Именно такая легенда бродила у нас — в среде мальчишек конца 80-х-начала 90-х годов. И она логично объяснялась — уж больно много плакатов этой самой Саманты нам довелось увидеть за свои тогда еще не очень большие годы. И не мудрено — ведь эти изображения с полуодетой тёткой попадались чуть ли не на каждом шагу.
И попадались они наряду с плакатами со всякими Сталлоне и Шварценеггерами, которых по ощущениям было значительно меньше, чем красочных фотографий с миловидным женским личиком и прочими легко угадываемыми (а то и вполне себе очевидными), женскими же, приложениями к нему.
И изображений певицы было так много, что казалось бы легко возбуждаемые местные мужики (а, к слову, место действия — Средняя Азия) относились к ним довольно прохладно. Шутка ли — казалось, в каждой сапожной мастерской, в каждой приличной парикмахерской и даже в салонах ремонта телевизоров считали своим священным долгом вывесит календарик или плакат с аппетитной Самантой Фокс.
А вот в жилых домах этого явления практически не наблюдалось — неприлично как-то в семейном гнёздышке такое на стенку вывешивать, знаете ли. Восток — дело тонкое, в общем. И настолько тонкое, что практически никто — вот кого ни спроси — не слышал песен этой певицы. Просто кто-то от кого-то слышал, что она именно что поёт (а от себя уже добавлял: «…и раздевается»).
Это сейчас кажется очень странным — ведь с творчеством той же Сабрины (они, вроде, Самантой в одно время пели) многие были знакомы прекрасно. По крайней мере, про её «бойс, бойс, бойс, а ливи папи тютя» знали практически все. А вот что пела Саманта Фокс — этого никто точно не знал.
Зато видели её все.
