили:
“В Париж мотает, словно мы в Тюмень, -
Пора такого выгнать из России!
Давно пора, – видать, начальству лень”.
Судачили про дачу и зарплату:
Мол, денег прорва, по ночам кую.
Я все отдам – берите без доплаты
Трехкомнатную камеру мою.
И мне давали добрые советы,
Чуть свысока похлопав по плечу,
Мои друзья – известные поэты:
Не стоит рифмовать “кричу – торчу”.
И лопнула во мне терпенья жила -
И я со смертью перешел на ты,
Она давно возле меня кружила,
Побаивалась только хрипоты.
Я от суда скрываться не намерен:
Коль призовут – отвечу на вопрос.
Я до секунд всю жизнь свою измерил
И худо-бедно, но тащил свой воз.
Но знаю я, что лживо, а что свято, -
Я это понял все-таки давно.
Мой путь один, всего один, ребята, -
Мне выбора, по счастью, не дано.
