Жили были три маленьких мышонка. Три братца. Они жили в большом старом доме, в стене за камином, рядом с кладовой. Звали их Пик, Пак и Пук.
У них были длинные тонкие хвостики, острые умные мордочки и весёлые глазки-бусинки. Это были очень умные мышата. Умные и прагматичные. Несмотря на то, что их родители были крайне неоригинальны в выборе имён для своих тройняшек. А в случае с младшим - почти жестоки.
Мышата знали ходы во все комнаты дома, которые были им интересны. Как ты понимаешь, самой интересной была хозяйская кладовая. Туда они наведывались каждые понедельник и четверг. В эти дни хозяйка ездила на рынок и по магазинам. Она привозила кучу продуктов, долго раскладывала всё по полкам и ящикам кладовой, упрятывала в холодильники, развешивала под потолком и утрамбовывала по банкам. Мышата очень любили эти дни. Потому что сразу за пополнением кладовки наступало лучшее время недели - они устраивали набеги.
Хозяйка крайне трепетно относилась к своим припасам. И крайне нервно реагировала на следы мышиных зубов на окороке или свежих булках. Она вела долгие воспитательные беседы со старой злющей кошкой Мартой. Взывала к её совести и чувству кошачьего долга. Кошка недовольно жмурилась, поводила усами и поджимала ушки. Она прекрасно знала, что мышата одалживаются из хозяйской кладовой. Но, если их поймать, на кого тогда сваливать ею самой погрызанный окорок?
Но в тот четверг хозяйка обошлась без нравоучений. А просто разложила по углам странные приятно пахнущие мясом бумажки, подхватила кошку в охапку и удалилась, довольно напевая. Мышата дождались, когда страж покинул помещение, и наперегонки кинулись в кладовку.
Пик и Пак, будучи половчее, проскочили первыми. Пук замешкался в проходе. Собственно, это их и спасло. Пик поскользнулся на первой же бумажке и нелепо растянулся мордочкой вниз. Пак даже взвизгнул от удовольствия, проскакав прямо по спине брата. Но до холодильника не добрался и он - следующая же ловушка, коварно оставленная хозяйкой на подходе к большому белому богу, накрепко схватила его и за лапки, и за хвост.
- Пик, стой на месте! - закричал Пак. Пик что-то невразумительно мычал: он умудрился прилипнуть даже носом.
Младший мышонок осторожно высунул мордочку из дыры в стене. Увиденное его и позабавило, и испугало одновременно.
- Можешь доставать завещание и бежать к нотариусу. Ты, как наш наследник, сможешь стать единственным обладателем нашей норы. И наших мумифицированных трупов заодно. Только обрабатывай нас средствами от моли.
Пик продолжал выразительно мычать. Ему явно было очень неудобно. Да и становиться мумией в такой нелицеприятной позе ему явно не улыбалось. Пук начал лихорадочно вспоминать всё, что мама рассказывала о ловушках.
- Что мне делать? Бежать за соседями или попытаться притащить фотоаппарат? Мне не поверят, если я просто расскажу об этом.
Это не мышеловка. И не отравленная крупа. Это липучки. Значит, самое главное сейчас - найти что-то, чтобы отклеить братьев. Но кошка может вернуться в любую минуту, она же тоже видела, что запасы копчёного мяса под потолком пополнились. И Пук решился на подвиг - вытащить братьев вместе с липучками в безопасный переход, куда ни морда, ни даже лапа кошки пролезть не сможет, и уже там подумать как следует.
Итак. Он сбегал в свою спальню, отыскал там бабушкин подарок на рождество - огромные пушистые варежки - надел их и вернулся в кладовую. Первым он начал тянуть ловушку с Пиком.
- Мне кажется, вам не стоит наведываться в кладовку в ближайшие пару месяцев. Вы и так слишком упитанные, - бурчал он, пыхтел и тащил. Тащил и пыхтел. Дело шло крайне медленно. Пак нервничал: - ты можешь побыстрее? Мы тут, как десерт, разложенный по тарелочкам. Если старая Марта поленится лезть наверх за мясом, она вполне может заняться нами.
Пук молчал. Он только тащил. Сил на разговоры не осталось. Сил вообще почти не осталось. С ужасом он понял, что даже если и втащит в нору ловушку с Пиком, Пака это не спасет. Потому что тащить по узкому коридору до своей норы несколько метров тушку братца он точно не сможет без нескольких перерывов. Очень долгих и сонных перерывов.
Ужас придал ему сил, и он почти втащил Пика в лаз. Втащил и понял, что сам этим путём в кладовку в ближайшее время не попадёт. Тушка братца перекрывала любую надежду просочиться к Паку. Пик продолжал яростные попытки что-то сказать. Скорее всего, он, как самый умный, предвидел это, но не смог вовремя предупредить. До Пака тоже дошёл печальный расклад, и он начал тихонько поскуливать, раскачиваясь на ловушке и только сильнее влипая в вязкую пахучую жижу.
Пук бежал по норке, слыша за спиной затихающие повизгивания и мычание. Варежки тоже остались там, намертво прилипшие к ловушке. Он бежал и лихорадочно соображал, пытаясь не заплакать. Хоть он и был младше братьев всего на несколько десятков секунд, всё же он всегда считался малышом, младшеньким. Над которым постоянно подшучивали, подтрунивали, но - всегда заботились, опекали. А сейчас вся ответственность была на нём. Заплакать очень хотелось, но не казалось продуктивным. Поэтому, когда он добежал до выхода во двор, он уже точно знал, что делать. Через несколько минут к старому особняку бежало три десятка мышей. Впереди нёсся Пук, на ходу объясняя план операции: пятеро самых опытных мыша бегут в гостиную и отвлекают Марту и хозяйку. Десять мышат бегут в лаз и по очереди, меняясь, тащут Пика до спален. Остальные, через хозяйскую дверь кладовой, проникают внутрь и затаскивают в лаз ловушку с Паком.
Мышки тянули и тащили, тащили и тянули Пика. Они подталкивали его вперёд, чтобы быстрее освободить проход. Чуть позже к ним присоединилась группа спасения Пака. В это время Пук носился по гостиной, с возмутительной наглостью пытаясь пробежать по ногам хозяйки. У него уже давно заложило уши от истошных воплей. Хозяйка решила, что ловушки были какие-то испорченные: мыши съели их и явно взбесились. Марта сидела на самом высоком шкафу и с не меньшим ужасом взирала на происходящее. Правда, молча. По ней-то мыши не бегали.
В комнату вбежал мыш и пропищал, что дело сделано. Пятеро мышат чинно удалились, оставив поле боя в дымящихся руинах. Хозяйка ещё полчаса не решалась слезть со стола. Марта же жила на шкафу пару дней, опасаясь уже не мышей, а мести хозяйки, которая, со стола, красочно рассказывала ей, что планирует сделать с трусливой дармоедкой.
Пика и Пака несколько часов отмачивали в тарелках со спиртом и маслом. Только Пик еще месяц ходил с остатками картона на усах и носу, поскольку чуть не был утоплен во время отмачивания. Решили не рисковать и ждать, пока "само отпадёт".
Замачивание в спирте братьям, кстати, сначала очень понравилось. Но следующие два дня они провалялись в постельках с жутким похмельем, жалобно подзывая Пука и требуя то холодного молока, то горячего супа. Пук ворчал, но был счастлив.
