Первый раз я приехал в Ленинград в 1985 году, с одноклассниками на экскурсию и поселились в интуристовской гостинице "Прибалтийская". Дома, в Москве у меня не было возможности побывать в гостиницах хай класса, тогда вообще не позволяли местным туда селиться. Поэтому почти все время мы провели в гостиничном баре...
Второй приезд попал на период помешательства советского народа в 1990г. Тогда, быстрым самолетом мы гонялись за компьютерными партиями, фурами пива, красной ртутью. Питер, гостиница "Московская", ожидание звонков, быстрые поездки, сигареты Ротманс.
В последние десять лет в Питер я отправлял на гастроли своих артистов, сам не ездил. Артисты неизменно возвращались счастливые, но что было причиной трудно сказать, артистов носят на руках их поклонники.
В Питере всегда действовал особый режим торговли, там проваливались почти все пришлые торговые бренды, это я уяснил за годы работы директором по маркетингу торговых сетей..
Наконец-то я ехал в Питер по приглашению про правительственной организации и имел несколько часов, чтобы осознать себя в этом городе.
В 9 утра поезд снизил ход и остановился, город встретил теплой и дождливой погодой. Я оставив вещи в камере хранения, нацепил бейсболку, застегнул молнию куртки и вышел под моросящий дождик на проспект.
Мне было хорошо и спокойно находиться между двух пространств, моей текущей жизни и будущего, которое ждало меня на пристани речного порта, через несколько часов. Я неторопливо шел по проспектам и улицам наугад, дождик моросил, но было приятно, я смотрел по сторонам на людей, широкие улицы и величественные дома, во мне зарождалось уважение к этим местам.
Собор Спас-на-Крови издалека показал величие архитектурной мысли и встретил парой ряженых государей, предложивших мне сфотографироваться для российской истории. Сделал несколько снимков храма, смешиваясь и отрываясь от групп иностранных туристов, я некоторое время колебался со входом внутрь, но затем понял, что в этом нет необходимости и повернул в соседний парк, где прошел по мокрым дорожкам к Марсову полю. Незаметно, я приблизился к какому-то огороженному месту, без крикливых вывесок и опознавательных знаков. Поколебавшись, вошел внутрь и отойдя к каналу с неспешной водой, закурил трубку. Пройдя почти весь парк по набережной, я вышел к экспозиции статуй и не сразу понял, что оказался в Русском музее. От одной статуи к другой во мне росли интерес и внимание, я начал подолгу задерживаться около мраморных фигур и пытаться их понять. Дольше всего меня удержал барельеф Александра Македонского. Как давно я не был в музее.
Возвращаясь в вокзалу за вещами, я был счастлив своим состоянием.
Этот город не по зубам торговцам, изгнанным из храма, люди, которые еще вчера толкались в душной и суетливой столице, приехав в Питер быстро подчиняются его атмосфере и коренным образом меняю стереотипы своего поведения, у людей смещается мировосприятие и они не хотят больше потреблять, как саранча. Питер не выносит крикливых вывесок и изощренных торговых стратегий, он перерабатывает их в человеческие эмоции и уносит с водами Невы подальше от своих берегов.
