День рождения твой
Не на праздник похож:
Третье ноября
Из гостей только я
И докучливый дождь,
Впрочем, как вчера…
Эта песня в 80-х меня удивляла. Во-первых, в наших местах третье ноября — это уже зима (сегодня, например, -21!). Какой там, к черту, дождь? В детстве я к этому дню обязательно оказывалась с обмороженными щеками, по крайней мере, все фотографии об этом свидетельствуют. Во-вторых, на праздник не похож? Да это был один из самых любимых праздников в нашей семье! Всегда сдвигались столы, вынимались из серванта «парадные» тарелки, в воздухе висело предвкушение гостей, вкусной еды, веселого настроения. Мы с папой надували воздушные шары (все они были революционного красного цвета), обязательно делали стенгазету, на листах ватмана папа рисовал красивые картинки. Эта предпраздничная суматоха начиналась за несколько дней, а третьего утром мы развешивали их по квартире, предвкушая, как удивится и обрадуется мама! Стол мы готовили тоже сами, мамина сестра тетя Тома пекла пирожки, друзья семьи тёть Валя и дядь Дима обязательно делали холодец, рыбу под маринадом, мы с папой (в основном, конечно, он) резали салаты, запекали какое-нибудь вкусное мясо. Мама приходила с работы и тогда уже начинался праздник. Насколько я помню, никого специально не приглашали. Но гостей всегда был полон дом, и взрослые, и дети, кто-то пел, кто-то затевал игры. Я даже не помню, пил ли кто-то спиртное? Если да, то, видимо, в малых дозах, как-то умели веселиться и без этого.
Даже в год, когда родилась моя сестренка Катька, традициям не изменили. Велась активная подготовка, правда, плакаты и стенгазету папа уже переложил на мои плечи. Рисовали мы дома у моего одноклассника Коли, причем у него получалось даже лучше, чем у папы. Задерживалась я допоздна, но родители не волновались, знали, что Коля меня проводит, да и жили мы в соседних домах. И вот, поздний вечер 2 ноября, мы, наконец, всё закончили. Вышли во двор, на улице морозно и очень скользко. Спускаясь по ступенькам, я поскользнулась и полетела вниз. Коля, пытаясь меня удержать, полетел вслед за мной. Я попыталась встать, но острая боль не дала мне этого сделать. Рядом от боли стонал и Коля. А время – поздний вечер, на улице ни души, на дворе 1986 год, т.е. сотовыми телефонами и не пахло. Лежим мы с ним в снегу, разговариваем. Он меня убеждает, что родители нас потеряют и искать пойдут, а я ему в ответ, мол, ты меня иногда и по два часа провожаешь, они привыкли. И понимаю, что мне не столько обидно вот так нелепо замерзнуть, как то, что завтра – третье ноября. Хороший же будет подарок для мамы! Главное, и ползти-то не получается! Пока лежим, вроде и не так больно. Но стоит хоть чуть пошевелиться, боль просто нестерпимая. И кричать смысла нет, у нас во всех квартирах рамы тройные, да еще и наглухо заклеены на зиму.
Но Бог пожалел нас, двух дураков, отправил нам помощь – минут через 10 на улицу вышел сосед с собакой. Еще через какое-то время прибежали наши родители, приехала «Скорая». У меня оказалась сломанной правая нога, а у Коли – левая и ключица. И мама долго еще рассказывала, что самый лучший подарок ей сделала соседская собака, когда ей приспичило выйти.
…Сегодня третье ноября. Я стою у ночного окна, смотрю на стекающие по стеклу капли дождя. Из гостей только я и докучливый дождь… Четвертый твой день рождения без тебя, мама…
