Три текста молодых авторов, отобранных в рамках конкурса «Новая татарская пьеса», который на протяжении многих лет проводит театр им. Г.Камала, легли в основу пятичасового спектакля, который дал старт необычному театральному проекту #Молодёжныйвторник.
Строго говоря, два часа из пяти – это антракт, но за то время, пока на сцене меняют декорации, молодые зрители, а проект, как ясно из названия, адресован прежде всего им, вряд ли успеют перевести дух – если не от шока, то как минимум от искреннего изумления, что татарский театр может быть и таким – страстным, актуальным и совсем не ханжеским. Впрочем, у них ещё будет время поразмышлять об этом, а в кантракте они просто переходят из одного творческого пространства в другое, где правят бал молодые поэты, музыканты, дизайнеры – словом, все те, кто творит сегодня новую татарскую культуру, привнося в неё новые темы, ритмы и контексты. Но это не концерт в привычном понимании, а скорее перформанс, художественная провокация, частью которой является и сам спектакль, аккумулирующий все эти виды творческой энергии и черпающий смыслы в остросоциальных драматургических текстах Сюмбель Гаффаровой («Парковка»), Энже Гиззатовой («Двери») и Гузель Сагитовой («Туман»).
Всё это вместе и называется #Молодёжныйвторник. Но смысл проекта не сводится к тому, что раз в неделю, по вторникам, в театре будет собираться творческая молодёжь и вместе со зрителями обсуждать увиденное и дискутировать на темы, которые до сих пор не очень принято выносить на сцену, тем более национальную. Как мне показалось, у этого проекта есть и другая, более затаённая цель – в каком-то смысле вернуться в то время, когда театр мог заменить людям практически всё – религию, психотерапию, социальные сети. Сегодня эти ниши безвозвратно заняты, но потребность в исповедальности никуда не исчезла, она по-прежнему в природе театра. Жаль только, что новое поколение зрителей об этом часто просто не догадывается.
Сюжеты, подобные тем, которые театр решил вынести на обсуждение, жизнь подбрасывает на каждом шагу. Другое дело, что если они не касаются лично нас и наших близких, мы редко корим себя за безучастность. В театре же отвести глаза, прошмыгнуть мимо и раствориться в толпе вряд ли получится. Как ни банально звучит, но сцена – это действительно увеличительное стекло, смотреть сквозь которое бывает не очень комфортно, но полезно.
Взять, к примеру, драму семьи, в которой рождается ребёнок с диагнозом «аутизм» («Двери»). Принять это трудно, и первым ломается Отец (Эльвир Салимов) – хороший, добрый, но слабый человек. Зато Мать – Айгуль Хайруллина сражается за своего детёныша, как тигрица, пытаясь защитить его непостижимо далёкий, почти инопланетный мир от бездушного космоса сухой рациональности, в котором существует такое понятие, как норма. И хотя никто толком не знает, что это такое, тем не менее должно считать, что, кроме нормальных, есть и «другие», то есть ненормальные. Только вот кому решать, кто нормальный, а кто – нет, и не таит ли это в себе ловушку, в которой может оказаться практически любой, для кого остаться самим собой важнее, чем сбиться в стаю?
Ирония ещё и в том, что безотчётный страх выйти за рамки пресловутой нормы способен иной раз и «нормального» человека довести до безумия. Как и любая другая фобия. Поучительна в этом смысле история старого профессора, которого убедительно сыграл народный артист России Азгар Шакиров, единственный в этом спектакле актёр-аксакал. Его герой, едва поняв, что он не такой, как все, испугался этого на всю оставшуюся жизнь и уверовал в свою «ненормальность» даже сильнее, чем другие. И в этом его трагедия.
Каждая из затронутых в спектакле тем по-своему трудная и деликатная, и совсем не обязательно во всём соглашаться с авторами. Могу предположить, например, что труднее всего публике даётся сочувствие по отношению к героине третьей, заключительной части под названием «Туман». В её экзальтированном бунте против серости жизни и одержимых «поисках себя и смысла» и вправду есть что-то болезненное. Тем не менее здесь тоже возникает некая точка невозврата, когда содеянное героиней, сколь бы ужасным и непоправимым это ни было, выглядит соизмеримым с её душевными муками. Тем более что с точки зрения театрального языка это сделано виртуозно, благодаря чему социальная, почти криминальная драма перерастает в высокую трагедию о современной Медее с непременным для публики катарсисом, нравственным очищением…
Впрочем, такого мощного финала следовало ожидать, учитывая, что третью часть ставил сам Фарид Бикчантаев, художественный руководитель проекта. К тому же в тандеме с художником Сергеем Скомороховым, таким же признанным мастером. Безусловно, ученики их тоже не подвели – режиссёры Олег Кинзягулов («Парковка»), Рамиль Гараев («Двери), молодые сценографы Лейсан Хусаинова, Аня Апполонова и другие, но мастер-классом стала именно финальная часть, вместе с которой проект #Молодёжныйвторник приобрёл наконец концептуальную прозрачность и завершённость.
