.
Боттичелли мы любим , до всякого понимания его, наша любовь при взгляде на его полотна предшествует пониманию. А Рафаэля можно по настоящему полюбить, лишь поняв его, поняв его душу живописца, поняв, наконец, его мужской идеализм... При взгляде на Рафаэля важно, что бы понимание предшествовало любви, в противном случае, наша любовь будет лишь поверхностной, или слишком детской . Даже Бердяев не понимал Рафаэля, Бердяеву казалось, что это художник формы, выразитель академизма. А Рафаэль искал лишь закон своим духовным движениям, (его максиму) отсюда его форма , его совершенство, которое так смущало Бердяева, которому он предпочитал несовершенство неземного Боттичелли, (в котором ,так не совершена форма, но зато есть запредельность.) А я бы сказал, Рафаэль , такое же явление, как Пушкин в поэзии...Легко увлечься Лермонтовым. А , что бы, по настоящему, любить Пушкина , нужно понимание, нужна зрелость. Пушкин не похож на Моцарта, однако , Пушкин похож на Рафаэля.
