Какой была Элизабет Беннет – худенькой или приятной пышечкой? А её сестра Джейн? А сёстры Дэшвуд из «Чувства и чувствительности»?
Их внешность мы представляем по любимым экранизациям. В романах Остин нет подробных портретов персонажей, и о том, как они выглядели, мы нередко узнаём из речи других героев.
Мэгги Лэйн, английская исследовательница её творчества, пишет в сборнике эссе «На софе с Джейн Остин» (перевод мой):
«Впервые встречая Гарриет Смит на страницах «Эммы», мы узнаём, что она «невысокого роста, пухленькая и белокурая, с ярким румянцем, молочно-белой кожей, голубенькими глазками и правильными чертами лица, хранящего удивительно ясное выражение». Читатель сразу понимает, что это ясный, лёгкий персонаж, и не только из-за цвета её волос. Слово «пухленькая» – а в те времена округлость вызывала восхищение, означая хорошее здоровье, сытное питание и достойное положение в обществе – намекает нам, что переживания Гарриет не очень глубоки».
Увы, и тогда пышные, грузные дамы в романах не могли претендовать на изящные чувства. Вот знаменитое высказывание Остин в «Доводах рассудка»:
«Внешний наш объём и объём скорбей наших не должны составлять непременной пропорции. Грузная, весомая особа столько же имеет права на глубину чувства, сколько имеет их обладательница субтильнейшей на свете талии. Но справедливо это или нет, а бывают несоответствия, которые напрасно пытается примирить наш разум; которым противится наш вкус; которые так и напрашиваются на усмешку».
Мэгги Лэйн продолжает:
«Все героини Остин стройные, хотя она и не употребляет это слово. Описание их облика всегда гармонирует с их психологическими качествами.
Элизабет Беннет легка на ногу и проворнее, чем её сестра Джейн, так же как ум её быстрее и стремительней.
Прямая и твёрдая осанка Эммы Вудхаус отражает её прямые, твёрдые нравственные устои, сколько бы раз ей ни случалось ошибаться.
Энн Эллиот («Доводы рассудка») – невысокая, изящная, с тонким станом, что так сочетается с её самоотверженностью и незаметностью в семье.
И эмоциональное различие между сёстрами Дэшвуд соответствует различию физическому: у Элинор Дэшвуд «прелестная фигура», Марианна «была не столь правильно сложена», но благодаря более высокому росту выглядит эффектнее. История Марианны более эффектна, чем у сестры, как и поведение её «не столь правильно».
Впрочем, излишняя худоба – признак болезни и нервного истощения. Барышня во всём блеске своей юной красоты должна сиять здоровым румянцем и радовать глаз приятной округлостью.
В «Мэнсфилд-парке» Генри Крофорд полагает, что Фанни Прайс «прибавила по меньшей мере два дюйма» с момента их последней встречи, которая была полтора месяца назад.
Однако прибавила два дюйма где именно? )
Историк костюма Пенелопа Бёрд считает, что первое платье, сшитое для Фанни профессиональным портным, – подарок дядюшки, который она надела на званый обед и благодаря которому Генри Крофорд посмотрел на неё другими глазами, – было скроено так, чтобы подчеркнуть её бюст корсажем, отсутствовавшем прежде в её домашней одежде.
Мужчины в романах Остин проявляют возмутительный шовинизм. Они считают своим неотъемлемым правом критически взирать на женские лица и фигуры и оценивать их.
Джон Торп («Нортенгерское аббатство») отказывается взять в поездку одну из сестёр из-за её толстых лодыжек.
Сэр Уолтер Эллиот («Доводы рассудка»), стоя перед магазином в Бате, насчитал восемьдесят семь прошедших мимо женщин и не нашел среди них «ни одной пристойной физиономии».
Да и мистер Дарси, как мы помним, оскорбительно высказывается о внешности Элизабет на Меритонском балу: «Она недурна, но не настолько, чтобы очаровать меня». И при последующих встречах «своим придирчивым оком обнаружил не одно отклонение от идеала в ее наружности». Он пристально наблюдает за ней. Впрочем, вскоре он пересматривает своё мнение и вынужден признать её фигуру «необыкновенно привлекательной».
И если барышня стремительно худела, это никого не восхищало.
Когда в романе «Эмма» Джейн Фэрфакс возвращается в Хайбери, Эмма Вудхаус оценивает её почти как мужчина, разбирая по косточкам её внешность: «прекрасно сложена, грациозна; не толста и не худа».
Спустя месяцы под гнётом страданий она не может ничего есть, и когда Фрэнк приходит в надежде на примирение, он потрясён её «измождённым, измученным лицом».
Марианне Дэшвуд приходится ещё хуже. Доведя себя отчаянием до болезни, с «бледными щёками, тёмными кругами под глазами, восковой белизной рук» она исхудала как скелет.
Обе – и Марианна, и Джейн Фэрфакс – отказываются от еды из-за сильных переживаний. Как и Фанни Прайс, здоровье которой ухудшилось в нищете и тревогах Портсмута, так что Генри Крофорд заметил, что «она не такая цветущая, как бы следовало». Три эти молодые женщины тают, когда молодые люди играют с ними как кошка с мышкой.
Мэгги Лэйн пишет:
«В английской литературе упитанность традиционно ассоциируется с добродушием, лёгким нравом и щедростью, в то время как худоба – с подлостью и коварством. «Хочу я видеть в свите только тучных, – говорит шекспировский Юлий Цезарь. – А Кассий тощ, в глазах холодный блеск».
Две полные пожилые дамы в романах Остин пребывают в неизменном благодушии. Миссис Джениннгс в «Чувстве и чувствительности» – «добродушная весёлая полная женщина, уже в годах», а миссис Мазгроув в «Доводах рассудка» обладает «весьма основательными формами, приспособленными природою куда более для выражения радости и веселья, нежели для томности и печали».
Миссис Дженнингс вульгарнее и говорливее, но обе они добры, щедры и просты в общении, хотя им недостаёт интеллекта и проницательности.
Полная им противоположность – миссис Феррарс, злобная, брюзгливая натура, «маленькая щуплая женщина с осанкой прямой до чопорности и лицом серьёзным до кислости».
Мы знаем, заключает Мэгги Лэйн, что многие мужчины женятся на никчёмных женщинах, пленённые их красотой, – мистер Беннет и мистер Палмер из их числа, а Эдвард Феррарс и Джеймс Морланд едва сумели этого избежать. Но барышни тоже могут ошибаться в суждениях, когда автор намеренно нарушает соответствие между внешним обликом и моральным, испытывая их проницательность – и просто чтобы поразвлечься.
Читайте также:
Мистер Дарси, великий и прекрасный: как менялся образ со временем
Дарси. Мистер Мокрая рубашка
Мистер Дарси после Колина Фёрта
«Гордость и предубеждение» 1940 года: старый добрый Голливуд
Шарлотта Лукас – звезда феминисток
На что рассчитывал Уикхем, похищая Лидию Беннет?
"Джен Эйр, или Записки гувернантки Теккерея"
Джен Эйр в английском спектакле: некрасивая и неистовая (но мне понравилось)
Как мы с сестрой смотрим кино
«Красотка на всю голову»: прелестная пышечка
