По просьбе «Большого музея» российские феминистки и активистки выбрали произведения русской живописи и графики разных лет, отражающие современные гендерные проблемы, а искусствовед Надя Плунгян рассказала, как менялся женский образ в искусстве в XIX и XX веках.
Оксана Васякина
поэтесса, куратор литературных образовательных проектов
Я вижу здесь космический лик с раскопок в Помпеях. Эти бархатные манящие глаза, засасывающий взгляд. А теперь плавно смотрите вниз — от головы к телу. Обратите внимание: цвет лица отличается от цвета тела, голова как будто прилеплена к нему. Затем вглядитесь в границу между телом и фоном: граница еле различима. Эта женщина и её прекрасное тело — всего лишь часть стены. Туника, которую художник ловко замаскировал под хлопковое полотенце, снова отсылает нас к эротическим помпейским фрескам. Даже простое движение — героиня всего лишь вытирает спину — приобретает эротический оттенок. Она здесь для того, чтобы усладить взгляд смотрящего, но не чтобы действовать, — её тело ей не принадлежит.
Татьяна Никонова
секс-блогер, журналистка
Картина «На женском собрании» Александра Дейнеки не очень широко известна — возможно, потому, что хранится в Челябинской областной картинной галерее. Она изображает самых разных женщин, собравшихся в колонном зале в ожидании чьего-то выступления. Среди них есть и нарядные горожанки, в том числе коротко остриженные, и деревенские работницы. Но главное, что их объединяет, — уверенный вид, отсутствие робости. Они излучают энергию, а некоторые даже властность.
Не могу утверждать, что Дейнека действительно увидел их такими. Возможно, он руководствовался исключительно пропагандистской идеей о сильной советской женщине — в то время как к настоящей власти и управлению страной в СССР женщин все равно не подпускали. В любом случае художник показывает героинь, которые твердо стоят на ногах, имеют собственные устремления, а ещё готовы не только блюсти собственные интересы, но и сотрудничать с другими женщинами.
Белла Рапопорт
активистка, журналистка, исследовательница
Не знаю, насколько уместно называть феминистскими явления, которые не обозначались этим словом во время своего появления, однако для меня возникшие после Октябрьской революции 1917 года и просуществовавшие какое-то время после нее художественные направления выглядят вполне себе феминистскими. И потому, что в тот период, как никогда до и после него, в подписях под картинами и другими произведениями появилось огромное количество женских фамилий (и еще еврейских — для меня это персонально важный аспект), и потому, что все зазвучало, заиграло по-новому: более свободно, открыто, с надеждой на изменения, ближе к повседневности (а жизнь женщин всегда и оставалась на уровне повседневности — они создавали, поддерживали и воплощали её).
Как большая модница и любительница всего яркого и живого я очень уважаю творчество Варвары Степановой. Мне интересно разглядывать и придуманные ей принты на тканях, и эскизы одежды — сочные, графичные. Отдельно важно, что эта одежда задумывалась удобной и просторной, не сковывающей движений, изменяющей представления о хрупкой скромной женственности.
Анастасия Красильникова
журналистка, создательница телеграм-канала «Дочь разбойника»
Софья — сводная сестра Петра I. Она пыталась отстранить его от власти. Пётр за это заточил ее в монастырь, а под окнами монастыря повесил её сторонников (одного из повешенных можно увидеть на картине за окном, и, судя по названию картины, труп висит там уже год). Внешний вид Софьи — это фантазия Репина, основанная на нескольких словесных портретах, а вот труп у окна — по всей видимости, достоверный исторический факт. Глаза у царевны совершенно безумные: я вижу в них запредельную ярость и отчаяние. На картине изображена женщина, которая попыталась занять позицию власти в патриархальном мире, а патриархальный мир её за это наказал — с изощрённой жестокостью.
Лёля Нордик
художница, диджей, активистка
На картине Girls Варвары Терещенко мы видим 11 тел женщин, погибших от насилия в разные исторические эпохи при разных обстоятельствах — от периода охоты на ведьм и Второй мировой войны до наших дней. Эту картину показывали на выставке «Обыкновенные мученицы» в Москве, и какое-то время я по ошибке думала, что название картины — тоже «Обыкновенные мученицы». Возможно, потому, что среди прочих здесь изображена святая великомученица Варвара, убитая собственным отцом.
То, что мы видим изувеченное тело святой рядом с обычными женщинами, — важная и сильная деталь. Героини картины — такие же мученицы, как сотни тысяч других женщин и девочек, погибавших и продолжающих ежедневно погибать от патриархальной жестокости. Надо отметить, что в живописи Терещенко нет и не может быть места неуместным эстетизации, сексуализации и романтизации насилия, которые часто можно увидеть в работах мужчин-художников. Girls, как и другие картины Варвары, — это прямая критика сексизма в целом и гендерного насилия в частности.
